Феофа́н (при рождении, вероятно, носил фамилию Церейский; после смерти родителей взял фамилию своего дяди по матери – Прокопович; в миру Елеазар, в униатстве Елисей, Самуил) [1677 или 1681, Киев – 8(19).9.1736, Санкт-Петербург], русский церковный деятель, епископ Псковский (1718–1725, с 1720/1721 архиепископ), архиепископ Новгородский (1725–1736). Сын киевского купца или мещанина. Окончил Киево-Могилянскую коллегию [1694; Байер. 1981. С. 361; по другим данным, 1698; Rudnev. 1772. S. 5; Евгений (Болховитинов). 1827. С. 295].

Дата рождения точно не установлена. В историографии указываются 17(27) июня 1677 г. (Байер. 1981. С. 361), 8(18) июня 1681 г. [Евгений (Болховитинов). 1827. С. 295], 9(19) июня 1681 г. (Rudnev. 1772. S. 5).

Годы учёбы

Родители умерли вскоре после рождения сына. Был взят на воспитание дядей по матери – игуменом Феофаном (Прокоповичем), ректором Киево-Могилянской коллегии (1683–1684) и наместником Киево-Братского монастыря. После смерти дяди Елеазару покровительствовал митрополит Киевский Варлаам (Ясинский).

Изучал русскую и латинскую грамоту в трёхгодичной начальной школе при Киево-Братском монастыре, после окончания которой (1687) был принят в Киево-Могилянскую коллегию. Отличался острым и живым умом, хорошей памятью, успешно учился. Пел в церковном хоре и, по некоторым данным, был выбран в его регенты.

Для продолжения образования в 1694 г. (Байер. 1981. С. 361) или в 1698 г. [Евгений (Болховитинов). 1827. С. 295] отправился во Львов, а затем в Краков, после чего вступил в братство Бытенского базилианского униатского монастыря (в местечке Бытень, ныне агрогородок Ивацевичского района Брестской области, Белоруссия) и был пострижен униатами в монашество с именем Елисея. Был отправлен Львом (Заленским) (с 1695 митрополит Киевский и Галицкий и всея Руси Русской униатской церкви) в Волынское Владимирское училище, находившееся при кафедральном монастыре во Владимире (Волынском), учителем поэтики, риторики, а затем его префектом.

Возможно, митрополит подсказал Елисею место для продолжения образования (сам он окончил ранее Папскую греческую коллегию святого Афанасия в Риме) – иезуитское учебное заведение, созданное в конце 16 в. для обучения греков и славян в целях объединения с Католической церковью. Обучался в коллегии святого Афанасия с ноября 1698 по октябрь 1701 гг. под именем Самуила Церейского и показал блестящие способности в изучении красноречия, поэзии, философии, античной литературы, западных и восточных отцов церкви, схоластического богословия. В этот период мог познакомиться с идеями европейского рационализма (Р. Декарт, Ф. Бэкон, Б. Спиноза). Иезуиты склоняли Самуила остаться в Риме и вступить в их орден, но он был непримиримо настроен к католицизму, что впоследствии выразилось в создании сатирического памфлета «Descriptio iesuitarum» (1706, опубликован в 1767). 28 октября (8 ноября) 1701 г. «без единой на то причины, с большим скандалом» (Автухович. 1999. С. 488) покинул коллегию, даже не прослушав курса теологии. Возвращаясь на родину, посетил швейцарские кантоны и Священную Римскую империю, предположительно прослушав курс в университете Галле.

В 1702 г. в Почаевском в честь Успения Пресвятой Богородицы мужском монастыре, по предположению митрополита Евгения (Болховитинова), отрёкся от униатства и принял православный постриг от игумена Иосифа (Саевича), сохранив имя Самуил. По версии недоброжелателей Феофана [Маркелла (Радышевского) и иеродиакона Ионы], ссылавшихся на его собственное признание, Самуил якобы самолично принял на себя монашеский чин и «мантию вне монастыря, негде на поле надеть самому на себя» дерзнул (Крашенинникова О. А. Маркелл Радышевский – критик синодальной реформы Русской Церкви. Москва, 2023. С. 394, 385).

Преподавание и ректорство в Киево-Могилянской академии (1704–1716)

В 1704 г. вернулся в Киев, где был, по словам митрополита Арсения (Мацеевича), «к церкви принят и разрешен» митрополитом Варлаамом (Ясинским) (Чистович. 1868. С. 8) и в память покойного дяди принял в 1705 г. имя Феофан.

В сентябре 1704 – июне 1705 гг. читал на латинском языке в Киево-Могилянской академии курс поэтики [сохранился в многочисленных списках, издан в 1786 епископом Георгием (Конисским) в Могилёве под заглавием «De Arte poëtica libri tres, ad usum et institutionem studio sae juventutis Roxolanae dictate Kioviae in orthodoxa Academia Mohyleana anno Domini 1705»], в основу которого были положены «Поэтика» Ю. Ц. Скалигера, руководства Д. Понтана и Ф. Страды. В курсе вышел за рамки нормативной эстетики. Исследовал общеэстетические проблемы происхождения, специфики и назначения поэзии, подчёркивал познавательные, воспитательные и эстетические функции словесного искусства (Автухович. 1999. С. 488–489). Оказал значительное влияние на развитие теории словесности в России до середины 18 в. Включил в курс свои латинские стихотворения, эпиграммы в стиле барокко (опубликованы Д. Нащинским: Prokopowicz. 1743; Prokopowicz. 1744).

В 1706–1707 гг. читал курс риторики «De Arte rhetorica libri X. Kijoviae. 1706». Риторика впервые издана на латинском языке Р. Лахманном (Hrsg. von R. Lachmann, Kӧln; Wien, 1982), в переводе на русский язык в 2020 г. [Феофан (Прокопович). 2020]. В «Риторике» стремился отказаться от преобладавших ранее схоластических методов и приёмов католической, иезуитской науки красноречия. Опираясь на учение о трёх стилях, впервые обоснованное ещё в античных риториках и поэтиках, а позднее у теоретиков искусства Средневековья, Возрождения и Нового времени, выделил и охарактеризовал три стиля поэтической речи: высокий, средний и низкий.

В 1707 г. был назначен учителем философии и префектом академии. В 1707–1709 гг. читал натурфилософию, логику, физику, математику (арифметику и геометрию), этику. В философском курсе стремился отделить философию от богословия и сблизить её с конкретными науками.

В 1711–1716 гг. читал курс лекций по богословию. Курс был не закончен, состоял из отдельных трактатов, связанных друг с другом в общую систему [опубликован архиепископом Самуилом (Миславским) в Лейпциге в 1782: Prokopowicz. 1782–1784]. Построение курса во многом было заимствовано из богословской системы протестантского богослова И. Герхарда (J. Ern. Gerhard «Methodus studii theologici». Ienae, 1654). Прежнему схоластическому методу богословия (Фома Аквинский, И. Д. Скот, Р. Ф. Беллармин) противопоставил метод учёно-исторического изучения Священного Писания и предания Церкви, выработанный протестантской богословской наукой. Признавал авторитет только за Священным Писанием, а не за творениями святых отцов.

5(16) июля 1706 г. в Софийском соборе Киева произнёс «Слово приветствительное на пришествие в Киев Его Царскаго Пресветлаго Величества» в присутствии царя Петра I [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 1–11], прибывшего в город для основания Печерской крепости, в котором восхвалял его как продолжателя дела киевских князей Владимира Святославича Святого и Ярослава Владимировича Мудрого. 10(21) июля 1709 г. произнёс в присутствии Петра I в Софийском соборе речь в честь победы в Полтавской битве 1709 г. «Панегирикос, или слово похвальное о преславной над войсками Свейскими победе» [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 13–50], в том же году напечатанное на русском и латинском языках. 5(16) декабря произнёс торжественное «Слово похвальное» по случаю посещения Киево-Печерского монастыря светлейшим князем А. Д. Меншиковым [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 51–73].

Во время Прутского похода 1711 г. сопровождал царя в качестве проповедника; по возвращении из похода в качестве награды был назначен Петром I в том же году игуменом Киево-Братского монастыря, ректором и профессором богословия Киево-Могилянской академии. Занимал эти должности до переезда в Санкт-Петербург.

В 1715 г. Пётр I вызвал Феофана в Санкт-Петербург для принятия епископского сана, однако из-за болезни игумена поездка задержалась. Не стремился к переезду в столицу, поскольку его не привлекала предлагаемая ему должность. В письме к своему ученику Я. А. Марковичу он писал: «Может быть, ты слышал, что меня вызывают для епископства? Эта почесть меня так же привлекает и прельщает, как если бы меня приговорили бросить на съедение диким зверям… Я люблю дело епископства, и желал бы быть епископом, если бы вместо епископа мне не пришлось бы быть комедиантом, ибо к тому влечет епископская, в высшей степени неблагоприятная обстановка… С своей стороны я употребил бы все усилия, чтоб отклонить от себя эту честь» [Труды Киевской Духовной Академии (ТКДА). 1865. № 1. С. 142].

Переезд в Санкт-Петербург и деятельность в 1716–1718 гг.

Прибыл в Санкт-Петербург 14(25) октября 1716 г. В ожидании возвращения Петра I из-за границы произнёс «Слово похвальное в день рождения <…> Великаго Князя Петра Петровича» 28 октября (8 ноября) 1716 г. [напечатано 14(25) февраля 1717 под заглавием «Надежда добрых и долгих лет Российской Монархии»: Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 99–119], где доказывал преимущество наследственной монархии перед прочими видами правления. В церкви Воскресения Христова на территории дворца А. Д. Меншикова в Санкт-Петербурге произнёс проповедь в день Рождества Христова 1716 г. [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 121–141], 10(21) марта 1717 г. «Слово о почитании святых икон» [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 75–95], 27 июня (8 июля) в церкви Живоначальной Троицы в Санкт-Петербурге «Слово похвальное о баталии Полтавской» о причинах и последствиях Полтавского сражения и значении этой победы для России [напечатано 28 июля (8 августа) 1717: Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 143–165].

По возвращении Петра I 10(21) октября 1717 г. сочинил три приветственные речи к Петру: первую – от лица двухлетнего царевича Петра Петровича [произнесена А. Д. Меншиковым 21 октября (1 ноября) 1717], вторую – от лица царевен Анны Петровны и Елизаветы Петровны (произнесена Анной в тот же день), третью – от лица народа (произнесена в тот же день Феофаном), в которой прославлялись подвиги царя на благо России [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 167–195]. К этому периоду также относятся проповеди «Слово в Неделю осмуюнадесять» о пользе путешествий 23 октября (3 ноября) 1717 г. [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 197–212], «Слово похвальное на тезоименитство <…> Екатерины» 24 ноября (5 декабря) 1717 г. [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 213–228], «Слово в Неделю цветную о власти и чести царской» 6(17) апреля 1718 г. [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. С. 237–268], «Слово в день святого благоверного князя Александра Невского» 23 ноября (4 декабря) 1718 г. [напечатано 15(26) марта 1720: Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 1–19]. 3(14) февраля 1718 г. в Москве, в Кремлёвских палатах, в присутствии царя произнёс похвальную речь по поводу объявления наследником престола трёхлетнего Петра Петровича [Феофан (Прокопович). 1760. Ч. 1. 229–233].

В проповедях этого периода выступал как сторонник неограниченной самодержавной власти, обосновывал необходимость реформ во всех областях общественной жизни, воспевал Петра I как творца новой России. В важнейшем в идейном плане «Слове о власти и чести царской», предвосхищавшем идеи Духовного регламента 1721 г., ставился вопрос о необходимости повиновения верховной власти (поскольку монархи – «бози» и «христы», наместники Бога на земле), а также об отношении государства и церкви и утверждалась мысль о духовенстве как особом сословии, которое, наравне с другими «чинами» общества, всецело зависело от единой верховной государственной власти. В системе нравственных норм важнейшей добродетелью провозглашалась идея личного служения государству.

Деятельность в 1718–1721 гг.

По инициативе Петра I весной 1718 г. выдвинут кандидатом на занятие епископской кафедры. Группа высшего духовенства Русской Церкви во главе со своим первенствующим архиереем митрополитом Рязанским Стефаном (Яворским) выступила против хиротонии Феофана (Прокоповича), ссылаясь на то, что он имеет препятствия к посвящению в архиерейский сан, поскольку подвержен влиянию кальвинизма. В подтверждение этого были перечислены 17 еретических пунктов, извлечённых Гедеоном (Вишневским) и архимандритом Феофилактом (Лопатинским) из богословских лекций Феофана (Послание <…> митрополита Стефана Яворского к преосвященному Алексею Сарскому… и Варлааму Тверскому…, 1718 // Чистович. 1861. Прилож. I. С. 1–4). К ним Стефаном (Яворским) была приложена форма отречения от ереси (Чистович. 1861. С. 47–48), по которой Феофану было предложено отказаться от своих взглядов. Феофан написал свои возражения на обвинительные пункты. В письме к профессорам Киево-Могилянской академии он отмечал: «Чтоб яснее засвидетельствовать свою невинность и отнять у народа повод к соблазну, я дал ответ и кротко, но ясно показал, что некоторые из этих артикулов ложно выдуманы, другие маловажны, но также выдуманы, а некоторые содержат наше учение, но православное, а противное тому – ересь» (ТКДА. 1865. № 1. С. 155).

Несмотря на протесты духовенства, по воле Петра I хиротония Феофана во епископа Псковского, Нарвского и Изборского состоялась 2(13) июня 1718 г. Митрополит Стефан (Яворский) был принуждён принести Феофану публичные извинения. С этого времени стал одним из ближайших советников Петра I, находясь под его защитой и покровительством.

В 1718 г. вместе с другими церковными иерархами участвовал в суде над царевичем Алексеем Петровичем. В конце 1719 г. написал предисловие к Морскому уставу 1720 г., а 8(19) сентября 1720 г. произнёс одну из лучших своих проповедей – «Слово похвальное о флоте российском и о победе, галерами российскими над кораблями шведскими иулиа 27 дня полученной» [напечатана 14(25) октября 1720; Феофан (Прокопович). 1762. Ч. 2. С. 45–61].

31 декабря 1720 г. (11 января 1721) указом Петра I возведён в сан архиепископа [Описание документов и дел ... Т. 1. Санкт-Петербург, 1868. Прилож. 15]. В том же году выступил инициатором открытия типографии при Александро-Невском монастыре, в которой издавались богословские сочинения самого Прокоповича, переводы европейских авторов, а также учебники и книги для чтения. В 1721 г. по решению Феофана архиепископ Новгородский Феодосий (Яновский) учредил при Алексанро-Невском монастыре синодальную школу и начал постройку здания семинарии. В том же году Феофан основал школу при своём петербургском подворье на Карповке, где преподавались риторика, физика, философия, математика, музыка, рисование. За 15 лет в школе прошли обучение 160 сирот и детей из бедных семей, которые были полностью обеспечены Феофаном одеждой и питанием.

Феофан (Прокопович) и Синод: создатель Духовного регламента и первенствующий член

В 1718–1720 гг. по поручению Петра I подготовил устав или регламент для учреждения Духовной коллегии – Духовный регламент. Первоначально текст имел характер политического трактата, озаглавленного «Книга сия Духовного Коллегиум описание и рассуждение». Царь отредактировал сочинение, внеся в текст незначительную стилистическую правку и придав ему форму закона. Составил присягу для членов Духовной коллегии, опубликованную в манифесте 25 января (5 февраля) 1721 г. об учреждении Духовной коллегии, в которой говорилось: «Исповедую же с клятвою крайняго судию духовныя сея коллегии быти самаго всероссийскаго монарха, государя нашего всемилостивейшаго» [Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Собрание 1-е. Т. 6. Санкт-Петербург, 1830. № 3718. С. 315]. Назначен вице-президентом Священного Синода (занимал должность до 1726) [Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 1451. Оп. 1. Д. 13. Л. 18об.]. При его открытии 14(25) февраля 1721 г. произнёс «Слово при начатии Святейшаго Правительствующаго Синода…» [Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 63–70]. По причине отсутствия на заседаниях назначенного президентом Синода митрополита Стефана (Яворского) и более тесных связей с царём, нежели у архиепископа Новгородского Феодосия (Яновского), стал играть в нём руководящую роль.

Составил «Прибавление к Духовному Регламенту о правилах притча церковного и чина монашеского» [опубликовано в мае 1722: ПСЗ. Т. 6. 1830. № 4022. С. 699–715], в котором содержались разделы: «О пресвитерах, дьяконах и прочих причетниках», «О монахах», «О житии монахов», «О монахинях», «О монастырях». В «Прибавлении» выдвигалась программа «исправления» монашеского чина, нацеленная на ограничение роста монашества. 14(25) июня 1722 г. вышло первое полное издание Духовного регламента – «Регламент духовный и прибавление ко оному» (Москва, 1722).

Для обоснования церковной реформы написал сочинения «Розыск исторический, коих ради вин и в яковом разуме были и нарицалися императоры римстии <…> понтифексами или архиереами…» (1721; опубликовано: Верховской. 1916. Т. 2. Отд. 3. № 10. С. 3–20) и «О возношении имене патриаршаго в церковных молитвах, чего ради оное ныне в церквах российских оставлено» (СПб., 1721). В первом сочинении доказывал, что христианские государи имеют право управлять делами Церкви и называться «епископами епископов», «архиереями», т. к. их власть распространяется на всех подданных, в том числе и на духовное сословие: «Всякий законный Государь в Государстве своем есть воистину Епископ Епископов» (Верховской. 1916. Т. 2. Отд. 3. № 10. С. 13). Второе было написано как полемический ответ на сочинение митрополита Стефана (Яворского) «Апология или словесная оборона» (Живов В. М. Из церковной истории времен Петра Великого. Москва, 2004. Прилож. 1. С. 245–264), где тот предлагал в церковных ектениях поминать как Святейший Синод, так и Святейших православных патриархов. Феофан доказывал, что Русская Церковь, неподвластная Константинопольской церкви и управляемая собственным духовным правительством, не должна возносить имя какого-либо патриарха или патриархов, т. к. возношение имени «показует власть возносимого над возносящими, Российская же церковь отлучена стала от власти патриаршей» (Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 557. Д. 79. Л. 7).

В 1-й половине 1720-х гг. выступил автором большинства указов Синода, в том числе тех, которые носили запретительный характер и были направлены против самовольно сочинённых служб, молитв, молебнов, крестных ходов, суеверных обычаев, разглашения ложных чудес, поклонения чудотворным иконам, против часовен, строения лишних церквей и т. д.

7(18) августа 1722 г. издал сочинение «Правда воли монаршей во определении наследника державы своей» (ПСЗ. Собрание 1-е. Т. 7. Санкт-Петербург, 1830. № 4870. С. 602–643), в котором обосновывал новый «Устав о наследии престола» (ПСЗ. 1830. Т. 6. № 3893) и утверждал право государя избирать себе наследником кого угодно и отстранять от наследства своих преемников по закону. Трактат был напечатан вместе с «Уставом...» и приобрёл силу закона.

В 1722 г. по заданию императора на основе «Журнала государя Петра I» Г. фон Гюйссена («Походные журналы Петра I») составил «Историю императора Петра Великого от рождения его до Полтавской баталии» (опубликована в 1773). Автор эпизодов свадьбы А. Д. Меншикова, начала Полтавского сражения, речей Карла XII и Петра Великого к своим войскам под Архангельском, характеристики И. С. Мазепы и Запорожской Сечи, описания Санкт-Петербурга и Киева, а также рассказа о ботике Петра – родоначальнике русского флота. «История императора Петра...» носила поучительный характер и содержала пропаганду дел императора, что формировало общественное мнение в духе идеологии абсолютизма. Обновлённая Россия объявлялась результатом деятельности Петра I.

В 1720-х гг. составил ряд торжественных слов и поучений по разным случаям. 28 января (8 февраля) 1722 г. в Успенском соборе Московского Кремля произнёс «Слово о состоявшемся между Империею Российскою и Короною Шведскою мира» [Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 71–97] в честь заключения Ништадтского мира 1721 г.

Cоставил начало, окончание и текст второго определения о подготовке будущих архиереев в указе Петра I от 31 января (11 февраля) 1724 г. «О звании монашеском» (ПСЗ. 1830. Т. 7. № 4450. С. 226–233), который стал итоговым документом, закрепившим новую политику государства в отношении монашества. Целью указа было лишить монашество того положения, которое оно прежде имело в русском обществе, поставить его непосредственно на службу государству, ограничить монастырские доходы, способствовать сокращению числа монастырей и их дальнейшему упразднению.

7(18) мая 1724 г. короновал императрицу Екатерину Алексеевну (с 1725 Екатерина I) и произнёс по этому случаю «Слово в день коронации <…> Екатерины Алексеевны» [Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 103–111].

Произнёс проповедь в день погребения Петра I 10(21) марта 1725 г. «Слово на погребение <…> Петра Великого» [издана 14(25) марта 1725; Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 127–133], а также в день святых апостолов Петра и Павла о значении утраты Петра для России «Слово на похвалу <…> Петра Великого <…> 29 июня 1725» [Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 135–169], в которой дал подробную характеристику лучших сторон личности царя и перечислил важнейшие события и достижения его царствования. Особый акцент сделал на искоренении императором Петром невежества, суеверий и предрассудков в простом народе. В следующем году опубликовал «О смерти Петра Великого императора Российскаго краткая повесть», основной целью которой было подтвердить законность наследования власти императрицей Екатериной I в обход прямого наследника – царевича Петра Алексеевича (будущий император Пётр II). Обе проповеди и «Краткая повесть...» были переведены на латинский язык и напечатаны в Ревеле и Гамбурге под заглавием «Lacrimae Roxolanae…». В том же году в Гамбурге вышел немецкий перевод этой книги.

Принимал деятельное участие в возведении на престол Екатерины Алексеевны, обосновывая это решение волей покойного императора. В первый год правления Екатерины I сохранял влияние на политическую жизнь: в апреле – мае 1725 г. путём интриг и доносов сместил архиепископа Новгородского Феодосия (Яновского), который был отправлен в ссылку. 25 июня (6 июля) 1725 г. возведён в архиепископа Новгородского. С 15(26) июля 1726 г. первенствующий член Синода.

7(18) мая 1726 г. произнёс «Слово в день воспоминания Коронации Ее Императорского Величества…» [Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 171–192], в котором рассуждал о пользе коронации Екатерины Петром I для российского народа и положительно высказывался в пользу женского правления.

Инициировал в Преображенской канцелярии дело против архимандрита Маркелла (Радышевского), которое было заведено 2(13) июля 1726 г. Заключённый под стражу архимандрит Маркелл 5(16) июля представил в Тайную канцелярию 47 пунктов о «противностях» Феофана и его друзей – архимандрита Троице-Сергиева монастыря Гавриила (Бужинского), архимандрита московского в честь праздника Чуда Архистратига Михаила в Хонех мужского монастыря Феофила (Кролика) и иеромонаха Давида (Скалубы) – против Православной церкви и проявлениях в их богословских взглядах влияния протестантизма, на которые Феофан был вынужден ответить письменно. В своей итоговой резолюции императрица указала, чтобы «впредь ему, архиерею, противностей св. церкви <…> никаких не чинить, но иметь бы чистое и безсоблазненное житие, как все великороссийския православные архиереи живут» (РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. № 221. Ч. 7. Л. 12–13).

Положение Феофана осложнилось в связи с усилением в Синоде партии сторонников восстановления патриаршества, противников церковной реформы Петра I и лично Феофана, лидером которой выступал архиепископ Ростовский Георгий (Дашков). 21 июня (2 июля) 1727 г. Синод вновь возбудил дело о церковных «противностях» Феофана и похищенном им драгоценном жемчуге с архиерейской епитрахили. Указом Верховного тайного совета (ВТС) 26 июля (6 августа) 1727 г. было запрещено сочинение Феофана «Правда воли монаршей». 4(15) октября 1727 г. вышел указ ВТС о закрытии Невской типографии, которая находилась в сфере влияния Феофана, и переводе её в Москву для печатания церковных книг под надзором Синода. 19(30) декабря 1727 г. архимандрит Маркелл (Радышевский) написал доношение в ВТС о еретических книгах, издававшихся под руководством Феофана в типографии Невского монастыря с 1722 г., предложив собрать особый архиерейский собор для освидетельствования этих книг. Церковными консерваторами Прокопович назывался ересиархом, последователем «лютерского» учения. «Мое положение, – писал Феофан в это время одному из русских архиереев, – было так стесненно, что я думал, что все уже для меня кончено… Казалось, [я] находился уже в царстве молчания» (ТКДА. 1865. Т. 1. С. 600).

Отстранение от власти личного врага Феофана А. Д. Меншикова осенью 1727 г. и покровительство барона А. И. Остермана стабилизировало положение Феофана при дворе. Составил «Мнение, каковым образом и порядком надлежит багряногродного отрока наставлять в Христианском законе» (СПб., 1727), которое А. И. Остерман включил в план для обучения императора – «Расположение учений е. и. в. Петра Второго». «Мнение...» представляло собой сокращённую программу богословского курса Феофана. В январе 1728 г. преподнёс императору Петру II, посетившему Новгород, текст похвальной латинской «Оды Петру II в честь его восшествия на престол» (напечатана в Miscellanea Sacra. С. 150–153). В первой её части описывалась картина пути Петра в Москву для коронации, вторая излагала пожелания подданных о характере его будущего правления. В оде обыгрывался текст 100-го псалма, включённого в чинопоследование коронации. 25 февраля (7 марта) 1728 г. в Москве совершил обряд коронации Петра II и произнёс приветственное слово по этому поводу: «Речь, которою Его Императорское Величество Петр вторый по коронации от всех чинов поздравлен в Москве, в Успенском первопрестольном Соборе» [Феофан (Прокопович). 1761. Ч. 2. С. 221–227].

В 1730 г. принял деятельное участие в возведении на престол императрицы Анны Ивановны, расположением которой он пользовался ещё до её восшествия на престол. По некоторым данным, тайно отправил вместе с графом П. И. Ягужинским в Курляндию своего гонца Анне Ивановне с поздравлением по случаю её избрания на престол и с целью предупредить её о замыслах ВТС и убедить отвергнуть условия верховников [Евгений (Болховитинов). 1827. С. 303]. Выступил одним из лидеров противников ВТС, пытавшихся ограничить власть новой императрицы. Составил проект созыва собрания высших духовных и светских чинов, которому надлежало разобраться с политической виной верховников и обсудить вопрос о ликвидации ВТС (опубликован: Курукин И. В. 19 января – 25 февраля 1730 года. Москва, 2010. С. 228–230). В день коронации императрицы произнёс «Речь, которою Государыня Императрица Анна Иоанновна по коронации от всех чинов поздравлена в Москве в Успенском первопрестольном соборе Апреля 28 дня 1730 года» [Феофан (Прокопович). 1765. Ч. 3. С. 47–51]. В «Истории о избрании и восшествии на престол … Анны Иоанновны» (1730, издана 1737) выступил против олигархического типа правления в защиту абсолютной монархии: «Русский народ таков есть от природы своей, что только самодержавным владетельством храним быть может» (История о избрании и восшествии на престол ... Анны Иоанновны, самодержицы всероссийской. Санкт-Петербург, 1837. С. 17). В том же году сочинил особое «Благодарственное моление ко всещедрому Богу за премилостивый его промысл в возведении на всероссийский престол <…> Анны Иоанновны…», которое служилось 19(30) января в день восшествия императрицы на престол и в день коронации 28 апреля (9 мая). Составил «Изъяснение, каковы были неких лиц умыслы, затейки и действия в призове на престол Ея Императорского Величества» (опубликовано: Памятники новой русской истории. Т. 1. Санкт-Петербург, 1871. Отд. 2. С. 11–16).

В правление Анны Ивановны упрочил своё первенствующее положение в Синоде, устранив из него 21 июля (1 августа) 1730 г. архиепископа Георгия (Дашкова) (в декабре 1730 отправлен в ссылку в Спасо-Каменный в честь Преображения Господня мужской монастырь), архиепископа Феофилакта (Лопатинского) (выведен из состава Синода) и митрополита Коломенского Игнатия (Смолу) (удалён в свияжский в честь Успения Пресвятой Богородицы мужской монастырь). В этот период сконцентрировался на борьбе со своими противниками, представляя их опасными политическими преступниками. Принял на себя роль следователя и судьи, вместе с членами Кабинета и Тайной канцелярии вёл допросы и следствия в целях раскрытия реальных и мнимых заговоров и безжалостно расправлялся со своими врагами, отправляя их в тюрьмы и ссылки. Был автором инструкции ведения допроса в Тайной канцелярии (Чистович. 1868. С. 481. Примечание 1). 20 сентября (1 октября) был лишён сана и расстрижен, 2(13) декабря отправлен в ссылку в Кий-Островский в честь Воздвижения Креста Господня мужской монастырь назначенный на Астраханскую кафедру епископ Лев (Юрлов). 25 ноября (6 декабря) был осуждён и сослан в Кириллов Белозерский в честь Успения Пресвятой Богородицы мужской монастырь архиепископ Киевский Варлаам (Вонатович). 21 декабря 1732 г. (1 января 1733) после нескольких обвинений митрополит Казанский Сильвестр (Холмский) заключён в замке в Выборге. В марте 1731 г. были осуждены архимандрит Маркелл (Радышевский) и М. П. Аврамов за обвинения Феофана в неправославии и распространении «Жития еретика <…> Феофана Прокоповича» (1730) и критику Духовного регламента. В 1732 г. активно участвовал в масштабном следствии по поиску автора двух подмётных писем с резкой критикой самого Феофана, императрицы Анны Ивановны и её министров (т. н. Решиловское дело). По этому делу к следствию было привлечено огромное количество лиц, в том числе Феофилакт (Лопатинский) (арестован в 1735, осуждён в 1738 и заключён в замок Выборга). В 1734–1736 гг. возглавлял следствие по делу о монахе Саровской в честь Успения Пресвятой Богородицы мужской пустыни Георгии (Зварыкине), которое повлекло за собой обвинение монахов Саровской и Берлюковской во имя святителя Николая Чудотворца мужской пустыни в политическом заговоре (окончательное вынесение приговора состоялось в 1738).

В период правления Анны Ивановны сохранял статус ведущего проповедника своего времени. Ежегодно произносил проповеди в день воспоминания коронации императрицы Анны Ивановны [28 апреля (9 мая) 1731, 1732, 1733, 1734], известно также его «Слово на новый 1733 год» [Феофан (Прокопович). 1765. Ч. 3. С. 163–173], «Слово торжественное о взятии города Гданска» [1734; Феофан (Прокопович). 1765. Ч. 3. С. 233–243]. Проповеди этого времени тесно связаны друг с другом по смыслу: рассуждая о верховной власти и её происхождении от Бога, считал её оградой для подданных от внешних «супостатов» и внутренних врагов и указывал на необходимость повиновения властям. Рассуждал о различных формах государственного правления [монархическое, аристократическое (т. е. олигархическое) и демократическое] и подчёркивал преимущества самодержавного правления для Российской империи. Правление Анны Ивановны называл «умирающей монархии оживлением», восхвалял как эпоху «крайнего благополучия» россиян, называл его наилучшим из всех, когда-либо бывших в России [Слово в день воспоминовения коронации Государыни Императрицы Анны Иоанновны // Феофан (Прокопович). 1765. Ч. 3. С. 211, 214].

Собрал одну из лучших библиотек своего времени (около 30 тыс. томов). В ней преобладали сочинения по богословию (главным образом протестантских авторов), истории, философии, праву, естествознанию. После смерти владельца передана в Александро-Невский монастырь.

Сочинения

Автор трагикомедии «Владимир» [1705, полностью опубликована в 1874; Феофан (Прокопович). 1961. С. 147–206], поставленной учениками Киево-Могилянской академии 3(14) июля 1705 г. В ней обратился к историческому сюжету, изобразив момент выбора христианской веры киевским князем Владимиром Святославичем и его борьбу с невежественными жрецами Жериволом, Куроядом и Пиаром за просвещение. Произведение имело характер сатирического памфлета на современное духовенство.

Автор героической поэмы «Епиникион» (1709; издана в 1709 в Киеве одной брошюрой со «Словом похвальным»; написана автором одновременно на русском, польском и латинском языках), в которой воспел победу Петра I над шведами в Полтавской битве 1709 г. [Феофан (Прокопович). 1961. С. 209–214].

По поручению царя Петра I перевёл с латинского языка труд Ф. Д. де Сааведры («Idea de un principe politico cristiano», 1640; название в переводе – «Изображение христиано-политического властелина, символами объясненное»; перевод хранится: Отдел рукописей Российской национальной библиотеки. Ф. 550. F. II. 67. 1707–1709), в предисловии к которому сделал обзор трудов по истории и теории государственного управления (предисловие опубликовано: Верховской. 1916. Т. 2. Отд. 3. С. 21–25).

В 1712 г. по заказу графа И. А. Мусина-Пушкина написал «Книжицу, в ней же повесть о распре Павла и Варнавы с иудействующими и трудность слова Петра апостола о неудобь носимом законном иге пространно предлагается» [издана в 4-й части «Слов и речей поучительных, похвальных и поздравительных» Феофана Прокоповича (СПб., 1774) и отдельным изданием – М., 1784]. Защищал протестантский тезис об оправдании человека одной лишь верой и отрицал значение добрых дел для спасения. В 1713 г. этот трактат вызвал острую богословскую дискуссию в стенах Киевско-Могилянской академии, против взглядов Феофана выступили учителя академии Гедеон (Вишневский) и Маркелл (Радышевский), обвинившие его в неправославии и кальвинизме. В том же году митрополит Стефан (Яворский) и архимандрит Феофилакт (Лопатинский) в Москве одновременно составили свои опровержения на это сочинение, одинаково озаглавленные «Иго Господне благо и бремя Его легко». В 1716 г. на ту же тему написал трактат «Об оправдании» для его ученика Я. А. Марковича.

В первые десятилетия 18 в. написал трактат «Apologia fidei» («Апология веры») – ответ на полемическое послание протестантских богословов из Кёнигсберга к монаху Киево-Печерского монастыря Михаилу (Шию) (напечатан в Miscellanea Sacra, 1–64), а в 1718 г. – апологию мощей святых киевских угодников «Apologia Sacrarum reliquiarum…» (Miscellanea Sacra, 65–122), впоследствии переведённую на русский язык под заглавием «Рассуждение о нетлении мощей святых угодников Божиих, в Киевских пещерах нетленно почивающих…» (издано: Москва, 1786). Как следовало из полного текста его заглавия, сочинение 1718 г. ставило своей целью доказать, что «оныя честныя мощи не естественными причинами и не человеческим искусством, но единственно Божескою выше-естественною силою от истления сохранены», «дабы чрез то наиболее оправдать воздаваемое от Христиан Святым мощам почитание».

К богословским сочинениям примыкают написанные в киевский период на «малороссийском» языке «Разговор гражданина с селянином да певцом или дьячком церковным» (о преимуществе знания над невежеством) (опубликован: Верховской. 1916. Т. 2. С. 26–78) и «Разговор тектона, сиречь древодела, с купцом» (о значении храма) (не опубликован; Інститут рукопису Національноі бібліотеки України імені В. І. Вернадського. ДА 300/П). Во втором разговоре автор противопоставлял немцев-протестантов полякам-католикам, отдавая преимущество первым и называя их иноверцами, в отличие от вторых – «настоящих еретиков».

По поручению Петра I составил сочинение по русской истории «Родословная роспись великих князей и царей российских до государя Петра I, с кратким описанием знатнейших дел их и гравированным каждаго портретом» (СПб., 1717), основанное на материалах древнерусских летописей, хронографов и степенных книг. В 1720–1725 гг. составил более подробный вариант – «Собрание от летописателей краткого ведения от начальства великих монархов российских, на престолах государственных бывших, по степеням и по летам зде описуемым» (не опубликована; Інститут рукопису Національноі бібліотеки України імені В. І. Вернадського. 455/593).

В сентябре 1718 г. составил свой вариант ответа на записку богословов Сорбонны о соединении церквей, который и был отослан в Сорбонну за подписью ведущих российских архиереев (напечатан: Журнал или Поденная записка ... императора Петра Великого с 1698 года, даже до заключения Нейштатского мира. Ч. 2, отдел 2. Санкт-Петербург, 1772. С. 436–437). Ответ был написан уклончиво, но в целом отрицательно. В записке отмечал, что вопрос о соединении церквей нельзя решить без участия четырёх восточных патриархов. Передал копию Сорбоннской записки иенскому лютеранскому богослову И. Ф. Буддею и попросил его высказать мнение о предложении католических богословов. Ответ Буддея «Ecclesia Romana cum Ruthenica irreconciliabilis…» с обоснованием невозможности подобного соединения был напечатан в Иене в 1719 г.

В 1720 г. вышло первое издание труда Феофана «Первое учение отроком» – катехизиса нового типа, строение которого повторяло структуру «Малого Катехизиса» (1529) М. Лютера. Помимо собственно азбуки, основную часть объёма букваря составило изложение 10 ветхозаветных заповедей Моисея; затем помещалось краткое толкование молитвы «Отче наш», Символа веры и евангельских блаженств. «Первое учение» являлось обязательным руководством для обучения детей, печаталось огромными тиражами (с 1720 по 1724 вышло 12 изданий), читалось в церквах вместо поучений святых отцов. Более подробное толкование евангельских блаженств представил в издании «Христовы о блаженствах проповеди толкование» (Санкт-Петербург, 1722), написанном по особому поручению царя и получившем его высокую оценку. В трактате, носящем полемический характер, вскрывались неправые, «ханжеские» мнения в понимании евангельских блаженств.

В начале 1720-х гг. опубликовал ряд богословских сочинений полемического характера. Трактат «О браках правоверных лиц с иноверными» (Санкт-Петербург, 1721) обосновывал указ 23 июня (4 июля) 1721 г. (ПСЗ. Собрание 1-е. Т. 6. № 3798) о разрешении браков православных с христианами других исповеданий. В «Увещании невеждам» (ПСЗ. 1830. Т. 6. № 3891) ставилась цель наставления «многих невежд (т. е. старообрядцев), како бы их ко истинному благочестию на прямый путь спасения исправить, отвратив от суеверия», и для этого они приглашались в Синод для безбоязненного изложения своих мнений и богословских дискуссий. В «Рассуждении о мнимом мученичестве» 16(27) июля 1722 г. (ПСЗ. 1830. Т. 6. № 4053), написанном в связи с делом расстриги Василия Левина, доказывалось, что не всякое страдание и мученичество богоугодно, наказание за бесчестие православного монарха признавалось заслуженным и не могло считаться мучением за веру. В рассуждении «Истинное оправдание правоверных христиан, крещением поливательным во Христа крещаемых» (СПб., 1724) доказывалась законность крещения посредством обливания наряду с крещением погружением.

По поручению императора Петра I написал подробный устав для монахов Александро-Невского монастыря – «Изображение келейного жития монахов Александро-Невского монастыря» [СПб, 1723, первое издание не сохранилось, перепечатан в издании: Богданов А. И. Историческое, географическое и топографическое Описание Санктпетербурга ... Санкт-Петербург, 1779. С. 337–358; История российской иерархии. Ч. 2. Москва, 1810. С. 191–209].

В 1729 г. вступил в богословскую полемику с книгой митрополита Стефана (Яворского) «Камень веры» (опубликована в 1728 по указу ВТС). Послал выписки из книги иенскому теологу И. Ф. Буддею, после чего в октябре 1729 г. в Иене вышел трактат Буддея «Epistola apologetica pro ecclesia lutherana contra calumnias et obtrectationes Stephani Javorskii <…>» (Iena, 1729; «Апология лютеранской церкви против клевет и наветов Стефана Яворского», изложенная в форме письма к «другу, живущему в Москве», т. е. Феофану). По последним исследованиям, и сам Прокопович принял участие в полемике, составив анонимный сатирический памфлет против митрополита Стефана – «Молоток на Камень веры» (Крашенинникова. 2017. С. 260–304). В 1731 г. в Вене вышел ответ Буддею, написанный в защиту Яворского доминиканским монахом Б. Риберой, жившим ранее в Москве в свите испанского посла Джеймса Фрэнсиса герцога Лириа-и-Херика, – «Responsum antapologeticum ecclesiae catholicae contra calumniosas blasphemias <…>» (Viennae, 1731). Феофан составил критическое «Мнение» о книге Риберы и представил его в Кабинет министров (издан: Чистович. 1861. Прилож. III. С. 17–31). Отмечал, что Рибера оклеветал «честныя особы» протестантов, находящихся на службе российского государства, написал ругательный пасквиль на всю немецкую нацию, с целью «возбудить междоусобные в народе нашем вражды, распри и мятежи» (Чистович. 1861. С. 24). Организовал масштабное следствие по делу издания книги Риберы и подготовки её перевода в России, в чём был обвинён архимандрит московского Чудова монастыря Евфимий (Коллети) и его «сообщник» архимандрит костромского Ипатиевского во имя Святой Троицы мужского монастыря Платон (Малиновский). В 1734 г. оба были уволены из Синода, лишены священства и монашества (Евфимий – в 1735, Платон – в 1738) и отправлены в ссылку.

В 1730-х гг. создал ряд полемических сочинений: «Рассуждение о безбожии» (1730; издано в 1774 и 1784), посвящённое доказательствам бытия Божия, «Рассуждение о присяге или клятве: подобает ли христианом присягать или клятися всемогущим Богом» (1731; издано в 1734, в 1774 и 1784). В последнем подверг критике тех, кто отказывался от присяги верности государю из-за евангельского запрета клясться Богом, т. к., по мнению автора, этот отказ вёл к мятежам, политическим изменам и атеизму. В 1734 г. написал полемический трактат «О поругании указов Петра Великого», направленный против «тетрадей о монашестве» – сочинения архимандрита Маркелла (Радышевского) с критикой указа о монастырях и монахах 31 января (11 февраля) 1724 г. [Феофан (Прокопович). 2023. С. 499–533]. Копии тетрадей о монашестве в ходе следствия были обнаружены у саровских монахов и свидетельствовали, по мнению Прокоповича, о монашеском бунте или заговоре.

Оценка личности

Явился олицетворением противоречивой сущности петровской эпохи. Сподвижник и единомышленник Петра I, он находился в центре общественной, церковной и литературной жизни своего времени, всецело поддерживал прогрессивные преобразования царя. Был одним из наиболее образованных людей своего времени. Будучи идеологом сильной самодержавной власти, в то же время разделял идеи западноевропейского Просвещения, был сторонником секуляризации общественной и церковной жизни. Стремился реформировать русскую церковную жизнь по образцу протестантских стран. Посвятил многие годы борьбе с церковным консерватизмом, невежеством, суевериями, предрассудками, к числу которых относил и русские национальные традиции и обряды. Деятельность Феофана (Прокоповича) по воплощению реформ Петра I привела к коренной трансформации системы управления Церковью и её отношения с верховной властью. Осуществлённая при его непосредственном участии синодальная реформа определила дальнейшее развитие Русской Церкви. Литературно-публицистическое творчество оказало влияние на развитие общественной мысли и литературы всего 18 в., в первую очередь на князя А. Д. Кантемира, В. Н. Татищева, В. К. Тредиаковского, М. В. Ломоносова, А. П. Сумарокова, Н. И. Новикова, М. М. Хераскова и др.

Похоронен в Софийском соборе в Новгороде.