«Севи́льский цирю́льник» (итал. Il barbiere di Siviglia), опера-буффа Дж. Россини в 2 действиях.

Общие сведения

Опера написана на либретто Ч. Стербини (1816) по комедии П.-О. де Бомарше «Тщетная предосторожность, или Севильский цирюльник» («Le barbier de Séville, ou La précaution inutile», 1775). Создана в феврале 1816 г.

Опера впервые поставлена 20 февраля 1816 г. в «Tеатро Арджентина» в Риме под названием «Альмавива, или Тщетная предосторожность» («Almaviva, o sia L’inutile precauzione»; авторское определение жанра – commedia). Премьерными спектаклями дирижировал концертмейстер оркестра Дж. Ландони, партию чембало на первом представлении исполнял автор. В главных партиях: М. Гарсия (Граф Альмавива), Дж. Ригетти-Джорджи (Розина), Л. Дзамбони (Фигаро), Б. Боттичелли (Бартоло), Д. Витарелли (Базилио), Э. Лойселет (Берта), П. Бьяджелли (Фиорелло). Согласно ряду исторических свидетельств, премьера провалилась.

Клавир оперы издан в Париже в 1821 гг., партитура – в Риме в 1827–1828 гг.

Действие происходит в Севилье (Испания) в 18 в. Сюжет основан на типичной для комической оперы фабуле: алчный старик-опекун пытается препятствовать молодым влюблённым, чтобы самому жениться на богатой воспитаннице, но любовь преодолевает все преграды.

Краткое содержание оперы

История создания и первые постановки

Поздней осенью 1815 г. Дж. Россини прибыл из Неаполя в Рим для постановки оперы-буффа «Турок в Италии» в «Театро Валле». После успешной премьеры Россини получил заказ на оперу-семисериа «Торвальдо и Дорлиска». На этот раз премьера прошла неудачно, однако в тот же день, 26 декабря 1815 г., композитор подписал контракт с герцогом Ф. Сфорца-Чезарини, владельцем и импресарио «Театро Арджентина», на создание новой оперы-буффа. В контракте было оговорено, что Россини примет в работу любое либретто, предложенное театром, указывались размер гонорара (400 скудо) и сроки работы (начало репетиций с 5 февраля 1816). Название будущей оперы, сюжет, имя либреттиста были названы несколько позднее.

Либреттист Ч. Стербини, которому было предложено взять за основу комедию П.-О. де Бомарше «Тщетная предосторожность, или Севильский цирюльник», в соответствии с требованием театра создал либретто за 12 дней. Текст Бомарше способствовал высокому темпу исполнения заказа, поскольку изначально создавался как либретто для французской опера-комик и для премьеры был переделан в комедию: при большом количестве диалогов драматургом предполагалось включение музыкальных номеров, в первую очередь испанских мелодий. Пять сохранившихся вокальных фрагментов обычно приписываются П.-А. Монсиньи, хотя высказывались предположения, что мелодии написаны самим Бомарше или же он процитировал популярные испанские песни (Loewenberg. 1939. P. 157). При создании либретто Стербини опирался также на либретто Дж. Петроселлини для широко известной оперы-буффа «Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность» Дж. Паизиелло (1782).

По-видимому, Россини начал сочинять музыку не позднее 25 января 1816 г. Автограф партитуры из архива Болонской консерватории свидетельствует о последовательном порядке её создания (Вейнсток. 2003. С. 77). Музыка 1-го действия была сдана в театр 6 февраля, 12 февраля завершено 2-е действие. Современники, подсчитывая время, затраченное Россини на создание партитуры его самой знаменитой оперы, называли рекордные сроки – от 8 до 14 дней.

В ситуации вынужденного соперничества с Дж. Паизиелло Россини решил обезопасить себя от обвинений в заимствованиях и написал ему письмо, в котором попросил о снисхождении и пообещал избежать точных повторов либретто. Но опасность исходила не столько от самого Паизиелло, сколько от его многочисленных поклонников; желая их умилостивить, в предисловии к изданию либретто Россини написал «Обращение к публике», подчёркивая новизну изложения прежнего сюжета. Первоначальное название оперы «Альмавива, или Тщетная предосторожность» указывало на отличия от сочинения Паизиелло.

Главным героем оперы Россини предполагался Граф Альмавива, которому отведены эффектное появление с блестящей арией «Cessa di piu resistere» в финале 2-го действия и драматургическая роль deus ex machina: именно с его преображением из бедного Линдора (которым он представился Розине) во всесильного аристократа зашедшая в тупик ситуация разрешалась в пользу влюблённой пары (Lamacchia. 2008. P. XV). На особое место Альмавивы в иерархии героев также указывал подбор певцов: наиболее яркой звездой премьерного состава стал исполнитель этой партии – знаменитый испанский тенор М. Гарсия. Его гонорар (1200 скудо) в 3 раза превышал гонорар, полученный композитором, в 1,5 раза – гонорар исполнителя партии Фигаро, почти в 2 раза – Розины (Lamacchia. 2008. P. 30). Таким образом, изначально опера была скроена «по мерке тенора» (Lamacchia. 2008. P. XI). Особенности «баритонального» по своей окраске голоса Гарсия, востребованного прежде всего в репертуаре оперы-сериа, определили специфику этой партии, нехарактерную для существовавшей к тому времени традиции комической оперы, где обычно были заняты тенора-альтино («contraltino di grazia»).

Первый спектакль премьерной серии сопровождался оглушительным провалом. Согласно воспоминаниям свидетелей, этому способствовало падение певца, исполнявшего партию Базилио (он пел свою арию с разбитым носом), порвавшаяся струна гитары Графа Альмавивы, появление на сцене кошки, которую никак не могли прогнать (к удовольствию публики, принявшей в этом участие) (Rescigno. 2002. P. 620). На неуспехе представления могли сказаться и сопутствовавшие драматические обстоятельства: в ночь с 6 на 7 февраля скоропостижно скончался герцог Ф. Сфорца-Чезарини, и само существование руководимого им театра оказалось под вопросом. При этом принято считать, что основную роль в неудаче спектакля сыграло негодование публики, которая всё же не простила молодому композитору состязания с Паизиелло. Также высказывается предположение, что провал был организован клакой «Театро Валле», соперничавшего с «Театро Арджентина» (Lamacchia. 2008. P. 41–42). Дальнейшие показы (до наступления Великого поста 28 февраля могло состояться не более 7 представлений) прошли удачно.

Следующая постановка была осуществлена в «Театро Контавалли» в Болонье 10 августа 1816 г. под названием «Севильский цирюльник», которое с тех пор закрепилось за этой партитурой.

17-я опера Россини (из 39 созданных им) стала первым среди итальянских музыкально-драматургических опусов, с момента своего создания и поныне никогда не покидавшим афиши европейских театров (Lamacchia. 2008. P. XIII).

В Российской империи премьера оперы «Севильский цирюльник» была осуществлена силами итальянской труппы (антреприза Буанаволио) в Одессе 31 августа (12 сентября) 1821 г. В Москве первое представление оперы сыграла итальянская труппа (певцы антрепризы Л. Замбони и Гранари) 11 января (23 января) 1822 г. в театре Апраксина. В Санкт-Петербурге впервые исполнена на русском языке (в переводе Р. М. Зотова) артистами русской труппы Императорских театров 27 ноября (9 декабря) 1822 г. В дальнейшем опера звучала в России как на языке оригинала, так и на русском. К началу 20 в. опера прочно закрепилась в репертуаре, среди широко известных постановок – спектакль в московском Большом театре [15 ноября (28 ноября) 1913, дирижёр Э. А. Купер, режиссёр В. А. Лосский], в котором принял участие звёздный состав певцов – Ф. И. Шаляпин (Базилио), А. В. Нежданова (Розина), А. М. Лабинский (Альмавива), В. А. Лосский (Бартоло).

Музыкальная характеристика

В соответствии с традицией итальянской оперы-буффа «Севильский цирюльник» состоит из 2 действий, композиция имеет номерную структуру, в которой законченные номера – арии и ансамбли – перемежаются речитативами secco.

К числу примет россиниевского стиля принадлежит отточенное вокальное письмо, богатое исполнительскими штрихами. Музыкальный комизм достигается буффонными скороговорками (ария Фигаро «Largo al factotum» / «Место! Раздайся шире, народ!» и арии Бартоло «A un dottor» / «Я недаром доктор зоркий» из 1-го действия), головокружительными колоратурными пассажами (как в каватине Розины из 1-го действия «Una voce poco fa» / «В полуночной тишине»), преувеличенными крещендо и стреттами (как в арии Базилио из 1-го действия «La colunnia» / «Клевета»). Эти же приёмы концентрируются в увертюре и ансамблях обоих финалов действий, усиливая эффект внезапными «провалами звучности», а затем наращиванием звучания от пианиссимо до оглушительного фортиссимо, в котором задействован и хор.

Татьяна Лаврова в партии Розины и Сергей Лемешев в партии Альмавивы в опере «Севильский цирюльник» Дж. Россини.Татьяна Лаврова в партии Розины и Сергей Лемешев в партии Альмавивы в опере «Севильский цирюльник» Дж. Россини.Лирический тематизм оперы представлен в главной и побочной партиях увертюры, а также в обоих сольных номерах Альмавивы, открывающих 1-е действие, – серенаде («Ecco ridente in cielo» / «Скоро восток золотою ярко заблещет зарёю») и канцоне («Se il mio nome saper voi bramate» / «Если ты хочешь знать, друг прелестный»). По количеству оперных «хитов» «Севильский цирюльник» превосходит любое из театральных сочинений Россини: он весь состоит из запоминающихся мелодий.

При этом в «Севильском цирюльнике» широко использовано автоцитирование из предшествующих сочинений Россини (см. таблицу): опер «Брачный вексель» (1810), «Пробный камень» (1812), «Синьор Брускино» (1813), «Аврелиано в Пальмире» (1813), «Сигизмондо» (1814), «Елизавета, королева английская» (1815), а также кантат «Элье и Ирена» (1814) и «Аврора» (1815). Этот характерный для Россини приём позволял ему выдержать напряжённые темпы театральных заказов.

Кроме того, Россини процитировал мотив арии Симона из оратории «Времена года» Й. Гайдна (в трио из 2-го акта, в партии Фигаро) и мелодию финала 2-го действия из оперы «Весталка» Г. Спонтини (в финале 1-го акта) (Вейнсток. 2003. С. 76–77).

Особый интерес представляет появление в финальном ансамбле русской народной песни «Ах, зачем было огород городить» (композитор изменил её размер с двухдольного на трёхдольный – в духе полонеза), которую Россини впервые использовал в «русской» кантате «Аврора» (1815), посвящённой княгине Е. И. Голенищевой-Кутузовой, жене фельдмаршала, с которой композитор познакомился в Риме (Рудакова. 1955. С. 67–68).

Увертюра «Севильского цирюльника», изначально написанная для оперы-сериа «Аврелиано в Пальмире» («Aureliano in Palmira», 1813), затем использована композитором в другой опере-сериа – «Елизавета, королева английская» («Elisabetta, regina d’Inghilterra», 1815). Часто встречается утверждение, что она была основана на мотивах испанских песен, сообщённых композитору исполнителем роли Альмавивы М. Гарсия. Однако сочинение, известное как увертюра к «Севильскому цирюльнику», по-видимому, не содержит подобных цитат, что заставляет предположить, что первоначально существовало другое оркестровое вступление, которое было утрачено. В автографе партитуры увертюра отсутствует (сохранилась лишь басовая партия), об утрате свидетельствует переписка композитора с его другом Д. Ливерани, который предпринял безуспешные розыски, когда парижский издатель Л. Эскюдье в 1860-х гг. задумал полную публикацию оперы.

Невзирая на использование разнородных фрагментов в качестве мелодического материала, партитура «Севильского цирюльника» покоряет своей стилистической цельностью. Во многом она обеспечена зрелостью 24-летнего композитора, имевшего за своими плечами почти два десятка опер и выработавшего свою легко узнаваемую манеру, в основе которой лежит обобщение длительной традиции итальянской оперы.

Роландо Панераи в партии Фигаро в опере «Севильский цирюльник» Дж. Россини. 1956.Роландо Панераи в партии Фигаро в опере «Севильский цирюльник» Дж. Россини. 1956.

Редакции и проблема аутентичного текста

В сценической практике закрепились купюры отдельных фрагментов партитуры, а также вставные номера. В их число входит ария Бартоло «A un dottor», которая заменялась на арию «Manca un foglio», технически более лёгкую, специально написанную дирижёром П. Романи для премьеры во Флоренции (1816, «Театро Виа Перголо»), где пел бас с меньшими регистровыми и виртуозными возможностями, чем Б. Боттичелли, первый исполнитель этой партии. По сходной причине купировалась финальная ария Альмавивы «Cessa di piu resistere»: она требует от исполнителя высочайшего уровня вокального мастерства.

В 1969 г. вышла в свет 1-я критическая редакция партитуры оперы, сделанная дирижёром и исследователем А. Дзеддой на основе автографов и авторизованных копий. Среди её достоинств – восстановление исходной версии финальной арии Альмавивы «Cessa di piu resistere» и воссоздание увертюры на основе рукописных копий «Аврелиано в Пальмире». С выявлением новых источников в 2008 г. (Rossini. 2008) и в 2009 г. (Rossini. 2009) были изданы 2 новые редакции. В них вошли прижизненные версии оперы и варианты её отдельных музыкальных номеров, а в версию А. Дзедды были добавлены ария Розины «Ah se è ver» и альтернативная ария Розины для сцены урока «La mia pace, la mia calma». В современной исполнительской практике предпочтение отдаётся редакции А. Дзедды: она поддерживается авторитетным Оперным фестивалем Россини в Пезаро, основателем и руководителем которого он был (до 2015).

Аудио- и видеозаписи. Фильмография

Аудиозаписи самых популярных фрагментов оперы начали выходить в первые годы развития грамзаписи (1919, Società Nazionale del Grammofono, дирижёр К. Сабайно). Осуществлены многочисленные полные записи оперы, в которых представлены лучшие исполнители 20 и 21 вв., среди дирижёров: Т. Серафин (1952, HMV), К. M. Джулини (1956, Robin Hood Records), А. Эреде (1956, Decca), А. Галльера (1957, Columbia), В. Гуи (1962, HMV «Angel Series»), Н. Сандзоньо (1964, «Мелодия»), К. Аббадо (1971, 1992, Deutsche Grammophon GmbH), Н. Мерринер (1982, Philips), Б. Кампанелла (1987, Nuova Era), Дж. Патане (1988, Decca), A. Паппано (2009, Celestial Audio). Полная запись на русском языке была осуществлена в СССР при участии солистов, хора и оркестра Большого театра (1951, «Мелодия», дирижёр С. А. Самосуд). Опера также неоднократно выходила на немецком и французском языках.

Многие исторически значимые постановки «Севильского цирюльника» запечатлены на видеозаписях. Существует также несколько фильмов-опер (1946, Studio Rome, режиссёр М. Коста, дирижёр Дж. Морелли; 1972, Deutsche Grammophon GmbH, режиссёр Ж.-П. Поннель, дирижёр К. Аббадо; 1988, RCA, режиссёр М. Хампе, дирижёр Г. Ферро).