Дзен
Дзен, дзэн (япон. прочтение кит. «чань» 禪, от санскр. ध्यान – дхьяна, созерцание, медитация), название сложившегося в Японии направления буддизма, выдвинувшего в центр своей религиозной практики медитацию и вобравшего в себя наряду с идеями китайской школы чань элементы учения буддийских школ махасангхики, мадхъямаки, школы Чистой земли, хуаянь (япон. кэгон), тяньтай (япон. тэндай), чжэньянь (япон. сингон), а также некоторые положения даосизма и конфуцианства. Имеет также другое наименование – «сердце (сущность) Будды» (япон. бусин, кит. фосинь).
Учение
Дзен, как и его китайский прототип чань, основывается на идее мадхъямаков о безатрибутном, но истинно-реальном Абсолюте (Будда в Теле Закона), являющемся субстратом всех единичных сущностей и присутствующем в каждом индивиде. В основе догматики дзен лежит принцип дайсинко – «Великая вера» в то, что всё сущее имеет ту же «природу», что и Будда («Смотри в свою природу и станешь Буддой»). 
Будда из храмового комплекса Кентё-дзи, Камакура.
Фото: The Image Bank Unreleased / Getty ImagesСоответственно, главная форма религиозной практики дзен – медитация – представляет собой тренировку психики и сознания, призванную привести адепта к постижению «недвойственности» и «единотаковости» всего Сущего, к обнаружению в себе Будды. Главный акцент делается на интроспекции, познании себя «изнутри», «свёртывании» внешнего мира до собственного внутреннего пространства. Цель практики дзен – не отключение от внешних впечатлений путём сосредоточения на определённом объекте, не гипнотический транс, а особое состояние бодрствующего сознания (япон. сатори), связанное с неожиданным переворотом, опрокидывающим прежние представления адепта и закладывающим фундамент нового видения бытия, которое характеризуется «отсутствием всякого разграничения» и соединением с беспредельным и безатрибутным Абсолютом (дзен не признаёт двойственности даже на уровне оппозиции космических начал инь – ян, которые воспринимаются как целостность). С точки зрения дзен такое «внезапное просветление», или интуитивное озарение, есть «мгновенная мысль» (тонгаку), которая не требует длительного восхождения по многочисленным ступеням совершенства. В дзен настойчиво подчёркивается возможность достичь «просветления» в этой жизни.
Теоретически дзен отказывался от канонической обрядности и иконографической зафиксированности объекта поклонения. Требование внутренней работы, а не пассивной веры означало обращение к обыденному, повседневному, которое в любой миг может стать самым важным и сакральным. Учитель дзен не проводит разграничения между мирянином и монахом: каждый может достичь «просветления».
Важнейшая категория дзен – «безмыслие и бездумие» (мунэн-мусо), состояние непривязанности разума к какой-либо определённой идее, когда сознание пребывает в истинном, безусловном покое. Это состояние означает не «угасание» всякой умственной и психической деятельности, а лишь приведение всех духовных сил в абсолютное равновесие, полностью исключающее любую возможность доминирования одной мысли над другой.
В дзен особое значение придаётся активному духовно-практическому освоению буддийского учения. В отличие от большинства школ китайского и традиционного индийского буддизма, неотъемлемым элементом религиозной практики в школах чань и дзен являлся совместный физический труд монахов.
История
В период Нара (8 в.) и в начале эпохи Хэйан (9 в.) японцы, побывавшие в Китае, и китайские монахи, направлявшиеся в Японию для распространения учения Будды, были знакомы с отдельными аспектами теории и практики чань и даже пытались пропагандировать там чань-буддийскую доктрину. Однако миссионерская деятельность таких проповедников, как Досё (ум. 700), Даосюань (ум. 760), Гёхё (ум. 797), Икун (9 в.), значительных результатов не принесла. Хотя школа чань оказала некоторое влияние на формирование японских школ сингон и тэндай, до конца 12 в. в Японии о нём почти ничего не знали.
Распространение дзен в Японии (конец 12 – начало 13 вв.) в значительной степени было обусловлено назревавшими переменами в духовной жизни общества эпохи Камакура (1185–1333). И новое военное сословие самураев, и старая родовая аристократия получили возможность посредством дзен приобщиться к достижениям культуры Китая, переживавшей в эпоху Сун (960–1279) ренессанс. Учение и практика чань, с которыми японцы имели возможность познакомиться в этот период, уже в значительной степени отличались от идей его ранних проповедников и харизматических наставников, с их аскетизмом и протестом против любых форм ритуала, авторитетов и догм.
Чтобы достичь компромисса с более влиятельными школами, наставники дзен (особенно в школах сёицу-ха и хатто-ха) на раннем этапе охотно заимствовали положения «тайного учения» (миккё) школы сингон (переосмысленный японский вариант тантрического буддизма). Из него пришла в дзен и получила широкое распространение теория сокусин дзёбуцу – «в этом теле стать Буддой», являющаяся одной из основополагающих в учении Кукая. От последователя дзен требовалось достигнуть «просветления», находясь внутри сансары. В этом отчётливо проявляется позитивное отношение дзен к жизни: человеческие желания должны не подавляться, а направляться по духовному руслу. Из школы тэндай в дзен перешёл фундаментальный принцип возможности спасения всех без исключения живых существ.
Распространение дзен-буддизма в Японии связано с деятельностью Мёана Эйсая (1141–1215), патриарха школы риндзай. Основой учения риндзай является положение о «внезапном озарении». Для его достижения учителя дзен применяли систему методов психопрактики, среди которых особое место занимал канна дзен – «созерцание коанов» (особых парадоксальных текстов, нарочито нелепых, алогичных сочетаний слов) с целью разрушения мыслительных стереотипов, переструктурирования сознания, подталкивания его к интуитивному восприятию. Пропаганду эклектического дзена продолжили ученики Эйсая – Гёю (ум. 1241) и Эйтё (ум. 1247). Гёю совмещал практику дзен и «тайное учение» школы сингон. Непосредственно в цитадели сингон – на горе Коя – им была возведена часовня Конгосаммай-ин, где устраивались ритуальные эзотерические службы. Эйтё также соединял дзен с учениями тэндай и сингон.
Высокой степенью синкретизма отличается учение Энни Бэнъэна (1202–1280). Вначале он учился дзен у Эйтё и Гёю, от которых унаследовал интерес к тантрическому буддизму, но при этом поддерживал тесные контакты с монахами школ тэндай и сингон, что наложило отпечаток на его учение. В своих проповедях Энни Бэнъэн активно развивал теорию «единства трёх учений» (буддизма, даосизма и конфуцианства). Мухон (Синти) Какусин (1207–1298), основатель школы хатто-ха, проповедовал совместную практику дзен и миккё, поэтому в его монастыре помимо ежедневных четырёхразовых занятий сидячей медитацией практиковались ритуалы сингон. Догэн (1200–1253), основатель другого направления дзен – школы сото (кит. цаодун), предложил для достижения сатори применять только классическую «сидячую медитацию» (дзадзэн). По мнению Догэна, лишь спокойное сидение, не отягощённое какими бы то ни было размышлениями и специально поставленной целью, позволяет практикующему реализовать присутствующую в нём от рождения «сущность» Будды. В процессе дзадзэн отдавалось предпочтение равномерному естественному дыханию. Никакие дополнительные объекты, в т. ч. коаны, не использовались.
На протяжении 13–14 вв. дзен имел прежде всего религиозную окраску, в нём доминировала школа риндзай. В этот период оформились два основных центра дзен – Киото и Камакура. 
Дзен-буддийский храмовый комплекс Кентё-дзи, Камакура. 1253.
Фото: Manuel Ascanio / ShutterstockГибкость и способность к адаптации во многом обусловили огромное влияние дзен на широкие слои японского общества. С эпохи Муромати (1333–1568) началась социально-культурная история дзен в качестве системы японского образа жизни. На эту эпоху приходится наивысший расцвет дзен в Японии. Дзенские монахи выступали в роли советников в сёгунском и императорском окружении, к ним обращались военные, государственные чиновники, художники и поэты. В 15 в. дзен приобрёл особую значимость в культурной жизни Японии. Он дал толчок развитию новых направлений в живописи, поэзии и драматургии, а также боевых искусств (кэмпо). Наиболее выдающимся учителем дзен раннего периода Муромати является Мусо Сосэки (1275–1351), настоятель ряда крупных дзенских храмов. Взгляды Мусо и его последователей нашли отражение в литературном течении годзан бунгаку – «литература пяти гор», по обобщённому наименованию крупнейших буддийских обителей. Эта литература создавалась на письменном китайском языке (вэньянь, япон. камбун). Наряду с хронологическими жизнеописаниями (япон. нэмпу, кит. няньпу) и «записями речей» (япон. гороку, кит. юйлу) известных дзенских наставников, философскими трудами и комментариями к общебуддийским и дзенским трактатам, словарями дзенских терминов, сборниками коанов, дневниками и эссе в этой традиции значительное место занимала поэзия, где глубокие философские сентенции излагались в художественной форме. Крупнейшие представители данного литературного течения – Кокан Сирэн (1278–1346), Тюган Энгэцу (1300–1375), Гидо Сюсин (1325–1388), Дзэккай Тюсин (1336–1405), Иккю Содзюн (1394–1481).
В начале 17 в. получило распространение ещё одно направление дзен – обаку-сю, последователи которого использовали амидаистскую практику нэмбуцу (кит. няньфо – «думание о Будде») – рецитацию имени будды Амиды (Амитабхи), который воспринимался ими не как трансцендентальное существо, а как собственно «природа Будды», заключённая в сердце верующего. 
Ворота храма Нандзэн-дзи, Киото. 1628.
Фото: Petr Kahanek / ShutterstockПоэтому и рай Амиды трактовался как всеобъемлющее пространство «Чистой земли» в человеческих сердцах. Элементы амидаизма и религиозного даосизма присутствуют также в учении Хакуина Экаку (1686–1769) о «внутреннем взгляде», содержащем элементы даосских техник достижения бессмертия. Своеобразно их развивая, он связывал идею спасения с обнаружением «Чистой земли» внутри себя и с возвращением во время медитации к своей «изначальной чистой природе». Таким образом, в отличие от амидаистских школ, дзен делает акцент на достижении «просветления» путём опоры на собственные силы (дзирики). Мастера дзен позднего Средневековья были не только религиозными, но и культурными деятелями. Так, Хакуин Экаку известен не только как религиозный реформатор, но и как оригинальный художник, каллиграф и поэт. Написав множество трактатов на японском языке (до него буддийские сочинения писались на китайском литературном языке), он сделал учение дзен доступным для мирян.
В эпоху Токугава (17–19 вв.) усиление позиций синтоизма привело к утрате дзен былого влияния в религиозной сфере. В результате упрощения практики дзен Хакуином школа риндзай, которая прежде ориентировалась на правящие круги Киото и знать, нашла опору в простом народе. Отклик в широкой среде находили призывы Хакуина к уважительному отношению к народу, к утверждению конфуцианских идеалов «гуманного правления». В эпоху Токугава акцент в учении дзен переносился с идеи пассивного «просветления» на активное духовное, а также психофизическое совершенствование на обыденном уровне. Наставники дзен обучали методам самоконтроля, необходимым как в религиозной практике созерцания, так и в жизненно важных для самурайского сословия боевых искусствах – фехтовании, стрельбе из лука. Дзенские проповедники стали доказывать, что умение мгновенно сосредоточиться на самой сути любой проблемы имеет большое значение не только в монашеской, но и в мирской жизни. Применение принципов дзен к жизни за пределами монастыря сыграло большую роль в формировании социальной психологии японцев и их поведенческих норм.
Монастыри дзен становились в Японии очагами конфуцианских идей, там переписывались книги конфуцианского толка, зарождалось и развивалось многое из того, что впоследствии стало неотъемлемой частью традиционной японской культуры: своеобразная поэзия на китайском литературном языке, живопись, икебана, искусство чайной церемонии. 
«Окно просветления» в храме Генко-ан школы сото дзэн-буддизма в Киото.
Фото: Krzysztof Baranowski / Moment / Getty ImagesДзен внёс вклад в развитие японской архитектуры, определил многие направления развития японской литературы и искусства, проникая в те их области, где были важны импровизация и интуиция. В монастырях дзен художниками-монахами создавались монохромные пейзажные свитки по китайским образцам. В них запечатлены моменты «созерцания» и «просветления», освобождающего от всего преходящего и временного. Техника их исполнения – суйбоку – основывалась на сопоставлении тушевых мазков и пятен различной интенсивности, их соотношении со свободным пространством свитка. Выполненные такими крупными мастерами, как Мокукан (сер. 14 в.), Као Нинга (ум. 1345), Бомпо (1348–1426), эти свитки сами становились предметом религиозного созерцания. До 15 в. монохромная живопись целиком оставалась в пределах дзенских монастырей. Одна из наиболее знаменитых её школ сложилась при дзенском монастыре Сёкокудзи в Киото. Позднее, в 17 в., появилась самобытная «живопись дзенских монахов» (дзенга). В 14–16 вв. эстетические каноны дзен-буддизма оказали огромное влияние на садово-парковое искусство. 
Сад 15 камней в храме Рёан-дзи, Киото.
Фото: Rolf_52 / ShutterstockЯпонский сад уменьшается в размерах и предназначается уже не для прогулок, а для созерцания. Создавая подобные «философские сады», дзенские монахи стремились передать своё переживание бесконечности природы, времени, пространства, идеи Будды.
В 20 в., благодаря прежде всего усилиям Дайсэцу Тэйтаро Судзуки, дзен стал достоянием западной культуры. Многие западные философы, теологи, писатели, художники, психологи и музыканты проявляли интерес к дзен, пытались использовать его идеи в собственном творчестве. Отголоски дзен можно обнаружить в произведениях Г. Гессе, Дж. Сэлинджера, в поэзии А. Гинсберга и Г. Снайдера, в философии А. Швейцера, в музыке Г. Малера и Дж. Кейджа, в трудах по психологии К. Г. Юнга и Э. Фромма. В 1960-х гг. идеи дзен стали чрезвычайно востребованными в США.
В начале 21 в. дзен не является массовым направлением японского буддизма, но продолжает сохранять прочные позиции в духовной и культурной жизни японцев. Общее число его последователей составляет около 10 млн чел. Монастыри и центры по изучению дзен существуют также за пределами Японии, прежде всего в США и Западной Европе.
Главева Диана Георгиевна