Феноменологи́ческая психиатри́я (нем. Phänomenologische Psychiatrie, англ. Phenomenological psychiatry; феноменологическая психопатология, англ. Phenomenological psychopathology), направление исследований, в которых психопатологические явления изучаются в том их виде, в каком они непосредственно представлены в сознании пациентов. Это позволяет проникнуть во внутренний мир больных и более точно определить, какое требуется лечение. В ней используется феноменологический метод, сутью которого в применении к психиатрии является понимание, вчувствование, непосредственное описание переживаний больных. Психиатрия и философия обогащают друг друга, разрабатывая общее поле феноменологического исследования сознания больных при сравнении их с нормотипическими людьми (Власова. 2010). К основным представителям феноменологической психиатрии относятся К. Ясперс, Л. Бинсвангер, В. Э. фон Гебзаттель, Р. Лэйнг, Е. Минковский, М. Босс.

Среди методологических и философских предпосылок феноменологической психиатрии надо назвать прежде всего феноменологию Э. Гуссерля и фундаментальную онтологию М. Хайдеггера. Однако начинать следует с В. Дильтея. Рассматривая методы «наук о духе», он указывает, что они базируются не на объяснении, а на понимании. Психология же имеет двойственный характер, и описательная психология должна обращаться к непосредственно понимаемым, переживаемым связям. Затем следует назвать М. Вебера, который также оперировал понятием понимания и разрабатывал основы понимающей социологии (он оказал влияние преимущественно на К. Ясперса). Для многих представителей феноменологической психиатрии оказался важен А. Бергсон с его интуитивизмом и философией жизни. Благодаря Бергсону философам и психологам стало ясно, что через интуицию мы можем постигать иррациональные феномены, что оказало влияние на феноменологическую психиатрию (прежде всего на Е. Минковского).

Ключевое философское влияние на феноменологическую психиатрию, что явствует и из названия, оказала феноменология Э. Гуссерля. «...Основной частью заимствования может являться: феноменологический метод и феноменологическая установка, описательный метод и сама идея описания в клинике, феноменологическая философия, феноменологическая концепция функционирования нормального человека» (Власова. 2010. С. 85). Так, Гуссерль выделяет феноменологическую установку: исследовать содержания сознания, не ставя вопрос о том, как они связаны с реальностью. Главной основой метода Гуссерля было эпохе, т. е. воздержание от суждений о реальном мире, сосредоточение только на актах сознания. Затем проводилась максимально нейтральная дескрипция содержаний сознания для поиска его общих структур. На этом пути он описывает конституирование смысла трансцендентальным Эго.

Важнейшее влияние на движение феноменологической психиатрии оказали фундаментальная онтология М. Хайдеггера и в целом философия экзистенциализма. Под влиянием Хайдеггера был прежде всего Л. Бинсвангер, но также Е. Минковский, М. Босс. Хайдеггер в своей онтологии исследует структуры бытия человека в мире, его отношение к времени и пространству, к Другим. Все это нарушается при психической болезни. Например, при депрессии пропадает чувство будущего.

Феноменологическая психиатрия, как в работах ранних представителей, так и более поздних, близко связана с экзистенциализмом. Понимание душевных болезней заставляло психиатров ставить вопрос о бытии в мире в случае болезни. Это бытие оказывалось искажено, рвались связи с Другими и со всем миром, возникало патологическое содержание внутреннего мира.

Предшественником феноменологического подхода в психиатрии был швейцарский психиатр Э. Блейлер. В 1911 г. он выпустил статью, озаглавленную «Деменция прекокс, или группа шизофрений» (Dementia praecox oder Gruppe der Schizophrenien. 1911), в которой тщательно описал психологические нарушения при шизофрении (и там же ввёл сам этот термин). Название произошло от греч. σχίζω – расщеплять, раскалывать и φρήν – ум, мышление, мысль. Он описал аутистическое мышление при шизофрении, хотя и не называя свой метод феноменологическим, но, по сути, следуя именно ему.

Основателем феноменологического подхода в психиатрии был К. Ясперс, который применил к описанию психиатрических симптомов феноменологический метод Э. Гуссерля, лекции которого он посещал. Ясперс применил разработанную Гуссерлем дескрипцию к описанию состояний сознания при психических болезнях. В его подходе центральной идеей было воздержание от оценки переживаний как «неправильных», «ошибочных», хотя, конечно, болезненные симптомы отмечались в качестве болезненных. Однако над всем главенствовал принцип внимательного, понимающего описания.

Результатом этого был фундаментальный труд «Общая психопатология» («Allgemeine Psychopathologie», 1913). Первое издание вышло в 1913 г., но Ясперс переделывал и дополнял его всю жизнь (издание 1965 г. насчитывает 748 страниц), и сейчас эта книга является классикой не только феноменологической психиатрии, но и психопатологии вообще. Ясперс ввёл в свой труд много философского материала, в том числе дал анализ феноменологического метода в психиатрии. Он проводил с больными беседы, просил их писать ему письма и вести дневники. Из этих записей он собрал огромную коллекцию болезненных переживаний, которые затем классифицировал на группы (амнезии, бред и т. п.). Он также указывал, что для понимания больного важно понимание его жизненного мира, и дал описание миров больных. Центральная тема, которую рассматривает Ясперс, – это проблема понимания. Возможно ли понимание психически больных людей? Как мы можем представить себе их переживания? Рассматривая дильтеевскую дихотомию понимания и объяснения, он указывает, что феноменологический подход требует понимания, когда оно возможно. Однако, согласно Ясперсу, возможно понимание не всех патологических состояний. В этой связи он вводит термины «понятная связь» и «причинная связь» (Савенко. 2003). Причинные связи – это, например, зависимость психопатологического состояния от болезни мозга. Понятные связи – это то, что может понять здоровый человек, если он приложит старания к тому, чтобы вчувствоваться в переживания больного. Например, депрессия – понятное состояние, а синдром психического автоматизма – непонятное, здоровый человек не может его пережить.

Ясперс также применял феноменологический метод как метод понимания и вчувствования в своих т. н. патографиях, т. е. описаниях болезней знаменитых психически больных людей. Это нашло отражение, например, в его книге «Стриндберг и Ваг Гог» («Strindberg und Van Gogh. Versuch einer pathographischen Analyse unter vergleichender Heranziehung von Swedenborg und Hölderlin», 1926).

Большой вклад в феноменологическое направление внес швейцарский психолог Л. Бинсвангер. Он впервые в психиатрии явным образом соединил феноменологию и экзистенциальный анализ человеческого бытия в мире. Это положило начало экзистенциально-феноменологической психиатрии. Бинсвангер находился одновременно под влиянием З. Фрейда и М. Хайдеггера (Руткевич. 1985). Однако его собственная философия отличается и от психоанализа, и от философии Хайдеггера. Главной структурой бытия в мире он полагает интерсубъективность, которая выражается в любви. Любовь для Л. Бинсвангера – это гораздо больше, чем чувство, чем субъективное состояние. Это «форма», т. е. априорная структура, условие возможности, и эта форма является «фундаментальной», т. е. необходимой, онтологической основой всего сущего. Любовь – это не романтический идеал, стремление к трансцендентности, а, наоборот, сама структура человеческого, и никто не может существовать без любви и без возможности любить. Любая невозможность любить является, по мнению философа, патологией, и, более того, патология всегда, по сути, является неудачей любви (Цветкова. 2021). Каждый человек имеет свой «миропроект», в который вписано его бытие-с-другими, и в любви данный миропроект делается динамичным и глубоким. В психической болезни миропроект делается ригидным, теряет созвучность с миропроектами других людей. Экзистенциальный анализ Бинсвангера ставит цель описать структуры человеческого бытия (Dasein) при тяжелых психических заболеваниях, прежде всего при шизофрении. Главная структура бытия у Бинсвангера, как и у Хайдеггера, – это отношение к собственному будущему. Взяв у Хайдеггера идею «проекта» (т. е. отношения человека к будущему), Бинсвангер описывает проекты больных людей. Помимо теоретических работ, главная из которых – «Основные формы и познание человеческого бытия» («Grundformen und Erkenntnis menschlichen Daseins», 1942), Бинсвангеру принадлежат классические описания историй болезни, в которых продемонстрирована техника вчувствования в переживания больных (Бинсвангер. 1999). Исключительная способность Бинсвангера одновременно сопереживать больным и в то же время оставаться на позиции феноменологического описания их душевных движений сделала его труды классикой психиатрии.

Е. Минковский – французский психиатр польского происхождения, как и Бинсвангер, испытал влияние Э. Блейлера, а также Гуссерля и Бергсона. Вслед за Бергсоном он развивает идею о том, что психопатологические феномены можно понять, исходя, с одной стороны, из феномена времени, поскольку «проживаемое время» есть, по сути, синоним самой жизни, «становления» в бергсоновском смысле, а с другой – из сопоставления нормального и патологического (Минковский. 2018). Опираясь на идеи Бергсона и Гуссерля, он разработал своеобразный вариант философской антропологии, в основе которой лежит понятие проживаемого времени, и видел задачу человека в том, чтобы научиться спонтанно и свободно жить во времени. Кроме Бергсона, Минковский близок также к М. Шелеру: от обоих он взял понятие жизненного порыва. Минковский стремится определить природу различия между психикой больного и здорового человека. Исследование расстройства психики осуществляется психиатром путём «интуитивной симпатии», т. е. проникновения в сознание человеческой личности, что позволяет понять больного и правильно вести лечение. Наряду с таким интуитивным знанием необходим, по Минковскому, и феноменологический анализ самой структуры синдрома и бредовых идей, пространственно-временных отношений, в которых существует человеческое «Я». Кроме того, он разрабатывает введённое Блейлером понятие аутизма и вводит понятия «бедный аутизм» (при первичном снижении контакта с реальностью) и «богатый аутизм» (когда потеря контакта с реальностью возникает на фоне исходно богатого внутреннего мира). О. В. Власова указывает на то, что Минковский выделяет в психических расстройствах структурный и идео-аффективный компонент, тем самым вводя в психиатрию структурализм (Власова. 2010. С. 231).

Еще один представитель ранней феноменологической психиатрии – В. Э. фон Гебзаттель. Как и на Минковского, на него оказал влияние М. Шелер. Кроме того, в молодости он пережил увлечение Фрейдом. Он разрабатывал психиатрию с антропологической точки зрения, привлекая также анализ искусства, философии и религии. С его точки зрения, болезнь – это способ человеческого бытия (что роднит его с Бинсвангером). Врач в первую очередь должен понять больного, а не объяснить его болезнь. Его главным интересом была «темпоральность» в неврозах и психозах. В центре его внимания – проживаемое (gelebte) и переживаемое (erlebte) время (Власова. 2010. С. 309). Он пишет о переживании больным пустоты, экзистенциальной тоски. Он обращается к учению Минковского о переживаемом времени и указывает, что при депрессии, например, время переживается иначе (на это указывал еще Ясперс). Исследуя такие симптомы, как дереализация и деперсонализация, Гебзаттель пишет, что они являются нарушением отношения человека к миру. Его работы – яркий пример противостояния естественно-научному подходу, что характерно для всей феноменологической психиатрии.

Феноменологическая и экзистенциальная психиатрия получила важное развитие в работах английского психиатра Р. Лэйнга. Лэйнг широко известен своей антипсихиатрической деятельностью, однако до периода антипсихиатрии у него был вполне «мирный» период работы с больными, результатом чего стала книга «Расколотое Я» («The Divided Self: An Existential Study in Sanity and Madness», 1960). Он вводит понятие «онтологическая незащищенность», «неуверенность» (ontological insecurity). У нормального здорового человека еще в раннем детстве формируется онтологическая уверенность, переживание себя как живущего в безопасном мире, чувство жизни. Он, по Лэйнгу, обладает «чувством своего присутствия в мире в качестве реальной, живой, цельной и, во временном смысле, непрерывной личности» (Лэйнг. 1995. С. 33). Он замечает, что те, кто впоследствии заболевают тяжелой шизофренией, уже в детстве отличаются пассивным характером, зачастую родители считают их идеальными, очень послушными детьми. Однако на самом деле эта пассивность говорит о недостатке витальной энергии, энергии самого бытия, что как раз и называется онтологической неуверенностью. Из-за этого такой человек всю жизнь ощущает себя нереальным, несвязным, несогласованным, раздробленным, неавтономным, лишенным индивидуальности (Власова. 2010. С. 519). Он боится уничтожения собственной субъективности и переживает состояния поглощения другими людьми, собственного разрыва и окаменения. Он отчуждается от собственного тела, теряет волю и энергию. Лэйнг взял у Д. Винникотта идею «истинного Я» и «ложного Я» (восходящую к фрейдовским принципу удовольствия и принципу реальности). «Ложное Я» вступает во внешние отношения с миром, в то время как «истинное Я» находится «внутри» и предается мечтам и желаниям. У больного шизофренией эти два Я находятся в полном расщеплении.

Лэйнгу удалось с большой художественной силой показать переживания больных шизофренией. Если Ясперс считал, что они не поддаются пониманию, то после Лэйнга они оказались понятными. Понимание Лэйнгом шизофренических переживаний связано с тем, что он впоследствии начал движение антипсихиатрии. Он протестовал против распространённой тогда лоботомии. Понимание психической болезни привело к тому, что он встал на сторону больных, заявляя, что существующие методы лечения неадекватны. Он находил в психическом состоянии больных шизофренией ценные переживания, важное содержание, например отзвуки трансцендентной реальности. При этом не только феноменологическая психиатрия, но и сам Лэйнг не отрицали того, что психическая болезнь – это тяжелое состояние, сама по себе она отнюдь не является тем, к чему следует стремиться. Антипсихиатры (Р. Лэйнг, Д. Купер) не стремились всех сделать шизофрениками. По Лэйнгу, шизофрения – это путь к новой реальности, к высшему выздоровлению.

Еще одно ключевое имя в феноменологической психиатрии – М. Босс. Он поддерживал дружеские отношения с Хайдеггером, организовывал семинары для психиатров, на которых Хайдеггер излагал свои взгляды (Цолликоновские семинары). Свой метод Босс называет дазайн-анализ. Босс противопоставляет феноменологический метод естественно-научному. Dasein, по Боссу, представляется как область существования, характеристиками которого или базовыми экзистенциалами являются: пространственность, темпоральность, телесность, событийность в совместном мире, настроенность, историчность, смертность (Власова. 2010. С. 413). Практически все эти экзистенциалы заимствуются из фундаментальной онтологии Хайдеггера. Главную задачу экзистенциального анализа Босс видит в излечении от неврозов и психозов посредством преодоления всех предвзятых понятий и «субъективистских» интерпретаций, заслонивших бытие от человека. Необходимо, по его словам, постигнуть непосредственно данные объекты и феномены человеческого мира, т. е. феноменологически описать изначальный уровень соотнесенности человека с миром, отбросив объяснительные конструкции, искажающие непосредственную данность феномена.

Психиатрия конца 20 в. развивала прежде всего биологический подход. Были выпущены новые поколения нейролептиков и антидепрессантов, у которых было меньше побочных действий, которые воздействовали более мягко и целенаправленно на болезненные симптомы. Казалось, что еще немного, и серьезные болезни, такие как шизофрения и хроническое бредовое расстройство, будут побеждены. Эти надежды не оправдались, и в 21 в. феноменологическая психиатрия вместе со свойственными ей экзистенциальными элементами пережила период очередного расцвета.

Для современного этапа движения феноменологической психиатрии характерны междисциплинарность и интернациональность. Одним из центров, где базируются специалисты, является Center for Subjectivity Research в Университете Копенгагена (Дания), который тесно связан с госпиталем Видовре в Копенгагене. Группа психиатров, которые сотрудничают друг с другом, состоит, кроме датчан, из американцев, итальянцев, немцев и др. В нее входят психиатры Л. Сасс, Й. Парнас, известный феноменолог Д. Захави и многие другие.

Вместе они развивают теорию Я (Self), состоящую из разных уровней, по крайней мере двух: минимального и рефлексивного Я. Минимальное Я является центром самости (ipseity), которое дает человеку чувство единства себя и опыта, самопереживания, непосредственное чувство бытия. Рефлексивное Я является носителем Я-концепции, высоких отделов контроля за поведением и мышлением. Не вызывает сомнений, что оба уровня Я при шизофрении нарушаются. В начале 2020-х гг. происходят важные дискуссии среди упомянутых феноменоголов-психиатров относительно того, как именно нарушено Я при шизофрении. Многие учёные склоняются к тому, что минимальное Я ослабляется, в то время как рефлексивное Я, наоборот, усиливается (Sass. 2013).

В России, после многих десятилетий почти исключительно биологической психиатрии, в конце 20 в. также начала появляться феноменологическая психиатрия. В «Независимом психиатрическом журнале» публикуются клинические разборы, построенные во многом на принципах феноменологии, прежде всего на попытках понимания психически больных. В 2009 г. вышла книга разборов под редакцией А. Г. Гофмана (Гофман. 2009). Кроме того, в журнале печатаются и теоретические статьи по феноменологической психиатрии.

Можно также отметить книги С. Ю. Циркина (2005), С. Я. Бронина (1998), В. С. Пшизова (2010) и др.