Режи́м фикси́рованного валю́тного ку́рса (англ. fixed exchange rate regime), тип режима обменного курса национальной валюты, при котором её цена зафиксирована относительно другой (иностранной) валюты, либо относительно региональной или международной расчётной (платёжной) единицы, либо набора («корзины») из иностранных валют или расчётных единиц, либо относительно весового количества драгоценного металла (в условиях действия металлического стандарта в денежной системе страны). Центральный банк или иной институт, выполняющий функции монетарного регулятора, принимает на себя обязательство поддерживать фиксированный уровень курса обмена национальной денежной единицы, осуществляя для этого валютные интервенции – продажу или покупку на рынке иностранной валюты либо применяя иные инструменты денежно-кредитной и валютной политики.

Фиксированный валютный курс является противоположностью плавающего (англ. floating exchange rate), который изменяется под воздействием рыночных сил – соотношения спроса на иностранную валюту и её предложения на валютном рынке. В аналитических материалах Международного валютного фонда (МВФ) классический вариант фиксированного валютного курса назван «конвенциональной» привязкой (англ. сonventional peg). Кроме него, можно выделить промежуточные (гибридные) режимы валютного курса, сочетающие в себе элементы его фиксации и относительной гибкости. Например, применяемый в российской практике с 1995 г. по ноябрь 2014 г. (с перерывами) валютный коридор с возможностью колебаний курса национальной валюты в заданных границах диапазона, «ползущая» или регулируемая привязка обменного курса и им подобные. Эксперты МВФ объединяют их вместе с «конвенциональной» привязкой в категорию «мягкой» привязки (англ. soft peg) обменного курса валюты.

В качестве особых случаев режима фиксированного валютного курса – «жёсткой» привязки (англ. hard peg) согласно обозначению, используемому экономистами МВФ, – рассматриваются следующие. Во-первых, отсутствие в стране национального денежного средства, официальное использование иностранной валюты в качестве национальной. Если попытаться навсегда зафиксировать курс национальной валюты к иностранной, то следующим логичным шагом может стать официальная замена в обращении национальных денег на иностранные. Данный вариант фиксированного валютного курса нередко называют официальной долларизацией, даже если иностранной валютой, используемой в качестве национальной, выступает не доллар США, а, например, евро, австралийский доллар или рубль РФ. Ещё один вариант «жёсткой» привязки курса обмена валюты получил англоязычное название currency board («валютный совет», «валютный комитет» или «валютное управление», применяемые в отечественной литературе в качестве перевода англоязычного понятия, не вполне удачно отражают смысл указанного режима валютного курса). В этом случае страна сохраняет свою валюту, для которой установлен фиксированный курс к иностранной, но отечественный монетарный регулятор соблюдает жёсткое правило – может эмитировать национальные деньги только под обеспечение имеющихся официальных резервов в иностранной валюте, к которой зафиксирован курс национальной, в идеале – со 100%-ным обеспечением национальной денежной массы валютными резервами.

В условиях действия золотомонетного (или иной разновидности металлического) стандарта, в 19 и начале 20 вв., устойчивость курсов национальных валют была обеспечена установлением их металлического содержания – привязкой денежных единиц к определённому весовому количеству драгоценного металла. Режим фиксированного валютного курса были обязаны соблюдать страны – участницы Бреттон-Вудской международной валютной системы – системы золотодевизного, или золотодолларового, стандарта (1944–1975). В то время МВФ зафиксировал официальные курсы (паритеты) обмена валют стран, являющихся его участницами, на доллар США в соответствии с золотым содержанием национальных валют и официальной долларовой ценой золота. На валютном рынке обменные курсы могли отклоняться от установленных официальных паритетов в достаточно узких пределах (±1 %). Для поддержания фиксированных курсов своих валют национальные центральные банки (за исключением Федеральной резервной системы США) должны были проводить интервенции за счёт официальных долларовых и золотых резервов, в крайнем случае – при структурном неравновесии платёжных балансов стран – по согласованию с МВФ допускалась девальвация или ревальвация валют, т. е. изменение уровня их фиксированного курса.

В рамках Ямайской международной валютной системы (функционирует с 1976) государства – участники МВФ получили право выбора режима валютного курса. Несмотря на то что ведущие развитые экономики предпочли и уже длительное время поддерживают режим плавающего обменного курса своих национальных валют, немалое число стран мира продолжает использовать режим фиксированного валютного курса либо различные промежуточные режимы, допускающие относительную гибкость фиксированного обменного курса.

С 1950 г. МВФ осуществляет мониторинг, ведёт базу данных и публикует отчёты с оценкой де-факто применяемых странами мира режимов валютного курса (данные оценки не всегда совпадают с утверждениями официальных деклараций национальных центральных банков о применяемых ими режимах обменного курса национальных валют). По состоянию на апрель 2022 г. из 194 стран и территорий, режим валютного курса которых классифицировался экспертами МВФ, 11 не имели официальной национальной денежной единицы (например, такие страны, как Эквадор, Сальвадор, Черногория, Кирибати); 12 применяли режим currency board (специальные административные районы КНР Гонконг и Макао, Доминикана, Болгария, Босния и Герцеговина и др.); 40 стран использовали «конвенциональную» привязку (традиционный фиксированный валютный курс; в том числе Саудовская Аравия, ОАЭ, Ирак, Дания, Сенегал и др.). В целом варианты «жёсткой» и «конвенциональной» привязки курса национальной валюты использовали 32,5 % стран и территорий мира. Ещё 62 юрисдикции выбрали варианты промежуточного режима валютного курса (например, Иран, Египет, Эфиопия, Сингапур, Швейцария, Китай, Вьетнам), на них приходилось около 32 % оцениваемых стран и территорий. Таким образом, в современной мировой экономике более 64 % государственных образований и отдельных территорий используют фиксированный или промежуточные (гибридные) режимы валютного курса – его «жёсткую» или «мягкую» привязку, по терминологии МВФ. В их числе встречаются не только страны с формирующимися рынками и развивающиеся, но и страны с развитой экономикой. Однако большинство развитых стран индивидуально или коллективно (как в еврозоне) применяют режим плавающего обменного курса своей национальной валюты.

С использованием режима фиксированного валютного курса, в отличие от режима плавающего курса, обычно связывают определённые преимущества для участников внешнеэкономической деятельности – бо́льшую стабильность финансовых условий международных транзакций, отсутствие или пониженный уровень валютных рисков для компаний. В 1960-х гг. Р. Манделл и другие исследователи предложили теорию оптимальных валютных зон, которая обосновывает экономическую целесообразность (при выполнении определённых предпосылок) жёсткой фиксации курсов национальных валют группы стран или, как логичный следующий шаг, перехода их к общей (единой) валюте. В малых национальных экономиках привязка курса отечественной валюты к более стабильной иностранной может сыграть роль «монетарного якоря» – способствовать снижению высоких темпов инфляции и макроэкономической стабилизации в стране в целом.

В то же время наиболее существенная претензия к таргетированию валютного курса, обоснованная теоретическим анализом последствий экономической политики в открытой экономике, проведённым с применением модели IS–LM–BP (или модели двойного равновесия) и модели Манделла – Флеминга как её частного случая, заключается в следующем: при выборе фиксированного валютного курса теряет свою эффективность самостоятельная (независимая от других стран мира) денежно-кредитная политика, реализуемая на национальном уровне. Этот же вывод следует и из анализа в рамках трилеммы макроэкономической политики в открытой экономике (или трилемма международных финансов, «невозможная триада») с учётом характерного в последние десятилетия для значительной части стран мира свободного международного движения капитала. Также важно отметить, что фиксированный курс национальной валюты, в отличие от плавающего, не способен выступать для отечественной экономики автоматическим стабилизатором воздействия внешних шоков, связанных с изменением ситуации на мировых товарных рынках и условий торговли страны, а также усиливает последствия внешних шоков, вызванных резкими изменениями международных потоков капитала.