Медита́ция (лат. meditatio – размышление, подготовка), процесс достижения состояния углублённой сосредоточенности с целью интеллектуально-духовной интериоризации некоторого объекта (идеи, истины, образа, символа). В психологическом аспекте медитация предполагает устранение крайних эмоциональных проявлений и понижение реактивности. Может рассматриваться как вид созерцания (лат. contemplatio), но отличается тем, что сопровождается упражнениями и проходит различные стадии, как правило под руководством учителя.

Медитация в античной философии и христианстве

Понятие медитации может применяться для обозначения разных духовных практик, например, в традиционных культах (мистерии), в философских школах Античности, в различных религиях.

От Платона прослеживается традиция понимания медитации как обращения (μεταστροφή) ума от временных вещей к созерцанию смерти и посмертного существования. Размышление о смерти (meditatio mortis) стало основой содержания медитации у многих мыслителей – от Сенеки до рейнландских мистиков (15 в.).

У средневековых христианских латиноязычных авторов (Иероним Блаженный, Блаженный Августин, Кассиодор) медитация – это чаще всего размышление над смыслом Священного Писания на пути духовного возрастания («meditari aeterni» – «размышление о вечном», равнозначное «in Deum meditari» – «размышлению о Боге»). Витторе Карпаччо. Размышления о страстях Христовых. Ок. 1480–1510. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Витторе Карпаччо. Размышления о страстях Христовых. Ок. 1480–1510. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Вместе с тем многие из них отличали медитацию от размышления. Ансельм Кентерберийский приравнивал медитацию к сосредоточенной молитве, включающей благоговение перед Богом, осознание своего духовного состояния, перерастающей в надинтеллектуальное созерцание («Книга размышлений и молитвословий») [в то же время Ансельм знаменит своей попыткой размышления о Боге с помощью одного лишь разума без обращения к авторитетам – Священному Писанию и Священному Преданию («Монологион»)]. У Гуго Сен-Викторского медитация трактуется как один из двух (наряду с чтением Священного Писания – lectio) факторов духовного устроения человека; среди ступеней духовного возрастания медитация располагается после размышления (cogitatio) и предшествует созерцанию (contemplatio), представляя собой «устойчивое взвешивание» результатов размышления с целью «прояснения непонятого и обнаружения нераскрытого» (в специальном трактате о медитации Гуго детально анализировал её применение в познании мира, истолковании Писания и в этике). Ришар Сен-Викторский рассматривал медитацию как «упорство духа» в решении задачи исследования истины. Фома Аквинский, отличая медитацию от размышления (которое, по его мнению, включает и восприятие), определял её как внечувственный процесс понимания, достигающий созерцания той или иной истины. Особое место в медитации занимала работа с воображением. Несмотря на то что Бернар Клервоский рассматривал воображение как прельщение недолжным для духовной жизни, в 1-й трети 14 в., прежде всего среди францисканцев, была предпринята переоценка способности воображения и её роли в богопознании. В частности, в качестве духовных упражнений предлагалось 2 раза в день воображать один из эпизодов жизни Христа, используя 3 приёма: cogitatio, imaginatio и compassio. Сogitatio предполагало сочинение вероятной и благочестивой мотивировки для каждого действия, imaginatio – ощущение происходящего по возможности всеми пятью чувствами (детальное представление окружающей обстановки, затем поз и фигур присутствующих, кто где находится, затем – их одежды и в последнюю очередь – лиц), compassio – спонтанный приход в сознание сопутствующих аффектов – радости и печали, любви и жалости, ликования и скорби, боли и облегчения (анонимное сочинение «Размышления о жизни Христа», около 1325. Русский перевод Т. Ю. Бородай, 2010). В 15 в. эти упражнения получили название «аффективная медитация», которая трактовалась как истинное богопознание. Такое богопознание (имагинативное) было систематизировано в «Духовных упражнениях» И. Лойолы. Понимание медитации как упражнения, дополняющего чтение Священного Писания, освобождающего от мирских впечатлений и содействующего «возвращению души к себе», встречается у Ф. Суареса.

В Новое время понятие медитации расширилось, включив диапазон значений от чисто спекулятивных рассуждений о мире до поэтического созерцания («Метафизические размышления» Р. Декарта, «Поэтические размышления» А. де Ламартина и т. д.). Однако разработка концепции медитации как духовной практики сохраняет значение в современном западном христианстве, прежде всего в католических монашеских орденах.

Медитация на Востоке

В православной аскетике, особенно в практике исихазма, понятию медитации отчасти типологически соответствует понятие «умного делания» – непрестанной молитвы для подчинения ума и сердца Богу.

В исламской традиции – в суфизме – на медитации основана, в частности, практика зикра. Медитативные практики существуют в одном из направлений иудаизма – хасидизме.

Медитация играет важную роль в индийской философии и религии, в различных по происхождению восточных традициях, где она понимается не столько как интеллектуальное созерцание, сколько как основной способ достижения изменённых состояний сознания.

В Индии основным коррелятом медитации можно считать санскритское понятие «дхьяна» (от «дхья» – размышлять), восходящее к брахманистским учителям Будды. Один из них, Арада Калама (Алара Калама), разработал систему четырёх дхьян – ступеней психопрактики, на которых последовательно отсекаются дискурсивная деятельность и эмоциональные состояния, за этим следуют три «трансперсональных состояния» в результате созерцания бесконечного пространства, сознания и ничто. Другой учитель, Удрака Рамапутра (Уддака Рамапутта), кроме этого, учил созерцать состояние, запредельное и сознанию, и не-сознанию. Среди систематизированных традиционным буддизмом восемь дхьян первые четыре применимы к эмпирическому и тонкоэмпирическому миру форм и цветов, а последние четыре – к внеэмпирическому миру. Буддизм махаяны добавил 9-ю дхьяну. Дхьяна как таковая занимает предпоследнюю ступень в восьмеричном пути Будды, за ней следует «конечное сосредоточение», а ей предшествует «памятование» (санскр. «смрити»). Особое место во всех трёх основных направлениях буддизма (тхеравада, махаяна, ваджраяна) занимают две медитативные практики – випассана (интеллектуальная сосредоточенность на первоосновах буддийского учения с целью их «интериоризации») и саматха (опустошение ума до слияния его с выбранным объектом созерцания ради достижения полного «успокоения»). В восьмеричном пути классической йоги дхьяна определяется как единонаправленное, ничем не нарушаемое течение сознания, занимающее место между прочным «держанием» объекта созерцания в сознании и полным «растворением» в этом объекте (самадхи).

Другим понятийным коррелятом медитации можно считать термин «бхавана» (близкий по значению к созерцанию), а также, частично, «упасана» (приближение).

Будда в медитации. Шри-Ланка. 16 в. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Будда в медитации. Шри-Ланка. 16 в. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Теория медитации разрабатывалась преимущественно в индуистской и буддийской йоге (йогачара). В первом случае целью медитации было обособление «чистого я» (Атман) от всего, что ложно принимается за него, во втором – демонтирование самого осознания «я» (наряду с естественной установкой на признание объективности вещей внешнего мира). В адвайта-веданте различаются стадии духовного продвижения объекта, первая из которых соответствует усвоению сакральных и авторитетных текстов через их «слышание» (шравана), а последняя – углублённой медитации на них (нидидхьясана). Исторически эта ступень может восходить к древней йоге знания (джняна-йога), провозглашённой уже в «Бхагавадгите» и отличаемой от йоги действия (карма-йога) и йоги эмоционального почитания (бхакти-йога).

В Китае и на Дальнем Востоке понятию медитации соответствуют «кальки» с буддийского понятия дхьяны – чань и дзен, соответствующие китайским и японским названиям школы, основанной, по преданию, Бодхидхармой (6 в.). В этой школе с 7–8 вв. медитация использовалась в качестве инструмента достижения состояния «внезапного просветления» (кит. «дунь у», япон. «сатори»). Одна из основных практик этой школы – «сидячая медитация» (кит. «цзочань», япон. «дзадзэн»), заключающаяся в сосредоточении сознания в позе лотоса.