Таргу́мы, переводы еврейской Библии на арамейский язык. Существительное targûm в постбиблейском еврейском и арамейском языках означает «перевод», глагол tirgēm (арам. targēm) – «переводить, объяснять» (единственный раз в еврейской Библии, Езд 4:7). Эти слова, видимо, являются производными от евр. и арам. tûrgǝmān (аккад. tu/targumannu – переводчик): так назывался любой переводчик, в том числе тот, который устно переводил в синагоге недельную главу из Торы (Пятикнижия) на арамейском или греческом языках. Постепенно в иудейской традиции за словом targûm закрепилось узкое значение «перевод Библии на арамейский язык». В научном обиходе чаще используется выражение «арамейский(е) таргум(ы)», что правильнее.

Устный перевод еврейского текста Библии на арамейский возник, вероятно, вместе с началом публичного чтения Торы, которое принято связывать с событием, описанным в книге Неемии (Неем 8), когда под руководством священника Ездры «весь народ» принял Закон Моисея (около 450 до н. э.). Такое понимание отражено в Вавилонском Талмуде, который утверждает (Мегила 3а), что под словами «и читали из книги, из закона Божия, внятно» (Неем 8:8) имеется в виду чтение Писания и его перевод на арамейский. В тот период и в Вавилонии, и в Палестине разговорным языком евреев был арамейский, почему и стал необходим перевод. Кроме того, текст Закона и в переводе не всегда был понятен, поэтому перевод дополнялся пояснениями. Распространение устного перевода еврейской Библии связано также с возникновением синагог, в которых происходит еженедельное чтение Торы и Пророков; древнейшие свидетельства о существовании синагог или домов молитвы относятся к 3 в. до н. э. В раввинистической литературе приводятся правила устного перевода: из Торы следует читать по 1 стиху, а затем переводить, из Пророков по 3 (Мишна, Мегила 4:4), а также запрещение переводить («грех Рувима», Быт 35:22) или даже читать («благословения жрецов», Числ 6:24–27; «грех Давида», 2 Цар 11–13) некоторые места из Торы. Правила датируются приблизительно 2 в. н. э. Поначалу переводы не записывались, и в Талмуде приводится запрет пользоваться письменными таргумами [Иерусалимский Талмуд, Мегила 4:1 (74d)]. Самыми ранними свидетельствами существования письменных переводов Библии на арамейском языке являются фрагменты таргумов, найденные в Кумране: перевод из книги Левит (4QTgLev) и 2 перевода из книги Иова (4QTgJob, 11QTgJob), которые датируются 2–1 вв. до н. э. Закрепление переводов на письме могло бы говорить о нехватке образованных лиц, но исследователи (Díez Macho. 1960; 1973; Neophyti 1 : Targum Palestinense Ms. de la Biblioteca Vaticana ... 1968–1979) высказывают предположение, что письменные таргумы не были простой записью устных. Сложившись на основе последних, они стали важным пособием при изучении Библии в раввинистических школах. Например, рабби Акива «изучал Писание, таргум и мидраш» (Авот де рабби Натан, 12). Конечно, и устный перевод мог преследовать дидактические цели, но был со временем вытеснен письменным таргумом благодаря научному авторитету последнего. Выход арамейского языка из употребления сначала способствовал письменному закреплению таргума, затем привёл к сокращению его чтения. Иногда арамейский таргум заменялся переводом на какой-нибудь иной общепонятный язык; дольше всего он сохранялся в употреблении в Йемене.

Таргум даёт не буквальный перевод, а парафраз, комментарий; он содержит дополнения и экскурсы, не имеющие прямого отношения к данному библейскому тексту; однако в 4–5 вв. н. э. появляются таргумы, практически свободные от дополнений и содержащие только буквальный перевод. Таргум с пространными дополнениями нелегко отделить от толкования (мидраша), поскольку он содержит как повествовательный (агада), так и правовой (галаха) материал. В сохранившихся памятниках доля дополнительного материала колеблется от таргума к таргуму. Например, таргум Онкелоса на Пятикнижие и таргум Йонатана на Пророков почти не содержат распространений, а некоторые таргумы на книги Писаний (книги Руфи, Екклесиаста, Есфири) включают в значительном объёме мидраши. Найденный в Кумране «Апокриф книги Бытия» представляет собой нечто среднее между таргумом и мидрашем. Сходство таргума с мидрашем объясняется, по-видимому, одновременным зарождением этих жанров, а также тем, что авторами их были одни и те же лица из учёных кругов раввинистического иудаизма. В буквальных таргумах их природа проявляется в манере перевода, в частности в передаче имён собственных как нарицательных, что служит раскрытию внутренней формы имени и отражает богатый этиологический элемент библейского повествования; в копировании синтаксиса оригинала, что затемняет перевод, но вскрывает лингвистический строй подлинника, и т. п. Таким образом, таргум не является полноценным переводом библейского текста, претендующим на то, чтобы заменить его, он лишь в разной степени непоследовательно и разнообразно отражает и воспроизводит отдельные черты подлинника.

Известны таргумы на все книги еврейской Библии, кроме книг Даниила и Ездры – Неемии.

Таргумы на Пятикнижие

Таргумы на Пятикнижие численно занимают 1-е место. Вавилонская традиция представлена таргумом Онкелоса; остальные документы и группы документов, а отчасти и таргум Онкелоса, представляют палестинскую традицию.

Таргум Онкелоса в еврейской средневековой традиции известен под названием «вавилонский таргум». Принятое сегодня название дано по имени автора, указанного в Вавилонском Талмуде (Мегила 3а) – «Онкелос хагер» (Онкелос прозелит). В параллельном пассаже Иерусалимского Талмуда (Мегила 71с) автором «перевода Торы» назван «Акилас хагер» (Акила прозелит), который, как известно, сделал во 2 в. один из греческих переводов Библии. Сходство 2 имён нередко приводило не только к отождествлению 2 переводчиков, но и самих переводов. Так, А. Силверстон (Silverstone. 1931) пытался показать, что Акила был автором как греческой, так и арамейской версии, подтверждением чему служат якобы совпадения таргума Онкелоса с переводом Акилы. Однако уже иудейский учёный Азария де Росси (1511–1578) высказал мнение, что в Вавилоне по ошибке приписали Акиле авторство арамейского перевода. Все указания в раввинистической литературе на Онкелоса как на автора таргума Онкелоса восходят к трактату Мегила 3а и сделаны в постталмудическую эпоху.

В таргуме Онкелоса присутствуют черты как западного (палестинского), так и восточного (вавилонского) арамейского языка, есть также признаки наддиалектного литературного арамейского (1–2 вв.) и позднего арамейского (4–5 вв.) языков. По мнению Е. Кучера (Kutscher. 1965; 1976), основу таргума Онкелоса составляет палестинский слой 1–2 вв., а поздние вавилонские черты объясняются тем, что таргум был отредактирован и снабжён огласовками в Вавилоне в 4–5 вв. Обширный гомилетический материал, который входил в таргум Онкелоса первоначально, был устранён при редактуре. Рукописи таргума Онкелоса распространены по всему еврейскому миру; как авторитетный документ он был включён в первые издания «Miqra‘ot Gedolot» («расширенной Библии»). Достоверными свидетелями вавилонской редакции являются йеменские рукописи с надстрочной огласовкой; на них основано лучшее критическое издание, осуществлённое А. Шпербером (The Bible in Aramaic ... Vol. 1. 1959; Vol. 4A. 1968; Vol. 4B. 1973). Часть рукописей и ранних печатных изданий таргума Онкелоса с тивериадской огласовкой демонстрирует бо́льшую близость к палестинской таргумической традиции.

Перевод таргума Онкелоса сделан с еврейского текста, близкого масоретскому, но есть также чтения, совпадающие с Пешиттой, Вульгатой, Септуагинтой или с самаритянским Пятикнижием. В большинстве случаев дан дословный перевод библейского текста; парафразы приходятся на поэтические пассажи. Нередко для облегчения восприятия применяется перевод-толкование. Этому служат, в частности, устранение метафор, как во фрагменте из книги Чисел (Числ 14:9) – «ибо он [народ земли сей] достанется нам на съедение» переведено «ибо они будут отданы в наши руки»; усиление конкретности в описаниях, как во фрагменте из книги Бытия (Быт 6:11) – «и наполнилась земля злодеяниями» передано «и наполнилась земля грабителями»; устранение риторических приёмов, как, например, замена вопросительного предложения повествовательным в стихе Быт 18:25. В таргуме Онкелоса отразилось характерное для раввинистического иудаизма благочестие, требовавшее устранения антропоморфизмов. Так, глаголы «видеть», «слышать», «говорить», «ходить» и т. п., обозначающие обычные действия, если их субъектом является Бог, вызывают появление перифраз такого рода, как «отправилась слава Господня» вместо «Господь пошел» (Быт 18:23), или эвфемистических замен, как «смилуюсь над вами» вместо «пройду мимо вас» (Исх 12:13). Как показал М. Клейн (Klein. 1980; 1986), устранение антропоморфизма в таргуме Онкелоса, как и в других таргумах, не было проведено систематически, что объясняется неоднородностью материала, вошедшего в письменный таргум.

Таргум Йерушалми I, или таргум Псевдо-Йонатана, создан в Палестине, в Средние века назывался «таргум Йерушалми» или «таргум Эрец-Исраэль». В 14 в. таргум получил неверное название «таргум Йонатана бен Уззиэля», по имени автора таргума Пророков, в результате ошибки в истолковании аббревиатуры תי. С таким заголовком вышло и 1-е печатное издание (Венеция, 1591). Со времени Л. Цунца, обратившего внимание на это смешение (Zunz. 1892), таргум стали называть «таргум Псевдо-Йонатана» или «таргум Йерушалми I», тогда как в еврейской традиции за ним так и осталось именование таргума Йонатана.

Таргум Йерушалми I создан раньше таргума Онкелоса, о чём говорит отразившаяся в нём более ранняя экзегетическая традиция (Díez Macho. 1960; 1973; Neophyti 1 : Targum Palestinense Ms. de la Biblioteca Vaticana ... 1968–1979; Kahle. 1947) – в частности, галахические правила периода до рабби Акивы. Ранняя датировка может быть подтверждена и предположительным упоминанием первосвященника Йоханана бен Гиркана (в переводе Втор 33:11), правившего в 134–104 гг. до н. э. В то же время упоминание жены и дочери Мухаммеда (Быт 21:21), Константинополя и других поздних реалий указывает на то, что текст таргума Йерушалми I многослоен. Принято считать, что окончательная редакция текста сделана в 7–8 вв.

Включённый в таргум Йерушалми I дополнительный материал удваивает объём таргума по сравнению с библейским текстом. Значительное количество параллелей с таргумом Онкелоса объясняется, по-видимому, влиянием последнего как авторитетного таргума в период окончательной редактуры таргума Йерушалми I. Не исключено, однако, что таргум Онкелоса и таргум Йерушалми I имели общий источник.

Рукописи, объединяемые названиями «таргум Йерушалми II» или «фрагментарный таргум», содержат переводы некоторых стихов из Торы (объём колеблется от 300 до 900 стихов), каждый из которых снабжён агадическими дополнениями; в некоторых случаях имеется только агадический комментарий, а перевод отсутствует. Одна из 5 важнейших рукописей хранится в Москве (РГБ, собрание Гинзбурга, 3). Таргум написан на одном из западных диалектов арамейского языка и, следовательно, имеет палестинское происхождение. Считается, что он создан одновременно с таргумом Онкелоса и представляет собой попытку восполнения таргума Онкелоса агадическими комментариями из палестинского таргума, подобного таргуму Йерушалми I. Его фрагментарность, таким образом, намеренная, поскольку он изначально задуман как дополнение к таргуму Онкелоса. Возможно, что он представляет собой случайную сводку агадического материала. Наконец, А. Шинан (Shinʼan. 1979) считает, что таргум Йерушалми II был семенем, из которого вырос полный палестинский таргум.

В 1949 г. А. Диеc-Мачо обнаружил в библиотеке Ватикана полную рукопись палестинского таргума Пятикнижия, названную «таргум Неофити». Рукопись была приобретена в конце 19 в. вместе с библиотекой «Благочестивого Дома Неофитов» (Pia Domus Neophitorum) и ошибочно каталогизирована как таргум Онкелоса. Рукопись датирована 1504 г., содержит множество глосс между строк и на полях, дающих разночтения из других таргумов. В некоторых местах текст близок к таргуму Йерушалми II и фрагментам таргумов из Каирской генизы. Как и в случае таргума Онкелоса, датировка должна различать основной материал и его окончательную редакцию. Нет сомнений, что в таргум Неофити включён древний материал (1–2 вв. н. э.), что выражается в наличии домишнаистских правовых установлений, параллелях с Новым Заветом, а также особенностях языка таргума Неофити. Нередко таргум Неофити даёт перевод текста, отличного от масоретского, что также указывает на древность таргума и делает его важным текстуальным свидетельством еврейской Библии.

Фрагменты из Каирской генизы также представляют палестинскую традицию арамейских переводов Библии. Это 7 документов, содержащих отрывки таргумов отдельных книг Пятикнижия: одна из рукописей включает части таргумов на книги Бытия, Исход и Второзаконие. Фрагменты не совпадают ни с одной из других известных версий палестинского таргума и расходятся между собой. Ценность их заключается в том, что они являются весьма ранними свидетелями палестинского таргума: П. Кале датирует их 8–11 вв. В своей орфографии и особенностях языка они представляют черты палестинского арамейского 1–2 вв. н. э.

Прочие документы таргума Пятикнижия: 1) таргумические тосефты (добавления) к таргуму Онкелоса, содержащиеся в некоторых рукописях таргума Онкелоса или в отдельных рукописях; 2) праздничные лекционарии – переводы отдельных пассажей из Торы, предназначенных для чтения в определённые праздники; 3) таргумические поэмы (см.: Alexander. 1988. P. 221–222).

Таргум Пророков

Таргум Пророков объемлет раздел Невиим («Пророки») еврейской Библии, обозначается как «таргум Йонатана» и пользуется таким же авторитетом, что и таргум Онкелоса. Его авторство засвидетельствовано Вавилонским Талмудом: «таргум Пророков был составлен Йонатаном бен Уззиэлем под руководством Аггея, Захарии и Малахии» (Мегила 3а). Это сообщение недостоверно, ибо Йонатан известен как ученик Гиллеля (Сукка 28а, Авот де рабби Натан А 14 и др.); кроме того, ряд цитат из таргума приводится в Талмуде под именем рабби бар Хийя (3 в.). Д. Бартелеми (Barthélemy. 1963) считает, что во фрагменте Мегила 3а подразумевается не арамейский, а греческий перевод, и что Йонатан – еврейский вариант имени Феодотиона, одного из переводчиков еврейской Библии на греческий язык (Септуагинты). Значительное сходство таргума Йонатана с таргумом Онкелоса как в языке, так и в манере перевода объясняется их схожей судьбой: таргум Йонатана был создан, вероятно, в дохристианский период или в 1–2 вв. н. э. в Палестине и отредактирован в 4–5 вв. в Вавилоне. Поскольку значительная часть Пророков написана стихами, таргум Йонатана содержит больше парафразов, чем таргум Онкелоса, и расширен толкованиями мессианского характера. Йеменские рукописи с надстрочной огласовкой хорошо сохраняют оригинал вавилонской редакции и послужили основой критического издания А. Шпербера.

Фрагменты палестинского таргума Пророков сохранились в основном как дополнения к таргуму Йонатана, озаглавлены «Иерусалимский таргум», «другой таргум» или «Тосефта [Земли Израиля]». В рукописи таргума Йонатана Codex Reuchlinianus таких дополнений около 80. Цитаты из таргума встречаются у Раши, Давида Кимхи и других средневековых еврейских авторов.

Таргумы Писаний

Не существует единого общепринятого таргума Писаний. Отсутствие таргумов на книги Ездры – Неемии и Даниила может объясняться тем, что части текста в этих книгах написаны по-арамейски, в том числе сами они иногда назывались таргумами. Таргум на книги Паралипоменон не был, видимо, известен издателям первых раввинских Библий и полиглотт и впервые вышел в свет только в конце 17 в. В Вавилонском Талмуде отражено осторожное отношение к переводу Писаний: когда Йонатан пожелал сделать арамейский перевод Писаний, это было ему запрещено, ибо «в них предсказана дата [прихода] Мессии» (Мегила 3а). Бо́льшая часть таргумов Писаний содержит обширный агадический материал, особенно таргумы 5 свитков (Песнь Песней, Руфь, Плач Иеремии, Екклесиаст, Есфирь). Язык таргумов 5 свитков и использование ими палестинских мидрашей указывает на их палестинское происхождение. Таргум на Есфирь сохранился в 3 версиях, видимо, неслучайно: уже в Мишне предписывается литургическое чтение этой книги. В отдельных случаях исследователям удаётся представить аргументы в пользу ранней (домишнаитской, т. е. до 200) датировки этих таргумов: в таргуме на книгу Руфи (Руфь 1:17) приводится раввинистическое правило, предписывающее замену казни через удушение «повешением на дереве», – правило ранней галахи, засвидетельствованное в одной из кумранских рукописей (Heinemann. 1971). Предполагается, что одним из самых ранних является таргум на Плач Иеремии.

Общим для таргумов книг Псалмов, Иова и Притч Соломоновых является то, что в них для каждого стиха Библии, как правило, даётся 2 перевода – 1-й дословный, 2-й агадический (его текст вводится ремаркой «другой таргум»). Существует предположение об общем авторстве таргумов книг Псалмов и Иова. Таргум книги Иова, найденный в Кумране, значительно отличается от таргума этой книги, известного по средневековым рукописям, как по языку, так и по характеру перевода и написан, несомненно, раньше.