Де́йствие, процесс целенаправленного преобразования существующих независимо от нашего сознания объектов, единица поведения; основной предмет теоретических и экспериментальных исследований П. Я. Гальперина.

Действие выступало предметом исследований учёных, придерживавшихся различных теоретических взглядов. Специфика подхода П. Я. Гальперина состояла в том, что он рассматривал действие как существующее объективно, независимо от нашего сознания и от того, владеем мы им или нет, а формирование действия – как процесс постепенного перехода от объективного непсихического к субъективному психическому. Гальперин описывал действие как «объективный процесс, содержание которого всегда наперёд задано. Оно задано или прямо, в виде образца, или косвенно, через проблемную ситуацию, задачу, которая решается с помощью этого действия» (Гальперин. 1965. С. 5). Объективность существования образцов самого действия и его продукта открывает новый подход к исследованию действия и пониманию процесса интериоризации: «Изучение поэтапного формирования умственных действий и понятий впервые раскрывает значение "перехода извне внутрь" как условия… преобразования непсихичсекого явления в психическое» (Гальперин. К учению … 1966. С. 29).

П. Я. Гальперин предлагал рассматривать все психические функции как формы предметной деятельности, т. е. действия, что означало «понять их как процесс решения тех или иных задач. Процесс решения задачи состоит в целенаправленном преобразовании исходного материала, а такое преобразование достигается с помощью определённых предметных действий» (Гальперин. 1959. С. 446); «предметные действия… состоят в целенаправленном преобразовании любых объектов, в том числе и таких, как, например, математическое выражение» (Гальперин. 1960. С. 141). Таким образом, речь идёт не только о материальных объектах: главное свойство предмета заключается в его независимом от сознания действующего существовании, что не только не предполагает ограничения «вещественными предметами», а «напротив, требует устранить его» (Гальперин. 1960. С. 141) и распространить понятие предмета на всё, что обладает указанным свойством (независимым существованием). Таким образом, по Гальперину, генетически исходной формой любого вида психической деятельности является «внешнее предметное действие, которое что-то реально делает» (Гальперин. Лекции по психологии. 2002. С. 366).

При этом каждое действие есть отдельная единица поведения (Гальперин. 1976. С. 143–144), в конкретном действии субъекта получает отражение его объективно заданное содержание. Такое отражение «действует не само (как идеальная вещь на мозг…), но используется субъектом как идеальный план для идеального примеривания… прежде сложившихся действий (что и позволяет субъекту выбрать и наметить наиболее целесообразное поведение)» (Гальперин. 1965. С. 5). Такие идеальные действия в плане образа составляют психологический механизм поведения, наличие которого ведёт к различению в действии субъекта двух частей – ориентировочной и исполнительной. Изначально Гальперин выделял 3 части действия – ориентировочную, исполнительную и контрольную (Гальперин. 1958), но впоследствии рассматривал ориентировочную часть как выполняющую в том числе и контрольную функцию (см., например, Гальперин. Психология … 1966. С. 254). Характер действия (физическое, перцептивное, речевое или умственное) определяется его исполнительной частью, без которой психологическая (ориентировочная) часть составляет лишь план действия, а не само действие (Научный архив П. Я. Гальперина).

За качество действия отвечает его ориентировочная часть; она и составляет, по П. Я. Гальперину, предмет психологического исследования: «Предмет психологии составляет структура ориентировочной части всякой деятельности, как материальной, так и идеальной. Структура этой ориентировочной части конкретного действия есть объективное образование и вместе с тем психологический механизм этого действия или этой деятельности» (Гальперин. О предмете психологии ... 2002. С. 13). По мере формирования умственного действия 2 его части постепенно сливаются – «основные части всякого человеческого действия: ориентировочная (заданная схемой ориентировочной основы действия и её соотнесением с объектом) и исполнительная, реализующая содержание ориентировочной карточки в процессе выполнения. ...Эти части всё более объединяются, а после того, как вся схема ориентировочной части переходит в умственный план, они настолько сливаются в единый процесс, что почти неразличимы "невооружённым глазом"» (Гальперин. 1978. С. 94). Однако основную задачу при формировании действия составляет построение его ориентировочной части, изменения исполнительной части вторичны. Разные способы построения ориентировочной части действия получили отражение в исследованиях типов ориентировочной основы действия и типов учения.

Описанному пониманию действия соответствует разработанный П. Я. Гальпериным метод исследования – метод поэтапного формирования действия с заданными свойствами. Он не сводится к констатации того, как выполняется действие в разных условиях: «…главная линия психологического изучения действия… должна состоять… в выяснении и построении такой системы условий, учёт которых не только обеспечивает, но, можно сказать, даже вынуждает ученика действовать правильно и только правильно, в требуемой форме и с заданными показателями» (Гальперин. 1965. С. 5). Ключевая особенность нового метода состояла в разработке системы требований к формируемому психическому процессу и системы условий, обеспечивающей выполнение этих требований. «Нужно идти не от условий к действию (какое получится), а от заданного действия к условиям, обеспечивающим его формирование. <…> Таково методологическое выражение основного различия в понимании самого действия: не производное от сочетания стимулов и прошлого опыта, а объективно заданный процесс, предполагающий внешний план и определённые условия» (Гальперин. Психология мышления ... 1966. С. 251). Описание условий, обеспечивающих формирование действия, его последовательных форм и разновидностей составляет «учение о поэтапном формировании разных действий (физических и идеальных, перцептивных и умственных), а на их основе – и других психологических явлений» (Гальперин. Психология мышления ... 1966. С. 250). Окончательно сложившись, концепция получила наименование «планомерно-поэтапное формирование умственных действий и понятий» (Гальперин. 1985. С. 4).

Экспериментальные исследования по формированию различных предметных действий – физических, перцептивных, речевых и умственных – под руководством П. Я. Гальперина проводились начиная с 1950-х гг.

Физические действия – «действия, в которых исполнительная часть остаётся среди вещей, во внешнем мире» (Гальперин. Лекции по психологии. 2002. С. 253); «не просто среди вещей, но как физические процессы в отношении этих вещей» (Гальперин. Лекции по психологии. 2002. С. 276). Примером исследования физических (практических) действий выступает формирование двигательного навыка письма (Гальперин. 1957).

Перцептивные действия – «действия, которые остаются во внешнем плане, но превращаются в идеальные действия (идеальные действия взора, слуха...)» (Гальперин. Лекции по психологии. 2002. С. 276). Под руководством П. Я. Гальперина были проведены исследования формирования типичного образа средневековых армянских зданий (Гальперин. Лекции по психологии. 2002), восприятия объёмных тел (Лернер. 1974).

Речевые действия выполняются во внешнеречевом плане; примерами их исследований выступают эксперименты по обучению родному и иностранному языку (Айдарова. 1968; Кабанова. 2012).

Умственные действия «полностью уходят во внутренний план» (Гальперин. Лекции по психологии. 2002. С. 276); формирование умственных действий проводилось на различном предметном материале (см., например, Гальперин. 1958; 1959; 1960).

П. Я. Гальперин различал 2 вида действий: действия, которые опираются на готовый механизм, и действия, которые осуществляются с предварительной ориентировкой в плане образа. В первом случае речь идёт об автоматическом действии, во втором – об активном: «Если… действие следует таким отношениям наличной ситуации, значение которых устанавливается в самой этой ситуации путём ориентировки в плане образа, то оно является активным» (Гальперин. 1976. С. 82). При этом автоматические действия нередко нуждаются в незначительных приспособлениях к однократным изменениям обстановки, в действия вносятся поправки на основании примеривания в плане образа наличной ситуации. Поэтому ориентировка в плане образа является условием не только активных действий, но и «увязки их с реакциями автоматическими или автоматизированными» (Гальперин. 1976. С. 83) в той мере, в какой автоматические механизмы включаются в состав активных целенаправленных действий. Функция ориентировки как управляющего аппарата деятельности позволяет говорить об объективной необходимости психики, представить место психической деятельности в общем эволюционном развитии мира.

Гальперин описал 4 эволюционных уровня действия, начиная с неживой природы и заканчивая человеком (Гальперин. 1976; Гальперин. Лекции по психологии. 2002).

Первый – уровень физического действия, к которому относятся процессы в неживой природе. Его особенность состоит в том, что в неорганическом мире механизм, производящий действие, безразличен к его результатам.

Второй уровень – физиологические действия, результаты которых не только регулируют исполнение, но и подкрепляют исполняющий действие механизм либо затормаживают его, если оказываются негативными.

Третий – уровень действия субъекта; на этом уровне появляется психическое отражение, которое составляет «непременное условие целенаправленных… действий» (Гальперин. 1976. С. 63). Приспособительные возможности животного резко возрастают благодаря тому, что оно «получает возможность установить пригодность действия и внести в него изменения ещё до его физического исполнения или завершения» (Гальперин. 1976. С. 145). По мнению П. Я. Гальперина, «благодаря примериванию в идеальном плане… происходит подкрепление, положительное или отрицательное, ещё до получения результата» (Гальперин. Лекции по психологии. 2002. С. 59). Появление психического отражения означает также появление субъекта как такового: «Организм с такой центральной управляющей инстанцией – это уже не просто организм, а субъект целенаправленных предметных действий» (Гальперин. 1976. С. 63).

Четвёртый уровень – уровень действия личности, когда субъект учитывает «не только своё восприятие предметов, но и накопленные обществом знания о них, и не только их естественные свойства и отношения, но также их социальное значение и общественные формы отношения к ним» (Гальперин. 1976. С. 146). П. Я. Гальперин не даёт определения понятию личности, но указывает на отличие субъекта действия от личности.

Каждая новая ступень развития действия включает в себя предыдущие. Поэтому во всяком человеческом действии можно обнаружить компоненты и физического, и физиологического действия, и действия субъекта, но все они подчинены высшей форме регуляции: «У личности… господствует новая инстанция – регуляция действия на основе сознания общественного значения ситуации и общественных средств, образцов и способов действия» (Гальперин. 1976. С. 147); зрелость личности определяется оценкой её действий в системе общественных отношений.

По мнению П. Я. Гальперина, только «в системе осмысленной предметной деятельности субъекта психические отражения получают своё естественное место. <...> И это заключение психики в систему осмысленной предметной деятельности оправданно составляет одну из центральных идей "проблемы деятельности" в советской психологии» (Гальперин. 1976. С. 65). О проблеме деятельности Гальперин говорил в выступлении на т. н. домашней дискуссии 1969 г. (Гальперин. 1990), на 5-м съезде общества психологов СССР (Гальперин. 1977). За понятием деятельности он видел новый подход к психологии, при котором внешняя предметная деятельность рассматривается как основа психического развития, а психика изучается по своей роли в деятельности и через неё. Не сознание, а осмысленная предметная деятельность составляет действительность человека и его действительную связь с миром; целенаправленное воздействие на мир и целесообразное его преобразование служат для субъекта подлинным источником познания мира, а для психолога выступают источником познания его психики. А потому и изучать психику «следует не как "явление", а в деятельности, по роли в этой деятельности, в зависимости от её характера и строения» (Гальперин. 1977. С. 23).

Следует отметить, что соотношение психологической теории деятельности и теории Гальперина до настоящего времени является предметом дискуссий (Зинченко. 2002.; Зинченко. 2021; Леонтьев. 1994; Нечаев. 2003; Степанова. 2002; Степанова. 2017). Сам Гальперин писал о важности концепций А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна об отношении психики к осмысленной внешней предметной деятельности для построения психологической теории (т. е. о проблеме деятельности в психологии), но при этом в явном виде не называл себя сторонником деятельностного подхода, что было отмечено психологами (например, Талызина. 2002.). В. П. Зинченко справедливо заметил, что без исследований Гальперина психологическая теория деятельности была бы другой, и поставил задачу проследить взаимовлияния работавших вместе Гальперина и Леонтьева. В частности, Зинченко указал на влияние кандидатской диссертации Гальперина, посвящённой психологическому различию орудий человека и вспомогательных средств животных, на работы Леонтьева по проблемам возникновения и развития психики и сознания (Зинченко. 2002. С. 121).

Концепция действия П. Я. Гальперина в значительной мере определила последующее развитие отечественной психологии. Исследования Гальперина способствовали оформлению деятельностной теории учения (Талызина. 1993; 1998; 2002). Как указывает Н. Ф. Талызина, «в этой теории действие использовано как единица анализа. Действие стоит в центре внимания П. Я. Гальперина при исследовании поэтапного процесса формирования умственных действий и образов. Именно эти два аспекта и служат основой для деятельностной теории учения» (Талызина. 2002. С. 43).

Разные авторы указывали на перспективы последующих исследований в логике теории П. Я. Гальперина. В. П. Зинченко писал о том, что Гальперин «медленно, но верно приближался к пониманию "чуда мышления" (выражение А. Эйнштейна). Такое понимание, видимо, составляло главную цель его исканий» (Зинченко. 2002. С. 134), его не устраивали простые решения. Именно поэтому «он [Гальперин] понимал, что "планомерно-поэтапно" добраться до мысли едва ли удастся, о чём говорят… более чем скептические его суждения об экспериментальных методах и аппаратуре. …Его собственная мысль постоянно вырывалась за пределы наблюдаемых этапов формирования умственных действий» (Зинченко. 2002. С. 134).

Л. Ф. Обухова (1995) указывает на то, что выделение предметного действия в качестве исходного пункта развития мышления является общим моментом концепций П. Я. Гальперина и Ж. Пиаже, однако их представления о механизмах развития действия и методах его исследования различались.