Антиуто́пия (от анти... и утопия; другие названия – дистопия, англ. dystopia; какотопия, англ. cacotopia), литературный эпический жанр, описывающий негативную модель государственного или мирового устройства.

Терминология

Понятия «антиутопия», «дистопия» и «какотопия» могут употребляться как синонимы, однако в русскоязычном литературоведении первое наиболее распространено. В западноевропейской литературоведческой традиции антиутопии называют «дистопиями». Слово «дистопия» одним из первых использовал ирландский литератор Л. Г. Юнге (1694–1762) в поэме «Утопия, или Золотые дни Аполлона» («Utopia: Or, Apollo’s Golden Days», 1747) для обозначения вымышленной, несчастливой страны. Понятие дистопии как литературного жанра сложилось в 20 в. – его ввели американские учёные Г. Негли (1907–1981) и Дж. М. Патрик (1911–1996) в антологии утопий «В поисках утопии» («The Aquest for Utopia», 1952). Некоторые исследователи различают антиутопию и дистопию. По мнению Ф. Джеймисона, «важно различать антиутопию (выражающую жёсткую антиутопическую и антиреволюционную идеологию, согласно которой утопии неминуемо ведут к угнетению и диктатуре, а также к конформизму и скуке) и дистопию, которая всегда является критикой тех или иных тенденций сегодняшнего капитализма» (Джеймисон Ф. Политика утопии // Художественный журнал. 2011. № 84). Ю. А. Жаданов отмечает, что антиутопия отрицает лишь отдельные черты идеального государства, в то время как дистопия есть полная противоположность утопии (Цит. по: Жаданов. 2010. С. 78). Другое понятие – «какотопия» – используется редко. И. Бентам в политическом трактате «План парламентской реформы» («Plan of Parliamentary Reform», 1817) под какотопией понимал аморальное состояние общества.

История становления антиутопий

Будучи зачастую пародией или сатирой на утопию, антиутопия зародилась как реакция на распространение идей образцового государства, показывая возможные антигуманные и опасные последствия их осуществления. Истоки антиутопии восходят к древнегреческой литературе. Так, в диалоге «Критий» («Κριτίας», 5 в. до н. э.) Платона на примере падения легендарного государства-острова Атлантида говорится о невозможности вечного существования справедливого общественного строя:

В продолжение многих поколений... правители Атлантиды повиновались законам и жили в дружбе со сродным им божественным началом... <…> Но когда унаследованная от бога доля ослабела, многократно растворяясь в смертной примеси, и возобладал человеческий нрав, тогда они оказались не в состоянии долее выносить свое богатство и утратили благопристойность.

В комедии «Птицы» («Ὄρνιθες», около 414 до н. э.) Аристофана афинянин Писфетер, став правителем идеального города, устанавливает в нём жёсткий деспотический режим.

Классические утопии Нового времени также демонстрируют отрицательные стороны даже самой разумной общественной системы. Например, в «Утопии» («Utopia», 1516) Т. Мора показано процветающее государство с законами, запрещающими любое проявление индивидуализма. В «Городе Солнца» («La città del Sole», 1623) Т. Кампанеллы личное счастье людей приносится в жертву интересам города-государства, в котором все уравнены в правах и возможностях. В «Новой Атлантиде» («New Atlantis», 1626) Ф. Бэкона, как и в предыдущих утопиях, гражданин лишён своего Я, он – не личность, а деталь государственной машины, основанной на насилии и принуждении.

Антиутопические идеи нашли отражение и в художественной прозе 17–18 вв. Так, в сатирическом романе «Иной свет, или Государства и империи Луны» («L’Autre monde, ou les États et empires de la Lune», 1657) С. Сирано де Бержерака герой-рассказчик становится свидетелем глупости, самодовольства и гордости селенитов, считающих свой мир идеальным. В заключительной, 4-й части романа «Путешествия Гулливера» («Gulliver’s Travels», 1726–1727) Дж. Свифта главный герой попадает в страну разумных лошадей гуигнгнмов, которые при всех своих достоинствах лишены эмпатии, любознательности и других человеческих, положительных качеств. Дж. Оруэлл в эссе «Политика против литературы: взгляд на ‟Путешествия Гулливера”» («Politics vs. Literature: an examination of Gullivers travels», 1946), отмечая отсутствие инакомыслия среди гуигнгнмов, приходит к выводу, что в их обществе «нет ни свободы, ни развития» (Оруэлл Д. «1984» и эссе разных лет. Москва, 1989. С. 295).

Элементы антиутопии содержатся и в романтической литературе. Так, в фантастической повести «Земля Безглавцев» (1824) В. К. Кюхельбекера на примере акефалийцев (от греч. ακέφαλος – безголовый), населяющих Луну, показаны пугающие последствия сугубо рационального общественного устройства. В новелле «Чёрт на колокольне» («The Devil in the Belfry», 1839) Э. По повествуется о голландском городке, жизнь в котором для всех идёт по строгому распорядку дня.

Расцвет антиутопий во 2-й половине 19 – начале 20 вв. происходил на фоне их сближения с научной фантастикой. В романах «Грядущая раса» («The Coming Race», 1871) Э. Дж. Булвер-Литтона, «Эревуон» («Erewhon», 1872) С. Батлера, «В пурпурной мгле» («In purpurner Finsterniß», 1895) М. Конрада, «Война миров» («The War of the Worlds», 1898), «Война в воздухе» («The War in the Air», 1908) Г. Уэллса, «Машина останавливается» («The Machine Stops», 1909) Э. М. Форстера и других достижения научно-технического прогресса представляют угрозу как для жизни отдельных людей, так для существования всего человеческого рода.

К антиутопиям причисляют и реалистические произведения, в частности Ф. М. Достоевского. В повести «Записки из подполья» (1864) главный герой в ходе размышлений о всеобщем благе, воплощённом в образе хрустального дворца, приходит к его отрицанию. В притче о Великом инквизиторе в романе «Братья Карамазовы» (1879–1880) утверждается идея опасности социалистических преобразований насильственным способом, приводящих ко злу и дисгармонии. В романе «Бесы» (1871–1872) Шигалёв предлагает по сути антиутопический план переустройства мира, в котором ¹/₁₀ часть человечества наделяется властью и всевозможными правами над остальными людьми.

Историческими предпосылками появления классических антиутопий в 20 в. послужили Первая мировая война 1914–1918 гг., Вторая мировая война 1939–1945 гг., революции, распространение идей социализма. Широкую известность снискал роман «Мы» (создан в 1920, вышел впервые на английском языке в 1924, на русском, в полном варианте, – в 1952; экранизирован В. Ясны в 1982, Г. Дульяном в 2022) Е. И. Замятина, в котором в гротескном ключе описано тоталитарное общественное устройство. В романе-антиутопии «О дивный новый мир» («Brave New World», 1932; экранизирован Б. Бринкерхоффом в 1980, Л. Либман и Л. Уильямсом в 1998, О. Харрисом и др. в 2020) О. Хаксли действие разворачивается в кастовом технократическом государстве, устроенном по принципам доведённого до абсурда капитализма. В романе «Скотный двор» («Animal Farm», 1945; экранизирован Дж. Тёрнером в 2007) Дж. Оруэлла показан механизм зарождения диктаторского режима.

Среди других классических романов-антиутопий: «1984» (1949; экранизирован М. Андерсоном в 1956, М. Рэдфордом в 1984) Дж. Оруэлла, «451 градус по Фаренгейту» («Fahrenheit 451», 1953; экранизирован Ф. Трюффо в 1966, Р. Бахрани в 2018, О. Гурца в 2022) Р. Брэдбери, «Атлант расправил плечи» («Atlas Shrugged», 1957; экранизирован П. Йоханссоном в 2011, Дж. Патчем в 2012, Дж. Менера в 2014) Айн Рэнд, «Заводной апельсин» («A Clockwork Orange», 1962; экранизирован С. Кубриком в 1971) Э. Бёрджесса.

В современной литературе антиутопия получила развитие за счёт постапокалиптических сюжетов (роман «Кысь» Т. Н. Толстой, 2000), альтернативной истории (роман «Человек в высоком замке», «The Man in the High Castle» Ф. Дика, 1962), гуманистических сюжетов (романы «Рассказ служанки», «The Handmaid’s Tale» М. Этвуд, 1985; «Дитя человеческое», «The Children of Men» Ф. Д. Джеймс, 1992; «Не отпускай меня», «Never Let Me Go» Кадзуо Исигуро, 2005).

С конца 20 – начала 21 вв. в американской, а затем европейской литературе янг-эдалт стали популярны т. н. подростковые антиутопии: циклы романов «Дающий» («The Giver», 1993, 2000, 2004, 2012) Л. Лоури, «Голодные игры» («The Hunger Games», 2008–2010; одноимённая кинофраншиза, 2012–1014) С. Коллинз, «Дивергент» («Divergent», 2011–2013; одноимённая кинофраншиза, 2014–2016) В. Рот и др. В отличие от традиционных образцов жанра, направленных на развенчание социально-политических доктрин и концепций, в центре внимания подростковых антиутопий – противостояние героя-тинейджера враждебному «миру взрослых» и его институциям.

Жанровые особенности антиутопий

В центре внимания антиутопий, как правило, – тоталитарные, диктаторские государства, массовый конформизм. Авторы поднимают темы будущего человечества, взаимодействия народа и власти, личности и толпы, показывают опасность и несостоятельность утопических проектов.

Сюжет антиутопий строится вокруг противостояния политических, социальных и прочих внешних факторов и внутренних, личностных качеств и интересов героя. Конфликт между личностью и государственной машиной разрешается зачастую трагически – духовной или физической смертью персонажа.

Антиутопическим произведениям свойственна аллегоричность. Например, в повести «Скотский бунт» (1917) Н. И. Костомарова на примере восстания домашних животных против хозяина-человека иносказательно высмеяны утопические идеалы народовольцев.

Для антиутопического мира характерна ритуализация жизни. Так, персонажи романа «Мы» Замятина и «1984» Дж. Оруэлла вынуждены вести строгий распорядок дня, в котором всему, вплоть до личной жизни и проявлений эмоций, отведено своё время. Сфера интимной жизни, в том числе сексуальность, становится одним из немногих способов сохранить индивидуальность, противостоять всеобщему уравниванию.

Межличностные отношения в антиутопии могут регламентироваться, однако персонажи так или иначе выходят за рамки дозволенного. В романе «О дивный новый мир» О. Хаксли героиня, вопреки общепринятому промискуитету, состоит в связи лишь с одним мужчиной. В романе «1984» любовь главных героев оказывается незаконной в подавляющем чувственность государстве.

Личное пространство героя, его жильё, в антиутопии утрачивает черты индивидуального и интимного – так, например, в романе «Мы» Замятина все живут в одинаковых, аскетичных домах со стеклянными, прозрачными стенами.

Действие антиутопий разворачивается зачастую в будущем, в пространстве, закрытом от остального мира. Такой изолированной страной предстаёт, в частности, Московская Коммунистическая Республика в романе «Москва 2042» (1987) В. Н. Войновича.

Мир антиутопий пронизан страхом. Важную роль в развитии сюжета играют органы власти, концерны и другие организации, контролирующие инакомыслие и пресекающие его по первому доносу. Жертвами доноса становятся персонажи повести «Любимов» (1963) А. Д. Синявского, романов «1984» Дж. Оруэлла, «Москва 2042» В. Н. Войновича.

Антиутопии свойственна карнавализация, которая проявляется в несоответствии внешнего и внутреннего, кажущегося и реального в героях и устройстве мира, повышенном внимании к сфере материально-телесного низа. Страх в антиутопии, как и смех в средневековом карнавале (о нём писал М. М. Бахтин в монографии «Твор­че­ст­во Фран­суа Раб­ле и на­род­ная куль­ту­ра сред­не­ве­ковья и Ре­нес­сан­са», 1965), основанном на «переворачивании» серьёзного и комического, пародийной смене ролей, носит амбивалентный характер: государственная власть вызывает у персонажей как страх, так и восхищение.

Псевдокарнавал как структурный стержень антиутопии проявляется в театральности происходящего: упорядоченный уклад вымышленного мира и роли, которые играют в нём персонажи, своей искусственностью и гротескностью напоминают сценическое представление.

Нередко в центре произведения оказывается эксцентричный, непохожий на остальных герой. Его странное, в глазах окружающих, поведение нередко проявляется в интеллектуальной и творческой деятельности (например, в введении дневника, как в романах «Мы» Е. И. Замятина и «1984» Дж. Оруэлла).

Антиутопии в кинематографе

Широкое распространение в массовой культуре получили экранизации популярных романов-антиутопий, а также фильмы «Матрица» («The Matrix», 1999, режиссёры Вачовски), «V – значит вендетта» («V for Vendetta», 2005, режиссёр Дж. Мактиг), «Бегущий по лезвию» («Blade Runner», 1982, режиссёр Р. Скотт), «Призрак в доспехах» («Ghost in the Shell», 1995, режиссёр Осии Мамору), «Лобстер» («The Lobster», 2015, режиссёр Й. Лантимос), «Высотка» («High-Rise», 2015, Б. Уитли), сериалы «Чёрное зеркало» («Black Mirror», с 2011, режиссёры О. Харрис, Дж. Хоуз, Э. Лин и др.), «Мир Дикого Запада» («Westworld», 2016–2022, режиссёры Р. Дж. Льюис, Дж. Нолан, Ф. Туа и др.).