Описа́тельная психоло́гия (дескриптивная психология; англ. descriptive psychology; нем. beschreibende Psychologie; deskriptive Psychologie), гуманитарно ориентированное направление психологических исследований, опирающееся на качественную методологию. Основная идея описательной психологии заключается в том, что психические явления и процессы необходимо описывать, максимально приближаясь к внутренним переживаниям субъекта и их выражению во внешне наблюдаемых формах поведения.

Описательная психология в широком смысле слова представлена программами разработки психологии в качестве гуманитарно ориентированной дисциплины. Для неё характерно противопоставление себя т. н. объяснительной психологии, критика позитивизма, критика механического переноса методологии естествознания на психологическую науку (Улановский. 2012). В узком смысле слова описательной психологией называют концепцию В. Дильтея, развитую им в одноимённой работе (Dilthey. 1894; Дильтей. 2018).

Философскими предпосылками для появления описательной психологии выступили дискуссии о методологии науки и проблеме двух психологий в контексте немецкой интеллектуальной традиции, а также философия жизни, герменевтика, неокантианство.

Проблема двух психологий. Идеи описательной психологии

Идеи описательной психологии зародились в философском контексте Германии и Австрии 2-й половины 19 в. (Плотников. 2000; Fréchette. 2020). В немецкой интеллектуальной традиции с 18 в. обсуждалась проблема двух психологий – рациональной и эмпирической (Х. фон Вольф), описательной и объяснительной (Ф. А. Тренделенбург, Т. Вайц, В. Дильтей), экспериментальной психологии и психологии народов (В. Вундт), дескриптивной и генетической (Ф. Брентано), понимающей и объяснительной (Э. Шпрангер).

Отличия двух психологий производились как по предмету (науки о природе и науки о духе), так и по методу исследования (объяснение или описание психических явлений; ориентация на методологию естествознания или на герменевтику). Анализируя опыт своих предшественников, в работе «Описательная психология» В. Дильтей отмечал, что из наследия Х. Вольфа «уцелело ценное ядро в виде различения между описательным и объяснительным методом, а также признание того, что описательная психология является опытной основой и контрольным органом для психологии объяснительной» (Дильтей. 2018. С. 78). Вольф впервые чётко разделил 2 возможных направления в исследовании душевной жизни человека. Эмпирической психологией (psychologia empirica) он назвал непосредственное наблюдение человека за собственными психическими процессами, а под рациональной психологией (psychologia rationalis; также именовалась теоретизирующей и объяснительной) понимал постижение истин душевной жизни при помощи размышлений и умозаключений. При этом эмпирическая и рациональная психология выступали для Вольфа не отдельными дисциплинами, а взаимосвязанными разделами единой науки (Wolff. 1732; 1734).

Новое направление дискуссии о возможности описательной психологии придал И. Кант. Он утверждал, что экспериментальные методы естествознания совершенно неприемлемы для психологии, а потому психология способна существовать лишь в качестве описательной науки. Задачей психологии, согласно Канту, является описание психической жизни, тогда как объяснить последнюю точно и достоверно не представляется возможным. «Учение о душе никогда не может... стать чем-то бо́льшим, чем историческое учение и – как таковое в меру возможности – систематическое учение о природе внутреннего чувства, т. е. описание природы души, но не наукой о душе, даже не психологическим экспериментальным учением» (Кант. 1966. С. 60).

Одним из первых выражение «дескриптивная психология» (deskriptive Psychologie) начал использовать психолог и антрополог Т. Вайц. В работе «Положение сторон в области психологии» («Der Stand der Parteien auf dem Gebiete der Psychologie», 1852) он разделил науки на объяснительные и описательные и предложил свою программу описательной психологии. По его мнению, эта дисциплина должна использовать такие методы исследования, как описание и анализ, построение классификаций, сравнение, опираться на учение о развитии живой природы, а её цель – движение в сторону учения о психическом развитии и сравнительной психологии. Объяснительная же психология, используя результаты описательной, создаёт обобщения, выявляет закономерности психического развития, устанавливает отношения между организмом, душевной жизнью и условиями окружающей среды. Вайц также полагал, что психология нуждается в более тесных связях с антропологией. Его 6-томный труд, посвящённый антропологии первобытных племён, представлял собой реализацию проекта описательной науки. Согласно Вайцу, именно антропология выступает основой, сближающей между собой естественные и гуманитарные науки в вопросах изучения человека (Waitz. 1859). Он также полагал, что не только в изучении человека, но и в изучении природы необходимо выделять науки описательные (т. е. описывающие наблюдаемые феномены) и теоретические (объясняющие те или иные явления, используя гипотезы и обобщения).

В середине 19 в. идеи о двух психологиях, одна из которых является описательной и ориентируется на гуманитарные и этические проблемы, также развивал философ Ф. А. Тренделенбург (Fréchette. 2020). Его ученики В. Дильтей и Ф. Брентано развили собственные представления о подобной дисциплине, «описательной» (beschreibende) в терминологии Дильтея, «дескриптивной» (deskriptive) – у Брентано.

Э. Гуссерль на ранних стадиях развития своей концепции феноменологии рассматривал её как описательную (дескриптивную) психологию (Куренной. 2002. С. 92); так, во 2-м томе «Логических исследований» (1901) он называл свой подход «дескриптивной психологией». В дальнейшем Гуссерль отказался от этого обозначения в пользу термина «феноменология»; он использовал также выражение «феноменологическая психология» (Husserl. 1968). Критика Гуссерлем психологизма была связана в основном с естественно-научной ориентацией психологии.

Таким образом, описательная, или дескриптивная, психология представляет собой целый веер психологических и философских направлений, появившихся в конце 19 – начале 20 вв. Как отмечает В. А. Куренной, под дескриптивной психологией «подразумевается достаточно широкий ряд идей и концепций, сформулированных различными мыслителями, в числе которых можно назвать Франца Брентано и его учеников, таких как Карл Штумпф и Эдмунд Гуссерль (на определённом этапе развития своего философско-феноменологического проекта), Дильтея, Теодора Липпса, Александра Пфендера и других» (Куренной. 2002. С. 82).

Современный вариант описательной (феноменологической) психологии развивает американский психолог А. Джорджи, опирающийся на европейскую интеллектуальную традицию и работы Э. Гуссерля; он основал журнал Journal of Phenomenological Psychology («Журнал феноменологической психологии») и разработал оригинальный описательно-феноменологический метод (descriptive phenomenological psychological method) (Giorgi. 1970; Giorgi. 2009).

Особую трактовку описательной психологии (descriptive psychology) предложил американский психолог П. Оссорио, концепция которого сформировалась в 1960-е гг. в контексте американской традиции поведенческих наук. В 1978 г. его последователи и сторонники основали Общество описательной психологии (Society for Descriptive Psychology), функционирующее и по сей день.

Дескриптивная психология Ф. Брентано

В работе «Психология с эмпирической точки зрения» («Psychologie vom empirischen Standpunkt», 1874) Ф. Брентано предложил понимание психологии как науки о психических феноменах (Wissenschaft von den psychischen Phänomenen) (Brentano. 1874. S. 10). Он выделил 6 признаков психических феноменов: они есть объекты исключительно внутреннего восприятия; всегда воспринимаются в своём единстве; обладают направленностью на какой-либо предмет (интенциональность); выступают в качестве представлений или явлений, связанных с представлениями; не имеют пространственного измерения; им присуще действительное существование (Брентано. 1996). Брентано полагал, что подлинно научными методами психологии являются строгие и универсальные методы естествознания, такие как наблюдение, описание фактов, устанавливающие общие закономерности умозаключения. Психологическое познание основано прежде всего на наблюдении, и в этом смысле психология есть эмпирическая наука. Сведения о текущих психических явлениях наблюдатель (психолог) добывает посредством внутреннего восприятия.

Психологию Ф. Брентано предложил разделять на 2 части – дескриптивную (описательную; нем. deskriptive Psychologie, иногда также beschreibende Psychologie) и генетическую (genetische Psychologie). Дескриптивную психологию он называл также описательной феноменологией (beschreibende Phänomenologie) (Brentano. 1982. S. 129) и психогнозией (Брентано. 2018. С. 164). Её задачей является вскрытие и прояснение сущности психических феноменов. Дескриптивная психология выступает основой для генетической психологии, хотя имеет ценность и сама по себе «ввиду особого достоинства (Würde) сферы психического…» (Брентано. 2018. С. 258). Это «предшествующая часть» психологии, которая занимается «созерцанием психических реальностей». Затем к ней «добавляется генетическая психология как вторая часть психологии» (Brentano. 1995. Р. 137). Генетическая, или физиологическая, психология, по мысли Брентано, изучает происхождение и детерминацию психических процессов. В лекциях 1887–1891 гг. Брентано сравнивает дескриптивную (описательную) психологию с анатомией как фокусирующуюся на составе психических явлений, тогда как генетическая психология, занимающаяся анализом психических функций, уподобляется физиологии (Brentano. 1995. Р. 137). Эти разделы психологии тесно связаны между собой: «Дескриптивная психология есть более ранняя часть [психологии]. Она относится к генетической психологии подобно тому, как анатомия относится к физиологии» (Брентано. 2018. С. 258). Описательная психология создаётся от первого лица (самим субъектом), что означает описание и анализ собственного внутреннего опыта, наблюдение за своими психическими процессами; генетическая же психология предполагает внешний взгляд (от третьего лица), включает эмпирические и экспериментальные исследования.

Дескриптивная психология представляет собой науку, описывающую психические феномены и анализирующую их структуры (Брентано. 2018; Franz Brentano and Austrian philosophy. 2020). Она занимается «анализирующим описанием» психических явлений, восприятий внешнего и внутреннего мира: первоначально возникающих ассоциаций («интуитивных сенсорных мнемонических представлений»), «наложенных на них представлений», т. е. абстрактных представлений, или понятий, а также представлений внутреннего восприятия – к последним относятся как представления собственных суждений и желаний, так и чувственные представления красок и звуков. «Дескриптивная психология… ставит перед собой задачу анализирующего описания наших (психических. – Ред.) явлений, т. е. наших непосредственных опытных фактов (Erfahrungstatsachen), или, что то же самое, объектов, постигаемых в нашем восприятии» (Brentano. 1995. Р. 139).

Дескриптивная психология должна уделять внимание как предмету психической деятельности, так и способу отношения к нему: «…Если мы хотим описать психическую активность, то мы должны будем описать её особый предмет и способ, каким она к нему относится. И если мы стремимся – как стремится к этому дескриптивная психология – дать описание сферы нашей психической активности в целом, то мы должны будем показать, как в целом существуют предметы наших психических активностей, и в целом различия способов отношений, в которые мы с ними психически вступаем» (Брентано. 2018. С. 260).

В «Лекциях по психогнозии» (1890–1891) Ф. Брентано характеризует психогнозию (описательную психологию) как «чистую психологию», а генетическую психологию – как «физиологическую». Психогнозия является более точной, нежели генетическая психология, поскольку её основой и источником очевидности является внутреннее восприятие. «Психогнозия относится к точным наукам, между тем как генетическая психология не способна и, пожалуй, никогда не сможет формулировать свои тезисы иначе как неточным способом неточных наук…» (Брентано. 2018. С. 165). Развитие психогнозии, по мысли Брентано, является необходимым условием для появления «действительно научной генетической психологии» (Брентано. 2018. С. 168). Психогнозия знакомит человека со структурами его собственного Я, выявляет наиболее значимое в опыте, рассказывает о вещах, предстающих так, «как они существуют в действительности» (Брентано. 2018. С. 221). Этим описательная психология выгодно отличается «от всего естествознания» (Брентано. 2018. С. 221).

Ф. Брентано описывает задачи (программу исследовательских действий) психогноста: в первую очередь психогност «должен переживать». Это означает, что «его внутреннее восприятие должно – если не разом, то хотя бы последовательно – схватывать богатство фактов человеческого сознания, чтобы у него не было нехватки в необходимом для его исследования эмпирическом материале» (Брентано. 2018. С. 184). Следующие шаги психогноста: выделять и дифференцировать пережитое; строго фиксировать, на что он обращает внимание, и накапливать данные; индуктивно обобщать и – там, где недостаёт данных – интуитивно схватывать возможные закономерности. В своих лекциях Брентано детально разъясняет все эти этапы.

Описательная психология В. Дильтея

Программу построения описательной психологии В. Дильтей развернул в работе «Идеи об описательной и анализирующей психологии» (Dilthey. 1894; Дильтей. 2018). «Под описательной психологией, – писал Дильтей, – я разумею изображение единообразно проявляющихся во всякой развитой человеческой душевной жизни составных частей и связей, объединяющихся в одну единую связь, которая не примышляется и не выводится, а переживается. Таким образом, этого рода психология представляет собою описание и анализ связи, которая дана нам изначально и всегда в виде самой жизни» (Дильтей. 2018. С. 72). Описательная психология Дильтея являлась частью его проекта теории и методологии гуманитарных наук.

Источниками описательной психологии В. Дильтея послужили идеи Х. Вольфа и И. Канта, проведённое Т. Вайцем разделение психологических методов на объяснительные и описательные (Martinelli. 2018), работы И. Г. Гердера и В. фон Гумбольдта, в которых подчёркивалось значение истории и культуры в развитии человека, и в особенности труды Ф. Шлейермахера. Дильтей являлся попечителем архива Шлейермахера, воспринял от него герменевтический подход и метод; в 1-м томе посвящённой Шлейермахеру монографии сформулировал ключевые идеи своего подхода к пониманию гуманитарного знания (Dilthey. 1870). Одна из них касалась задач описательной психологии (beschreibende Psychologie) – выявления и описания внутренней взаимосвязи душевной жизни; другая – разработки герменевтики как методологии гуманитарных наук, которая позволяла бы истолковывать объективации человеческого духа в продуктах творчества и произведениях культуры.

Первоначально В. Дильтей опирался на философию И. Канта, но такой ориентир для построения психологии вскоре его разочаровал, поскольку Канта интересовал прежде всего познающий субъект и познаваемый им мир, тогда как Дильтея – человек в полноте и богатстве его исторической жизни. В работах «Наброски к критике исторического разума» (1882) и «Введение в науки о духе» (1883) Дильтей обосновал необходимость применения в психологии гуманитарных методов, ввёл понятия «объективный дух» (для обозначения культуры), «связность жизни» (подразумевая её осмысленность), «понимание» и др. (Dilthey. 1883; Дильтей. 2000). Во «Введении в науки о духе» он также отмечал, что психологическое и историческое изучение человека побудило его к разработке конструкта целостности и полноты человеческой жизни. Дильтей доказывал, что лишь история человеческой жизни может в полной мере поведать о том, что есть человек.

Таким образом, психология для В. Дильтея являлась частью масштабного проекта построения наук о духе, в котором играла системообразующую роль. Однако, присмотревшись к существовавшей в его время психологии, Дильтей обнаружил, что та психологическая наука, которая могла бы служить основанием гуманитарного знания, ещё не создана. В связи с этим проект описательной психологии Дильтея выступил также и критикой магистральной линии развития психологии конца 19 в., которую он называл «объяснительной» (erklärende Psychologie). «Могучая по содержанию действительность душевной жизни выходит за пределы этой психологии. В творениях поэтов, в размышлениях о жизни, высказанных великими писателями… заключено такое понимание человека во всей его действительности, что всякая объяснительная психология остаётся далеко позади. Но во всей рефлектирующей литературе, стремящейся охватить в полном объёме действительность человека, до сих пор проявляется наряду с её превосходством в отношении содержания – неспособность к систематическому изложению и изображению» (Дильтей. 2018. С. 73–74).

В 1894 г. В. Дильтей опубликовал работу «Идеи об описательной и анализирующей психологии» («Ideen über eine beschreibende und zergliedernde Psychologie»), которая вышла на русском языке под укороченным названием «Описательная психология» (1924). Опущенное в русском переводе полное название работы отнюдь не случайно включало 2 определения – психология описательная (beschreibende, описывающая) и аналитическая (zergliedernde, анализирующая). Дильтей неоднократно подчёркивал, что «описательная психология должна быть в то же время и аналитической» (Дильтей. 2018. С. 128). Однако здесь не подразумевается механический анализ психики по элементам; по Дильтею, полноценный анализ души совершается через синтез понимания. Задачей анализа является «выделение структурной связи в развитой душевной жизни» (Дильтей. 2018. С. 132); при этом Дильтей опирался на герменевтическую методологию литературоведческого анализа, стремящегося к полноте постижения своего предмета. «Вся действительная полнота душевной жизни должна подлежать изложению, а по возможности и анализу, и как описание, так и анализ должны обладать наивысшей достижимой степенью достоверности» (Дильтей. 2018. С. 113–114).

Описание и анализ психических явлений – в равной степени необходимые составляющие описательной психологии. «…Этого рода психология представляет собою описание и анализ связи, которая дана нам изначально и всегда в виде самой жизни. Она изображает эту связь внутренней жизни в некоторого рода типическом человеке» (Дильтей. 2018. С. 72). Подобного рода связь имманентно присуща субъекту, а не выводится путём умозаключений. Более того, культурные системы, такие как хозяйство, право, религия, искусство и наука, а также различные социальные организации – семьи, общины, церкви и государства, – по мысли В. Дильтея, «возникли из живой связи человеческой души» (Дильтей. 2018. С. 62). «Психические факты образуют их важнейшую составную часть, и потому они не могут быть рассмотрены без психического анализа. Они содержат связь в себе, ибо душевная жизнь есть связь. Поэтому-то познание их всюду обусловливается пониманием внутренней связности в нас самих» (Дильтей. 2018. С. 62).

Важным философским основанием описательно-аналитической психологии выступала философия жизни. «Нельзя не пожелать появления психологии, способной уловить в сети своих описаний то, чего в произведениях поэтов и писателей заключается больше, нежели в нынешних учениях о душе…» (Дильтей. 2018. С. 75). Однако при этом В. Дильтей не отказывался полностью от методов объяснительной психологии – выдвижения и проверки гипотез, эмпирических исследований и экспериментов; он считал их необходимыми, но недостаточными для постижения тонкостей душевной жизни. Описательная психология рассматривалась им как дополнение объяснительной: если объяснительная психология начинается с выдвижения гипотез, то описательная завершает анализ душевной жизни её пониманием в полноте и целостности.

Доступные наблюдению психологические факты, согласно В. Дильтею, отличаются многозначностью. Объяснительная психология, комбинируя эти факты, стремится строить психологические системы. Однако подобный метод ведёт лишь к появлению соперничающих друг с другом психологических теорий. Иное дело описательная психология: «Ход её должен быть аналитический, а не построительный. Она должна исходить из развитой душевной жизни, а не выводить её из элементарных процессов. <…> Предметом её должны являться развитой человек и полнота готовой душевной жизни. Последняя должна быть понята, описана и анализирована во всей цельности её» (Дильтей. 2018. С. 115–116).

Описательную психологию В. Дильтей считал основной наукой о человеке, мостом между изучением индивидуальности личности и историческим миром. Он основательно проработал её методологию, которая включала также «сравнительное изучение, пользующееся, как материалом, душевной жизнью животных, первобытных народов, душевными изменениями в связи с прогрессом культуры, словом, историей развития индивидов и общества» (Дильтей. 2018. С. 81). Предметом описательной психологии должны быть явления душевной жизни, которые даются человеку во внутреннем опыте, переживаются в структурной целостности и взаимосвязи отдельных элементов. Стремиться к целостному описанию душевных явлений особенно важно. «Методическое преимущество психологии» Дильтей усматривал в том, что «душевная связь дана ей непосредственно, живо, в виде переживаемой действительности» (Дильтей. 2018. С. 70). Связность душевной жизни ниоткуда не выводится – она непосредственно переживается субъектом, в то время как связь природных явлений исследуется в естествознании путём выдвижения и проверки гипотез. Методы естествознания не годятся для изучения душевной жизни, которая изначально цельна, осмысленна и доступна для понимания. Если природу человек объясняет, то душевную жизнь он понимает, при этом переживание целого предшествует единичным явлениям.

При этом В. Дильтей полагал, что для научного познания человека недостаточно только рефлексии и самоанализа, необходимо интерпретировать личность в отнесённости к биографическим и историческим контекстам, в обусловленности её сознания сложившимся мировоззрением и пережитым опытом. Специфическими методами описательной психологии, сочетающими индивидуально-психологическое описание и социально-исторический анализ, выступили понимание и интерпретация.

В работе «Построение исторического мира в науках о духе» («Der Aufbau der geschichtlichen Welt in den Geisteswissenschaften», 1910) В. Дильтей вместо термина «описательная психология» начал использовать название «структурная психология» (Strukturpsychologie). Структурная психология, по его мысли, должна заниматься анализом структур душевной жизни. Одним из первых в немецкой интеллектуальной традиции Дильтей стал использовать термин «структура», понимая под ним единство когнитивных, эмоциональных и волевых отношений человека к миру. «До сих пор является малоизвестным тот факт, что использование слова "структура" было до Первой мировой войны чем-то вроде отличительной характеристики молодых учеников Дильтея в Берлине, и что с помощью русского феноменолога Густава Шпета понятие структуры Дильтея и Шпрангера вошло окольным путём через Россию в терминологию западной лингвистики и было в ней изменено до неузнаваемости» (Роди. 2002. С. 19).

В душевной жизни человека В. Дильтей отмечал прежде всего целостность. Он подчёркивал, что всякое единичное психическое явление обусловлено всей целостностью душевной жизни, а эта целостность представляет собой явную или нуждающуюся в выявлении структуру, которая постигается субъектом в непосредственном переживании. Структурные связи охватывают не только сознание, но учитывают обусловленность душевной жизни историческими контекстами человеческого бытия, телеологическую направленность на высшие ценности и др.

Центральным понятием в учении В. Дильтея выступало переживание. Человек постоянно пребывает в переживании своего единства с миром, переживание – это и есть единство человека и мира, форма реагирования субъекта на мир, единство когнитивных, эмоциональных и волевых отношений человека к миру. При этом содержание переживания может быть дано субъекту в неотрефлексированном виде, не все переживания являются самоочевидными и сразу открываются сознанию. Несмотря на то что Дильтей не использовал такие понятия, как «бессознательное», «бессознательная психика» или «подсознание», он склонялся к тому, что далеко не всё в человеческой психике осознаётся, что существуют разные уровни осознанности переживаний. Хотя целостность душевной жизни и даётся субъекту в непосредственном переживании, тем не менее от него требуется особое сознательное усилие – описание и анализ, чтобы выявить структурные связи человека и мира. «…Методическое преимущество психологии в том, что душевная связь дана ей непосредственно, живо, в виде переживаемой действительности. Переживание связи лежит в основе всякого постижения фактов духовного, исторического и общественного порядка, в более или менее выясненном, расчленённом и исследованном виде» (Дильтей. 2018. С. 70–71). Таким образом, существуют градации прояснённости (отрефлексированности) содержания переживаний.

Чтобы стать осознанным, «переживание» должно проявить себя в «выражении» (например, в языковой форме). Осознаваемое (описанное и проанализированное) «переживание» становится «выражением», которое затем воплощается в «понимании». Так появляется знаменитая триада Дильтея: переживание – выражение – понимание.

Продолжателем традиции гуманитарной психологии В. Дильтея в 20 в. выступил Э. Шпрангер, разработавший концепцию понимающей психологии, которая была одновременно развитием и ревизией подхода Дильтея. Как и Дильтей, Шпрангер полагал, что основой целостности душевной жизни является внутренняя структурная связь, которую необходимо объективировать, выявляя отношения психики с окружающей действительностью. Но, в отличие от Дильтея, считавшего, что структурная связь душевной жизни открывается непосредственно в переживании (Erlebnis), что из переживания с помощью описания и анализа выявляется психическая структура, Шпрангер придерживался мысли о важности опосредованности переживаний ценностями, объективными формами культуры. Он был убеждён, что для понимания душевных структур недостаточно описания, но важно соотнести индивидуальные структуры психики с объективными формами действительности, прояснить объективные жизненные связи. Также, в отличие от Дильтея, Шпрангер отмечал, что переживания субъекта не всегда могут быть релевантно интерпретированы им самим. Например, чтобы адекватно понять поступки того или иного человека, недостаточно просто зафиксировать и описать его переживания, но необходимо раскрыть смысл, связывающий эти поступки с ценностями объективного мира. По этой причине Шпрангер столь детально описывает свои «формы жизни» (Шпрангер. 2014), фокусируя внимание на взаимоотношениях объективных ценностей культуры и их субъективном смысле для того или иного человека (человек теоретический, экономический и т. д.).

Сопоставление проектов описательной психологии В. Дильтея и Ф. Брентано

В. Дильтей и Ф. Брентано примерно в одно и то же время утверждали, что психология должна сосредоточиться на изучении опыта сознания, что описательную (дескриптивную) психологию следует отличать от объяснительной (генетической), которая стремится дать психическим процессам причинные объяснения. Однако под «описательной психологией» у них подразумевались различные методы психологического исследования, в чём проявлялись 2 различные интеллектуальные традиции – австрийской философии и немецкого историзма (Fréchette. 2020).

Г. Фрешетт показывает, что, несмотря на некоторое структурное сходство, и по заявленным целям, и по своему происхождению проекты описательной психологии В. Дильтея и Ф. Брентано весьма различались. Хотя оба рассматривали описательную психологию как исследование структуры психики, их согласие в этом вопросе было поверхностным. В подходе Дильтея психические явления имели телеологическую структуру, были обусловлены историческим опытом и взаимодействиями субъектов в окружающей среде; по Брентано же, в опыте самоочевидности открываются лишь психические акты, но отнюдь не представляется возможным доказать их телеологические черты (Fréchette. 2020).

Различия между проектами В. Дильтея и Ф. Брентано были обусловлены и разными исследовательскими традициями. На дескриптивную психологию Брентано существенно повлияла традиция австрийской философии, в которой признавалось, что метод философии должен быть таким же объективным и строгим, как и метод естественных наук; описательная психология подпадает под этот же принцип (Fréchette. 2020. Р. 296). Дильтей же отказался от этой идеи, одним из первых заявив о принципиальной специфике гуманитарного познания. Он взял за образец научного исследования герменевтическую методологию, в том числе разработанные Ф. Шлейермахером принципы общей герменевтики. И если для Брентано описательная (дескриптивная) и объясняющая (генетическая) психология означали 2 последовательных этапа психологического исследования, то для Дильтея это были 2 принципиально различных подхода. Г. Фрешетт замечает, что положение Дильтея о том, что природу мы объясняем, а душевную жизнь понимаем, было совершенно неприемлемо для Брентано, для которого и объяснение, и понимание представляли собой «не что иное, как род знания» (Fréchette. 2020. Р. 291).

Внешнее сходство между подходами В. Дильтея и Ф. Брентано происходило из одного интеллектуального источника – философии Ф. А. Тренделенбурга, учившего их обоих в Берлине. На это интеллектуальное влияние они указывали в своих автобиографиях (Fréchette. 2020). Брентано посещал лекции Тренделенбурга по психологии в 1858–1859 гг.; предположительно в это же время их прослушал Дильтей. Тренделенбург описывал «двойную задачу психологии»: объяснение природы в связи с её целями и понимание духовного мира в его порывах. Тем самым психология представала, во-первых, как вершина естествознания, во-вторых, как основа этики, служила переходом от физики к этике. Эти идеи явились той общей предпосылкой, которая привела Дильтея и Брентано к дифференциации задач объяснительной и описательной психологии (Fréchette. 2020). В своих поздних работах, а именно во 2-м томе «Психологии с эмпирической точки зрения», Брентано развивал более близкое к Дильтею понимание соотношения дескриптивной (описательной) и генетической (объяснительной) психологии как подходов, дополняющих друг друга (Brentano. 1911).

При этом идеи Ф. А. Тренделенбурга об историческом измерении духовного мира оказали влияние на В. Дильтея, но не на Ф. Брентано (Fréchette. 2020). Взгляды своего общего учителя психологии они восприняли, поняли и продолжили по-разному. Так, одним из центральных постулатов концепции описательной психологии Дильтея стал отказ от самонаблюдения как ненадёжного метода (Fréchette. 2020. Р. 205). Дильтей был убеждён, что о человеке больше рассказывает его жизненная история, нежели самонаблюдение. «Что такое человек, можно узнать не путём размышлений над самим собой, и даже не посредством психологических экспериментов, а только лишь из истории» (Дильтей. 2018. С. 143). Он считал, что самонаблюдение может исказить переживания и не способно уловить всё богатство связей психической жизни, уходящих в глубины, не освещённые светом сознания. Помимо этого, самонаблюдение способно производить избыточные сущности, отсутствующие в переживаемом опыте. По причине ненадёжности опоры исключительно на внутренний опыт и «размышления над самим собой» Дильтей подверг критике не только описательную психологию Брентано, но и феноменологию Э. Гуссерля, охарактеризовав её как психологическую схоластику (Fréchette. 2020). Брентано же под самонаблюдением понимал преднамеренное наблюдение за своими, уже прошедшими, психическими актами (Fréchette. 2020. Р. 205). В целом критически относясь к целенаправленному самонаблюдению (интроспекции как методу интроспективной психологии), Брентано тем не менее считал, что непосредственное внутреннее восприятие психических феноменов обладает необходимой достоверностью научного знания.