Гештальтпсихологи́ческая тео́рия мышле́ния, психологическая теория мышления, в соответствии с которой решение задачи представляет собой выявление целостных структур (гештальтов) в текущем феноменологическом опыте решателя. В соответствии с гештальтпсихологической теорией мышления понимание или проникновение в суть задачи осуществляется благодаря её переструктурированию, т. е. отказу от способа структурирования ситуации, содержащего конфликт, и построению непротиворечивого гештальта проблемной ситуации.

В рамках данного подхода были поставлены основные теоретические вопросы психологии мышления, в частности о структуре задачи, специфике продуктивного и репродуктивного мышления, механизмах нахождения решения, внезапности обнаружения решения и т. д. Основными представителями гештальтпсихологического подхода к мышлению являются В. Кёлер, К. Дункер, М. Вертгеймер, Л. Секей, Н. Майер. Данный подход оказал значительное влияние на формирование представлений о феноменах мышления, таких как инсайт, функциональная фиксированность, затруднённость переноса решения творческих задач, влияние восприятия на интеллектуальные процессы и т. д.

Историко-философские основания теории

Основные положения теории были разработаны в рамках более общего гештальтпсихологического подхода к объяснению психических явлений. Гештальтпсихологи указывали на то, что психические явления не сводимы к комбинации простых элементов, таких как ощущения, а образуют организованные структуры – гештальты, свойства которых не сводимы к свойствам элементов, из которых они состоят. Такие структуры были обнаружены, например, в слуховом восприятии (например, в восприятии музыки транспонирование мелодии в другую тональность приводит к изменению каждой ноты, но сохраняет целостность мелодии) и в зрительном восприятии (многочисленные примеры зрительных группировок показывают, что зрительно сгруппированные элементы могут восприниматься как единое целое). Гештальтпсихологи предполагали, что такие же феномены могут встречаться и в мышлении. Они предполагали наличие единых механизмов, лежащих в основании восприятия и мышления, и развивали идею укоренённости решения задач в перцептивных процессах организации воспринимаемого материала.

Философской основой теоретических построений гештальтистов является феноменология Э. Гуссерля и Ф. Брентано. В соответствии с этими представлениями, мышление буквально осуществляется в воспринимаемой реальности (феноменальном поле), где происходит схватывание, усмотрение структуры отношений между объектами. По их мнению, так проявляется сама физическая структура реальности. Поиск того, как физический мир проявляет себя в феноменальном поле, привёл гештальтистов к идее изоморфизма физических структур и структур мозга. В качестве такого изоморфного соответствия можно привести следующий пример. Восприятие иллюзорных контуров в треугольнике Канижа возникает из-за напряжения в феноменологическом поле между воспринимаемыми углами, а в мозге можно обнаружить подобные зоны и возникающее между ними напряжение, стремящееся к физическому замыканию фигуры. Тем самым гештальтисты предполагали, что целостные фигуры стремятся к целостности и завершённости не благодаря работе психических механизмов, а подчиняются физическим законам. Однако доказательств существования такого изоморфизма так и не было найдено, и в дальнейшем гештальтисты использовали понятие гештальта уже не как объяснительный механизм, а как название феномена, язык описания и метафору.

Появившись в начале 20 в., гештальтпсихологическая теория мышления вела теоретическую борьбу против ассоцианизма и бихевиоризма как объяснительных подходов к мышлению человека и животных. Гештальтпсихологи выступали против атомистического понимания процесса мышления как простой комбинации отдельных образов или идей, как это было представлено в работах Г. Мюллера, У. Джеймса, а также против научения методом слепых проб и ошибок, которое представлено в трудах Э. Торндайка и стало ключевой идеей для классического бихевиоризма. В противовес идее Вюрцбургской школы о безо́бразности мышления гештальтисты выдвинули тезис о важности образов восприятия в мышлении. И ассоцианисты, и бихевиористы исходили из того, что поиск решения происходит на основе некоторой случайной комбинации образов, идей, действий, после которого происходит отбор удачных сочетаний. В таком случае решение представляет собой длительный, развёрнутый во времени процесс перебора различных комбинаций. Гештальтисты высказались против идеи случайной комбинации элементов в поддержку идеи обнаружения структуры отношений между элементами задачи.

Простой комбинации элементов может быть недостаточно для обнаружения новых свойств и новых знаний. Мышление продуктивно по своей природе и направлено, по мнению гештальтпсихологов, на выявление новых свойств и отношений. Существенное различие между репродуктивным и продуктивным мышлением может быть проиллюстрировано на примере аналитического и синтетического обнаружения новых свойств. Под аналитическим обнаружением понимается выведение свойств объекта, которые с необходимостью следуют из посылок. Синтетическим обнаружением является обнаружение такого свойства (функции), которое не является необходимым следствием из посылок, а возникает благодаря включению объекта в новую структуру (контекст). При этом под функцией понимается характеристика объекта, которая присуща ему лишь в рамках данного целого (гештальта).

Вольфганг Кёлер: переструктурирование феноменального поля

Важнейшие идеи гештальтпсихологии мышления были разработаны благодаря работе немецкого психолога В. Кёлера на антропоидной станции на о. Тенерифе, где он провёл серию экспериментов с человекообразными обезьянами. Основной целью его исследований было опровержение предсказанного ассоцианистами и бихевиористами научения в результате случайного поведения с последующим отбором удачных действий, известного как метод проб и ошибок. В противовес этой идее Кёлер выдвинул тезис о том, что решение задачи происходит на основе понимания, схватывания, проникновения в её суть (Кёлер. 1930). Кёлер разработал орудийные задачи, в которых обезьяны должны были достать приманку, используя создание сложных подставок, новых орудий и т. д. Для решения животному требовалось достать приманку ранее неизвестным способом. Он обнаружил, что обезьяны демонстрируют поведение, отличающееся от поведения кошек в проблемном ящике Э. Торндайка, – вместо последовательных проб и ошибок обезьяны демонстрировали внезапное понимание ситуации без постепенного обучения решению. Кёлер предположил, что внезапность решения связана с установлением новых отношений между элементами в феноменальном поле, с формированием нового гештальта. Он обозначил это явление как «схватывание сути», или Einsight (в дальнейшем этот термин слился с понятием озарения и стал частью культуры в английской транскрипции – insight или «инсайт»). Понимание отношений между элементами задачи Кёлер демонстрирует разницей хороших и плохих ошибок. При решении задач обезьяны часто совершают «хорошие» ошибки, которые не приводят к успеху, но отражают понимание сути проблемной ситуации. Примером хорошей ошибки может быть ситуация, в которой, пытаясь дотянуться до высоко подвешенного банана, обезьяна может использовать несколько ящиков. Поставив один из ящиков на ребро, она максимально приближает себя к цели, улавливая, что нужно сократить дистанцию. Однако такая попытка не приведёт к успеху из-за неустойчивости конструкции из ящиков. Поведение на основе понимания структуры отношений между действиями и достижением цели может значительно отличаться от поведения на основе научения по внешнему сходству ситуаций.

Для объяснения механизмов работы мышления Кёлер пользуется физической метафорой изменения напряжения в феноменальном поле (зрительно воспринимаемой ситуации). Некоторая ситуация становится проблемной, поскольку связь между отдельными её элементами в феноменальном поле оказывается неочевидна. Безуспешные попытки решения проблемы приводят к росту напряжения между элементами. Для решения проблемы оптическая структура воспринимаемой ситуации должна быть реструктурирована, т. е. должна возникнуть другая структура из элементов феноменального поля, которая снимет возникшее напряжение. Внезапность или мгновенность решения объясняется мгновенностью реорганизации оптической структуры в феноменальном поле или т. н. переструктурированием.

Карл Дункер: разрешение конфликта задачи

Наиболее полно задачу применения гештальтпсихологического подхода к решению проблем человеком осуществил в середине 1920-х гг. ученик В. Кёлера – К. Дункер. Он разработал ряд экспериментальных задач, в которых решателю необходимо открыть такое свойство ситуации, которое не относится к числу её существенных свойств, а возможность нахождения решения в прошлом опыте сводится к нулю. В инструкции к таким задачам содержалось требование не опираться на прошлый опыт, поскольку это не только не сможет облегчить нахождение решения, но и затруднит его. Эти задачи впоследствии были названы дункеровскими, или инсайтными, задачами. В их числе такие задачи, как задача с Х-лучами, задача с маятником, задача Марка Твена и др. (Дункер. 1965. С. 43–73).

Проблемная ситуация, по Дункеру, представляет собой динамическое отношение условий и цели, которое детерминирует и ограничивает возможности решения, тем самым отбрасывая бесконечное количество бессмысленных и неадекватных цели решений. Проблемная ситуация обладает особенностями гештальта, для замыкания которого существует препятствие – основной конфликт задачи. Проблемная ситуация должна быть понята решателем через проникновение в суть конфликта, т. е. необходимо схватывание внутренних существенных отношений в проблемной ситуации. Другими словами, необходимо понимание того, как эта ситуация «работает», т. е. понимание её функционального значения. Например, кёлеровская обезьяна сталкивается с конфликтом (невозможно достать банан), который ставит её перед необходимостью решить проблему, а понимание функционального значения, внутренней системы отношений между элементами ситуации (лапы слишком коротки), направляет поиск возможного решения. Проникновение в проблемную ситуацию и нахождение функционального значения заканчивается нахождением функционального решения. Функциональное решение содержит в себе необходимые для решения задачи особенности и соответствует общему подходу функционального значения, т. е. содержит функциональный аспект итогового решения. В примере с обезьяной и бананом функциональному значению (лапы слишком короткие) будет соответствовать функциональное решение (удлинить лапу). Дальнейший ход решения предполагает нахождение реализуемого решения на основе функционального решения и условий проблемной ситуации, т. е. выбор конкретного способа выполнения решения (удлинение руки с помощью палки, верёвки и т. д.). По Дункеру, нахождение принципа решения (функционального значения) предполагает определённое преобразование первоначальной проблемной ситуации. Процесс решения можно рассматривать не только как ход развития решения, но и как развитие проблемной ситуации. В этом и состоит продуктивный компонент мышления.

Не все случаи успешного решения практических проблем укладываются в эту линейную схему. Дункер выделяет некоторые общие приёмы решения, представляющие собой пути поиска решения, обозначенные им как эвристические методы мышления. В наиболее общем виде выделяются три эвристических метода: анализ ситуации как анализ конфликта – прямой путь в основание конфликта задачи, предполагает «решение сверху»; анализ ситуации как анализ материала – поиск решения исходя из наличных условий, основанный на «побуждении снизу»; анализ цели (требуемого) – направлен на снятие некоторых «фиксаций». Выбор способа решения зависит от «податливости» или «рыхлости» аспектов ситуации, т. е. очевидности способов решения. Неподатливость различных элементов задачи, их устойчивость к решению вызывают у субъекта потребность к преодолению конфликта, что иногда может проявляться в насильственных попытках устранить конфликтный компонент.

Функциональная фиксированность и установка

Одним из ключевых феноменов, обнаруженных Дункером, является эффект негативного влияния прошлого опыта на решение текущей задачи, известный как функциональная фиксированность (Дункер. Психология продуктивного (творческого) мышления. 1965). В случае функциональной фиксированности решатель рассматривает возможности использования предметов только в их наиболее явной функции, затрудняясь предложить нестандартные способы применения для решения возникшей проблемной ситуации. Прошлый опыт фиксирует решателя на отдельных функциях предметов, скрывая другие (латентные) функции, которые могут понадобиться при решении новой задачи. Функциональная фиксированность может быть обусловлена как зрительно воспринимаемыми факторами, так и опытом предварительного использования. В случае перцептивной фиксированности организация ситуации подчёркивает одни и маскирует другие свойства и функции объектов. Фиксированность, обусловленная опытом предварительного использования, проявляется в том, что предварительное использование предмета в одной из своих функций закрепляет эту функцию и не затрудняет обнаружение латентных функций.

Функциональная фиксированность может рассматриваться как разновидность мыслительной установки, т. е. неосознаваемой тенденции использовать наиболее знакомые и очевидные способы решения задач. В экспериментах на материале задач на переливание воды показано, что последовательная серия однотипных задач препятствует обнаружению нетипичного, но более простого решения (Лачинс. 2008).

Трудности переноса принципа решения

Идея гештальтпсихологов о том, что мышление опирается на перцептивные процессы, имеет своим следствием предположение, что трудности решения проблемных ситуаций тоже связаны со структурой воспринимаемой ситуации. Конфликт задачи является следствием организации ситуации, а решить задачу – значит преодолеть эту организацию и выстроить другую. Исходя из этого, Дункер предполагал, что невозможно абстрагировать структуру задачи (она не существует в абстрактном виде в ходе решения) и, как следствие, невозможен перенос такой структуры с одной задачи на аналогичную [Дункер. Качественное (экспериментальное и теоретическое) ... 1965. С. 62–73]. Он считал, что сама ситуация фиксирует человека, а единственный способ решения – анализ задачи изнутри. В исследовании Дункера при решении сходных задач испытуемые почти никогда не опирались на найденные принципы решения задач, гораздо чаще обращая внимание на второстепенные, несущественные сходства. Во многих случаях испытуемые способны выделить общее в двух задачах, однако это возможно, как правило, после решения обеих задач или, по крайней мере, после нахождения функциональных значений. Дункер делает вывод о том, что перенос решения между задачами может быть совершён только после нахождения функционального значения проблемной ситуации, а абстракция является вторичным по отношению к решению задачи процессом, не имеющим прямого отношения к продуктивному мышлению. Современные данные указывают на необходимость делать более осторожные выводы о невозможности переноса, однако спонтанный перенос в решении творческих задач действительно значительно затруднён (см. обзор: Спиридонов. 2017).

«Выход за пределы»

Идеи гештальтпсихологии мышления стали частью массовой культуры за счёт популярности рекомендации «выйти за пределы» (think-outside-the-box) при решении творческих задач. Эта рекомендация появилась в результате необоснованно расширительно-метафорической трактовки затруднения в решении задачи «9 точек» Н. Майера, которая широко использовалась ведущими бизнес-тренингов в 1970-х гг. в США. Задача примечательна тем, что решатели с большим трудом совершают действия за пределами зрительно воспринимаемого квадрата из группы девяти точек, которые нужно соединить четырьмя прямыми линиями (Burnham. 1969). Всё это интерпретировалось, с одной стороны, как доказательство перцептивной природы трудности в данной задаче, а с другой стороны, как рекомендация для повышения креативности. Однако дальнейшие исследования показали, что даже прямая рекомендация выйти за пределы зрительно воспринимаемого квадрата в данной задаче не помогает её решить (Weisberg. 1981). А споры относительно природы трудности этой задачи продолжаются и по сей день (Kershaw. 2004).