«Формали́зм в э́тике и материа́льная э́тика це́нностей» («Формализм в этике и материальная этика ценностей. С особым вниманием к этике И. Канта», нем. Der Formalismus in der Ethik und materiale Wertethik. Mit besonderer Berücksichtigung der Ethik I. Kants), основополагающий этический труд М. Шелера.

Работа под названием «Формализм в этике и материальная этика ценностей. С особым вниманием к этике И. Канта» была впервые опубликована двумя частями в журнале «Ежегодник по философии и феноменологическому исследованию» (Галле. Издательство «Макс Нимейер»; Jahrbuch für Philosophie und phänomenologische Forschung. Halle. Verlag Max Niemeyer): первая часть в 1913 г. (1-й г. издания), вторая часть в 1916 г. В том же 1916 г. под таким же названием она была опубликована в Галле как отдельный выпуск с первым предисловием автора. Второе, неизменённое издание вышло со вторым предисловием автора в 1921 г. также в Галле с подзаголовком «Новый опыт обоснования этического персонализма» (Neuer Versuch der Grundlegung eines ethischen Personalismus). Подзаголовок впоследствии не менялся. 

Третье, неизменённое издание вышло в 1927 г. [согласно Марии Шелер, в 1926 (Scheler, Maria. 1980. S. 584)] также в Галле с третьим предисловием автора и предметным указателем. Четвёртое, проверенное издание книги вышло в 1954 г. в Берне в издательстве A. Francke AG при содействии мюнхенского издательства Leo Lehnen Verlag (в дальнейшем издательство не менялось) с новым предметным указателем Марии Шелер. Пятое, проверенное издание вышло в 1966 г. с приложением Марии Шелер уже как том 2 «Собрания сочинений Макса Шелера». Шестое, проверенное издание появилось в составе «Собрания сочинений Макса Шелера» (том 2) в 1980 г., когда редакторство «Собрания сочинений…» уже перешло от Марии Шелер к Манфреду З. Фрингсу.

Работа над всей книгой целиком была закончена в 1913 г., причём вторая часть была уже почти напечатана и лежала в типографии, но её выходу в свет помешали, как поясняет автор в первом предисловии, форс-мажорные обстоятельства – начавшаяся Первая мировая война. По этой же причине между первым и вторым годами издания «Ежегодника по философии и феноменологическому исследованию» прошло 3 года. В первом предисловии Шелер указывает и на то, что книга стала своеобразным итогом его преподавательской деятельности, т. е. возникла из ряда лекционных курсов, прочитанных им в течение многих лет. Этим, как он пишет, объясняется некоторая предметно-тематическая неупорядоченность её содержания, за что он извиняется перед читателем.

В послесловии к четвёртому изданию Мария Шелер перечисляет главные лекционные курсы мужа, послужившие ему основой для работы над книгой. Она обращает внимание на то, что проблемы этики он разрабатывал уже во второй докторской диссертации «Отношения между логическими и этическими принципами» (1897), которую защитил в Йене под руководством Р. Ойкена. Преподавал Шелер сначала в Йене (1900–1905), потом в Мюнхене (1906–1910), где прочитал следующие курсы лекций: «Принципиальные вопросы этики», «Введение в этику современности и её исторические основы», «Основные проблемы этики с особым вниманием к биологическому направлению в современной этике» и др. Большое значение имели, как она отмечает, также два цикла докладов под общим названием «Проблемы этики», с которыми Шелер выступал в гёттингенском круге феноменологов, сплотившихся вокруг Э. Гуссерля, в 1910–1911 гг. (Scheler, Maria. 1980. S. 584).

Хотя Шелер самокритично указывал на некоторую неупорядоченность содержания книги, на неравномерную глубину проработки её отдельных частей, на обилие в ней разного рода экскурсов, было бы неверно полагать, будто здесь он просто недоработал или предпочёл хаос порядку. Сыграла роль негативная позиция Шелера как философа-феноменолога по отношению к системному способу философствования, который он считал волей ко лжи. Эта позиция не могла не отразиться на организации содержания книги и на изложении им своего оригинального, отличного от гуссерлевского, понимания принципов феноменологии. Последнее, конечно, нельзя назвать системным. Но назвать его хаотичным тоже нельзя. Поскольку Шелер предпочитал проблемный способ философствования, то и принципов феноменологии касался лишь в связи с той или иной проблемой или определённым феноменом. В своих феноменологических изысканиях он старался следовать за самими вещами, избегая общих, опережающих конкретику суждений и умозаключений о методологии феноменологического познания, изложение которых необходимо требует системной формы. Результатом этой воспринятой от Э. Гуссерля установки «Назад, к самим вещам!» стала своеобразная, нестандартная форма упорядоченности («системности») содержания книги. «От феноменологии по типу книжки с картинками автор старается держаться подальше, – писал он, имея в виду себя. – Ибо насколько исследуемые вещи мира сами образуют систематическую взаимосвязь, настолько “волей ко лжи” следовало бы считать уже не волю к системе, а, наоборот, волю к игнорированию этого заложенного в самих вещах системного характера как следствие лишённой оснований “воли к анархии”» (Scheler. 1980. S. 10–11).

В «Формализме» (так сам автор сокращённо называл свой труд; в поздние годы – также «Этика») две части, в каждой из которых три главы. В первой части после «Вводного замечания» идут главы: I. Материальная этика ценностей и этика благ или целей; II. Формализм и априоризм; III. Материальная этика и этика успеха. Вторая часть содержит главы: IV. Этика ценностей и императивная этика; V. Материальная этика ценностей и эвдемонизм, и VI. Формализм и личность. Последняя глава подразделяется на две большие части: А. К теоретическому воззрению на личность вообще; В. Личность в этических взаимосвязях.

Главной целью исследований, как писал автор в предисловии к первому изданию, является «строго научное и позитивное обоснование философской этики с учётом всех её принимаемых в расчёт существенных фундаментальных проблем» (Scheler. 1980. S. 9). Он подчёркивал, что не претендует на полноценную и всестороннюю разработку этики как дисциплины – речь идёт только о переосмыслении основ этики в свете взглядов автора на её элементарные начала. Критику этики И. Канта Шелер называет «побочной целью», отмечая, что она «представляет собой самое совершенное из того, что мы сегодня имеем в философской этике, пусть не в формах мировоззрения и вероисповедного сознания, зато в форме строго научного познания» (Scheler. 1980. S. 9).

Между тем, строго научный подход к началам этики и феноменологический к ним подход на самом деле не так близки друг к другу, как Шелер представлял это в 1913 г. или, что более вероятно, как ему хотелось представить это, учитывая авторитет Э. Гуссерля, выступавшего за «философию как строгую науку». Он считал необходимым указать, что «методологическое сознание единства и смысла феноменологической установки», которым он и другие сотрудники журнала («Ежегодника по философии…») обязаны Э. Гуссерлю, соседствует с тем фактическим обстоятельством, что все они «далеко расходятся по мировоззрению и философско-материальным взглядам» (Scheler M. 1980. S. 11). Шелер благодарит Э. Гуссерля за разработку центрального понятия феноменологии, «установки», но вместе с тем пишет, что только он, как автор, несёт исключительную ответственность «за более точный смысл понятия установки, в котором его понимает и истолковывает», «тем более, конечно, за его применение к рассматриваемым здесь проблемам» (Scheler. 1980. S. 11).

В «Формализме» Шелер впервые выдвинул оригинальную эмотивистско-интуитивистскую концепцию феноменологии, сближавшую его с традицией Аврелия Августина, Б. Паскаля и одновременно с философией жизни, особенно в трактовке А. Бергсона. Она существенно отличалась от рационалистической концепции «трансцендентальной феноменологии» Э. Гуссерля, близкой к неокантианской традиции, особенно к философии П. Наторпа (Малинкин, 2019. С. 28-41). В «Формализме», помимо критики известных этических учений, дано оригинальное понимание Шелером «духа» и «духовной жизни», априорного знания (впервые вводится понятие эмоционального «материального априори», которое, согласно Шелеру, первично по отношению к рациональному «формальному априори» Канта). Здесь в единой взаимосвязи изложены учение о ценностях и ценностных модальностях (аксиология), персоналистская теория личности и близкое к католической богословской традиции учение о Боге как совокупной личности (Gesamtperson) всех личностей (солидаризм). Здесь сформулированы принципы его философии истории и социальной философии (христианский «пророческий» социализм). Человеческую личность Шелер рассматривал как «духовную индивидуальность». Ценность личности, открывающей себя через познание в социуме как уникальную незаменимую часть различных совокупных личностей, которые расширяются концентрическими кругами (семья, род, народ, нация, культурный круг, человечество) по мере её становления, утверждается в неразрывной связи с высшей ценностью – ценностью священного. Под ней, согласно Шелеру, может пониматься всё, что в данное историческое время в данном обществе свято, а потому попадает в сферу абсолютного и полагается в качестве священного.

Место и роль, которые «Формализм» занимает и играет в творческой биографии Шелера, уникальны. Это его главный, основополагающий труд. «Формализм» можно сравнить с большой звездой, свет от которой дошёл до самых последних работ немецкого философа, включая «Формы знания и общество» (1926) и «Положение человека в космосе» (1928). Эта звезда собрала вокруг себя в т. н. ранний период его творчества (до 1920) целую планетарную систему в виде меньших по объёму работ, продолжающих и развивающих идеи «Формализма» в различных направлениях. Среди них: «К феноменологии и теории чувств симпатии, или о любви и ненависти» (1913, во втором дополненном издании 1923 «Сущность и формы симпатии»), «Этика» (1914), «О ниспровержении ценностей. Трактаты и сочинения» (1915), куда вошли, в частности, такие работы, как «Ресентимент в структуре моралей», «К реабилитации добродетели», «К феномену трагического», «К идее человека», «Идолы самопознания», «Буржуа и религиозные силы», «Будущее капитализма».

Кроме того, в 1933 г. Мария Шелер опубликовала под названием «К этике и теории познания» материалы из рукописного наследия философа, «ядро которых возникло с 1912 по 1916 годы», – так она пишет в послесловии ко второму проверенному и расширенному изданию в 1957 г. в томе 10 «Собрания сочинений Макса Шелера», который одновременно является первым томом его рукописного наследия. Мария Шелер отмечает, что все они возникли в теснейшей связи с «Формализмом» как его своеобразные ответвления в виде расширений и дополнений, причём все (кроме «Ordo amoris») были объявлены самим автором в «Формализме» (Scheler, Maria. 1986. S. 505). Из них в первую очередь следует указать «Ordo amoris» – работу, смысловое содержание которой можно назвать сердцем «Формализма» и ключом к пониманию всей философии Шелера. Две незавершённые работы, предназначавшиеся к публикации по заказу издателей, посвящены описанию принципов феноменологии и её методологии: «Феноменология и теория познания» и «Учение о трёх фактах». Феноменологическое исследование «О стыде и чувстве стыда», материалы под названием «К феноменологии и метафизике свободы» и «Образцы и вожди» проливают свет на философию свободы, соответственно, социологию элит персоналиста Шелера и её связь с его политической философией. Наконец, это материалы по философии религии и религиозной философии: «Смерть и загробная жизнь», «Сфера абсолютного и реальное полагание идеи Бога».

Книга «Формализм в этике и материальная этика ценностей» вызвала большой интерес в Германии и во всех европейских странах. Автор и его взгляды получили широкое признание, в том числе и в дореволюционной России, где отмечали некоторое сходство взглядов Шелера со взглядами Вл. С. Соловьёва. Католические теологи увидели в Шелере новую восходящую звезду. Однако он не оправдал их надежд, поскольку с начала 1920-х гг. постепенно отошёл от католицизма в сторону самобытного философско-антропологического пантеизма с элементами философии буддизма. В 1953 г. 33-летний Кароль Юзеф Войтыла, в будущем папа Римский Иоанн Павел II, защитил на богословском факультете Ягеллонского университета в Кракове вторую докторскую диссертацию о возможности обосновать христианскую этику, исходя из нравственной философии Макса Шелера. Идеи, выдвинутые в «Формализме», по большей части не подвержены устареванию, ибо затрагивают philosophia perennis и вечные вопросы человеческого бытия. Они сохраняют свою значимость и сегодня, причём не только для религиозных философов католической ориентации, но и для всех христиан независимо от их конфессиональной принадлежности. Особую актуальность в наши дни приобретает шелеровская философия ценностей.