Маркси́зм, течение в социально-политической, философской и экономической мысли со 2-й половины 19 в., представляющее собой широкий спектр различных доктрин, исходящих из идей К. Маркса и Ф. Энгельса (важнейшими из них являются материалистическое понимание истории, критическая теория накопления капитала и «научный социализм» как концепция революционного преобразования общества).

Первоначальное распространение марксизма в Европе во 2-й половине 19 в. было связано прежде всего с деятельностью 1-го Интернационала и 2-го Интернационала и первых социал-демократических партий. Поздние работы Энгельса («Анти-Дюринг», 1877–1878, «Развитие социализма от утопии к науке», 1880, и особенно «Происхождение семьи, частной собственности и государства», 1884) положили начало систематизации и популяризации марксизма. Освещение различных аспектов общественного развития с позиций материалистического понимания истории было продолжено в сочинениях А. Бебеля, Ф. Меринга, К. Каутского, Г. В. Плеханова, А. Лабриолы, В. И. Ленина и др. Нередко это освещение (особенно в работах П. Лафарга) принимало форму «экономического детерминизма», или «экономического материализма» [отмеченное Энгельсом в 1890-е  гг. (письмо Мерингу, 1893, опубликовано в 1898) одностороннее «выведение политических, правовых и прочих идеологических представлений и обусловленных ими действий из экономических фактов»].

Влияние экономического учения марксизма сказалось особенно в России (русский язык стал первым, на который в 1872 был переведён 1-й том «Капитала» К. Маркса), одним из первых его популяризаторов был Н. И. Зибер, отмечавший закономерный характер экономического развития («пока мужик не выварится в фабричном котле, ничего у нас путного не будет»). Автор первой в России работы о марксизме как социологическом учении (1897) М. М. Филиппов (1858–1903) выступил против отождествления марксизма с «экономическим материализмом». «Легальные марксисты» (П. Б. Струве, С. Н. Булгаков, М. И. Туган-Барановский) вместе с первыми русскими революционными социал-демократами (Г. В. Плеханов, В. И. Ленин, Л. Б. Красин и др.) и некоторыми российскими инженерами (Р. Э. Классон, Г. М. Кржижановский) видели в теории Маркса обоснование капиталистического развития России как исторически неизбежной и экономически прогрессивной формы роста национальных производительных сил, отмечая вытеснение кустарной промышленности крупным машинным производством и имущественное расслоение общинного крестьянства, влекущее за собой рост сельского и городского пролетариата.

Плеханов, основавший в 1883 г. группу «Освобождение труда», решил сделать идеи марксизма «прокрустовым ложем для вождей русской революции». Вместе со своими ближайшими соратниками П. Б. Аксельродом и В. И. Засулич и руководителями марксистских кружков в России Л. Мартовым, А. Н. Потресовым и Лениным Плеханов основал общероссийскую нелегальную марксистскую газету «Искра», в редакции которой были выработаны проекты устава и программы марксистской партии в России – РСДРП. Ленин выступил с концепцией авангардной партии профессиональных революционеров, привносящих идеи марксизма в рабочее движение («Что делать?», 1902). В период русской Революции 1905–1907 гг. Л. Д. Троцкий вместе с А. Л. Парвусом актуализировал идею непрерывной («перманентной») революции.

Оформление РСДРП совпало с расколом 2-го Интернационала под влиянием Э. Бернштейна, который в трактате «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии» (1899, русский перевод 1901) поставил под сомнение саму возможность выведения «научного» (безотносительно к этическим идеалам) социализма из теоретического объяснения истории и экономики и призвал к ревизии принципиального для марксизма учения о поляризации классов и диктатуре пролетариата. Идеи Бернштейна, столкнувшегося с жёстким противостоянием представителей «ортодоксального» марксизма (Каутский, Плеханов, Ленин и др.), стали обоснованием реформизма в социал-демократическом движении (в России бернштейнианство отстаивал С. Н. Прокопович). Ревизия марксизма в политической экономии с особой остротой проявилась в отрицании универсальности закона капиталистической концентрации производства и обосновании устойчивости мелкого крестьянского хозяйства («Капитализм и земледелие» С. Н. Булгакова, 1907; «Социализм и сельское хозяйство» Э. Давида, 1903), отказе от концепции краха капиталистического строя и попытках сочетания марксизма с маржинализмом (теория циклических колебаний М. И. Туган-Барановского). В дебатах по национальному вопросу особое значение приобрела позиция австромарксизма, лидеры которого О. Бауэр и К. Реннер выдвинули теорию культурно-национальной автономии. На основе обращения к этике И. Канта складывается концепция этического социализма, сочетающая идеи марксизма с неокантианством (Бернштейн, М. И. Туган-Барановский, О. Бауэр, М. Адлер; книга «Кант и Маркс» К. Форлендера, 1909). А. А. Богданов, считавший центральным в марксизме «монистическое понимание» общественного развития на основе «живого опыта коллективной трудовой практики», создал систему «эмпириомонизма», восприняв, в частности, идеи эмпириокритицизма. Эта концепция была подвергнута резкой критике Плехановым и Лениным с позиций развиваемой ими философии диалектического материализма.

Тесная связь российского марксизма с марксизмом 2-го Интернационала проявилась в сборнике «Памяти Карла Маркса» (1908), в котором наряду с В. И. Лениным, В. А. Базаровым, Н. А. Рожковым, В. В. Воровским, Г. Е. Зиновьевым, Л. Б. Каменевым приняли участие представители германских (Р. Люксембург), австрийских (К. Реннер) и нидерландских (Х. Роланд-Холст) социал-демократических партий. Материалистическое понимание истории конкретизировалось через выявление социальной обусловленности и «классового характера» различных «надстроек» – религии (К. Каутский, Н. М. Никольский), литературы и искусства (Меринг, Плеханов, Люксембург, Воровский, А. В. Луначарский, В. М. Фриче), социальной психологии (Рожков) и др. М. Н. Покровский акцентировал роль торгового капитала в своей схеме социально-экономического развития России. Группа меньшевиков выступила с политологическим анализом российского общества («Общественное движение в России в начале XX-го века», под редакцией Л. Мартова, П. П. Маслова, А. Н. Потресова, т. 1–4, 1909–1914).

Выход книги Р. Гильфердинга «Финансовый капитал» (1910, русский перевод 1912) положил начало дискуссии о «новом» империализме 20 в. («Накопление капитала» Р. Люксембург, 1913; «Мировое хозяйство и империализм» Н. И. Бухарина, 1915, и др.). Каутский допускал возможность «ультраимпериализма» – устранения военного соперничества мировых держав объединением международного финансового капитала. Ленин рассматривал империализм как «высшую и последнюю стадию капитализма», создающую «материальные предпосылки социализма» и неизбежно приводящую к войне и «пролетарской революции» в мировом масштабе. В написанной летом 1917 г. книге «Государство и революция» Ленин на основе «Критики Готской программы» Маркса развил учение о диктатуре пролетариата и «двух фазах» коммунистической формации.

После захвата власти осенью 1917 г. большевики провозгласили марксизм официальной государственной доктриной Советской России (затем СССР) и основой построения социалистического общества. Враждебная реакция Каутского, Гильфердинга и других лидеров европейских социал-демократических партий на политику «военного коммунизма» и «красного террора» обусловила оценку их Лениным и Троцким как «ренегатов». Произошло окончательное размежевание внутри марксизма между социал-демократией и большевизмом, когда под давлением политической практики принципиально по-разному стали трактоваться проблемы необходимых условий для осуществления социалистической революции и роли экономики и политики при переходе от капитализма к социализму. В 1919 г. образовались Коммунистический интернационал и Бернский Интернационал (с 1923 Социалистический рабочий Интернационал), объединивший западно-европейские реформистские социал-демократические партии, которые в дальнейшем заменили формулу «трёх К» (немецкий Krise, Krieg, Katastrophe – «кризис, война, катастрофа») концепцией «организованного капитализма». Практику мирового коммунистического движения, в т. ч. установку на поддержку национально-освободительных движений в колониальных и зависимых странах, во многом определила ленинская теория империализма. Отколовшаяся от Коминтерна в начале 1920-х  гг. группа радикальных теоретиков марксизма на Западе (А. Бордига в Италии, А. Паннекук и Г. Гортер в Нидерландах, О. Рюле в Германии и др.) возглавила движение «коммунизма рабочих советов», отвергавшее ленинскую авангардную концепцию партии и участие в буржуазных парламентах. К этому движению одно время были близки А. Грамши, К. Корш и Д. Лукач, идеи которых в дальнейшем положили начало формированию неомарксизма на Западе (франкфуртская школа и др.).

С 1924 г. кристаллизуется понятие «ленинизм», определяемое И. В. Сталиным как «марксизм эпохи империализма и пролетарской революции», как «теория и тактика диктатуры пролетариата». «Марксизм-ленинизм» стал в СССР идеологическим обоснованием ликвидации частной собственности на средства производства и частного предпринимательства, перехода к директивному централизованному планированию, распределению по труду и созданию общественных фондов потребления, а также введения бесплатного унифицированного здравоохранения, воспитания и образования детей, проведения «классового подхода» при подборе и расстановке кадров, утверждения принципа «партийности» в литературе и искусстве, насаждения воинствующего атеизма.

Утверждение марксизма как государственной идеологии и воплощение его экономической и социально-политической доктрины сопровождалось во время новой экономической политики острыми дискуссиями, проходившими как на партийных съездах, конференциях и пленумах, так и в стенах хозяйственных и научных учреждений (особенно в Госплане СССР и и Коммунистической академии) и учебных заведений. Наиболее ожесточёнными были дискуссии (с участием Троцкого, Бухарина, Е. А. Преображенского, А. И. Рыкова, Г. Я. Сокольникова, Сталина и других партийных «вождей») о возможности курса на построение социализма в одной стране, об отношении к зажиточному крестьянству («кулачеству»), об источниках социалистического накопления и темпах индустриализации, о характере планирования. На основе теории воспроизводства Маркса были разработаны методология народно-хозяйственного баланса (П. И. Попов, В. Г. Громан), математическая теория экономического роста (Г. А. Фельдман). Дебаты между сторонниками различных подходов к планированию завершились победой «телеологического» направления (Сталин, Кржижановский, С. Г. Струмилин), отстаивавшего директивный и детальный характер планов с целевой установкой на опережающее развитие тяжёлой промышленности (производства средств производства). В связи с реализацией плана ГОЭЛРО аналитический аппарат марксизма был использован для создания советской экономической географии (районная школа Н. Н. Баранского).

Влияние внутрипартийной коммунистической полемики, политики Советского государства и Коминтерна так или иначе сказывалось на дискуссиях по широкому кругу проблем, связанных с разработкой марксистских основ общественных наук. Под воздействием публикации книга Энгельса «Диалектика природы» (1925) развернулась полемика между «механистами» и «диалектиками» о философской интерпретации естествознания. Дискуссии велись также о системе экономических категорий марксизма, об «азиатском способе производства», по вопросам психологии и педагогики (об отношении марксизма к фрейдизму, рефлексологии, педологии), языкознания (учение Н. Я. Марра) и др. В 1930-х гг., однако, многие ведущие участники этих дискуссий подверглись гонениям вплоть до физического уничтожения.

Опираясь на философское и эпистолярное наследие Маркса и Энгельса, Д. Лукач и М. А. Лифшиц выдвинули в 1930-е гг. концепцию «большого реализма» как объективного отражения действительности, подвергая критике упрощённое истолкование искусства и культуры как выражения «классовой психоидеологии», характерное для школ Фриче и В. Ф. Переверзева. Идеи Маркса об общественно-историческом генезисе форм сознания и роли предметной деятельности в становлении человеческой психики были восприняты в культурно-исторической психологии Л. С. Выготского и теории деятельности А. Н. Леонтьева, в работах французских психологов А. Валлона (1879–1962), Ж. Политцера (1903–1942), Р. Заззо (1910–1995). Под влиянием выступлений советских участников Международного конгресса по истории науки (1931) Дж. Д. Бернал обратился к разработке проблем социальной функции и социальной истории науки.

Провозглашение «ленинского этапа» в развитии марксизма фактически означало идеологическую монополию Сталина и его приближённых. С выходом «Краткого курса истории ВКП(б)» (1938) написанный Сталиным раздел «О диалектическом и историческом материализме» определил официальную философию «марксизма-ленинизма», ставшую основой преподавания гуманитарных дисциплин в советских школах и обязательным предметом изучения в вузах. Сталин утвердил жёсткую пятичленную схему общественно-экономических формаций, закрепив её в книге «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952) понятием «основного экономического закона». Концепция «общего кризиса капитализма», выработанная под руководством Е. С. Варги на рубеже 1920–1930-х гг., получила дальнейшее развитие в 1950–1960-х гг.

Со 2-й половины 1950-х гг. в СССР в условиях идеологической «оттепели» после 20-го съезда КПСС происходит новое обращение к истокам марксизма, прежде всего к «Экономическо-философским рукописям 1844 г.» и «Капиталу» Маркса. Реконструкция логики «Капитала» как методологии «восхождения от абстрактного к конкретному» стала основой как для разработки советскими философами диалектической и содержательно-генетической логики (А. А. Зиновьев, Э. В. Ильенков, М. К. Мамардашвили), так и для попытки развёрнутого построения системы экономических категорий социализма (политэкономическая школа МГУ), ограниченной, однако, сохранением догмы об «окончательной победе социализма в СССР» и коммунистическими иллюзиями.

На Западе в середине 20 в. понятийный аппарат марксизма привлекал внимание экономистов как источник альтернативы неоклассическому направлению, особенно в политической экономии роста, критически оценивающей капиталистическую систему и роль монополистического капитала (М. Калецкий, Дж. Робинсон, П. Сраффа, П. Баран и П. Суизи). Японская школа марксизма (Н. Окисио, К. Уно и др.) дала математическую интерпретацию экономических категорий и предложила модель догоняющего индустриального роста развивающихся стран (парадигма «стаи летящих гусей» Кацумаро Акамацу). Э. Мандель (Бельгия), ведущий экономист 4-го Интернационала, пересмотрел негативное отношение Троцкого и советских экономистов 1920-х гг. к гипотезе длинных волн Н. Д. Кондратьева и ввёл в контекст экономического учения марксизма проблематику больших циклов конъюнктуры, обусловленных внезапными перепадами нормы прибыли. Последователи Троцкого и другие представители леворадикальной политической экономии выступали с критическим анализом классовой структуры советского общества как государственно-бюрократической разновидности капитализма.

На развитие революционного движения в странах «третьего мира» значительное влияние оказали идеи Мао Цзэдуна, полагавшего, что в условиях отсутствия многочисленного и организованного пролетариата главной движущей силой революций становится крестьянство, ведомое коммунистической партией. Отдельные положения марксизма были интегрированы в антиколониалистские концепции Ф. Фанона, имевшие широкое хождение во 2-й половине 20 в. Своеобразное место в традиции марксизма заняла революционная мысль и практика Латинской Америки (Х. К. Мариатеги, Ф. Кастро, Че Гевара, С. Альенде, К. Фонсека Амадор, левое крыло теологии освобождения).

В 21 в. методология марксизма сохраняет своё влияние в связи с попытками выработать альтернативу капиталистической глобализации.