Чуваши
Чува́ши́ (самоназвание чăваш), тюркоязычный народ, проживающий в Среднем Поволжье. Основной район расселения – территория Чувашской Республики. По мнению одних исследователей, этноним происходит от названия народа суваз / сувар в составе волжских булгар, по мнению других – от поволжско-тюркского слова džуvаš в значении «тихий, миролюбивый». В летописях чуваши известны под названием «горные черемисы». Соседние народы называют чувашей суасла мари (марийцы), чуаш (татары).
Численность в России составляет 1,1 млн человек (2020, перепись), в том числе 684,9 тыс. человек – в Чувашии, 90,5 тыс. человек – в Татарстане, 80,0 тыс. человек – в Башкортостане, 58,2 тыс. человек – в Ульяновской области, 46,2 тыс. человек – в Самарской области, 6,1 тыс. человек – в Оренбургской области. Чуваши входят в пятёрку крупнейших народов России. Многочисленна чувашская диаспора на Украине, в Узбекистане и Казахстане.
Чуваши делятся на 3 этнографические группы – верховых (вирьял), низовых (анатри) и средненизовых (анат енчи) чувашей; они говорят на разных диалектах чувашского языка и отличаются особенностями в материальной и духовной культуре. Вирьялы занимают северные и северо-западные районы Чувашии, анат енчи – северо-восточные районы, анатри – южную и юго-восточную часть республики и прилегающие к ней районы Татарстана и Ульяновской области. Выделяют также 6 этнотерриториальных групп: приволжскую, закамскую, заволжскую, бузулукскую, приикскую и прибельскую.
Бо́льшая часть чувашей (61,1 %; 2020, перепись) владеют чувашским языком, а 73,4 % признают его родным. Абсолютное большинство чувашей (98,7 %) владеют русским языком, около 2 % – татарским. Для значительной части характерен чувашско-русский билингвизм. Четверть чувашей (25,2 %) признает русский язык родным. В последние десятилетия число носителей чувашского языка стремительно сокращается. Языковой ассимиляции в бо́льшей степени подвержены городские чуваши. Чувашский язык преподаётся в школах Чувашской Республики, в Башкортостане, Татарстане, Самарской, Ульяновской областей. Наряду с русским он является государственным языком Чувашской Республики.
По вероисповеданию подавляющая часть чувашей православные.
Исторический очерк
Быт и культуру древних предков чувашей описывали Мовсес Хоренаци (предположительно, 5 в.), Иоанн Малала (6 в.), Феофилакт Симокатта (7 в.), Ахмад ибн Фадлан (10 в.), В. Н. Татищев (18 в.) и др. Сбор сведений о чувашах начался с проведением в 18 в. академических экспедиций. Появились сочинения Г. Ф. Миллера, П. С. Палласа, И. И. Лепёхина, И. Г. Георги, К. С. Мильковича и др. В 19 в. о чувашах писали В. К. Магницкий, С. М. Михайлов, А. Ф. Риттих, В. А. Сбоев, А. А. Фукс и др., в конце 19 – начале 20 вв. – Н. И. Ашмарин, Н. В. Никольский, Г. И. Комиссаров. В советский период были созданы обобщающие труды о происхождении чувашского народа (В. Ф. Каховский), его этнической истории (В. Д. Димитриев, И. Д. Кузнецов), религии (П. В. Денисов, Г. Е. Кудряшов), культуре (Н. И. Гаген-Торн, П. В. Денисов, А. А. Трофимов, Н. И. Воробьёв), проводились комплексные экспедиционные исследования чувашей в разных районах их проживания. В 1980–2000-е гг. продолжалось углублённое изучение вопросов этнической истории (В. Д. Димитриев, В. П. Иванов и др.), исторической лингвистики чувашского языка (М. Р. Федотов, Н. И. Егоров), этнокультурных особенностей (П. П. Фокин, Г. Б. Матвеев, О. В. Егорова, М. Г. Кондратьев, А. К. Салмин, Е. А. Ягафова и др.), современных этнических и культурно-бытовых процессов (Г. А. Комарова, В. В. Пименов), физической антропологии (Е. Г. Лебедева и др.).
Существует 3 гипотезы о происхождении чувашей: автохтонная, согласно которой основу данного народа составило местное финно-угорское (марийское) население, испытавшее культурно-языковое влияние пришлых булгаро-суварских племён (Н. И. Воробьёв); тюркская добулгарская, связывавшая этногенез чувашей с тюркскими племенами, проникавшими сюда в добулгарскую эпоху (М. З. Закиев, А. Х. Халиков); наиболее признанная булгарская гипотеза, по которой формирование чувашского народа происходило на основе земледельческого булгарского населения, расселившегося на правобережье Волги и в Присвияжье, Прицивилье, Прианишье и на левобережье в Приказанье и Заказанье и частично ассимилировавшего финно-угров на севере Чувашии к 13 – началу 16 вв. (Н. И. Ашмарин, А. П. Смирнов, В. Д. Димитриев и др.).
Миграция в Среднее Поволжье булгарских и суварских племён с Северного Кавказа и Приазовья происходила волнами с 670-х гг. до начала 10 в. Расцвет Волжско-Камской Булгарии приходится на 11–12 вв. Зона её влияния охватывала Закамье, Предкамье, Приволжье и северо-западное Приуралье. В 12–13 вв., в процессе этнической консолидации булгарских племён, ассимиляции ими части местного финно-угорского населения, сформировалась волжско-булгарская народность. После разгрома Волжско-Камской Булгарии в ходе монгольского нашествия, в результате массовой миграции булгарского населения на север, в Приказанье и Заказанье, и на запад, на правобережье Волги, в междуречье Аниша, Кубни и Свияги, во 2-й половине 13 – начале 15 вв. сформировалась чувашская народность. Тесные хозяйственные и культурные связи с местными финноязычными группами на севере Чувашского Поволжья и тюркоязычным (татарским) населением на юге региона обусловили формирование в 13–17 вв. генетических этнографических групп чувашей. В этот период и позже, в 18–19 вв., сложились культурно-языковые диалекты групп и подгрупп.
До середины 16 в. чуваши находились в составе Казанского ханства, но в 1551 г. добровольно вошли в состав Русского государства, а после покорения Казани (1552) попали в орбиту его государственной политики. Христианизация, реформы Петра I, участие в земледельческой и военной колонизации земель на востоке Волго-Уралья в 16–18 вв., а в последующем также Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии коренным образом изменили социально-демографические и этнокультурные характеристики чувашского народа. Христианизация способствовала сближению с другими православными народами региона (мордвой, русскими), определила направление этнических (преимущественно ассимиляционных) процессов современности. В 1724 г., в ходе реформ императора Петра I, были ликвидированы различия в категориях чувашского крестьянства – ясачные и служилые чуваши отнесены к разряду государственных крестьян. Активное переселение чувашей 17–18 вв. в Закамье, Заволжье и Приуралье, на территории современных Ульяновской, Самарской, Оренбургской областей, Республик Башкортостан и Татарстан, положило начало формированию территориальных групп, обладающих своеобразными чертами в материальной культуре, в языке, обрядовой жизни, песенно-музыкальном творчестве.
Буржуазные реформы 2-й половины 19 в. стимулировали национально-культурное развитие чувашского народа. Создание письменности способствовало становлению литературного чувашского языка, национальной литературы, системы образования, подготовило условия для возникновения на рубеже столетий национальной элиты. Решающее значение в её формировании сыграла Симбирская чувашская учительская школа, открытая в 1868 г. выдающимся чувашским просветителем И. Я. Яковлевым.
Социально-экономическая, политическая и культурная модернизация чувашей в 20 в. была связана с внедрением в сельский быт индустриальных новшеств, новых производственных отношений, с просвещением, повлёкшими сдвиг в мировоззренческой установке и социальную активность народа. Результатом этого процесса стало оформление чувашей как общности с единым литературным языком, профессиональной культурой, национальной интеллигенцией. В 1920 г. в составе РСФСР была создана Чувашская автономная область, преобразованная в 1925 г. в АССР (в 1990–1992 Чувашская ССР, с 1992 Чувашская Республика). Это стимулировало развитие национальной культуры, повышение образовательного уровня населения, внедрение чувашей в управленческие структуры. В 1920–1930-е гг. расширялась сеть школ с преподаванием на родном языке, издавались учебники, основывались учебные заведения, научные институты, проводилась стандартизация национальной письменности, учреждались издательства и печатные органы, создавались профессиональные творческие коллективы. Негативные тенденции в национально-культурном развитии народа в 1930-х и 1960-х гг. проявились в ограничении сферы применения чувашского языка.
В 20 в. наблюдались изменения в социально-демографической структуре чувашского населения. В 1926–1989 гг. его численность увеличилась в 1,6 раза, наиболее высокими темпами – в 1959–1970 гг. Вырос в 28 раз удельный вес городского населения, достигнув 50,8 % в 1989 г. В ходе аграрной и промышленной миграции в Сибирь и на Дальний Восток, а также в другие регионы бывшего СССР трансформировалась поселенческая структура народа – увеличилась численность чувашей в других субъектах страны. К началу 21 в. (2002, перепись) чуваши были зафиксированы во всех субъектах РФ. С начала 21 в. наблюдаются негативные тенденции в численности чувашского населения. К 2002 г. она уменьшилась по сравнению с 1989 г. на 7,7 %, до 1637,1 тыс. человек, к 2010 г. – ещё на 12,3 %, до 1435,9 тыс. человек, а к 2021 г. – на 25,7 %, до 1067,1 тыс. человек. Снижение численности больше коснулось чувашей, проживающих за пределами Чувашской Республики. Одной из её главных причин является ассимиляция молодого поколения, особенно в городах. Демократизация общественно-политической жизни в стране в конце 1980–1990-х гг. положительно сказались на национально-культурном развитии чувашского народа. В регионах компактного проживания чувашей в Урало-Поволжье были возобновлены чувашские периодические издания, подготовка кадров учителей чувашского языка и литературы, возникли национально-культурные общественные организации. Заметную роль в национально-культурном движении играют Чувашский национальный конгресс (1992), Федеральная национально-культурная автономия чувашей России (2000), региональные чувашские национально-культурные автономии.
Этнографическое описание
Хозяйство и ремёсла
Основная территория расселения чувашей относится к Волго-Уральской историко-этнографической области. Основу их традиционного хозяйства составляло пашенное земледелие в сочетании со стойловым животноводством, промыслами и ремёслами. Чуваши выращивали пшеницу, рожь, гречиху, ячмень, горох, коноплю, из огородных культур – капусту, огурцы, редьку, лук, чеснок, свёклу, тыкву, а с 18 в. картофель; особую статью в хозяйстве 
Чуваши. На сенокосе. Аликовский район, Чувашия. 1928. Фото: Авдей Ходосов. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН.составляло хмелеводство: хмель использовали при выпечке хлеба и приготовлении национального напитка – пива (сăра). При обработке земли и сборе урожая пользовались плугом, сохой, бороной, серпами и косами; молотили цепами и при помощи лошадей. Практиковали двуполье и трёхполье, а в 20 в. многопольный севооборот. Разводили коз, овец, коров, лошадей, свиней и домашнюю птицу. Развивалось пчеловодство, бытовали охота на пушного зверя, рыболовство, были распространены ремёсла: плотницкое, гончарное, бондарное, колёсное, изготовление музыкальных инструментов, скорняжное, сыромятное, кожевенное, кулеткачество, шерстобитное, валяльное, изготовление деревянной утвари, плетение лаптей и др., до запрета в 17 в. – также металлообработка; женские ремесла – ткачество, шитье, вышивка. В 21 в. сельские жители занимаются земледелием на сельскохозяйственных предприятиях и в фермерских хозяйствах, а огородничеством, садоводством, выращиванием скота и пчеловодством – в своих личных хозяйствах. Традиционные ремёсла (резьба по дереву, лозоплетение, изготовление керамических изделий) сохраняются в рамках декоративно-прикладного творчества. Имеются печники, мастера по изготовлению музыкальных инструментов, обозного оборудования, валенок.
Поселение и жилище
Чувашские селения (ял) располагались, как правило, вблизи водных источников – рек, ключей, вдоль оврагов. В северных и центральных районах Чувашии распространён гнездовой тип расселения: дочерние выселки (касси) группируются вокруг материнского селения и образуют гнездо поселений. На юге Чувашской республики наблюдается приречный, линейный тип расселения. Поселения чувашей до середины 19 в. не имели чёткой планировки, а состояли из отдельных околотков – курмышей, заселённых родственниками; в центре селения располагались общественные здания – церковь, магазин, лавка, школа и т. д. Современные селения имеют уличную планировку, в инфраструктуру входят здания социально-культурного назначения – клуб, медпункт, школа, детский сад, почта и др. В последнее двадцатилетие, с началом газификации, активизировалось жилищное строительство. Планировка усадьбы включала жилой дом и хозяйственные постройки: клеть, амбар, хлев, конюшню, летнюю кухню, баню. Основным строительным материалом служило дерево, в лесостепных районах возводили также саманные, глинобитные, реже каменные постройки; крышу крыли соломой, тёсом. В 20 в. использовали также кирпич, шлакоблоки, профнастил. Дом состоял из избы, топившейся по-чёрному, и сеней; двери были обращены на восток. В 19 в. среди зажиточных чувашей появились избы с дымоходом и фасадом, обращённым на улицу. Интерьер жилища состоял из печи, располагавшейся справа или слева от входа, с устьем, обращённым к противоположной стене, широких нар около стен, полатей и полок, перекладин для одежды, божницы (у христиан). Современные жилые дома чувашей имеют многокамерную, функциональную планировку (кухня, зал, спальня и т. д.), внутреннюю отделку, обставлены бытовой техникой и мебелью.
Одежда
Традиционная одежда чувашей представляла собой единый комплекс, но имела различия в зависимости от принадлежности к этнографической и территориальной группам. Её основу составляла рубаха из белого домотканного (конопляного) холста, декорированная вышивкой и нашивками. Для окрашивания нитей применяли корни и листья трав, с конца 19 в. химические красители. В комплекс женского костюма входили полотенцеобразный холщовый сурпан, поверх которого надевали шапку (хушпу) в форме невысокого цилиндра (у анат енчи), усечённого конуса или полусферическую форму с отверстием в центре (у анатри), вирьялы закрепляли сурпан вышитой повязкой (масмак) и украшением (пуç йĕппи). Девушки носили круглую шапочку (тухъя) с закрытым остроконечным верхом или без острия, украшенную плотно нашитыми серебряными монетами, бисером и бусинками. Зимой носили барашковые шапки с суконным верхом или шерстяные платки с бахромой. Женский костюм дополняли передник (саппун, чěрçитти) и разнообразные украшения: шейные из монет (çуха, мăй çыххи), нагрудные (ама, шӳлкеме), перевязь (тевет), наспинное (пуç хыçě), подвески к поясам (сарă, яркăч), к сурпанам (сурпан çакки). Они изготовлялись из монет, бисера, раковин каури, с применением тесьмы и кумача. Украшения, как и головной убор и мягкие детали женского костюма, различались по этнографическим и территориальным группам. Они соответствовали также возрасту и семейному положению их носителей. В общеэтнический комплекс костюма входили также штаны с широким шагом (йĕм), кафтан (шупăр), шубы и тулупы из овчины. Головными уборами мужчин являлись войлочные и меховые шапки. Повседневной обувью служили лапти (çăпата), сплетённые из липового лыка, которые носили с белыми (низовые чуваши) или чёрными (верховые чуваши) онучами или суконными чулками; праздничной обувью – кожаные сапоги или башмаки, а у верховых чувашей – высокие сапоги в гармошку. Зимой носили валенки. Национальная одежда сегодня практически вышла из сферы повседневности, но широко представлена в разных формах празднично-обрядовой культуры чувашей – на свадьбах, семейных и общественных торжествах. Сценические варианты чувашского костюма востребованы многочисленными фольклорными самодеятельными коллективами.
Чуваши. Женщина в костюме низовой этнографической группы. Село Альшеево, Буинский район, Республика Татарстан. 2002.Пища
Основу питания чувашей составляли растительные продукты: хлеб из ржаной или пшеничной муки (çăкăр), лепёшки, пироги с мясной или рыбной начинкой (хуплу). Для приготовления каш и киселей использовали также муку, крупу и толокно, приготовленные из овса, полбы и ячменя. Мясные блюда готовили из говядины, баранины, конины (у низовых чувашей), домашней птицы. Традиционные чувашские угощения – шăрттан (овечий желудок, начинённый мясом), тултармăш (кишки, начинённые крупой и рубленным мясом). Молочные продукты потребляли в виде кислого молока (турăх), пахты, творога, масла и сметаны. Реже употребляли в пищу дичь и рыбу. Чувашская семья в основном питалась традиционным супом (яшка), сваренным на мясном или рыбном бульоне, кисломолочным продуктом уйран, варёным картофелем, кашами, киселями. Праздничная кухня была более разнообразной и калорийной. Ряд блюд (яйца, каши, лепёшки и др.) носили ритуальный характер. Из сладостей употребляли мёд, его использовали также для медового напитка сим пыл и медовой бражки (кăрчама). Пиво (сăра) готовили из ячменного или ржаного солода. Блюда национальной кухни бытуют в настоящее время в повседневной и празднично-обрядовой культуре чувашей, нередко выступают в качестве этнических символов массовых праздников.
Социальная организация и семья
Основу социальной организации чувашей составляла община, совпадавшая с поселением – деревней или селом. Дочерние деревни, отпочковывавшиеся от материнского селения, образовывали сложную общину – гнездо поселений с общей земельной площадью (пашней и лесом). В общине решались вопросы землепользования, налогообложения, рекрутского набора. Сельский сход – высший орган управления общины – регулировал сроки сельскохозяйственных работ, совершение религиозных обрядов, исполнял первичные судебные функции – наказание за воровство, поджог и т. д. Община также заботились о моральном облике своих членов, порицая нарушение общепринятых норм, регламентировала поведение рядового человека. Общинные начала актуальны в жизни современной чувашской деревни.
У чувашей был распространён тип большой отцовской семьи, состоявшей из нескольких поколений, как правило из трёх – детей, супружеской пары и родителей кого-либо из супругов (чаще всего мужа). Бытовал минорат, нередки были случаи левирата и сорората. Допускались межэтнические и межконфессиональные браки, существовал обычай ранней женитьбы сыновей (в 17–19 лет) и позднего замужества дочерей (25 лет). Главой большой патриархальной семьи был старший мужчина – отец или старший из братьев. Он распоряжался хозяйственной деятельностью внутри семьи, доходами, следил за порядком. Женскими работами руководила старшая из женщин. Чувашская женщина трудилась в хозяйстве с мужчинами наравне. На ней лежала тяжесть домашних забот: изготовление одежды, переработка продуктов питания, выращенных в хозяйстве, уход за детьми. Положение в семье определялось наличием детей, в первую очередь сыновей: женщина, родившая мальчика, пользовалась большим почётом в семье и деревне. Несчастной считалась женщина, не имевшая детей. При выборе будущей супруги молодой человек оценивал её умение вести хозяйство, трудолюбие, смекалку и внешние данные.
Обряды и праздники
Обрядовый календарь чувашей опирался на сезонные изменения в природе и аграрные циклы. Времени зимнего солнцеворота соответствовала Масленая неделя (Ҫăварни), в течение которой катались на санях с горки и по селению, угощали друг друга блинами, пели особые песни, устраивали гостевание с родственниками и общесельские пиры. Завершение сева отмечали праздником Акатуй («Свадьба плуга»), после которого в течение определённого периода уяв или çинçе (2–7 недель) соблюдали запреты на сельскохозяйственные работы. Это был месяц молодёжных гуляний, на которых молодые люди знакомились друг с другом. Молодёжные праздники проводились также зимой: обряд хěр сăри («девичье пиво») отмечали в середине зимы. Праздник Сурхури («Овечья нога») соответствовал по времени и содержанию русским святкам: жители гадали различными способами на судьбу, урожай, молодёжь после колядования устраивала совместную трапезу с песнями и играми. В пасхальной обрядности выделялись ритуалы магии первого дня и очищения, гостевание родственников. Весенне-летние молодёжные игрища проводились с Пасхи до Семика или Петрова дня; у низовых чувашей они сопровождались исполнением песен особого жанра – уяв (или вăйă) юрри. Осенью проводились благодарственные моления и поминальные обряды (кĕр сăри, или автан сăри – «осеннее пиво», или «петушиное пиво»). Христианизация чувашей в 18 – начале 20 вв. способствовала формированию синкретических религиозных практик, сочетающих традиционные и православные обряды.
Чувашская свадьба – яркое театрализованное представление, в котором участвуют действующие лица: глава свадебного поезда (туй пуç), старший (мăн кěрӳ) и младший (кěçěн кěрӳ) дружки, посажёные родители (хăйматлăх), подруги невесты (хěр çумсем) и жениха (каччă çумсем), музыканты. Свадьба начиналась под вечер и продолжалась в течение нескольких последующих дней. Заключение брака было связано с введением в семью нового члена – невестки, снохи, поэтому проводились ритуалы приобщения её к духам домашнего очага, воды. Переход в положение замужней женщины зафиксирован в обряде смены девичьего головного убора на женский. Сохранились этнографические и локальные 
Юпа. Село Аксумла, Нурлатский район, Республика Татарстан. 2014.различия свадебного обряда в наборе действующих лиц, обрядовых действиях, музыкальном сопровождении, но многие традиционные черты утеряны и заменены элементами русской (ряжение) и городской свадьбы. В локальных вариантах сохраняются фольклор, отдельные ритуалы (выкуп ворот, хождение невесты за водой и др.), обычай одаривания близких родственников, свадебные чины. Поминальные обряды проводили весной перед севом – на 2-й день пасхальной недели, летом – в период созревания урожая (ҫимěк) и осенью – после уборки урожая (кěр сăри). Им посвящался осенний месяц юпа уйăх («месяц столба»), когда на могилах недавно умерших сооружали памятники из дерева или камня в виде столба. Похоронный обряд чувашей-язычников заметно отличался от христианского и сохранил в себе наиболее архаичные черты культуры народа.
Религиозные представления
Религиозная система чувашей испытала влияние зороастризма, иудаизма, ислама, христианства. Основным объектом почитания являлся Çӳлти Турă (верховный бог), во власти которого находился весь мир: природа, люди и т. д. Он управлял Вселенной при помощи добрых богов и многочисленных духов: супруги Кепе, бога судьбы Пулěхçе, бога скота Пихампара и др. У него чуваши выпрашивали хорошего урожая и приплода скота, благополучия в семейных и общественных делах. Перед каждым значительным событием в семье, общине, округе устраивали моления: перед севом – «семенную кашу», перед страдой – «полевое моление» (учук), во время молотьбы – «овинную кашу», после уборки урожая – «жертвоприношение» (чӳклеме). Оппозицию этой группе божеств составляли божества и духи, которым чуваши приносили умилостивительные жертвы: например, Киремет, которому посвящали особые моления в рощах и оврагах. Почитали также божество Йěрěх – покровителя семьи и рода; хранителя домашнего очага Хěртсурт; божества солнца, огня, воды и других стихий. В аграрном культе тесно переплелись почитание матери-земли (Ҫěр-анне), духов растительности и воды, культ предков. По представлениям чувашей, духи предков сопровождают их в течение всей жизни – заботятся о благополучии или наказывают за проступки. Во время поминальных обрядов стремились заручиться их покровительством – символически «кормили» яйцами, кашей и мясом птицы или скота.
Учук. Деревня Старое Афонькино, Шенталинский район, Самарская область. 2015.Чуваши были крещены в середине 18 в., но до начала 20 в. сохраняли приверженность традиционным верованиям. В настоящее время чуваши, проживающие в закамских районах Республики Татарстан, на северо-востоке Самарского Заволжья, в западных и центральных районах Республики Башкортостан (по оценочным данным, от 3 до 5 тыс. человек), продолжают исповедовать чувашскую веру (чăваш тĕнĕ). В ходе исламизации чувашей в 18 – начале 20 вв. в этих же районах сформировались немногочисленные группы чувашей-мусульман. Вследствие контактов с иноэтничным окружением (русскими, мордвой, немцами и т. д.) в 19–20 вв. к чувашам проникали неортодоксальные течения христианства (старообрядчество, сектантство, баптизм и др.).
Современная ситуация
С 1930-х гг. наблюдается трансформация традиционной культуры чувашей. В материальной сфере она выразилась в изменениях производственных технологий, техники домостроительства, интерьера жилища, одежды и пищи. Традиционные элементы сохранились частично в планировке жилища, устройстве печи в деревянных домах (с вмазанным котлом), в деталях внутреннего убранства (вышитые занавески для божниц). Более выражены они в пище: готовят, в основном на праздники, хуплу, турăх, шăрттан, тултармăш, мясной суп (шӳрпе), вареники (хуран кукли) и другие блюда. Женский народный костюм практически не встречается в быту, но широко представлен в сценическом варианте на массовых праздниках. В течение 20 в. исчезли общественные и семейно-родовые моления, календарные праздники приспособились к православным (Пасха, Троица) или светским (Новый год, Первомай, День Великой Октябрьской социалистической революции и др.) праздникам. Сохраняются элементы обрядности: гадания и выпекания из текста орешков (йăва), масленичные и хороводные песни, гостевание на Пасху, поминальные обряды. С конца 1990-х гг. чувашские обряды Акатуй, Сурхури, Уяв, Кӗр сăри и др. переместились в города и стали праздниками региональных общин. Новацией являются праздники сёл и улиц.
Устное творчество
Понятие о чувашской музыке как культурном феномене начало складываться в этнографической литературе 18–19 вв. в описаниях быта и праздников чувашей. В отчёте Г. Ф. Миллера об экспедиции Петербургской Академии наук (1733–1743) говорилось: «Их игры и пляска на свадьбах и при прочих увеселениях состоят в том, что старшие и знатнейшие из гостей сидят по лавкам […], а молодые мужеского и женского пола на полу, при игре на разных инструментах, без всякого порядка кругом скачут и пляшучи бьют в ладоши» (Миллер Г. Ф. Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко то черемис, чуваш, вотяков. Санкт-Петербург, 1791. С. 80).
Структура свадебного обряда чувашей определялась музыкой. По описанию середины 19 в., «полдружка с женихом тотчас выходит на двор, […] и по повелению той бося (главы свадьбы), кричит музыкантам, пузырникам и барабанщикам начинать играть. Когда же оркестр загремит, то поезжане начинают бить в ладоши с присвистом, а полдружка пляшет; после него пляшут по очереди два из холостых молодцов. После пляски, все поезжане и жених шумно идут в избу к родителям с песнею» (Михайлов С. М. Труды по этнографии и истории русского, чувашского и марийского народов. Чебоксары, 1972. С. 54). Почти буквальную иллюстрацию таких описаний представляет собой полотно неизвестного художника-любителя «Чувашский праздник» (конец 18 – начало 19 вв.).
Картина «Чувашский праздник». Работа неизвестного художника. Конец 18 – начало 19 вв. Наиболее распространённая форма бытования чувашской народной музыки – коллективное исполнение песен (в отличие от большинства тюркоязычных народов, принявших ислам и культивирующих преимущественно сольное пение). Для индивидуального исполнения предназначались лишь немногие виды вокального фольклора, например хĕр йĕрри (свадебное причитание невесты), сăпка юрри (колыбельная), ниме пуçĕ юрри (призывная песня-клич руководителя ниме – обычая коллективной помочи на жнитве, строительстве дома и др.), а также песни ремесленников, пастухов, лирические песни-баллады.
В отличие от многих культур (в том числе соседних – мордвы, башкир), у чувашей отсутствует музыкальный эпос. Повествовательные сюжеты фрагментарно представлены в гостевой неприуроченной лирике – в виде рудиментов сюжетов мифологического или исторического содержания, в лирических балладах (пейĕтсем).
Наряду с собственно песней (юрă) в вокальной народной музыке чувашей выделяются плясовые припевки (такмак) и песни-плачи йĕр, хӳх (свадебные), сасă кăларни (похоронные), лирические баллады (пейĕт). Кроме обрядовых инструментальных наигрышей (кĕвĕ), существовали также неприуроченные плясовые (ташă кĕввисем), связанные с танцами (ташă).
В центре жанровой системы музыкального фольклора чувашей находятся песни, связанные с древней культурой обрядов и праздников, восходящей ко времени до вхождения чувашей в состав Русского государства и начала христианизации (16 в.). Обрядовые песни образуют т. н. традиционный стиль и не имеют индивидуальных названий, но именуются по приуроченности, например, к свадьбе – хĕрçум юрри («песня подружек невесты»), к хороводным гуляньям – вăйă юрри («игровая»), к рекрутскому призыву – салтак юрри («рекрутская») и др.
У чувашей выделяются 2 основных обрядовых цикла: календарный и семейный. Первый составляют песни годового круга традиционных земледельческих праздников и языческих молений: зимние песни – улах юрри [песни посиделок (улах)], сурхури юрри, кăшарни юрри (песни зимних праздников молодёжи с обходом села Сурхури, Кăшарни), нартукан юрри [песни гадания (нартукан) девушек на святках], çăварни юрри [песни Масленицы (Ҫăварни)]; весенне-летние песни – мăнкун юрри (песни праздника весеннего равноденствия Мăнкун), сĕрен юрри (песни очистительного обряда сĕрен), чӳк юрри (песни обрядов вызывания дождя çумăр чӳкĕ), вăйă юрри, уяв юрри [песни весенних игр и хороводов (вăйă, уяв)], утă çи юрри [песни сенокоса (утă çи)]; осенние песни – ниме юрри [песни помочи при жатве и других работах (ниме)], хĕр сăри юрри (песни девичьего праздника Хĕр сăри).
Семейно-обрядовый фольклор представлен напевами и наигрышами для детей, прибаутками, колыбельными песнями, похоронными причитаниями и поминальными песнями (юпа юррисем).
Многие жанры обрядовых песен чётко различаются в музыкально-стилевом отношении. Свои интонационные комплексы имеют свадебные песни – туй юррисем, рекрутские песни – салтак юррисем, весенние хороводные-игровые песни – уяв-вăйă юррисем, обрядовые застольные песни – кĕреке юррисем, поминальные песни – юпа юррисем, колыбельные песни – сăпка юррисем, плясовые песни – ташă кĕввисем и др. В жанрах туй юрри, хĕр йĕрри (плач невесты), вăйă юрри, салтак юрри, кĕреке юрри используются типовые напевы, основанные на интонационно-ритмических формулах. Эти напевы-формулы распространены в определённых зонах, которые обнимают, как правило, территорию нескольких современных районов Чувашии и вписываются в рамки более широких музыкально-диалектных общностей. Выделяются 3 музыкальных диалекта – верховой вирьял (или тури; распространён в западных районах Чувашской Республики), средненизовой анат енчи (характерен для северо-восточных районов Чувашской Республики), низовой анатри (характерен для юго-восточных районов Чувашии и прилегающих территорий Республики Татарстан и Ульяновской области). Территориальные границы музыкальных диалектов анатри и анат енчи определяются, в частности, по бытованию двух формульных напевов песни-плача невесты (хĕр юрри): первого – в традиционной культуре низовой группы, второго – в культуре средненизовой группы; в свадебном обряде верховых чувашей этот жанр не сохранился. Каждый музыкальный диалект имеет как индивидуальные, так и общие для всей чувашской музыкально-фольклорной системы (пентатоника, квантитативная ритмика, жанровая система, некоторые музыкально-поэтические структуры) признаки.
Песни не приуроченных к обрядам жанров не образуют циклов и не имеют музыкально-стилевого единства. Часть их выделилась из обрядовых видов песен, сохранив традиционный стилевой комплекс (многие гостевые, застольные песни – хăна, ĕçкĕ юррисем, песни переселенцев – çĕнĕ çĕре каякансен юррисем, плясовые припевки – ташă такмакĕсем и др.). Некоторые неприуроченные песни являются вариантами песен, широко известных в русской культуре. Это пейĕтсем (лирические баллады), юрату (любовные песни), çамрăксен (молодёжные песни), урам юррисем (уличные песни), плясовые припевки ташă такмакĕсем, близкие частушкам. К трудовым песням относятся припевки при забивании свай для мостов, припевки и песни бурлаков, ремесленников и др.
Основа индивидуального мелодического рисунка в чувашских напевах – типичные композиционно-строфические, ритмические и ладоинтонационные структуры (формулы). Формульность напевов традиционного стиля позволяет легко сменять или варьировать поэтические тексты, которые в большинстве случаев не закреплены за тем или иным напевом в пределах данного жанра. При каждом исполнении поются соответствующие ситуации стихи, которые наиболее памятны исполнителям. Этому способствует «открытость» поэтической структуры – краткость, афористическая обобщённость отдельных сюжетов, которые излагаются в 1, 2, редко 4 музыкальных строфах.
Одна из самых существенных характеристик традиционного стиля чувашской музыки – ангемитонно-пентатонная ладовая система. Мелодику характеризует многообразное опевание трихордных и тетрахордных попевок при краткости и небольшом числе распевов, что обусловлено большой чёткостью ритмических соотношений длительностей внутри музыкально-поэтических стоп, не оставляющей пространства для внутрислоговой мелодики.
Среди чувашских народных песен традиционного стиля встречаются песни с диатоническим шести-семиступенным звукорядом, включающим полутоны: весенние хороводные и игровые яв-вăйă юррисем левобережных анатри и в диалекте анат енчи. Для таких песен типично двух-трёхголосие терцового типа.
Ритмика чувашской народной песни традиционного стиля организована по квантитативному принципу сложения слогов разных длительностей в стопы (ритмические ячейки). Преобладают ямбические соотношения (краткое – долгое) или равенство слогов по протяжённости.
Для многих неприуроченных лирических песен более позднего происхождения характерен новый музыкальный стиль. К ним можно отнести балладные повествовательные песни – пейĕт; песни переселенцев и сирот; девичьи любовные – юрату юррисем; отчасти плясовые припевки – ташă такмакĕсем. Песни, распространившиеся в этот период в народном быту, не имели исконных внеэстетических ритуально-обрядовых функций, присущих фольклору архаических традиционных слоёв, и изначальных связей с патриархальным крестьянским мировоззрением и бытом; в их содержании на первый план выступало индивидуально-психологическое начало. Истоки нового стиля восходят лишь отчасти к традиционной песне, а главным образом – к музыкальному быту городов и посадов, в том числе к русским городским песням и романсам, частушкам, проникающим и в крестьянскую среду.
Среди чувашских музыкальных инструментов: аэрофоны – продольные флейты (шăхлич, пăкăллă шăхлич), поперечная флейта (нăй), глиняная свистулька (тăм шăхлич), волынки (шăпăр, сăрнай, шăпăр вулли), язычковые сăрнай вулли, хӳпхӳ (инструмент с одинарным язычком, коническим корпусом и боковыми отверстиями), тӳт (инструмент с одинарным язычком, коническим корпусом без боковых отверстий), гармоника (хут купăс), мундштучные (какăр, нахра); мембранофоны – барабаны (параппан, тӳнкки), бубны (тункăр, шăнкăравлă параппан); идиофоны – варган (вархан, тимĕр купăс), колотушки (шакмак, шакăртма), зубчатая трещотка (çатăрка, колокольчик шăнкăрав), бубенчик (хăнкăрав), треугольник (тинкĕлтин), колокол (чан); хордофоны – смычковый (сĕрме купăс), цитровидный (кĕсле), лютневидный (тăмра). Владеющих искусством игры на волынке (шăпăр) или скрипке (сĕрме купăс) почитали за способность подчинять слушателей власти звуков своего инструмента, что нашло отражение в загадках: «Душа есть, а крови нет» (о скрипке; чуваш. чунĕ пур та юнĕ çук), «Большеголовая перепёлка весь народ собирает» (о волынке; чуваш. пысăк пуçлă путене пур халăха пуçтарать), «Десять пальцев прыгают, ель дрожит, нутро плачет» (о кĕсле; чуваш. вунă пӳрне сиккелет, чарăш йывăҫ чěтренě, ăшри ӳте макăрчě). Музыкальные инструменты использовались по отдельности и в ансамблях.