Аристотели́зм, 1) в узком смысле – учение последователей Аристотеля (не совпадает с понятием перипатетической школы, т. к. древние перипатетики после Теофраста до 1 в. до н. э. по существу никак не связаны с аристотелизмом); 2) в более широком смысле об аристотелизме говорят применительно к истории истолкования, распространения, переводов и влияния сочинений Аристотеля, а также в связи с усвоением учения Аристотеля в различных средневековых теологических традициях. Сам термин «аристотелизм» новоевропейского происхождения, однако греческий глагол ἀριστοτελίζειν («аристотелизировать») впервые встречается у Страбона применительно к возрождению аристотелизма в 1 в. до н. э.

Ранняя восточная патристика отталкивается от неоплатонизма и свободна от влияния Аристотеля, за исключением Немесия Эмесского и Иоанна Филопона. Осуждая ересь Евномия, Василий Великий, Григорий Нисский и Феодорит усматривают её корни в аристотелевской силлогистике. Проникновение понятийного аппарата и терминологии Аристотеля в христианскую теологию происходит в сочинении Леонтия Византийского, от которого в этом отношении зависит Максим Исповедник. Сочинения о животных используются в традиции «Шестодневов» (начиная с трактата «Шестоднев» Василия Великого). Официальное признание (в качестве «служанки теологии») логика Аристотеля получает в трактате «Диалектика» Иоанна Дамаскина. Оживление комментаторской традиции в 11 в. связано с деятельностью платоника Михаила Пселла и его учеников – Михаила Эфесского и Иоанна Итала. Дальнейшая традиция комментирования представлена Феодором Продромом и Иоанном Цецисом (12 в.), Никифором Влеммидом (13 в., его аристотелевские учебники логики и физики получили в Византии широкое распространение), Георгием Пахимером («Сокращённый очерк аристотелевской философии»), Мануилом Холоболом (преподавал в Константинопольской школе с 1267), Феодором Метохитом и др. Полемика между Плифоном («О различиях платоновской и аристотелевской философии», около 1439), отвергавшим не только аверроистский и томистский аристотелизм, но и аристотелизм как таковой, и Георгием Схоларием (Геннадием; «Против плифоновых апорий, касающихся Аристотеля»), защитником томистского аристотелизма, предвосхищает борьбу «платоников и аристотеликов» в Италии в 15 в. Самый значительный памятник византийского аристотелизма – сотни рукописей сочинений Аристотеля (древнейшие – 9–10 вв.), сохранившие для нас Corpus Aristotelicum.

Сирийский аристотелизм послужил связующим звеном между греческим и арабским аристотелизмами. Логические сочинения Аристотеля (главным образом «Категории», «Герменевтика» и «Первая аналитика») и «Исагог, или О пяти общих понятиях» Порфирия были усвоены сирийскими несторианами для целей теологии, гомилетики и апологетики. Традицию открывает Ива, епископ Эдесский (с 435); его современники Куми и Проб, преподаватели Эдесской теологической школы, впервые перевели на сирийский язык части трактатов «Органон» и «Исагога» Порфирия. После закрытия Эдесской школы императором Зеноном (489) несториане переселились в Персию, логические сочинения Аристотеля продолжали изучаться в теологической школе в Нисибине. Сиро-монофизитская традиция перевода и комментирования Аристотеля связана с именами Иоанна бар Афтонья (умер 558), Севера Себохта (умер 667), Иакова Эдесского (около 633–708), епископа Георгия (умер 724) и католикоса Хейнан-ишо I. Крупнейший представитель сирийской учёности того времени – Сергий, архиатр (главный врач) г. Решайн в Месопотамии (ученик Иоанна Филопона), переводчик Галена и Аристотеля и автор оригинальных логических трактатов (умер 536).

Первые переводы Аристотеля на арабский язык (с сирийского) были сделаны сирийскими врачами из г. Гундишапур, приглашёнными Аббасидами в Багдад в конце 8 в. в качестве лейб-медиков. Переводческое дело упрочилось с учреждением халифом аль-Маамуном в 832 г. в Багдаде «Дома мудрости». Самыми выдающимися переводчиками Аристотеля в 9–10 вв. были несторианин Хунайн ибн Исхак (умер 877) и его сын Исхак ибн Хунайн (умер 910 или 911). Крупнейшими представителями аристотелизма в арабском мире были аль-Кинди, ар-Рази, Фараби, Ибн Сина, Ибн Баджа, Ибн Туфайль, Ибн Рушд. Противником аристотелизма был Газали, который написал «Ниспровержение философов», но предпослал ему другое сочинение – «Стремления философов», где излагалась аристотелевская система (логика, метафизика и физика); однако именно это сочинение, переведённое в середине 12 в. Домиником Гундисальви в Толедо на латинский язык, стало на Западе одним из самых популярных учебников аристотелизма. Арабы восприняли аристотелизм из позднеантичной (неоплатонической) традиции, что наложило печать на арабский образ Аристотеля (ср. особенно неоплатонизированный аристотелизм у аль-Кинди и идеи эманации и провидения у Ибн Сины). Подлинной признавалась «Теология Аристотеля» – извлечение из трактата «Эннеады» Плотина. В то же время арабский аристотелизм оказался более тесно связанным с конкретными науками – медициной, астрономией, математикой и его в меньшей степени стремились привести в соответствие с буквой Корана, чем на Западе – с Библией: Фараби и Ибн Сина, не говоря уже об Ибн Рушде, прямо учили о вечности мира.

В средневековой еврейской философии об аристотелизме можно говорить с середины 12 в., начиная с «Возвышенной веры» (1161, на арабском языке) Авраама бен Давида из Толедо – сочинения, направленного против неоплатонического направления Ибн Гебироля. Наиболее значительной попытка создания «еврейской схоластики» – синтеза иудаизма и аристотелизма – принадлежит Маймониду, «Путеводитель блуждающих» которого был переведён на латинский язык по заказу Фридриха II и использовался уже Гильомом Овернским. Учение Аристотеля о вечности мира уступает в еврейской философии место библейскому креационизму, однако в познании подлунного мира Аристотель наделяется непререкаемым авторитетом. В 13–14 вв. философия арабских аристотеликов распространяется в иудейской среде в Испании и Провансе (многочисленные переводы с арабского на еврейский язык, сопровождаемые комментариями). Крупнейшим комментатором парафраз и комментариев Ибн Рушда был Леви бен Герсон (1288–1344), отрицавший, в частности, творение из ничего.

До 12 в. из сочинений Аристотеля на латыни на Западе были известны только «Категории» и «Герменевтика» в латинском переводе Боэция, которые вместе с комментариями Боэция и переводом «Введения» Порфирия составляли т. н. старую логику (лат. logica vetus). К середине 12 в. был хорошо известен весь «Органон» (его остальные книги получили название «новой логики» – лат. logica nova), главным образом благодаря шартрской школе. Переводы с арабского языка (при дворе епископа Раймунда в Толедо) и непосредственно с греческого языка (особенно в Палермо, при дворе норманнских королей) осуществлялись параллельно. Самые ранние переводы с греческого языка принадлежат Якову Венецианскому (1128) и архидиакону Катании Генриху Аристиппу (умер 1162), выдающимися переводчиками с арабского языка были Герард Кремонский (умер 1187 в Толедо) и Михаил Скот (1-е десятилетия 13 в.); одним из самых плодовитых переводчиков с греческого языка во 2-й половине 13 в. был доминиканец Вильем из Мёрбеке. Распространению естественно-научных идей аристотелизма способствовали врачи и натуралисты (Даниил из Морлея, «О природе горнего и дольнего», 1175–1185; Альфред Англичанин, «О движении сердца», комментарий к «Метеорологии», около 1200; Пётр Испанский, 13 в.). В «Похвалах божественной мудрости» Александра Некама (умер 1217) Аристотель предстаёт уже как «учитель Афин, вождь, глава, слава Вселенной». Самым выдающимся английским аристотеликом рубежа 12–13 вв. был Роберт Гроссетест, переведший с греческого языка значительную часть «О небе» и комментарий Симпликия к этому трактату, всю «Никомахову этику» с комментариями и написавший комментарии ко «Второй аналитике» и «Физике». В Оксфордский и Парижский университеты аристотелизм проникает в начале 13 в., причём в Париже он подвергался многочисленным запретам (1209, 1215, 1231, 1263), касающимся главным образом сочинений по физике и метафизике. В 1255 г. факультет искусств в Париже предписывает изучение всех сочинений Аристотеля. Широкое проникновение аристотелизма в католическую теологию (и христианизация учения Аристотеля) связано с деятельностью доминиканцев Альберта Великого и Фомы Аквинского, которая наталкивалась на сопротивление как со стороны францисканцев, державшихся старой платоническо-августинианской традиции, так и со стороны аверроизма (Сигер Брабантский). С запретами 13 в. контрастируют статуты 1366 г., требующие от лиценциата факультета искусств знания не только логических, но и естественно-научных сочинений Аристотеля и «Метафизики», а от магистра этого факультета – знания «Этики» и первых трёх книг «Метеорологии». В 14 в. получает распространение новый жанр комментария – «вопросы» по поводу аристотелевских проблем, ответы на которые подчас содержали оригинальные взгляды комментатора (напр., «Вопросы» Ж. Буридана к «Политике»). В 14 в. появляются и первые переводы Аристотеля на новоевропейские языки (Николай Орем).

В эпоху Возрождения уровень текстологии, истолкования и переводов Аристотеля значительно возрастает, особенно благодаря переселению в Италию таких учёных греков, как Мануил Хрисолор (1355–1415), учеником которого был Л. Бруни, Иоанн Аргиропул (1417–1473), Феодор Газа (1400–1475), Георгий Трапезундский (1396–1486) и кардинал Виссарион (1403–1472). Сочинения Аристотеля начинают печататься, причём, согласно Сартону, среди научных изданий 15 в. они занимают по количеству заглавий (98) 2-е место после сочинений Альберта Великого (151). 1-е полное издание в латинском переводе выходит в Падуе в 1472–1474 гг., греческий («Альдина») – в Венеции в 1495–1498 гг. Борьба против схоластического и арабского аристотелизма (оба зачисляются в категорию «варварского») сопровождается стремлением к восстановлению «подлинного» Аристотеля. Философская жизнь 15–16 вв. сосредоточена вокруг оппозиции Платон – Аристотель (полемика Георгия Трапезундского с Виссарионом и др.). Флорентийские платоники (М. Фичино, Дж. Пико делла Мирандола) продолжают неоплатоническую традицию «согласования», рассматривая аристотелизм как «подготовку» к платонизму. Оплотом аверроистского аристотелизма остаются в 15–16 вв. северные итальянские города, прежде всего Болонья и Падуя. Знакомство с новооткрытым комментарием Александра Афродисийского к «О душе» породило в 16 в. долголетний спор между «александристами» (П. Помпонацци, Я. Дзабарелла), утверждавшими смертность человеческой души, и «аверроистами», модифицировавшими учение о «единстве интеллекта» в духе неоплатонического толкования Симпликия.

Позиция М. Лютера, с его возвращением к августинианству, была сугубо антиаристотелевской («князь философов» был назван М. Лютером «князем мрака»). Однако потребность в системосозидании побудила уже Ф. Меланхтона насаждать аристотелизм в протестантских школах; аристотелевскую метафизику вводят в протестантскую теологию Н. Тауреллус (1547–1606), К. Тимплер (1567–1624), Х. Шейблер (1589–1653), И. Томазиус (1622–1684). Параллельный процесс насаждения томистского аристотелизма в системе образования и теологии в католических странах после Тридентского собора известен под названием второй схоластики. Научная революция 17 в. и формирование механистической картины мира приводят к падению аристотелизма в естествознании, однако Г. В. Лейбниц, подтвердив приговор физике Аристотеля, в метафизике возвращается к аристотелианскому телеологизму.