Будди́зм в Монго́лии. Буддизм распространился на территории современной Монголии в 4 в.

Буддизм в домонгольский период

На территории современной Монголии и в соседних землях покровительство буддизму оказывала династия Северная Вэй (386–534), чья территория включала Внутреннюю Монголию и север Китая. С тохарийской и хотанской формами буддизма были знакомы жужане, создавшие Жужаньский каганат (330–555), в который входила значительная часть современной Монголии. Буддизм был придворной религией в Западном Тюркском каганате (603–659). При дворе восточнотюркских каганов были буддийские монахи и переводчики, которые переводили буддийские тексты на древнетюркский язык.

Китайский буддизм получил распространение в империи Ляо (907–1125) и у тангутов (1038–1227). У последних позже получил распространение тибетский буддизм. В государстве Цзинь (1115–1234) процветал чань-буддизм.

Буддизм в Монгольской империи

Знакомство монголов с буддизмом произошло во время монгольских завоеваний в 13 в. Одна из первых встреч с буддизмом – появление при дворе Чингисхана киданьского советника Елюй Чуцая, который был приверженцем чань-буддизма. Позже он защищал интересы буддистов при дворе хана Угэдэя (1229–1241).

В 1247 г. внук Чингисхана Гуюк (1246–1248), став великим ханом, назначил чаньского монаха Хай-юня главой всех монахов на монгольских землях. При следующем великом хане Мункэ (1251–1259) Хай-юнь занимал тот же пост, однако при Мункэ китайский буддизм был вытеснен тибетским и кашмирским. В 1253 г. Мункэ назначил одного из кашмирских буддистов Намо главой всех буддийских монахов в империи.

В 1247 г. ко двору внука Чингисхана Годана (1206–1251) прибыл известный глава тибетской школы сакьяпа Сакья-Пандита (1182–1251). Они заключили отношения «наставник – милостынедатель»: лама стал духовным наставником Годана, а тот обязался поддерживать сангху и распространение дхармы. Через Сакья-Пандиту монголы получили политический контроль над Тибетом, а школа сакьяпа обрела могущественных покровителей. При монгольских ханах были и представители школы кагьюпа, например, Мункэ покровительствовал Карма-бакши (1204, по другим данным, 1206–1283).

В 1253 г. Хубилай пригласил к своему двору племянника и преемника Сакья-Пандиты Пагба-ламу (около 1238 – 1280). Хубилай получил от него посвящение в тантру «Хеваджра». Он был настолько впечатлён учёностью молодого ламы, что, став великим ханом в 1260 г., назначил его имперским наставником (ди ши), а позднее объявил тибетский буддизм государственной религией империи Юань (1271–1368). Также было создано специальное подразделение под руководством имперского наставника, которое занималось всеми делами, касавшимися Тибета и буддизма в Юань. Пагба-лама сформулировал теорию «двух законов» (монг. хоёр ёс), которая регулировала взаимодействие светской и духовной власти. Верховный лама, как наставник, отвечал за распространение учения и не должен был вмешиваться в мирские дела, а хан-«милостынедатель» поддерживал мир, обеспечивал условия для процветания буддизма и следил за соблюдением монашеских обетов. Наиболее полно учение было сформулировано в тексте «Чаган Теуке» («Белая история», 13–16 вв.).

Хубилай был объявлен воплощением бодхисаттвы Манджушри. Пагба-лама на основе тибетского алфавита разработал новую письменность для монгольского языка – «квадратное» письмо. В 1269 г. оно было объявлено официальной письменностью Юань, но не прижилось.

В Даду (ныне Пекин) был построен Храм Белой пагоды, ставший центром переводов буддийских текстов с тибетского на монгольский и уйгурский языки. Переводились сутры, биографии Будды Шакьямуни, наставления мирянам и др. В 1305 г. монах уйгурского происхождения Чойджи-Одсэр завершил перевод на монгольский язык буддийского сочинения «Бодхичарьяаватара» («Путь Бодхисаттвы»), начатый по приказу императора Хайсана (1307–1311). Также Чойджи-Одсэр переводил другие буддийские тексты. Переводческую работу продолжил его ученик лама Шаравсэнгэ: в частности, он перевёл с тибетского религиозно-дидактическое сочинение «Сутра Золотого блеска» (монг. «Алтангэрэл»).

Буддизм стал первой религией, которой монголы придали официальный статус в империи. Тибетский буддизм с ярко выраженной добуддийской (шаманской) составляющей был близок и понятен монголам. Их привлекала тибетская медицина и магические практики. Кроме того, тибетский буддизм стал альтернативой китайским учениям, что было важно для монголов, опасавшихся ассимиляции. Благодаря буддизму монголы познакомились с индийской и тибетской литературой, её канонами и сюжетами.

К 1291 г. в империи Юань насчитывалось 42 318 буддийских храмов и 213 418 монахов (включая храмы других направлений буддизма). Монахи обладали рядом привилегий, включая освобождение от налогов и право пользоваться ямской службой. На территории современной Монголии буддийские храмы существовали только в столице – Каракоруме. Буддийские наставники свободно перемещались по всей империи. Ильханы в Иране до принятия ислама покровительствовали индийским, кашмирским, китайским и тибетским монахам. Буддизм присутствовал в Чагатайском улусе и Орде. За пределами городов буддизм не получил распространения.

Буддизм в постимперский период

После распада Монгольской империи в степи наступил период политической раздробленности: отдельные ханы боролись за власть и стремились объединить племена под своей властью. В поисках легитимности и обоснования своих притязаний на власть ханы обращались к буддизму. Инициаторами возобновления контактов с тибетскими ламами стали Хутугтай Сэцэн-хунтайджи (1540–1586) из Ордоса и Алтан-хан (1508–1582), лидер южномонгольского племени тумэтов. В 1578 г. они встретились с наместником школы гелугпа Сонамом Гьяцо. Во время этой встречи хан даровал ламе титул «Далай-лама» (тибет. རྒྱ་མཚོ – океан, монг. далай – океан). В том же году недалеко от Кукунора состоялась встреча Сонама Гьяцо с князьями Южной Монголии. Были приняты законы, запрещавшие, помимо прочего, жертвоприношения. В 1585–1588 гг. Сонам Гьяцо (Далай-лама III) проповедовал во Внутренней Монголии. Встреча с Сонамом Гьяцо и принятие законов положили начало второй волне распространения буддизма у монголов.

У западных монголов – ойратов – вторая волна распространения буддизма началась после того, как ойратский правитель Байбагас-тайши (ум. 1630) пригласил наместника Далай-ламы Цаган номун-хана. В 1615 г. ойратские князья решили отправить сыновей в Тибет в монахи.

Позже Далай-лама объявил себя перерождением Пагба-ламы, а Алтан-хана – воплощением Хубилая. В 1589 г. внук Алтан-хана (по другим данным, его правнук) был признан воплощением Сонама Гьяцо, в 1604 г. в Тибете его провозгласили Далай-ламой IV (1589–1617). Около 1616 г. ойраты объявили буддизм официальной религией. В 1642 г. ойратский Гуши-хан захватил власть в Тибете и передал её Далай-ламе V (1617–1682), поспособствовав формированию там теократической монархии.

К 1607 г. в Южной Монголии (ныне Хух-Хото) был завершён перевод тибетского буддийского канона Кангьюр, или Ганджур. Использовались разные методы обращения в буддизм: проповедь учения, благие деяния и др. Ойратский проповедник Нейджи-тойн (1557–1653) и некоторые монгольские ханы поощряли тех, кто запоминал мантру Ямантаки (гневной формы бодхисаттвы Манджушри) и базовые положения буддизма. Распространение буддизма сопровождалось гонениями на шаманов. Монголо-ойратские законы 1640 г. смягчили жестокие наказания шаманов, сменив их штрафами, но запрет на шаманскую деятельность сохранялся.

Большую роль в распространении буддизма среди простого населения сыграли такие проповедники, как Нейджи-тойн, ойратский Зая-пандита Намкай Жамцо (1599-1662), Далай-лама IV, буддийский и политический деятель Монголии Дзанабадзар (1635–1723).

С вхождением монгольских земель в состав Цин формируется единое религиозно-политическое пространство с центрами в Лхасе, Пекине и Урге (ныне Улан-Батор). Происходит тибетизация монгольской культуры и религии, доминирующей школой становится гелугпа. С помощью буддизма маньчжуры пытались контролировать монголов. Поддерживая буддийскую сангху, они препятствовали усилению светской власти. Важную роль в этом играл институт «перерождения» духовных лиц – тулку (монг. хубилган).

Правовое положение буддизма

Ещё при Алтан-хане было принято уложение, которое вводило привилегии для лам, меры по распространению буддизма, запрещало кровавые жертвоприношения и др. В 1640 г. съезд халхаских и ойратских князей принял «Великое уложение» (монг. «Их Цааз»), регламентировавшее деятельность сангхи и наказания за преступления против лам. В период 1709–1770 гг. халхаские князья приняли важнейший правовой кодекс Монголии – «Халха Джирум» (буквально – халхаское «поведение»). В него вошли законы, касавшиеся прав сангхи. Цинские власти разработали свой свод законов для монголов – «Цааджин бичиг». Он регламентировал вопросы функционирования сангхи, вводил наказания за нарушения монашеских правил.

Храмы и монастыри

В 1585 г. по приказу Абатай-хана (1534–1588) в Халхе началось строительство первого стационарного монастыря – Эрдэни-дзу. В 1727 г. по распоряжению маньчжурского императора Юнчжэна (правил в 1723–1735) началось строительство монастыря Амарбаясгалант в качестве усыпальницы Дзанабадзара. Он стал крупнейшим монастырём Монголии. В столице Монголии – Урге – главными были монастыри Гандантэгченлин и Зуун-хурээ.

К началу 20 в. в Монголии насчитывалось около 800 монастырей. Изначально они делились на хурээ – крупные монастыри с возможностью проживания монахов; сумэ – монастыри без постоянной общины, которые использовались во время крупных религиозных мероприятий; хийд – скиты для духовной практики в уединении. К 19 в. эти различия стёрлись. Монастыри строились по инициативе и на средства цинского императора, за счёт сомона, хошуна и на частные пожертвования. Самыми богатыми были монастыри с хутухтой (хубилганом высокого уровня). Буддийские монастыри были не только религиозными и культурными, но и экономическими центрами. Вокруг монастырей возникали города. Женских монастырей не было. Некоторые женщины принимали начальные обеты в зрелом возрасте, но продолжали жить в миру.

Хутухты и хубилганы

Линии перерождений монгольских хубилганов, как правило, начинались в Индии и Тибете. Распознавали и утверждали новое воплощение хубилгана Далай-лама и/или Панчен-лама при участии цинского императора, который считался воплощением бодхисаттвы Манджушри и покровителем буддизма. Помимо официально утверждённых цинским двором хутухт с печатями, были неофициальные. Общее число хубилганов (с печатями и без) во второй половине 19 в. достигло 118 человек. Цинское правительство регулировало численность хубилганов. Запрещалось находить хубилганов в знатных семьях, а также среди родственников Далай-ламы и Панчен-ламы. Официально признанные хутухты были обычно тибетцами – так маньчжуры препятствовали укреплению семейно-родственных связей среди монгольского ламства.

Практика дарения монгольской знатью своих подданных сангхе привела к формированию института крепостных (шабинаров), которые стали основой экономического процветания сангхи. Шабинары занимались выпасом скота хутухт и обслуживанием их хозяйства в целом. В 1723 г. по указу цинского императора было создано специальное ведомство (монг. Их шавь) для управления шабинарами Богдо-гэгэна. В 1800–1865 гг. оно управляло хозяйством в 55–90 тыс. голов скота и 90–115 тыс. шабинаров. У других хутухт были свои шабинские ведомства.

Основной функцией хубилганов была раздача благословений. Некоторые хубилганы вели довольно разгульный образ жизни, что, однако, почти не влияло на их высокую репутацию среди населения.

Среди наиболее известных линий хутухт выделяются Джебдзун-Дамба-хутухта, Эрдэни-пандита-хутухта, Егудзэр-хутухта, Дилова-хутухта, Наробанчин-хутухта, Гобийский Ноён-хутухта и др. Важнейшим событием стало появление линии Джебдзун-Дамба-хутухт, которые в дальнейшем возглавили монгольскую сангху. Во Внутренней Монголии схожую функцию играли Джанджа-хутухты. Джебдзун-Дамба-хутухта стал фактически третьей по значимости фигурой в иерархии тибетского буддизма. На поклонение к нему регулярно приезжали буряты и калмыки.

Ламство

К концу 19 в. ламы, принявшие те или иные обеты, составляли около 60 % населения Монголии. В возрасте 4–5 лет мальчик принимал начальные обеты (банди), а в возрасте от 7 до 10 лет попадал в монастырь. Там он пребывал до 15–17 лет, участвуя в ежедневных богослужениях и прислуживая старшим ламам. Затем большинство банди покидали монастырь и возвращались в степь, где обзаводились семьёй и вели жизнь обычного скотовода, участвуя только в крупных религиозных мероприятиях. Несмотря на более низкий уровень подготовки в сравнении с монастырскими, именно эти ламы способствовали укоренению буддизма среди населения.

Оставшиеся в монастыре принимали обеты гецула (36 обетов), становились полноценными ламами и отправляли ежедневные службы. Наиболее способные могли продолжить обучение и принять полные монашеские обеты гэлюнг (253 обета). В крупных монастырях существовали факультеты (цаннид), где изучали философию, логику, сутры, тантры и прочие дисциплины. Выпускники этих факультетов получали учёную степень геше и могли продолжить обучение в ведущих тибетских монастырях. Были ламы-созерцатели (даянчи), прорицатели (чойжин), врачи (эмчи), астрологи (зурхайч) и др. Монастырские ламы жили в основном за счёт пожертвований и платы за услуги религиозного характера. Миряне заказывали в монастыре чтение различных молитв, делали подношения ламам и хубилганам. Многих верующих привлекали церемонии (мистерии) цам – ежегодные костюмированные представления, где ламы в масках различных персонажей буддийского пантеона разыгрывали какой-либо сюжет.

Ламы составляли значительную часть монгольского общества, оказывая влияние не только на религиозную ситуацию, но и на культурную и социально-экономическую жизнь. К началу 20 в. в Монголии насчитывалось более 100 тыс. монахов.

Переводы

С 1578 по 1749 гг. группы монгольских переводчиков работали над переводом тибетского буддийского канона (Кангьюр, или Ганджур) и комментариев к нему (Тенгьюр, или Данджур). Работа по переводу буддийского канона началась по инициативе чахарского Лигдэн-хана (1604–1634). С 1741 по 1749 гг. специальная комиссия, созданная по приказу цинского императора Цяньлуна, переводила на монгольский язык Тенгьюр. Для этого был составлен тибето-монгольский словарь буддийской терминологии «Источник мудрецов». Переводились и другие индийские и тибетские художественные и религиозно-философские сочинения. Благодаря этому монголы получили доступ к индийской буддийской литературе. Буддийское влияние испытали монгольские летописи и исторические хроники.

Буддизм в начале 20 в.

К началу 20 в. буддизм прочно укоренился в монгольском обществе. Главным языком буддийской учёности в Монголии был тибетский, что привело к тибетизации монгольской культуры. Насчитывалось более 100 тыс. монахов (1/6 часть населения), из них 140–150 хутухт и хубилганов. Однако многие из них использовались только во время крупных буддийских мероприятий, а в обычное время пустовали. Согласно переписи 1918 г., в Халхе ламами числились 105 577 мужчин, или 46,6 % мужского населения (результаты переписи спорны, но отражают порядок цифр). Но в монастырях проживало не более 20 % мужского населения, остальные получали буддийское образование в монастырях и возвращались в степь, где вели жизнь обычных скотоводов, периодически участвуя в крупных буддийских мероприятиях.

В 1900–1901 гг. изменилась политика империи Цин в отношении монгольских земель. Т. н. «новая политика» вела к превращению Халхи в рядовую провинцию, поощряла колонизацию и переселение туда китайских крестьян. Всё это, а также засилье китайских ростовщиков вызывало рост антицинских настроений. Недовольные стали объединяться вокруг главы сангхи Богдо-гэгэна VIII (Джебцзун-Дамба-хутухта, 1869–1924), который давно выступал против Цин. В 1911 г. он обсудил ситуацию с монгольскими князьями, и они решили взять курс на независимость. Была направлена делегация в Санкт-Петербург с целью заручиться поддержкой Российской империи. После начала Синьхайской революции в Китае (1911) монголы провозгласили независимость. 29 декабря 1911 г. в монастыре Их-хурээ Богдо-гэгэн VIII был интронизирован как монарх. Его брат чойжин-лама Г. Лувсанхайдав стал государственным оракулом. Дальнейшие реформы, борьба за международное признание страны, попытки противостояния китайцам шли во многом под руководством Богдо-гэгэна.

В этот период теократической монархии (1911–1921) ламы активно участвовали в политической жизни страны, а буддийская сангха окончательно стала одной из главных экономических сил страны. По данным переписи 1918 г., монастырям принадлежало 18,9 % общего поголовья скота. К 1919 г. четверть всего населения Халхи составляли шабинары – сословная группа из простых аратов-скотоводов, которые занимались обслуживанием хозяйства крупного ламы. Больше всего их было у главы монгольской сангхи – Богдо-гэгэна. Шабинары освобождались от государственных повинностей и налогов.

Важным событием стало пребывание Далай-ламы XIII в Халхе в 1904–1906 гг.

Буддизм в Монгольской Народной Республике (1924–1991)

В 1921 г. в Монголии победила народная революция. Среди представителей новой власти были бывшие ламы; авторитет сангхи и лично Богдо-гэгэна был высоким. До смерти Богдо-гэгэна партия и ламство фактически составляли политическую коалицию, и кампаний против ламства не проводилось. 1 ноября 1921 г. между народным правительством Монгольской Народной Республики (МНР) и Богдо-гэгэном был подписан Клятвенный договор. Провозглашалась ограниченная монархия: Богдо-гэгэн сохранял власть в религиозных делах, политическими вопросами ведало правительство.

Одним из ярких представителей этого периода был лама Дзава Дамдин (1867–1937) – выдающийся буддийский мыслитель и историк.

После смерти Богдо-гэгэна в 1924 г. в стране была принята новая конституция, в 1926 г. был принят закон об отделении религии от государства. В 1928 г. Монгольская народно-революционная партия (МНРП) наложила запрет на поиск следующего воплощения Богдо-гэгэна.

Постепенно началось наступление на позиции сангхи, поскольку она оставалась серьёзным препятствием на пути социалистических преобразований: ламы составляли значительную часть мужского населения, не служили в армии, многие не владели монгольской письменностью, монастыри по-прежнему оставались крупными владельцами скота, имущества и денежных средств. Поначалу руководство страны принимало меры экономического и правового характера, облагая монастыри налогами и вводя различные запреты. В конце 1928 г. было принято решение о ликвидации собственности князей и монастырей, постановление об отмене «института перерожденчества».

Во время «левого поворота» (1929–1932) власть перешла к более радикальным мерам. Началась конфискация имущества крупных лам и монастырей, активная политика расслоения ламства, увеличение налогового бремени, ограничение возраста принятия в ламы, запрет на поиск новых хубилганов и возведение монастырей. Велась антибуддийская пропаганда.

В 1929–1930 гг. были арестованы и казнены видные хутухты. Ужесточение политики МНРП привело к массовому восстанию по всей стране в 1932 г. Руководство страны было вынуждено прекратить радикальные меры, однако давление на сангху сохранилось: применялись экономические методы, велась пропаганда. Тем не менее число лам в 1932–1937 гг. увеличилось до 75 тыс., верующие в 1936–1937 гг. пожертвовали монастырям скота на 2,7 млн тугриков.

К концу 1930-х гг. активизация японской политики обострила международную обстановку в регионе, меры, направленные против сангхи, не приносили нужных результатов. В этих условиях И. В. Сталин лично настоял на полном и окончательном решении «ламского вопроса», связывая его с проблемой обороноспособности страны. 1936–1939 гг. стали временем «Большого террора» в МНР. К августу 1938 г. были закрыты 615 монастырей и храмов из 771, арестовано более 16 тыс. лам (по другим данным, более 17 тыс.), из них около 13–14 тыс. расстреляно. Буддийская сангха и её институты были разрушены.

Несмотря на уничтожение монастырей и репрессии в отношении лам, буддийские практики среди населения продолжались. Чтобы вывести их из подполья и контролировать, монгольские власти в 1944 г. (в условиях послаблений в отношении религии в СССР) открыли монастырь Гандантэгченлин (Гандан) в Улан-Баторе. В 1948 г. в нём было 57 лам, в хуралах (богослужениях) принимали участие тысячи человек. В 1960-х гг. в Гандане было более 100 лам. Монастырь существовал в основном за счёт пожертвований верующих.

Кроме того, в результате событий Второй мировой войны в 1945 г. на территорию МНР прибыли выходцы из Внутренней Монголии и Барги, среди которых было не менее 600 лам. Им разрешили открыть 6 буддийских храмов в разных аймаках страны. Они просуществовали до 1960 г., были закрыты из-за давления госорганов, а также из-за того, что многие ламы умерли, а на смену им никто не пришёл.

Буддизм играл важную роль во внешней политике МНР и СССР в Азии, был призван показать наличие свободы вероисповедания в этих странах, а также способствовал налаживанию контактов с другими странами. Монгольские буддисты вместе с советскими участвовали в сессиях Всемирного братства буддистов, а в 1970 г. была создана международная организация «Азиатская буддийская конференция за мир» со штаб-квартирой в Улан-Баторе. Риторика борьбы за мир должна была привлечь буддистов стран Азии, сформировать у них положительное отношение к социализму и СССР.

В 1970 г. при Гандане по инициативе хамбо-лам Ж.-Д. Гомбоева (СССР) и Гомбоджава (МНР), а также при участии Ю. Н. Рериха и монгольских учёных был открыт Буддийский университет, который готовил буддийские кадры для Монголии и Бурятии. В ходе шестилетнего обучения в нём изучали буддийскую философию и обрядность, логику, этику, основы буддийской астрологии, тибетской медицины и живописи, а также историю буддизма, вопросы международного положения и марксистко-ленинскую философию. Кульминацией религиозной жизни в МНР стал визит Далай-ламы XIV в 1979 г.

Помимо официальной буддийской деятельности, среди населения продолжалась неофициальная религиозная практика нескольких хубилганов, которые вели мирскую жизнь. К ним относятся Цэрэндондов-хубилган, считавшийся перерождением тибетского поэта и йогина Миларепы, и Хухэн-хутухта О. Тагарва. Последнего тайно интронизировали в 1960 г. бывшие местные ламы. Один из бывших лам тайно обучал его буддийским ритуалам. В 1990 г. Тагарва открыто объявил, что он перерожденец, и включился в восстановление сангхи.

Важным следствием социалистического периода стало переосмысление буддизма как элемента культурного и исторического наследия монголов.

Буддизм после 1990 г.

С началом демократических преобразований в 1990 г. началось восстановление буддийских институтов в стране. Привилегированное положение буддизма было прописано в Законе об отношениях религии и государства (1993): «Государство уважает превалирующую роль буддизма в Монголии с целью поддержания единства, культурного и цивилизационного наследия народов Монголии», а также в некоторых положениях Концепции национальной безопасности Монголии. Монгольское государство рассматривает буддизм прежде всего как средство сохранения монгольской самобытности, культуры и традиций. Монгольские руководители, включая президента, нередко принимали участие в буддийских праздниках, буддийские образы можно встретить в государственных символах. Например, буддийское гневное божество Джамсран считается покровителем монгольских военных. Особое положение буддизма на государственном уровне не даёт монастырям привилегий и льгот, они должны платить налоги и изыскивать средства на свою деятельность.

В 1991 г. состоялся съезд представителей буддийских общин и монастырей страны, на котором был избран глава буддийской общины страны – хамбо-лама Дамдинсурэн (в 1993 г. его сменил Д. Чойжамц) – и учреждён Центр буддистов Монголии. Началось восстановление крупнейших монастырей страны – Зуун-хурээ, Эрдени-дзу, Амарбаясгаланта и других – и строительство новых. Работы финансировались главным образом верующими, которые организовали Ассоциацию буддистов Монголии (1990), различными зарубежными буддийскими организациями и благотворительными фондами.

Монгольские буддисты в 1990-х гг. испытывали острую нехватку квалифицированных кадров, средств, литературы. На помощь пришли различные тибетские организации и отдельные ламы. Так, по инициативе Бакулы Ринпоче (1917–2003), посла Индии в Монголии и известного тулку, в 1999 г. в Улан-Баторе был построен монастырь Бэтуб хийд (Бэтувлин). Он задумывался как пример образцового буддийского монастыря. Лама Панчен Отрул Ринпоче в 2001 г. основал в столице центр «Асрал» для обучения монголов буддизму и ведения благотворительных проектов. Монголию регулярно посещает Арджа Ринпоче, один из наиболее почитаемых буддийских наставников Тибета, имеющий монгольское происхождение. По его инициативе в Улан-Баторе был создан медицинский центр для детей.

Из организаций наибольший вклад внёс Фонд поддержания махаянской традиции (ФПМТ) – международная организация, открывшая своё отделение в Улан-Баторе в 1999 г. В центре ФПМТ регулярно проходят занятия по медитации и основам буддизма. Центр также занимается благотворительностью, предоставляя еду и медицинскую помощь бездомным, занимается переводом и публикацией книг по буддизму.

Буддийская сангха в современной Монголии оказалась в условиях конкуренции со стороны других вероучений, прежде всего со стороны различных христианских течений, преимущественно католиков и протестантов, а также шаманистов. Чтобы конкурировать с миссионерами, буддийские монастыри и организации инициировали свои благотворительные программы помощи бедным и неимущим, стали организовывать концерты, публиковать литературу, выпускать теле- и радиопередачи.

В 1990 г. Далай-лама XIV объявил о существовании Богдо-гэгэна IX, проживающего в Индии. В 1995 г. тот попытался приехать в Монголию, однако монгольское правительство отказало ему в визе, расценив это как вмешательство Дхарамсалы во внутренние дела Монголии. Богдо-гэгэн IX впервые побывал в Монголии в 1999 г. с частным визитом по туристической визе. Только в 2010 г. Богдо-гэгэн IX получил монгольское гражданство, а 2 ноября 2011 г. был официально интронизирован в качестве главы монгольского буддизма. 1 марта 2012 г. 80-летний лама скончался. Незадолго до смерти он пообещал переродиться в Монголии. В ходе своего визита в Монголию в ноябре 2016 г. Далай-лама XIV объявил о том, что найдено десятое воплощение Богдо-гэгэна и это монгол. В монгольском обществе есть разные точки зрения о необходимости института Богдо-гэгэна в современной ситуации, но все придерживаются мнения, что это должен быть этнический монгол.

После 1990 г. было найдено около 20 хубилганов известных буддийских деятелей прошлого: Джалхандза-хутухта IX, Ламын-гэгэн VIII, Гобийский Нойон-хутухта IX, Егудзэр-хутутхта V, Наробанчин-гэгэн VII и др. Большинство из них прошли (или проходят) обучение в тибетских монастырях в Индии. Большинство буддийских монастырей страны входят в Ассоциацию буддистов Монголии, которую возглавляет хамбо-лама монастыря Гандантэгченлин Д. Чойжамц. Именно по приглашению этого монастыря Далай-лама XIV девять раз посетил Монголию.

Ныне монастыри обладают большой степенью независимости. Помимо общин, ориентированных на тибетскую сангху и Далай-ламу, есть более националистически настроенные ламы, выступающие против тибетского влияния. Наиболее известный среди них – Дзава Дамдин Ринпоче (Лувсандарджа лама, род. 1975), хубилган одного из крупнейших монгольских буддийских мыслителей Дзава Дамдина, ученик Гуру Дэва Ринпоче (1908–2009), который привнёс в Монголию культ Дордже Шугдэна (гневного духа, культ которого стал причиной серьёзного раскола в тибетской сангхе; Далай-лама XIV призвал своих последователей отказаться от поклонения этому духу) в Монголии.

На 2014 г. в стране были официально зарегистрированы 141 храм и 1478 лам, однако точных данных нет, поскольку в статистике указываются и другие цифры. Основная школа буддизма в Монголии – по-прежнему гелугпа, хотя есть монастыри школ сакьяпа, ньингма, кагьюпа и даже бон. По данным переписи 2010 г., 53 % монголов считают себя буддистами (86,2 % из общего числа верующих в стране). Появились и женские буддийские общины. Храмы также разделяются по специализации: медицинские (манба), астрологические (зурхай), тантрические (джуд). В 2017 г. был открыт монгольский монастырь в Бодхагае (штат Бихар, Индия).

Бо́льшая часть ограничиваются посещением монастырей с обрядово-ритуальными целями – заказывают чтение соответствующих текстов по случаю различных жизненных обстоятельств (рождение детей, здоровье, работа, учёба и др.). Однако есть и те, кто интересуется медитацией и стремится глубже познакомиться с буддизмом. Такие верующие часто посещают вышеупомянутые дхарма-центры, созданные при участии тибетских лам и организаций.

Монгольских лам 1990–2000-х гг. можно разделить на 3 группы:

• ламы, получившие образование в монастырях в 1920–1930 гг., затем перешедшие к мирской жизни, а в 1990-х гг. вернувшиеся к религиозной деятельности (ныне умершие);

• выпускники Буддийского университета времён МНР (1924–1991);

• ламы, получившие образование после 1990 г. в Монголии (в Буддийском университете или колледже Зуун-хурээ, открытом в 1998), или в тибетских монастырях Индии, или – реже – в других странах.

Помимо религиозного, ламы имеют и светское образование. В сельской местности встречаются ламы-самоучки. Большинство существующих монастырей не приспособлены для постоянного проживания там монахов. Многие ламы живут дома и ходят в монастырь как на работу.

Представляется, что буддизм в Монголии будет развиваться в сторону национальной самобытности и большей самостоятельности от тибетских школ.