Тео́рия свобо́ды, философская концепция, допускающая широкое и узкое определение понятия. В естественных науках это механистическое понимание, пределы, до которых возможны физические или биологические процессы; в математике – способность переменной изменять значение. В философии – как оппозиция детерминизму. В психологии – способность индивида самостоятельно контролировать свой выбор, решения и действия. В политических науках – способность индивида действовать без принуждения, подчиняясь исключительно собственной воле, в идеале основанной на разуме (Г. В. Ф. Гегель определял свободу как «познанную необходимость»).

Центральная проблема, которая при этом возникает, – метафизический вопрос о свободе воли, на который с позиций философии, теологии, естественных и гуманитарных наук давались принципиально разные ответы – в пользу отказа от неё (абсолютный детерминизм), признания её существования (индетерминизм) – или различные промежуточные ответы (компатибилизм). Отказ от свободы воли в теологии (идея «предопределения»), трактовка как субъективного восприятия индивидом своего места в царстве необходимости (Б. Спиноза) или ограничение её понимания в рамках механистического (геометрического) понимания как простого отсутствия внешних препятствий деятельности (Т. Гоббс) фактически снимает проблему свободы выбора. Напротив, признание её существования ставит вопрос о степени ответственности индивида за сделанный выбор – в нравственной и политической сфере.

С позиций моральной философии или этики свобода выбора ограничивается моральными нормами (и ответственностью), которые могут иметь преимущественно трансцендентальный (как считал И. Кант) или эмпирический (Дж. Локк) характер, быть результатом поиска согласия во имя суммарного блага общества в философии утилитаризма (И. Бентам), определяться в рамках социальных и правовых норм, где свобода одного человека допустима до тех пор, пока не нарушает свободу другого человека и оставляет место альтруизму (Д. С. Милль), представлять собой результат дифференциации и функционального развития общества, как считают эволюционисты, в направлении индивидуализма (например, Г. Спенсер) или коллективизма (К. Маркс).

В современных теориях свобода предстаёт результатом «рационального общественного выбора» (Дж. Бьюкенен и др.), принятия оптимальной концепции справедливости и равенства (Дж. Ролз) или, напротив, последовательного закрепления прав и свобод индивида как условия справедливой конкуренции в жизненной борьбе (Ф. фон Хайек). С этих позиций выдвигаются различные концепции объёма, содержания понятия и классификации видов свободы: её разделяют на абсолютную и относительную, позитивную и негативную (свободу для или от чего-то), справедливую и несправедливую (когда предоставление большей свободы одним группам ведёт к её ограничениям для других); осознанную или неосознанную, внешнюю и внутреннюю, реальную и иллюзорную (воображаемую), из которых выводятся различные трактовки правовой системы, необходимых правовых ограничений, преступления и наказания, а также социальной инженерии и легитимных ограничений принципа свободы.

Политическая свобода – центральная концепция в истории и политической мысли, разрабатывавшаяся с позиций теологии, естественного права, эволюционизма и позитивизма, а со 2-й половины 20 в. – особенно с позиций когнитивной психологии. Это одна из важнейших характеристик демократического общества. Она означает свободу от угнетения, принуждения, отсутствие ограничивающих социальных условий для развития личности. Как политическое требование она означает разрушение всех социальных барьеров, стоящих на пути самоопределения, автономии и развития человека: религиозных догматов, расовых, национальных и этнических ограничений, сословных и кастовых ограничений, гендерного неравенства, цензуры и произвольного вмешательства власти в общественную жизнь. Поскольку теоретически число таких барьеров неограниченно и общество в своём развитии не может обойтись без их воспроизводства и дифференцированного применения, движение к свободе как суть прогресса в самореализации личности остаётся постоянным фактором социальной динамики и политического процесса. Реализация этих принципов противостоит идее механического (фактического) равенства, коллективизма и уравнительности, но предполагает закрепление правового равенства (перед законом) как гарантию стартовых возможностей и формальных условий для самореализации. В современном демократическом обществе требование свободы распространяется на всю систему общественного устройства – конституционное закрепление основных гражданских прав и свобод, а также включает гарантии от идеологического, политического и иных видов принуждения со стороны государства.

Идея свободы не только теория, но и практика правового регулирования и управления, в том числе глобального. Она получила наиболее полное обоснование в эпоху Просвещения, Американской и Французской революций в теориях Дж. Локка и Ш. Монтескьё, авторов «Федералиста» (сборника из 85 статей в поддержку ратификации Конституции США) и нашла наиболее чёткое воплощение в Конституции США (Билле о правах), а также последующих международных и национальных правовых документах. Принцип свободы, наряду с принципами справедливости и всеобщего мира, выражен Всеобщей декларацией прав человека 1948 г., зафиксировавшей положение о том, что «каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность» (ст. 3), и выводящей из этого отрицание произвола (рабство, пытки, произвольный арест и внесудебная расправа), гарантии фундаментальных политических прав человека, включая защиту достоинства личности, свободу мысли, убеждений, слова и мирных собраний. Гарантии прав и свобод человека – предмет регулирования большинства конституций, включая действующую Конституцию Российской Федерации 1993 г.

Достижение этих целей по-разному интерпретируется различными идеологиями нового времени исходя из понимания соотношения свободы с другими принципами – равенства и справедливости. Классический либерализм, прежде всего англосаксонский, делает ставку преимущественно на концепцию негативной свободы, т. е. создание гарантий от её нарушений государством. Эта позиция выражена в трудах А. Смита, И. Бентама, Т. Джефферсона, Г. Ласки и особенно в классическом труде Д. С. Милля – «О свободе» (1859 г.), ставшем настольной книгой либерализма. Принцип равенства интерпретируется либерализмом как формальное юридическое равенство индивидов перед законом. Основа реализации свободы – в создании гражданского общества и правового (или конституционного) государства, где отношения общества и государства, гарантии частной собственности, а также возможные социальные конфликты разрешаются исключительно на основе формального равенства граждан, в рамках демократических выборов и представительной (парламентской) системы правления, а вмешательство государства должно быть минимизировано (концепция государства – «ночного сторожа»), т. е. ограничено в реализации функции подавления и насилия в системе конституционных гарантий, разделения властей и законов, толкуемых независимой судебной властью (концепция конституционного правосудия). Идея приоритета прав и свобод индивида получала различные трактовки, но в крайней форме выражена течением либертарианства – требованием абсолютной свободы индивида в экономической и политической конкуренции, правила которой устанавливаются «конституцией свободы» (наиболее известными теоретиками этого направления являются Ф. фон Хайек и М. Фридмен).

Классический консерватизм (Э. Бёрк, Ф.-Р. де Шатобриан, Ж. де Местр) и умеренный либерализм (А. де Токвиль, В. фон Гумбольдт, Б. Н. Чичерин) связывали идею свободы не с достижением равенства (к которому относились скептически), но с поступательным движением в просвещении общества. Они обращали внимание на деструктивный характер революционных лозунгов свободы – провозглашения формального равенства и свобод без учёта культурных и исторических традиций, увязывая реализацию данного принципа с исторически сформировавшейся системой социальных отношений, иерархий и властных институтов, противопоставляя права общества абсолютизации прав индивида. Важнейшее значение имело противопоставление внешней и внутренней свободы: нельзя освободить индивида извне больше, чем он свободен внутри; абсолютная свобода есть вседозволенность, которая ведёт к рабству. Эта идея стала центральной для германского, испанского и особенно российского либерализма и конституционализма конца 19 – начала 20 вв. (С. А. Муромцев, Ф. Ф. Кокошкин, П. И. Новгородцев, В. М. Гессен и др.), определив умеренность его политических позиций. Введение всеобщих выборов в неподготовленном к этому обществе, как показали революции 20 в., – это путь к тирании. Быстрый переход к демократии в виде «восстания масс» (Х. Ортега-и-Гассет) может обернуться «бегством от свободы» (Э. Фромм) – возвращением к авторитаризму в новых формах. На этом опасении утраты свободы основаны представления о целесообразности ограниченной демократии, простирающиеся у ряда мыслителей (К. Шмитт) вплоть до апологии авторитаризма как необходимой защиты социального порядка и правового государства перед угрозой социальной революции.

Эгалитаристские идеологии левой направленности (как социализм, коммунизм и анархизм), представленные большим количеством модификаций от утопического коммунизма до социал-демократии, марксизма или маоизма, как правило, ориентируются на позитивную концепцию свободы (в виде преодоления социального «отчуждения»): противопоставляют социальные права политическим, настаивают на том, что реальная свобода предполагает устранение фактической основы неравенства и принуждения («эксплуатации») путём единовременной революции (марксизм) или эволюционных социальных и экономических преобразований (социал-демократия). Наиболее радикальные из них допускают полное разрушение существующей правовой системы и возможность пожертвовать частью интеллектуальных и политических свобод («буржуазных») во имя реального равенства как гарантии социальной свободы, если не в настоящем, то в будущем, в виде некоей неопределённой формулы о самоопределении «трудящихся масс», «подлинного народовластия» и т. д. Иногда это понимание свободы (как «вольности») граничит с правовым нигилизмом и вседозволенностью, выраженной тезисом М. А. Бакунина – «страсть к разрушению есть вместе с тем и творческая страсть!» (Бакунин. 1935. С. 148), или, наоборот, полным отрицанием свободы индивида в обществе (В. И. Ленин). Парадоксальность выводов этих теорий иллюстрируется ленинской концепцией свободы как классового понятия: буржуазная свобода – это диктатура капиталистов, а пролетарская диктатура – высшая форма свободы. На деле эта логика легко сводится к известной формуле «свобода – это рабство» из антиутопии Дж. Оруэлла «1984» (1949).

Эти идеи эгалитаризма ныне представлены течениями радикального антиглобализма, феминизма и экологизма, а также различными идеологами новых левых течений, включая представителей интеллектуального анархизма и кибер-либертарианства (например, Дж. Барлоу). С позиций критической школы (неомарксизма) основная угроза свободе общества со стороны глобализации заключается в навязывании идеологических стереотипов, экономических и правовых моделей политической организации наиболее сильных игроков (транснациональных монополий или развитых стран) другим регионам мира – не считаясь с иной культурой, религиозными, историческими и социальными традициями, а также правами различных меньшинств. Это ведёт к воспроизведению империализма, колониализма и подавления в новых формах экономического, интеллектуального и информационного доминирования, а следствием становится ограничение свободы дискриминируемых регионов, культур, социальных сетей, социальных групп и особенно меньшинств, утрачивающих право голоса в глобальной повестке дискуссии о свободе. Данные подходы, отстаивая необходимость перехода к идеологии солидаризма, социализма, неоколлективизма, борьбы за «свободу народов», угнетённых меньшинств или сообществ, апеллируют к «постлиберальным» ценностям. Они, очевидно, сильны в критике, но не предложили до сих пор состоятельной альтернативы классической либеральной концепции политической свободы.

В контексте этих споров о понятии свободы и ещё более в свете неудачных опытов её реализации в обществе, завершившихся в 20 в. появлением различных вариантов тоталитаризма (Х. Арендт), современная наука констатирует внутреннее противоречие различных параметров проявления свободы – продвижение по одному направлению свободы (например, позитивных социальных гарантий) неизбежно ограничивает её по другим (негативное понимание свободы), а следовательно, подрывает легитимность самого принципа. Это предполагает поиск баланса их соотношения с учётом социального контекста. Отказ от классических идеологий 20 в., сформулированный в тезисе о «конце идеологии» (Д. Белл), выражает осознание невозможности решить проблему свободы исходя из одной из них. Отсюда – поиск компромиссных решений, идущий в трёх основных направлениях. Он выражается, во-первых, в комбинировании представлений разных идеологий (в виде консервативно-либерального, национально-либерального или социал-либерального синтеза), направленном на поиск баланса позитивной и негативной трактовок свободы. Во-вторых, в прагматическом редукционизме – стремлении реализовать принцип свободы по отдельным сегментам регулирования – в культуре, экономике, политике или видам свобод – прежде всего для различных дискриминируемых меньшинств, которые ранее не признавались таковыми или голос которых остался не услышан. В-третьих, в создании программ, направленных на продвижение принципа свобод и прав человека в разных типах обществ, социальных группах и социальных сферах – от борьбы с бедностью и болезнями, экологии и информационных технологий до расширения политического участия отдельных групп в национальной, региональной и глобальной повестке с социологическим обобщением позитивных и негативных практик применения.

В целом это означает отказ от попытки реализовать в обществе некий абстрактный идеал свободы, предполагает компромисс и перманентный диалог всех значимых участников процесса – гражданского общества, некоммерческих организаций, государства и пр. – диалог, основанный на принятых правовых правилах и гарантиях прав его участников. Свобода в этой трактовке – совокупность гарантий от её нарушения по тем параметрам, которые осознаются обществом в данный момент (их состав, иерархия и значение могут меняться с развитием общества). Свобода предстаёт как некоторая перспективная цель социального движения, идеал, который не может быть достигнут, но предполагает постоянное поступательное движение в направлении творческого осмысления человечеством своей цивилизации, достоинства личности и её прав, включая гипотетическую возможность самоопределения в неполитических формах.