«Бытие́ и вре́мя» (нем. «Sein und Zeit»), главный труд немецкого философа М. Хайдеггера. Опубликован в 1927 г. Считается одним из наиболее значительных и влиятельных произведений в философии 20 в. Основная тема исследования – смысл бытия, вопрос о котором был упущен в онтологической традиции и должен быть возобновлён. Для его осуществления требуется опросить то сущее, которое способно понимать бытие и вопрошать о его смысле. Этим сущим оказывается Dasein – сущее, которое есть мы сами. Исследование его бытийной конституции (экзистенциальная аналитика Dasein), выполняемое с помощью феноменолого-герменевтического метода, призвано обеспечить возможность раскрытия темпоральности как универсального горизонта понимания бытия вообще. Эта аналитика и её результаты – содержание выявленных в ходе неё экзистенциалов, составляющих в их взаимосвязи экзистенциальность Dasein, – и представляет собой основное содержание книги.

История создания

Хайдеггер приступил к написанию этого трактата, когда стало понятно, что без крупной публикации он не сможет занять место ординарного профессора в Марбурге или Фрайбурге. Последняя его значительная публикация (хабилитационная диссертация «Учение Дунса Скота о категориях и значении») увидела свет за 11 лет до этого. Т. Кизиль считает, что хайдеггеровский доклад «Понятие времени», прочитанный им 25 июля 1924 г., был первичным вариантом «Бытия и времени». Позднее Хайдеггер намеревался опубликовать одноимённую статью, основанную на анализе переписки В. Дильтея и графа Йорка, в «Немецком альманахе по литературной критике и интеллектуальной истории», одним из редакторов которого был Э. Ротхаккер. Тот, однако, посчитал, что материал слишком объёмен. После чего Хайдеггер отозвал материал и, переработав, решил публиковать его в 8-м томе «Ежегодника по философии и феноменологическим исследованиям».

В наиболее развёрнутом виде план трактата включал в себя две части, каждая из которых делилась на три раздела. На рубеже 1926–1927 гг. Хайдеггер понял, что третий раздел первой части трактата неудовлетворителен, и после нескольких попыток его переработки снял раздел с печати. Он также отказался от публикации второй части «Бытия и времени», которая должна была выйти сразу вслед за первой. В итоге из шести разделов книги – трёх разделов первой части и трёх разделов второй – в печать были отправлены только первые два раздела первой части. Тираж увидел свет в конце апреля 1927 г. в «Ежегоднике» и отдельным изданием.

Трактат регулярно переиздаётся отдельными изданиями в издательстве М. Нимейера. Он также составляет второй том «Полного собрания сочинений» Хайдеггера. Для обозначения трактата в немецкой историографии используется аббревиатура SZ.

Содержание трактата

«Бытие и время» начинается с декларации необходимости возобновления вопроса о бытии, который в онтологической традиции пришёл в забвение. Начать поиск смысла бытия надо с опроса некоторого сущего, которое способно вопрошать о бытии. Этим сущим выступает Dasein – сущее, которое и есть мы сами. Оно «онтически отличается тем, что для этого сущего в его бытии дело идёт о самом этом бытии» (Heidegger. 2001. S. 12). Бытием, или способом бытия Dasein, является экзистенция. Dasein – не экземпляр какого бы то ни было заранее заданного предметного «что», для каждого Dasein его бытие – «всегда-моё».

Аналитика структур, конституирующих экзистенциальность, – экзистенциалов – именуется Хайдеггером экзистенциальной аналитикой Dasein. Этапами экзистенциальной аналитики выступают: 1) подготовительный фундаментальный анализ Dasein в его повседневности (изложено в первом разделе «Бытия и времени»); 2) возобновляющая интерпретация бытия этого сущего из горизонта временности (изложено во втором разделе «Бытия и времени»); 3) исходная экспликация темпоральности как горизонта понятности бытия вообще из временности как бытия понимающего бытие Dasein (предполагалось изложить в третьем разделе первой части «Бытия и времени»).

Метод такого рода исследования – феноменология. Феноменология есть не что иное, как позволение увидеть то, что само себя из себя показывает таким, каким оно себя показывает. Феноменологическое исследование исполняется как истолкование, герменевтика. Также из-за исходной тенденции феноменологически понятого феномена утаивать себя всякое феноменологическое исследование должно быть подкреплено деструкцией истории онтологии, призванной показать, из каких источников были получены принятые до сих пор характеристики бытия и насколько они могут быть адекватно применены для его концептуализации.

На первом этапе в модусе повседневности Dasein предстаёт в первую очередь как бытие-в-мире. Мир в этом трактате – это априорная взаимосвязь отсыланий значимости, из которой Dasein понимает, к чему и как то или иное средство может быть применено. В трактате проводится также развёрнутая критика концепции мира у Р. Декарта. В повседневности Dasein экзистирует в мире, как правило, в качестве людской самости. Оно не есть оно само; возможности его бытия заданы ему другими.

Бытие-в-мире конституировано расположением и пониманием. Таковые укоренены в равноисходной с ними речи. Расположение онтически выражает себя как настроение. Dasein есть также понимание; чтобы быть, оно должно быть способным разбираться в своём бытии. Dasein – это могущее бытие. Понимание имеет характер и структуру наброска. Речь, по Хайдеггеру, – это артикуляция понятности. Выговоренность речи вовне – язык. Бытие Dasein в мире рядом с другими в повседневности конституировано толками – в них нет сообразности с тем, о чём идёт речь. Определяющими для его бытия выступают также любопытство и двусмысленность.

Конкретное бытие Dasein – забота; её философ определяет как вперёд-себя-уже-бытие-в-(мире) как бытие-при (внутримирно встречном сущем). Он также рассматривает феномен истины, которая трактуется им как разомкнутость Dasein.

Во втором разделе Dasein рассматривается как бытие к смерти. Смерть – это наиболее собственная, но совершенно неопределённая возможность, в принятии которой Dasein обнаруживает, что его бытие «всегда моё». О собственности бытия Dasein свидетельствует совесть. Её зов обращён к Dasein как виновному, т. е. являющемуся для себя самого основанием бросания себя на возможности, в которые оно фактически уже брошено.

В итоге смыслом бытия такого сущего, как Dasein оказывается временность. Временной смысл заботы виден уже из того, что каждый из её структурных моментов скрывает за собой элемент временности. Такими элементами выступают т. н. экстазисы, которые всегда уже находятся вовне себя (будущее, бывшее, настаивание). Временность как смысл бытия Dasein принципиально конечна. Производное от неё расхожее понимание времени как потока моментов «теперь» трактует время как бесконечное.

Экзистенциальная временность делает возможной бытие-в-мире, которое имеет характер трансценденции. Условие возможности мира состоит в том, что у временности как экстатического единства есть горизонт, т. е. «то, куда» раскрывается экстазис. То, что смыслом бытия Dasein оказывается временность, обусловливает и такую его фундаментальную характеристику, как историчность. Конститутивным для собственного отношения к традиции является возобновление, отчётливая преемственность, возвращение к возможностям сбывшихся Dasein как своим собственным возможностям. Собственным образом понятая история – это возвращение возможного.

В заключение Хайдеггер ещё раз напоминает, что проделанные исследования подчинены цели, которая пока ещё остаётся не достигнутой – концептуализации смысла бытия как такового. Пока этот путь не проделан полностью, нельзя решить, был ли он правильным. Философ надеется, что время само откроется как горизонт бытия.

Изъятые разделы

Косвенным образом судить о содержании и структуре неопубликованного третьего раздела первой части трактата можно по: 1) курсу лекций Хайдеггера «Основные проблемы феноменологии» (1927), обозначенному им как «новое изложение 3-го раздела I части "Бытия и времени"»; 2) ссылке, которая приводилась в первых шести изданиях «Бытия и времени» к § 68 d («Временность речи»); 3) подшивке, связанной с материалами курса Хайдеггера зимнего семестра 1925/1926 учебного года, которая хранится в архиве Хайдеггера в Марбахе. Вероятно, многое из того, что было запланировано опубликовать во втором томе трактата, послужило основой для последующих работ философа, таких как «Кант и проблема метафизики» (1929) и др.

Влияние и критика

«Бытие и время» оказало большое влияние на становление и развитие таких направлений современной философии, как феноменология (О. Беккер, О. Финк, К. Хельд), экзистенциализм (Ж.-П. Сартр), герменевтика (Х.-Г. Гадамер, П. Рикёр), психиатрия и психоанализ (Л. Бинсвангер, М. Босс, Ж. Лакан), постструктурализм (Ж. Делёз, Ж. Деррида).

Уже сразу после выхода труд подвергся разноплановой критике за антропологизацию трансцендентальной феноменологии (Э. Гуссерль), субъективацию и релятивизацию онтологии (Н. Гартман), за изложение на специфическом «жаргоне подлинности» (Т. Адорно), за создание сложного словаря из повседневных выражений (Г. Райл).

Переводы

Трактат «Бытие и время» переведён более чем на 25 языков во всём мире. Существуют два перевода его на английский язык: Дж. Маккуори и Э. Робинсона (1962) и Дж. Стэмбо (1996). На французский язык изначально Р. Бёмом и А. де Валенсом были переведены фрагменты книги (1964). Затем в 1985 г. увидел свет полный перевод трактата, выполненный Э. Мартино, а в 1990 г. – альтернативный перевод книги, сделанный Ф. Везеном. На итальянском первый перевод (П. Кьоди) появился в 1976 г., а второй (А. Марини) – в 1996 г. На русский язык «Бытие и время» было переведено В. В. Бибихиным. Его перевод впервые был опубликован в 1997 г. в Москве в издательстве Ad Marginem.