Компатибили́зм (от англ. compatible – совместимый), позиция относительно проблемы свободы воли, согласно которой свобода и/или моральная ответственность совместимы с детерминизмом. По форме детерминизма можно условно выделить теологический и натуралистический компатибилизм. Теологический компатибилизм утверждает совместимость свободы воли и таких божественных атрибутов, как всезнание и всемогущество. Натуралистический компатибилизм утверждает совместимость свободы воли и всеобщей детерминации прошлым и законами природы. Компатибилизму как позиции относительно свободы воли противостоит инкомпатибилизм.

В современной литературе, как правило, разделяются классический и современный компатибилизм. Для классического компатибилизма характерно понимание свободы как добровольности, а отсутствия свободы как наличия внешних препятствий для реализации желаний человека. К числу таких препятствий относится прежде всего принуждение со стороны других людей. В логике классического компатибилизма человек, который действует согласно своим желаниям, свободен по определению. Ключевые представители данной позиции в западноевропейской философской традиции – Т. Гоббс и Д. Юм. В компатибилизме Гоббса и Юма возможность выбора между альтернативными возможностями не рассматривалась как условие свободы воли. Однако в 20 в. Дж. Э. Мур обогатил классический компатибилизм гипотетическим анализом (conditional analysis) способности поступить иначе. Согласно этому анализу утверждения, имеющие форму:

1. «Х мог бы поступить иначе»,

   следует понимать как

2. «Х мог бы поступить иначе, если бы захотел».

Такой анализ позволяет обосновывать совместимость детерминизма со способностью поступить иначе, поскольку детерминизм не исключает возможность того, что человек будет поступать иначе при иных желаниях. Иное желание означает иную причину, а иная причина может порождать иное действие.

Центральные возражения против классического компатибилизма касаются, во-первых, внешних и внутренних ограничений агента, которые могут радикально ослаблять его способность к рациональному целесообразному поведению, сохраняя произвольность этого поведения, во-вторых, обоснованности гипотетического анализа. Внутренние ограничения, например, психические расстройства, наркотические зависимости, аффективные состояния, нельзя свести к внешнему принуждению, однако они существенно ограничивают возможности человека, включая его способность к свободному выбору. К релевантным внешним ограничениям относятся условия воспитания и социализации, которые создают принципиально ложные представления о реальности, затрудняют возможность критической рефлексии и самостоятельного формирования системы ценностей. В качестве примеров такого рода ограничений, как правило, приводятся системы индоктринации, действовавшие в тоталитарных политических режимах 20 в. Такого рода ограничения не лишают агента способности поступать добровольно, однако принципиально ограничивают свободу его выбора. Критические возражения против гипотетического анализа можно разделить на две группы. Часть возражений подчеркивала то, что детерминированный агент не может иметь иных желаний, нежели фактически имеет. Следовательно, он не может в действительности поступить иначе. В других возражениях указывалось на несоответствие гипотетического анализа принципу Г. В. Лейбница, согласно которому эквивалентные выражения должны быть взаимозаменяемы во всех контекстах.

Современный компатибилизм отходит от понимания свободы как добровольности в пользу более тонкой дифференциации тех психических качеств и способностей индивида, которые связаны с обладанием свободой и способностью нести ответственность. Данные качества должны обеспечивать особую форму контроля над поступками, которая полагается основанием свободы и ответственности. Различные версии современного компатибилизма отличаются прежде всего интерпретацией соответствующей формы контроля, а сама свобода воли понимается как наличие у агента такой формы контроля над действием, которая оправдывает приписывание ему моральной ответственности. Для современного компатибилизма также характерны аргументы в пользу того, что свобода и ответственность не зависят от истинности детерминизма или индетерминизма. Ключевыми факторами для приписывания моральной ответственности здесь полагаются либо психическая конституция агента, либо его включённость в моральное сообщество, которое само определяет практики моральной ответственности.

Иерархические подходы интерпретируют требуемый для свободы контроль в терминах подчинения одних структур психики агента другим. Так, в теории Г. Франкфурта разделяются два уровня желаний. Первый уровень желаний относится непосредственно к действиям, которые позволяют достичь желаемого. Это желание совершить или не совершать некоторое действие. Желания второго уровня имеют своим предметом желания первого уровня, это своего рода одобрение или неодобрение желаний первого уровня. Волей здесь именуются те желания первого уровня, которые становятся причиной действия. Франкфурт поясняет значение этих понятий на примере наркозависимого человека. Последний может иметь желание первого уровня принять наркотик, но одновременно с этим не хотеть (желание второго уровня), чтобы данное желание у него было, и тем более чтобы оно определяло его действия (стало его волей). Согласно данной концепции свободным полагается тот человек, чья воля, т. е. действенные желания первого уровня, находится в гармонии с его желаниями второго уровня. Такой человек поступает в соответствии с теми желаниями, которые он одобряет и с которыми он идентифицируется.

Среди других иерархических теорий стоит отметить подходы Г. Уотсона и М. Братмана. Уотсон развивает платоновскую метафору колесницы, разделяя психику человека на мотивационную и ценностную системы. Ценностная система определяет долгосрочные приоритеты индивида, то, что он считает по-настоящему важным, представление о благе. Мотивационная система включает те желания, которые фактически обусловливают действия человека. Проблема свободы, по мнению Уотсона, возникает в том случае, когда ценности человека расходятся с его мотивацией, когда человек руководствуется теми желаниями, которые не соответствуют его ценностям. Свобода воли, напротив, определяется гармонией между ценностями и мотивациями. М. Братман выделяет в структуре психики агента несколько уровней намерений. Одни из намерений имеют долгосрочный характер жизненных планов, другие относятся к более ограниченным горизонтам планирования, на самом низком уровне иерархии стоят спонтанные желания. В данной концепции проблема свободы также интерпретируется в терминах противоречия между намерениями разных уровней. Свободным человеком полагается тот, кто выстраивает намерения разных уровней в когерентную систему.

Теории отзывчивости (reasons responsiveness) интерпретируют необходимый для свободы и ответственности контроль через анализ механизмов принятия решений. Наиболее известным подходом такого типа является полукомпатибилизм (semicompatibilism) Дж. М. Фишера. В теории Фишера разделяются два вида контроля – направляющий (guidance) и регулятивный (regulative). Регулятивный контроль несовместим с детерминизмом, поскольку он предполагает индетерминизм на онтологическом уровне, возможность агента выбрать один из двух и более вариантов, каждый из которых осуществим с учетом данного прошлого и законов природы. Однако, по мнению Фишера, регулятивный контроль не является необходимым для свободы воли. Достаточным условием свободы он считает направляющий контроль, который предполагает, что единственно возможный выбор человека сопровождается правильным функционированием механизма принятия решения. Под механизмом принятия решения здесь понимается психический процесс, в ходе которого человек формирует намерение совершить поступок. Критерием правильности в данном подходе является отзывчивость механизма к основаниям в пользу различных альтернатив. Если принимающий решение агент узнает о существенных доводах в пользу альтернативного поступка, он должен быть способен отреагировать на данные доводы и скорректировать свой процесс принятия решения на основе новой информации. В противном случае механизм агента становится нечувствительным к основаниям в пользу альтернативных вариантов действия и не обеспечивает необходимый для несения моральной ответственности контроль.

Ключевыми доводами против современных форм компатибилизма являются аргумент последствий и различные формы аргументов от манипуляции. В аргументе последствий из тезиса каузального детерминизма (все события в мире с необходимостью обусловлены прошлым и законами природы) и невозможности для человека изменить прошлое и законы природы делается вывод о том, что поступки всякого человека от него не зависят. Аргументы от манипуляции основаны на аналогии между детерминацией прошлым и законами природы, с одной стороны, и детерминацией неизвестными намерениями других агентов – с другой. Данные аргументы стремятся продемонстрировать, что нет принципиальной разницы в том, какие именно факторы детерминируют поведение человека, важно лишь то, может ли человек контролировать данные факторы. Если поведение человека обусловлено факторами вне его контроля, то мы можем снять с него ответственность по аналогии со случаями, когда действия человека являются результатом внушения в состоянии гипноза или результатом генетического программирования (здесь, как правило, используются вымышленные случаи, невозможные при существующем уровне технологий).