Толера́нтность к неопределённости (ТН, англ. tolerance for uncertainty, tolerance of ambiguity), личностное свойство, отражающее позитивное отношение человека к ситуациям неопределённости, т. е. к ситуациям, характеризующимся новизной, сложностью, неясностью, многомерностью, неконгруэнтностью, двусмысленностью и прочими факторами объективной и субъективной неопределённости. Понятие «интолерантность к неопределённости» (ИТН) отражает противоположное, негативное отношение к таким ситуациям.

В английском языке понятие неопределённости передаётся двумя словами – uncertainty и ambiguity. Соответственно, используются термины tolerance of uncertainty и tolerance of ambiguity, сходства и различия которых обсуждаются в целом ряде публикаций (Buhr. 2006; Furnham. 2013; Корнилова. Новый опросник … 2010). В русскоязычном словоупотреблении им обоим соответствует термин «толерантность к неопределённости», хотя иногда используется также «толерантность к двусмысленности» (для tolerance of ambiguity). Ambiguity чаще соотносят с двусмысленностью, многозначностью, а uncertainty – с неопределённостью как неясностью, изменчивостью, вероятностными характеристиками ситуации. Причём uncertainty (в термине tolerance of uncertainty) переводится на русский язык и как «неуверенность». Различают качественную неопределённость и количественные характеристики риска (если неопределённость становится исчислимой). Значения терминов intolerance of uncertainty и intolerance of ambiguity, одинаково передаваемых на русском языке как «интолерантность к неопределённости», совпадают не полностью. ИТН соотносится со статичным компонентом ситуации неопределённости, имеющим место в настоящем. Intolerance of uncertainty используется также в значении «интолерантность к субъективной неопределённости», но в таком случае точнее переводить термин как «интолерантность к субъективной неуверенности» (Grenier. 2005), поскольку она относится к не поддающемуся прогнозированию компоненту ситуации неопределённости, ориентированному на будущее.

Свойства ТН и ИТН играют значимую роль в процессах принятия решений человеком, поскольку психологически принятие решения – это выбор из поля заданных и формируемых субъектом альтернатив в условиях неопределённости (Корнилова. 2016). ТН предполагает возможность (и готовность) личности принимать решения и действовать в условиях неопределённости. То, что это свойство в большей степени относится к динамическому аспекту личностной регуляции решений и действий, отличает его от других личностных свойств, в частности характерологических (например, черт «Большой пятёрки»).

Неопределённость не является только внешней характеристикой ситуации выбора. Как в построении образа этой целостной ситуации, так и в оценивании последствий выбора человек полагается на имеющиеся у него знания, доопределяет цели и критерии принятия решений, предвосхищает, прогнозирует и оценивает возможные изменения ситуации (в том числе вследствие своего выбора) и себя в ней (что связывают с «личностной ценой» решения).

Г. Олпорт впервые проанализировал особенности личности в ракурсе континуума толерантность–интолерантность, при этом речь не шла именно об отношении к неопределённости. Олпорт выделил параметры, которые характеризуют толерантную и интолерантную личности в более широком контексте отношения к социуму, другим людям. Например, для толерантной личности характерны ответственность, внутренний локус контроля, ориентация на себя, меньшая приверженность к порядку, способность к эмпатии, чувство юмора и т. д.

Интолерантность к неопределённости выступила свойством авторитарной личности, изучению которой посвящены работы многих исследователей (Г. Олпорт, Э. Фромм, Т. Адорно и др.). В случае понимания толерантности как системы позитивных установок, а также системы личностных и групповых ценностей речь идёт в первую очередь о социальной и этнической толерантности. Исторически первый круг работ, посвящённых авторитарной личности (Т. Адорно и др.), демонстрировал связи интолерантности как личностного свойства с ригидностью. Стремление к ясности во всём, к простым решениям, избегание нового и неизвестного, рассмотрение мира с точки зрения бинарной оппозиции «плохого» и «хорошего» – вот проявления ИТН, которые не позволяют трактовать её как психологическую устойчивость; скорее это нежелание, страх потерять устойчивость, из-за чего человек стремится избегать любого рода изменчивости, не приемлет сложности и динамики и т. д.

Одной из первых в рамках исследований школы Адорно конструкт толерантности к неопределённости (как tolerance towards ambiguity) ввела американский психолог Эльза Френкель-Брунсвик в своих статьях 1948 и 1949 гг., причём рассматривала его сразу в двух аспектах – как толерантность в сфере познания и в личностной сфере. Согласно Френкель-Брунсвик, личностный аспект ИТН заключается в том, что новые, изменяющиеся, противоречивые, неопределённые ситуации становятся для человека источником тревоги и конфликта. Возможная стратегия совладания с неопределённостью для такого субъекта заключается в ригидной приверженности предвзятым убеждениям и суждениям. При встрече с фактами, которые противоречат его убеждениям, для избегания тревоги и конфликта человек либо вовсе не воспринимает эти факты, либо генерирует новые, соответствующие его ригидной установке.

Когнитивный контекст понимания ТН был представлен в исследованиях аутокинетического эффекта, или кажущегося движения, в которых неподвижная светящаяся точка в тёмной комнате воспринималась испытуемым как движущаяся. В этих экспериментах субъективно воспринимаемая устойчивость этой точки в пространстве использовалась как показатель ТН. При исследовании суждений Д. Канеман и А. Тверски пришли к своей теории перспектив на основе выявления различий в когнитивных репрезентациях вероятностей и эвристик выбора в условиях неопределённости (изложение исследований см. в Канеман. 2016).

В последние десятилетия в психологии складывается новое направление – психология неопределённости (Психология неопределённости … 2010), которое исходит из того, что неопределённость – не новость для психологии (Зинченко. 2007) и включает как психологическое освоение принципа неопределённости (Асмолов. 2015; Корнилова. 2023), так и развитие представлений о роли ТН в психологии личности, психологии принятия решений, социальной и медицинской психологии.

С. Д. Смирнов (2016) соотнёс проблему принятия или неприятия человеком неопределённости с концепцией образа мира А. Н. Леонтьева. Прогностическая активность человека, представленная функционированием целостной многоуровневой динамической системы его гипотез, идущих навстречу стимулам, может рассматриваться в качестве средства радикальной редукции неопределённости в восприятии мира. Соответственно, в зависимости от особенностей образа мира люди характеризуются разной степенью выраженности ТН и ИТН.

Если изначально ТН характеризовалась широко – как когнитивный стиль, особенности восприятия, системы верований, установок в межличностном и социальном функционировании, то в последующем была проделана существенная работа по доопределению конструкта толерантности/интолерантности к неопределённости как измеряемого психодиагностического свойства, позволяющего различать группы людей в проявлении отношения к неопределённости.

Это свойство выступило психодиагностической переменной, которая измерялась при помощи одномерной шкалы с полюсами ТН и ИТН, причём первоначально опросник назывался «шкала интолерантности к неопределённости» (Budner. 1962). Позже, в частности в современных исследованиях на русскоязычных выборках (Корнилова. 2014), даже для этого краткого опросника выделились не два полюса, а два неконгруэнтных фактора – ТН и ИТН.

А. Фёрнхем (Furnham. 1994) исследовал факторную структуру четырёх опросников ТН – шкал О’Коннора, Райделл – Розена, Баднера и Нортона. Для шкалы Нортона было получено 8 факторов. Для шкалы О’Коннора – факторы: 1) «Разумные действия», 2) «Принятие альтернативных ответов», 3) «Консервативные точки зрения». Для шкалы Райделл – Розена: 1) «Готовность к принятию решений», 2) «Тревожность, возникающая при неопределённых стимулах», 3) «Стремление к завершению (доопределению) проблем», 4) «Склонность к риску», 5) «Неуверенный поиск», 6) «Фрагментация проблемы». Для шкалы Баднера: 1) «Прогнозирование», 2) «Разнообразие и оригинальность», 3) «Ясность, прозрачность», 4) «Правильность, регулярность». Таким образом, было показано, что каждая из исследованных предположительно одномерных шкал имеет выраженную факторную структуру, отражающую не просто различие между ТН и ИТН, но и связи с другими свойствами и процессами – тревожностью, склонностью к риску, принятием решений, стремлением к прояснению проблем, прогнозированием и т. д. В результате ТН и ИТН начали рассматриваться как многомерные конструкты. На российских выборках при апробации опросника Фёрнхема ИТН выступила в виде двух факторов – собственно ИТН и межличностной ИТН, означающей неприятие неопределённости в межличностных отношениях (Корнилова. Новый опросник ... 2010).

Связь ТН с экстраверсией и открытостью новому опыту (как чертами «Большой пятёрки») устанавливалась многими авторами на выборках из различных стран, что демонстрирует её кросс-культурную устойчивость. С ИТН как стремлением к ясности и чёткости на российских выборках связана добросовестность (сознательность, черта «Большой пятёрки») (Корнилова. 2016). А. Фёрнхем и Дж. Маркс предположили, что по отношению к личностным чертам «Большой пятёрки» tolerance of ambiguity нужно рассматривать как фактор второго или третьего порядка, поскольку она относится ко всей зоне входящих в «пятёрку» черт (Furnham. 2013).

Устанавливались связи ТН с эмоциональным интеллектом, что позволяет говорить о «позитивной триаде» как взаимодействии в единой динамической регулятивной системе трёх свойств – толерантности к неопределённости, креативности и эмоционального интеллекта (Корнилова. 2016; Павлова. 2012). При исследовании лиц разных творческих профессий (режиссёров, композиторов, писателей) на материале вербальных задач было показано, что разные составляющие позитивной триады выходят на ведущий уровень личностных выборов (Павлова. 2014; Pavlova. 2016). На материале стратегий игровой задачи «Айова» (Iowa Gambling Task) выявлены вклады ТН и свойств тёмной триады (макиавеллизм, неклинические нарциссизм и психопатия) как нестабильного эмоционального ядра личности в регуляцию принятия решений (Kornilova. 2017).

Сегодня включённость ТН и ИТН в эмоционально-личностную сферу стала рассматриваться в общепсихологическом контексте связи аффекта и отношения к неопределённости (Anderson. 2019), с позиций единства интеллекта и аффекта (Корнилова. 2016), в исследованиях клинической направленности и медицинского образования (Stephens. 2022). Современные исследования показывают, что у лиц с выраженной ИТН ситуации неопределённости вызывают стресс и эмоциональную дисрегуляцию; неопределённость рассматривается такими людьми как угроза. Повышение индексов ИТН выявляют при депрессии (Злобина. 2017; Hancock. 2020). Управление сдвигом восприятия ситуаций неопределённости в сторону более позитивного, формирование отношения к ним как не всегда негативным является одной из эффективных стратегий совладания с неопределённостью и может вести к заметному сокращению беспокойства и связанной с ним тревожности (Robichaud. 2013).

Исследования в области клинической психологии выявили следующие характеристики толерантной к неопределённости личности. Люди с высокой ТН легко уживаются с однообразием повседневности и не фиксируются на мыслях, желаниях и поведении, основанных на принципе «всё или ничего» (Эллис. 2002). В динамических подходах к психотерапии «психологически разумные» люди описываются похожими терминами. Такие пациенты достигают большего в результате психотерапии отчасти потому, что способны переносить неопределённость, присущую терапевтическому процессу, способны к пониманию многовариантности перспектив. В процессе прохождения когнитивно-поведенческой групповой терапии повышение ТН может играть заметную роль в оптимизации терапевтического процесса и уменьшении социофобии (Mahoney. 2012).

Исследования в сфере образования показывают, что поощрение высокой ориентации на неопределённость, на раскрытие стилей обучения, связанных с регуляцией отношения к неопределённости в разных культурах, может быть полезным для развития молодого поколения, образовательных систем и будущего страны (Uncertainty regulation ... 2013). Связи ТН с креативностью устанавливались на выборках студентов и преподавателей высшей школы (Корнилова. 2012; Kornilova. 2010). В психологии образования выявилась асимметричность ТН и ИТН по отношению к регуляции учебной деятельности: если ТН не связана с успеваемостью, то ИТН выступила предиктором более низкой успеваемости (Корнилова. 2016).

Термин «толерантность» в различных вариантах начал использоваться также в исследованиях мышления. В частности, сложился специальный конструкт толерантности к противоречиям (tolerance for contradiction), а также более широкое понятие толерантности мышления (tolerance of thinking) в противовес «жёсткости» мышления, не приемлющего новое, изменчивое, противоречивое.

Мышление опосредствует стратегии принятия решений, что делает невозможным применять к человеку термины «механического» или «простого» выбора. По аналогии со страхованием рисков как «колонизацией будущего» мышление можно рассматривать как психологический процесс построения будущего на основе принятия и преодоления неопределённости. Однако возможное в мышлении – мыслимое – не обязательно означает реальность прогнозируемого будущего. Дело не только в том, что планы не всегда реализуемы и мечты не всегда сбываются. Во-первых, нет чёткой грани между мышлением возможного и мышлением невозможного («немыслимым») – художественное и научное творчество стирает границы между реальным и возможными мирами. Во-вторых, «немыслимым» что-то может оказываться именно из-за личностных ценностных ограничений. В-третьих, по отношению к «немыслимому» может быть применён критерий недомыслия (недодуманность мыслей – тот порок, который, согласно М. К. Мамардашвили, может вменяться человеку, занятому интеллектуальным трудом, см. Мамардашвили. 1992). К этому примыкает и возможность «чёрных лебедей» – событий, согласно Н. Талебу (2013), не прогнозируемых человеком в силу их чрезвычайной редкости и, что важнее, в силу того, что они не следуют из известных ориентиров (базируются на существенных и непрогнозируемых изменениях мира в будущем). Это тема другого важного направления исследований принятия человеком неопределённости, психологии возможного (Знаков. 2022).