Сик-лит (англ. Sick-lit, от sick literature, буквально – больная литература, литература о недугах), тематическое направление в художественных произведениях современной массовой культуры, сосредоточенное на болезнях, психических расстройствах, смерти (реже – посмертной участи) героев. Возникло в первом десятилетии 21 в. Сик-лит не имеет строгих жанровых ограничений и допускает самый широкий сюжетный сеттинг – от гиперреалистического до фантастического, например основанного на возможности посмертного существования, реальности трансгуманизма и т. д.

Хотя термин «сик-лит» изредка использовался с середины 1960-х гг., широкое распространение он получил только после успеха книг категории янг-эдалт (young adult). Речь идёт о таких романах, как «Пока я жива» Дж. Даунхэм («Before I Die», 2007) – исповеди смертельно больной Тессы, которая хочет испытать как можно больше за оставшееся время жизни, «13 причин почему» («Thirteen Reasons Why», 2007) Дж. Эшера – о девушке, покончившей с собой и объясняющей мотивы своего поступка, «Виноваты звёзды» («The Fault in Our Stars», 2012) Дж. Грина – о романтических отношениях подростков, неизлечимо больных раком, и т. д.

Популярность этих произведений вызвала дискуссию на страницах газет The Guardian и Daily Mail об истоках и потенциальной опасности подобной тематики. Критики сик-лита настаивали на неэтичности использования тем болезни и смерти для провоцирования у читателей сильных эмоций, утверждая, что романтизация болезни и добровольного ухода из жизни может подталкивать молодую аудиторию к деструктивному поведению. Поклонники жанра, напротив, усматривали в его популярности позитивный результат политики инклюзивности. По их мнению, подобные произведения дают голос людям, страдающим от физических и психических расстройств, помогают подросткам принимать как равных всех сверстников, независимо от состояния их здоровья, сформировать собственное отношение к праву на эвтаназию, учат справляться с неврозами, вызванными осознанием конечности жизни.

Позднее сик-лит стали понимать расширительно, включив в условный канон все тематически близкие произведения начала 21 в., например, «Оскар и розовая дама» («Oscar et la Dame rose», 2002) Э.-Э. Шмитта или такие фантастические романы, как «Милые кости» («The Lovely Bones», 2002) Э. Сиболд и «Не отпускай меня» («Never Let Me Go», 2005) К. Исигуро.

Исторически популярность темы физических и душевных недугов восходит к романтической литературе начала 19 в., хотя некоторые её черты обнаруживаются и в более ранних произведениях, например в романе «Дневники чумного года» («A Journal of the Plague Year», 1722) Д. Дефо или в «Страданиях юного Вертера» («Die Leiden des jungen Werthers», 1774) И. В. Гёте. Значительный вклад в разработку направления внесли русские писатели реалистической школы – от опубликованного в 1801 г. романа «Российский Вертер» М. В. Сушкова до многогранного исследования истоков и последствий душевных расстройств в «Идиоте» (1868) Ф. М. Достоевского.

Популярность темы болезней и смерти в литературе переживала собственные периоды спада и подъёма. Так, очередной всплеск интереса к ней вызвала Первая мировая война и последовавшие за ней эпидемии туберкулёза, «испанского гриппа» и венерических заболеваний, которые нашли отражение в творчестве Г. Миллера, Т. Манна, Э. М. Ремарка, С. Цвейга. Война оказала существенное влияние и на советских писателей, которые, в отличие от экзистенциальных экспериментов западных коллег, скорее героизировали смерть и связанные с ней физические страдания. При этом советские писатели 1920–1930-х гг., как и авторы современного сик-лита, чаще адресовались к юношеской, даже подростковой аудитории. Яркими примерами этой тенденции служат «Как закалялась сталь» (1932–1934) Н. А. Островского – биографический роман, герой которого искалечен в Гражданской войне, поэма Э. Г. Багрицкого «Смерть пионерки» (1932), героизирующая отказ умирающей от скарлатины пионерки Вали от религиозных обрядов. Одной из линий повести А. П. Гайдара «Комендант снежной крепости» (1941) служит рассказ об опасной болезни подростка Саши, коменданта в игре в снежную крепость, и лечении бойца Красной Армии Николая, раненного на советско-финской войне.

Философия экзистенциализма послужила еще одним импульсом развитию темы недугов, психических расстройств и смерти в художественной литературе 1940–1950-х гг., что нашло отражение в работах А. Камю, Ж.-П. Сартра, У. Голдинга, А. Мёрдок и др. Социальный оптимизм советских писателей в рамках столь неоднозначной темы, примерами которого могут служить, в частности, роман В. А. Каверина «Открытая книга» (1948-1956) или киноповести М. И. Ромма и Д. Я. Храбровицкого «Девять дней одного года» (1962), подвергается пересмотру в более поздних работах «разочарованных шестидесятников». Патологические зависимости, психические расстройства, попытки суицида становятся в работах авторов конца 1960-х – начала 1970-х гг. следствием распада социальной ткани и разочарования, например, в пьесе А. В. Вампилова «Утиная охота» (1970), повестях «Безумная Евдокия» (1976) А. Г. Алексина и «Лекарство против страха» (1976) братьев Вайнеров, в сценарии и кинодраме К. Г. Муратовой «Астенический синдром» (1989).

В современном русскоязычном сегменте традиции литературы о недугах унаследовала именно серьёзная, внежанровая (премиальная) проза. Например, тяжёлые заболевания оказываются в центре повести Л. Е. Улицкой (в 2024 признана в РФ иностранным агентом) «Весёлые похороны» (1997) и романа Д. И. Рубиной «Синдром Петрушки» (2010). Автобиографический роман «Белое на чёрном» (2002) Р. Гальего, повествующий о жизни инвалида с диагнозом ДЦП, был удостоен премии «Букер» в 2003 г. Другим заметным для жанра событием стал роман об интернате для подростков-инвалидов М. С. Петросян «Дом, в котором…» (2009), по структуре близкий к категории янг-эдалт.

Современный сик-лит хотя и не сложился в самостоятельный литературный жанр, однако сформировал собственный узнаваемый канон осмысления тематики болезни и смерти, как стилистический, так и концептуальный. Прежде всего это молодость героев, превалирование у них эмоций над рефлексией, которое толкает их к активным действиям. За недолгое отпущенное им время жизни они пытаются успеть как можно больше: маленький Оскар из романа «Оскар и розовая дама» за 12 дней успевает прожить и описать целую взрослую жизнь, героиня романа «Пока я жива» составляет список всего, что хотела бы сделать и испытать за оставшееся время. Болезнь оказывается для героев сик-лита «индульгенцией» на «тихий бунт» – право быть собой, сломать лицемерные рамки общественных приличий. Сик-лит отказывается от гиперреализма в пользу романтики и психологизма. По утверждениям самих читателей, такие сюжеты дают им повод для оптимизма в безнадежных ситуациях. Стилистика сик-лита крайне проста, максимально приближена к живому языку улиц и интернет-блогов, зачастую включает стилизованные фрагменты дневников и писем не в ущерб изяществу и афористичности.

Под влиянием нью-эйджа, поп-психологии и мультикультуризма действие сик-лита часто переносится в фантастический сеттинг, где смерть – лишь часть сюжета, за которой следуют новые, посмертные приключения героев. Граница жизни для них проницаема, они могут возвращаться в мир живых с различными миссиями, осуществляя трансгрессию между мирами с различным устройством и правилами в фэнтези. Повесть Ю. Н. Вознесенской так и называется – «Мои посмертные приключения» (2001), хотя и остается в рамках традиционного христианского мировоззрения. Многие авторы создают собственные версии послежизни, вольно трактующие религиозные представления о душе, богах и загробном мире. Так, Н. Гейман в романе «Американские боги» («American Gods», 2001) описывает эклектичный пантеон дохристианских богов, что позволяет супруге главного героя, Лоре, вернуться в мир живых для искупления супружеской неверности. Различные сценарии послежизни представляет роман А. Борисовой (псевдоним Г. Ш. Чхартишвили) «Там…» (2008).

В сик-лите находят своё отражение и актуальные идеи. Например, трансгуманизм (биотехнологии, цифровизация сознания и т. д., позволяющие максимально продлить жизнь) обогатил сик-лит сюжетами о возможностях посмертного существования в цифровом формате. В. О. Пелевин даже вынес этот термин в название романа – «Transhumanism Inc.» (2021). Одновременно набирают популярность и сюжеты о реальных либо вымышленных эпидемиях, например, роман Л. Оливер «Делириум» (2011) представляет мир, в котором любовь признана опасной инфекционной болезнью, а российская писательница Я. М. Вагнер в романе «Вонгозеро» (2011) описывает эпидемию вирусного заболевания и её последствия. По мотивам книги Вагнер был снят сериал «Эпидемия» (режиссёр П. В. Костомаров, 2019). В 2020 г. «Эпидемия» была приобретена стриминговым сервисом Netflix, где по итогам года вошла в топ-10 самых популярных зарубежных сериалов.

Популярности сик-лита способствовала длительная пандемия COVID-19, а его объединение с течением янг-эдалт привлекло к этому направлению дополнительную молодёжную и подростковую читательскую и зрительскую аудиторию.