Атоми́зм (атомистика), учение о дискретных началах всего сущего (греч. τὰ ἄτομα – неделимые), характерное для разных культур и эпох (античный атомизм, атомистика вайшешики и ньяя в Индии и т. д.).

Античный атомизм

История античного атомизма распадается на два основных периода: классический, или древний, атомизм абдерской школы (Демокрит и его последователи) в 5–4 вв. до н. э. и эллинистически-римский атомизм эпикуреизма 3 в. до н. э. – 2 в. н. э. Согласно точке зрения Аристотеля, разделяемой многими современными исследователями, атомизм Демокрита возник как ответ на учение элейской школы о едином и неделимом бытии, признававшее пустоту «небытием», движение – невозможным и потому весь чувственный мир – иллюзорным. Древние атомисты, по Аристотелю, лишь допустили реальность пустоты и раздробили единый моноатом элейского бытия на бесчисленные микроатомы (каждый из которых сохраняет все признаки парменидовского «сущего»), вечно движущиеся в бесконечной пустоте. Хотя Демокрит, несомненно, полемизировал с элейцами и некоторые формулировки атомистической доктрины несут на себе печать этой полемики, выведение атомизма из элейской онтологии затемняет факт непримиримости этих учений (элейцы понимали бытие как «бестелесное»). В действительности атомизм Демокрита был, по существу, развитием и модификацией ионийской физики Анаксагора (учение о мельчайших «семенах» всех вещей в изначальной смеси – панспермии) и Анаксимена (сведение чувственных качеств «горячего и холодного» и др. к количественным различиям плотности однородного вещества). Атомы Демокрита (которые он также называл «сущим» и «неделимыми формами», греч. ἄτομοι ἰδέαι) – мельчайшие, физически неделимые и неуничтожимые частицы материи («природы» – греч. φύσις), воспринимаемые не чувствами, но только чистой мыслью (греч. γνώμη). Они лишены чувственных свойств (таких, как цвет или запах), абсолютно однородны («как если бы каждый был частицей золота») и различаются между собой только величиной и формой. Закон достаточного основания («это ничуть не более так, чем так») не позволяет считать число атомных форм конечным и не исключает возможность существования атома «величиной с мир». Вторичные, чувственные свойства материи выводятся не только из этих первичных свойств атомов как таковых (например, мельчайшие атомы огня воспринимаются как «жгущие», а гладкие – как «сладкие»), но и из комбинаторных различий в атомной структуре тел: подобно буквам алфавита в тексте, атомы различаются не только формой (как A от H), но и положением (как H от Z) и порядком (как AN от NA). Атомы движутся вечно под действием «необходимости», или «соударения», – сталкиваются и разлетаются. Скопление атомов в «большой пустоте» приводит к образованию космогонического «вихря», в котором более крупные атомы собираются в центре (земля), а более мелкие «выдавливаются» на периферию (огонь светил). В бесконечном пространстве непрерывно возникают, существуют и гибнут бесчисленные миры, подобные нашему. Эпикур модифицировал атомизм Демокрита, добавив к основным свойствам атома вес и введя спонтанное «отклонение» атомов от «необходимой» траектории, чтобы объяснить возможность существования свободной воли. В 1 в. до н. э. атомизм Эпикура популяризовал Лукреций в своей поэме «О природе вещей».

Атомизм в Индии

Идея атома как мельчайшей составной частички мироздания (санскр. «ану», «параману» – тончайший, мельчайший) принималась многими школами индийской мысли – ортодоксальными (ньяя, вайшешика, миманса, санкхья, двайта-веданта) и неортодоксальными (джайнизм, буддизм, адживика). Атомизм джайнизма выделяется своей архаичностью: параману не разделены на классы, соответствующие разновидностям материальных первоэлементов (как в других индийских школах), главным их свойством является не столько неделимость (как в греческом атомизме), сколько тонкость и даже сверхтонкость, поскольку отдельный атом лишён непроницаемости. Так, согласно Умасвати, в одной точке пространства содержится сколь угодно большое число параману, подобно тому как в одном фокусе может пересечься сколь угодно большое количество световых лучей. С этим же сверхтонким состоянием связана и способность параману за одно мгновение пересекать Вселенную вдоль и поперёк. Буддийские школы вайбхашики и саутрантики подчёркивают мгновенность и изменчивый характер атомов, которые представляют собой не только составные части первоэлементов (бхуты), но и производные от них чувственные качества (запах, вкус и т. п.) и даже органы чувств. Вайбхашика насчитывает 14 видов атомов, которые образуют совокупности, кратные 7, – скандхи.

Наиболее последовательно атомистическая доктрина разработана в вайшешике. Здесь атом – это минимум вещества соответствующего первоэлемента, наделённый его качествами: атомы земли – запахом (первое в перечне качество выделяет данный первоэлемент среди всех других), вкусом, цветом и температурным осязанием; атомы воды – вкусом, цветом и температурным осязанием; атомы огня – цветом и температурным осязанием; атомы ветра – только температурным осязанием. Каждый первоэлемент состоит из однородных атомов, связанных между собой отношением присущности (самавая), но к ним могут временно присоединяться и атомы других элементов. Поэтому вещи, составленные преимущественно из атомов одного первоэлемента, обладают качествами других первоэлементов. Например, вода, в чистом виде не имеющая запаха, в реальной жизни обладает им за счёт «примеси» атомов земли. Вечная форма атома, которая определяется как сферическая (паримандалья), одинакова для всех классов атомов (они не различаются, подобно атомам Демокрита, разными геометрическими формами – все круглые и одинакового размера). Атомистическую форму имеет в вайшешике и манас – внутренний психический орган, координирующий деятельность органов чувств.

Главной трудностью для атомизма вайшешики было объяснение того, каким образом вечные и невоспринимаемые атомы образуют невечные и воспринимаемые объекты. Если, как утверждают «Вайшешика-сутры», качества причины переходят к качествам следствия, то вечность и невоспринимаемость атомов должна переходить к вещам, но это не так, ведь вещи и не вечны, и воспринимаемы. Значит, мир не может быть создан непосредственно из атомов. Отсюда попытки Прашастапады – главного систематизатора вайшешики – ввести промежуточные атомные соединения, которые, не обладая вечностью отдельных атомов, могли бы тем не менее послужить причинами вещей. Основные аргументы индийских оппонентов атомизма вайшешики – буддистов махаяны – направлены против положения о неделимости атомов: если атом – протяжённое тело, наполняющее собой какое-то пространство, он не может не делиться на части, если же он не протяжённое тело, то соединение сколь угодно большого числа атомов не будет превосходить размера точки. Но если пространство проникает внутрь атомов, то у них есть внутренняя и наружная стороны, что делает их делимыми. Логическое обоснование неделимости атома даёт школа ньяя: если вещи делятся на части до бесконечности, то можно приравнять друг к другу горчичное зерно и гору, что абсурдно; если же деление приводит к полному разрушению, то все вещи состоят из «ничто», что тоже абсурдно. Поэтому пределом деления вещей должно быть «нечто», чем и является атом.

Атомизм в Новое время

В 16 в. Ф. Бэкон, опираясь преимущественно на идеи Демокрита, по-новому представляет материю как неуничтожимую, изначально активную, бесконечно разнообразную, что обеспечивается разнообразием свойств, действий и форм атомов и макротел. Он полагал, что нет последних «кирпичиков» материи, а делимость её бесконечна.

П. Гассенди, опиравшийся на идеи Эпикура, рассматривал атом как физическое тело, невидимое вследствие своей малой величины и неделимое в силу плотности, имеющее величину, фигуру, тяжесть. Вечная и бесконечная Вселенная состоит из атомов и пустоты – бестелесной, неосязаемой, лишённой плотности, без неё невозможно движение атомов, которые, переходя с места на место, сплетаются, смешиваются и по воле случая принимают определённые формы. Гассенди впервые вводит понятие молекулы – малой (лат. moles) массы, первичного соединения атомов, обретающего новые свойства. Так, наряду с корпускулярной физикой появилась молекулярная, особенно значимая в дальнейшем для химии и биологии. И Бог, и душа для Гассенди также состоят из частиц, но мельчайших и тончайших, самых гладких и круглых. Влияние Гассенди прослеживается у И. Ньютона, в частности в работе «Оптика», а также у Х. Гюйгенса, который отстаивал дискретность материи в спорах с картезианцами, строящими механику на основе идей континуализма. Для Гюйгенса главные свойства атомов – бесконечные твёрдость, непроницаемость и сопротивляемость разделению на части.

Идея неделимого материального атома встретила сопротивление Г. В. Лейбница, стремившегося опровергнуть фундаментальные предпосылки механицизма. Для него пустота и атомы – «фикции поверхностной философии», рабочая гипотеза, способная удовлетворить лишь «немудрящих физиков». Соприкосновение атомов невозможно: если предположить для их соединения существование крючков, то у них должны быть свои крючки и так до бесконечности; если же атомы непосредственно соединились своими поверхностями, то они уже не могут быть отделены один от другого и, следовательно, не существуют. Невозможно также «положить предел дроблению и тонкости природы»: в природе не существует материальных атомов, мельчайшая частица материи, в свою очередь, состоит из частей, они дробятся до бесконечности, при этом мельчайшее тело должно быть «точным зеркалом универсума». Лейбниц утверждает, что «действительные единицы» – атомы-субстанции, монады – не имеют частей, но выражают множество в едином и могут быть поняты по аналогии с нашей психической деятельностью (монадология вместо атомистики). Каждая монада – это микрокосм, представляющий Вселенную.

Р. Бойль разрабатывал химию как теоретическую науку на основе идей атомистики и корпускуляризма, рассматривая при этом «корпускулы» как мельчайшие «инструменты», благодаря которым Бог приводит весь мир, словно огромные часы, в движение. В отличие от античных атомистов, говоривших о многообразии форм атомов, Бойль придаёт особое значение многообразию свойственных им движений – прямолинейных, волнообразных, неравномерных, вращательных и др., которые и порождают многообразные отношения между корпускулами и внутри них. При химическом взаимодействии важны отношения между атомами, представляющие различные виды движений.

В 17–19 вв. при обсуждении проблемы связи атомов с континуальным пространством как с простым вместилищем речь шла как бы о двух разных мирах: дискретном, структурированном мире атомов и пространстве, пронизанном силовыми линиями, точками напряжения силового поля; вместе с тем складывались представления о структурированности и динамичности самого атома и о дискретности пространства как «силового поля» (Р. И. Бошкович). Атомы как бы превращались в особые точки этого пространства-поля, взаимодействие тел сводилось к движениям «эфира», к его давлению на тела, что и составило механистическую концепцию поля. Отход от неё означал отказ от эфира в теории относительности, а теория поля становилась «атомистической»: М. Планк доказал, что излучение и поглощение энергии носят дискретный характер (1900), а А. Эйнштейн выступил с обоснованием дискретности электромагнитного поля (1905). С открытием микромира обнаружилось единство дискретной и континуальной картины мира: электроны, как и другие микрочастицы, не соответствуют классическим представлениям об элементарной частице, атоме, корпускуле, они ведут себя в одних условиях как протяжённая волна, в других – как строго локализованная частица. В целом стало очевидным, что существовавшие тысячелетиями принципы атомистической натурфилософии и физики с её атомами и корпускулами не являются раз и навсегда установленными предпосылками философии и науки, но отражают лишь определённый этап их развития.