Социоло́гия еды́ и пита́ния, область социологии, цель которой состоит в исследовании питания как социальной практики. Её задачи – показать социальную, культурно-историческую, политическую и экономическую обусловленность процессов питания, а также раскрыть характер социализации и социального расслоения в процессе потребления еды. Обобщая данные о различных типах и формах питания, социология питания стремится сформулировать общие закономерности функционирования и развития питания как общественного процесса.

Социальная теория питания занимается исследованием общественных отношений в процессе производства, распределения, обмена и потребления продуктов питания. Ограничить её только лишь собственно потреблением пищи было бы неправильно и неполно. Потребление еды никак нельзя оторвать от её приготовления, а приготовление пищи – от производства продуктов питания. Поскольку между ними обычно стоит обмен (торговля) или распределение, в фокусе внимания социальной теории питания находится целая цепочка общественных отношений. Будучи первичной человеческой потребностью, материальным условием жизни, питание выступает институтом социализации и механизмом социального (а не только физического) воспроизводства группы, в процессах питания социальная группа восстанавливает своё единство, но в то же время и дифференцирует себя от других групп.

Социальные науки занимаются изучением питания по нескольким причинам. Во-первых, потому что питание, как производство продуктов питания, так и собственно их приготовление и потребление, – общественная деятельность. Питается не только индивид, в его лице питается также всё общество. Вкусы определены не только индивидуально, но и социально, и сама процедура питания строго нормирована и структурирована социально. Обед – это не просто процедура, но и целый социальный институт (сами продукты питания – вино, сахар, кофе – ничуть не меньшие общественные институты, чем разделение труда или классы). Во-вторых, питание не только обеспечивает воспроизводство социальной группы, но и формирует её социальные границы. В питании каждая общественная группа формирует свою идентичность – как отличает себя от других, так и образует внутреннее единство. В-третьих, процесс питания – социальное действие: продукты питания всегда наделяются неким особым смыслом и значением, а их потребление всегда ориентировано не только на себя, но и на других. Питание оперирует не только продуктами, но и символами, это особого рода символическая деятельность, где часто не просто символ относится к продукту, а один символ ссылается на другой. Поэтому потребление еды и напитков – это символическое потребление, питающее равно «тело» и «душу» общества. Еда является также процессом социальной коммуникации, где с её помощью маркируются социальные отношения.

В рамках социальных наук о питании сформировались следующие методологические направления исследования: позитивизм – самый яркий его представитель П. А. Сорокин; формальная социология – Г. Зиммель; функционализм – О. Ричардс; структурализм – К. Леви-Строс, Р. Барт, М. Дуглас; материализм – Дж. Гуди; постмодернизм – Ж. Бодрийяр; генетический структурализм – П. Бурдье. К современным исследователям в области социологии питания относятся А. Уорд, С. Меннел, Ю. Гроноу, Ж. Пулен.

В классической социологии Г. Зиммель был первым, кто обратил внимание на социологию питания – в «Социологии трапезы» («Soziologie der Mahlzeit», 1910) он раскрывает социализирующую функцию питания. Он пишет, что социологическая структура трапезы связывает индивидуальное и сугубо эгоистическое действие с привычкой к общественности. Совместное потребление пищи и питья порождает огромную социологизирующую силу, люди начинают чувствовать себя в безопасности, располагаясь к друг другу, поскольку при разности их интересов они всё же находятся в одном поле удовлетворения этой всеобщей потребности в питании.

П. А. Сорокин в своей работе «Голод как фактор: Влияние голода на поведение людей, социальную организацию и общественную жизнь» (1922) рассматривает не только влияние собственно голода на поведение людей и общественную организацию, но непосредственный предмет социологии питания. Питание – основная функция организма, она сильнее, чем все другие функции, и является особенным инстинктом. В период голода даже болевые или половые рефлексы оказываются подавленными, люди в состоянии думать только о еде. Сильный голод ведёт к подавлению социальных норм. В этой работе Сорокин пытается на исторических примерах опровергнуть господствующее в социологии утверждение, что социальные волнения и революции приходятся на период относительного экономического подъёма. Из этого он заключает, что фактор голода лежит в основе всех революций (в том числе революции 1917 г. в России), что впоследствии ведёт к усилению роли государства и централизованного распределения экономических благ.

В своей работе «К психосоциологии современного потребления еды» (1961) Р. Барт пишет, что еда – это не просто набор продуктов, это образы и знаки, определённый способ поведения; потребляя нечто, современный человек этим обязательно нечто обозначает – соответственно, «еда» и «потребление» существенно различаются. Еда – это система коммуникации, единицей этой системы коммуникации являются не сами продукты, а смыслы и свойства, придаваемые продуктам (вполне, может быть, и мифические). Еда также семиотически связывается значением с типическими ситуациями жизни современного человека: физическая трудовая активность, т. е. трата энергии, должна компенсироваться энергетическим батончиком (или тем, что называется «перекусить»); совсем другой смысл в понятии «бизнес-ланч», он должен стимулировать активность менеджеров, способствовать заключению сделок. Ситуация «выпить кофе» связана с ситуацией перерыва (кофе-брейк), небольшого отдыха от работы или общения. Если раньше еда отличалась в будни и праздник, то теперь всё больше ситуаций повседневной жизни символизируются с помощью продуктов питания. Таким образом, пишет Барт, еда постепенно теряет в обозначении своей предметной сущности, но всё больше трансформируется в социальную ситуацию.

Социальная дифференциация в процессе питания связана не только и не столько с классовой дифференциацией и экономическим неравенством, но и с культурным неравенством (так соприкасаются социальная и культурная подсистемы в социологии питания). П. Бурдье в книге «Различение» (1979) описывает, как разделяется пространство питания в зависимости от объёма экономического и культурного капитала. Он подчёркивает, что при росте доходов у представителей рабочего класса (т. н. рабочая аристократия) их вкусы и предпочтения не меняются, они питаются так же, как и раньше. С другой стороны, те, кто обладает бо́льшим запасом культурного капитала при относительно низких доходах (например, профессора или работники культуры), формируют совсем иные предпочтения в питании. При возрастании экономического капитала движение в этом «пространстве еды», как называет его Бурдье, идёт от комплекса соленое-жирное-тяжёлое-крепкое-тушеное к утонченному-нежирному-лёгкому-деликатесному, от хлеба и зерновых (углеводы) к мясу и рыбе (белки). При росте культурного капитала предпочтение отдаётся культурному потреблению – блюдам этнической кухни, т. н. полезной еде (свежие овощи, фрукты, соки, йогурт). Из мяса предпочтение отдаётся говядине и баранине, в отличие от свинины и курицы на столе рабочих классов. Меняется и способ приготовления – от тушёного к жареному на гриле (что К. Леви-Строс называл аристократическим способом приготовления в противовес плебейскому). К рыбе добавляются морепродукты и другие деликатесы. При одновременном росте культурного и экономического капитала питание переносится в сферу дорогих ресторанов (обладателей мишленовских звёзд), ценится т. н. здоровое питание, различные редкие и дорогие продукты.

Итак, в конечном счёте питание – это как материальная (создание продукта и удовлетворение потребности), так и социальная деятельность, в которой воспроизводятся социальные отношения, нормы и социальная структура. Вместе с тем питание – культурная деятельность, в ней соединяются вкус, стиль и эстетика потребления. В ранге человеческих и общественных потребностей питание есть самая фундаментальная потребность (П. А. Сорокин), всё поведение человека сводится в конечном счёте к пищевому поведению, питание в ранге потребностей человека более значимо, чем секс (О. Ричардс и Б. Малиновский), в сознании и подсознании еда и питание также представлены как первичные образы – в этом социология противостоит психоанализу.

С функциональной позиции еда, во-первых, интегрирует социальную группу и общество, воспроизводя единство «своих» в противовес «чужим»; во-вторых, еда и вкусы разделяют социальную группу на подклассы (и общество на классы), пространство классов накладывается на социальное пространство еды, и социальные классы воспроизводят свои различия посредством еды и вкуса (П. Бурдье). Питание с точки зрения семиотики представляет систему коммуникации (Р. Барт), еда обозначает типические социальные ситуации. Соотношение означаемого и означающего в еде строго структурировано (К. Леви-Строс), причём наше современное питание не менее строго упорядочено в своей структуре, чем древние пищевые запреты (М. Дуглас). Наша современная кухня строго дифференцирована на «высокую» и «низкую» (Дж. Гуди), что происходит во всех обществах, где существует социальное расслоение, а также пересечение культурных традиций питания и глобализация кухни, что характерно для современной Европы.

В истории развития питания можно выявить четыре важных сдвига, которые Ф. Бродель называет «продовольственными революциями»: первое – переход к мясной пище в эпоху палеолита; неолитическая революция – переход к производящему хозяйству (земледелие, животноводство); создание мировой экономики и глобальной системы производства продуктов в 16 в. благодаря географическим открытиям и морской транспортировке грузов; создание, благодаря капитализму, массовой индустриальной системы производства и потребления продуктов питания. Однако такая капиталистическая система не означает, что вся планета и все жители на ней удовлетворены современной системой производства продуктов питания: только «золотой миллиард» питается с избытком – и при этом 50 % пищи выбрасывается в отходы, примерно миллиард людей на планете просто голодают, а оставшиеся вряд ли удовлетворены своей системой производства и потребления продуктов питания. Поэтому изменения в системе питания так же актуальны и необходимы, как и в предшествующие эпохи.