Пережива́ние, непосредственная внутренняя данность субъекту психических явлений, состояний и процессов, сам факт их испытывания. Характеристика «непосредственности» указывает, что нечто испытано субъектом прямо, пережито на собственном опыте, а не почерпнуто из каких-либо внешних источников. «Внутренний» характер переживания выражается в его специфической обращённости на субъективный, чувственный аспект опыта (например: «зябко, пробирает до косточек», а не «–30° по Цельсию»). Свойство «данности» подчёркивает непроизвольный характер переживания: человек не инициирует своё переживание, а лишь претерпевает его и свидетельствует о пережитом опыте.

Методологическая роль переживания радикально менялась в истории психологии – от категории, выражающей предмет всей науки в целом (интроспективная психология, понимающая психология В. Дильтея), до понятия, вовсе изгоняемого из её пределов (бихевиоризм). Классическая интроспективная психология, добиваясь статуса самостоятельной науки, нашла в переживании самобытный объект (пусть сахар изучает химия, а сладость – психология), строго научное исследование которого методом аналитической интроспекции способно выделить из целостного опыта «чистую культуру» переживания, отвлечённую как от предметного содержания, так и от личных пристрастий наблюдателя.

С расширением горизонта психологии 20 в. от области «психических явлений» до «мира человеческой жизни» концепт «чистого» переживания начинает преодолеваться, происходит раскрытие новых граней и измерений этого понятия. Переживанию возвращается его предметный характер: предмет – не внешняя причина, он «имманентен переживанию» (Дильтей). Переживание начинает мыслиться в целостном контексте человеческой жизни – как жизненный факт или как значимое событие жизни личности (С. Л. Рубинштейн), как интегральная «единица» личности и среды (Л. С. Выготский). Атомистический и статический взгляд на переживание сменяется процессуальными моделями, вычленяющими в переживании отдельные фазы, закономерно сменяющие друг друга. Так, работа немецко-американского психолога Э. Линдеманна (1944) дала толчок эмпирическим исследованиям переживания горя, в которых фиксировались как патологические его формы (задержанное, отсроченное, искажённое и т. д.), так и фазовая структура нормального горя (фазы «шока», «поиска», «острого горя», «остаточных толчков и реорганизации», «завершения»).

Новый этап разработки проблемы переживания разворачивается в лоне появившейся в середине 20 в. гуманистической психологии. В психотерапевтической практике этого направления переживание обретает статус ключевого механизма эффективности: главное в терапии происходит не благодаря процессам осознания бессознательных влечений (как в психоанализе) или научения адаптивным шаблонам поведения (как в бихевиоральной психотерапии), а благодаря именно переживанию личности, которое мыслится как целостный жизненный процесс, вовлекающий в свою динамику чувства, ум, воображение и телесные реакции. В условиях безоценочного понимания другим и принятия переживания в его субъективной реальности раскрывается продуктивный потенциал переживания как процесса, способного совершить переворот в человеческих чувствах, установках, отношениях, которые человек не мог изменить с помощью напряжения сознания и усилий воли. Такое понимание переживания обусловило сдвиг доминирующего стиля психотерапевтической работы от нейтрально-аналитического или воспитательно-корректирующего к личностно включённому, понимающему, эмпатическому (К. Роджерс, Р. Лэйнг, американский психоаналитик Х. Кохут и др.). К 1990-м гг. около 40 психотерапевтических школ относились к «экспериентальному» (от англ. experience – переживание) направлению.

В этом контексте происходит формирование целостных психологических теорий переживания. В первой из них, представленной Ю. Джендлином (США), переживание понималось как первичная субъективная реальность, сопровождающая любой жизненный акт. Акцентируется процессуальный характер переживания, а также его участие совместно с процессом символизации в актах смыслопорождения. Концепция Джендлина нашла применение в личностно-центрированной терапии и в разработанном им терапевтическом методе «фокусирования».

В российской психологии в начале 1970-х гг. по инициативе Ф. В. Бассина развернулась дискуссия о «значащих» переживаниях как центральном предмете психологической науки. С позиций культурно-исторического подхода и теории деятельности переживание стало рассматриваться не только как форма чувствования, но прежде всего как особая внутренняя деятельность по преодолению критических жизненных ситуаций (Ф. Е. Василюк, «Психология переживания», 1984): пережить потерю – это не просто испытать чувство одиночества, отчаяния, вины, но проделать большой душевный труд («работу печали» – З. Фрейд), найти утраченный смысл существования, восстановить эмоциональную устойчивость. Этот методологический поворот связал категорию переживания с проблематикой «компенсаторных процессов», «психологической защиты», «совладающего поведения» и позволил ввести в общую теорию переживания такие новые измерения, как «планы и задачи» процесса переживания, его «носители» и «уровни», описать типологию, культурно-историческую детерминацию переживания, его диалогический характер.

В процессе переживания решаются три ключевые задачи, каждой из которых соответствует особый план его развёртывания: в плане «испытывания» от человека требуется открыться проживанию выпавшей на его долю реальности, чувственно испытать её, в плане выражения ему необходимо найти форму и средства экспликации внутреннего опыта, в плане осмысления – выявить смысл кризисной ситуации.

В переживании участвует весь ансамбль психических функций, при этом эмоции не обязательно играют главную роль, которую может исполнить и восприятие (например, феномен «перцептивной защиты»), и мышление («интеллектуальная переработка» травмирующих событий), и поведенческие акты (например, путешествие как средство психологического совладания с кризисом).

Работа переживания носит многоуровневый характер, протекая параллельно в нескольких слоях сознания (на уровне бессознательного, непосредственного переживания, сознавания и рефлексии), каждый из которых может становиться ведущим. При доминировании уровня бессознательного «тайная работа души» (И. А. Бунин) скрыта от внутреннего наблюдения; на уровне процессов непосредственного переживания она выступает в сознании в виде эмоционального проживания ситуации, «ноющих воспоминаний», кружении ассоциаций вокруг болезненных тем и т. п. Когда преобладает уровень сознавания, человек целенаправленно ищет выход из критической ситуации, анализирует причины её возникновения, взвешивает альтернативы, принимает решения, перестраивает планы. Ведущим уровнем процесса может становиться и рефлексия, активное переосмысление базовых убеждений, ценностей и целей, казавшихся до сих пор непреложными.

Наиболее существенные характеристики переживания определяются типом жизненного мира, в рамках которого оно осуществляется. Инфантильное переживание подчиняется принципу удовольствия и реализуется процессами психологической защиты, направленными на избегание страдания путём искажения реальности. Реалистическое переживание основывается на механизмах терпения и надежды и стремится к деятельному совладанию с ситуацией, поиску компенсаций или замещения. Ценностное переживание осуществляется за счёт ценностно-мотивационных перестроек сознания. Творческое переживание включает кризисную ситуацию в контекст жизни как целого, выявляет и заново перерабатывает жизненный замысел личности, либо изменяя его, либо утверждая и укрепляя жертвенной готовностью воплощения вопреки обстоятельствам. Главные отличия типов переживания определяются их отношениями с реальностью: инфантильное переживание ради сохранения комфорта игнорирует реальность, реалистическое переживание приспосабливается к ней, принимая текущие обстоятельства за окончательную реальность, ценностное переживание её идеально преображает, творческое переживание строит новую жизненную реальность.

Культура вырабатывает различные обрядово-символические формы, в которых кристаллизуется исторический опыт переживания типовых ситуаций – утраты, поражения, конфликта и т. д. Индивидуальное сознание, подключаясь к этим формам, обретает в них не только культурное «средство», но и формообразующую структуру, сопричастие которой перестраивает весь процесс переживания.

Человеческое переживание диалогично, оно всегда внутренне обращено к кому-то (из наблюдений К. И. Чуковского за детьми: «Я пла́чу не тебе, а тёте Симе»). Человек может искренне открыть и полноценно выразить другому своё переживание только в атмосфере понимания, принятия и сопереживания, что делает эмпатию центральным методом изучения переживания.

Феномен переживания плодотворно используется не только в психотерапии, но и в других культурных практиках – социальной работе, педагогике (вальдорфская педагогика, т. н. педагогика переживания, используемая в работе с молодёжью), режиссуре. «Переживание» – ключевой термин режиссёрской системы К. С. Станиславского: актёр вживается в обстоятельства и смысловую логику жизни персонажа, чтобы его действия на сцене следовали «правде переживания».