Эли́та (франц. élite – избранный, отборный, лучший; от лат. eligo – выбирать), в социальных науках, прежде всего в социологии и политологии, немногочисленная группа лиц, занимающих высшие статусные позиции (не обязательно формально закреплённые) в системе социальной иерархии, оказывающих значительное влияние на жизнь общества в различных сферах и/или обладающих теми или иными исключительными качествами и способностями, получающими высокую общественную оценку и признание.

Понятие элиты в европейских языках эпохи Нового времени употреблялось применительно к людям как характеристика их общественного положения и достижений наряду с использованием для обозначения товаров и изделий «высшего качества», а позднее – в растениеводстве и животноводстве – для наименования лучших селекционных образцов, посевных материалов, особей и т. п. Как специальный обществоведческий термин слово «элита» получает хождение лишь в 20 в. во многом благодаря работам В. Парето; хотя сама тема роли избранного меньшинства, выдающихся личностей и их особой исторической миссии являлась традиционной для общественной мысли, получая различные трактовки в концепциях конкретных авторов в различные эпохи (например, идея Платона, что государством должны управлять философы, советы «эффективному» правителю в работе «Государь» Н. Макиавелли, теория «героев и героического в истории» Т. Карлейля, идея сверхчеловека Ф. Ницше, и др.). Теоретические основания политолого-социологического изучения элиты были заложены в трудах В. Парето, Г. Моски, Р. Михельса. В середине и во 2-й половине 20 в. проблематика исследования элитных групп, в том числе эмпирического, получила развитие в США (Г. Д. Лассуэлл, Дж. Бернхем, Ч. Р. Миллс, Р. Даль, Т. Дай, Дж. У. Домхофф и др.).

Сам термин «элита» является крайне многозначным. Его полярные толкования представлены в «меритократическом» и «властном» подходах (возможны также их комбинации). Согласно «меритократическому» (меритократия – власть лучших, достойных) взгляду, к элите относятся те, кто обладает определённым набором способностей и достоинств. Если речь идёт о политической элите, то имеются в виду прежде всего способности к политическому управлению, в том числе лидерские качества, энергичный и волевой характер, инициативность, организаторский талант, стратегическое мышление, умение ставить «большие» цели и достигать их, принимать важные решения и нести за них ответственность, увлекать за собой людей, вызывать у сторонников и противников чувства уважения/преклонения/восхищения/любви/страха и т. п. Согласно «властному» (или позиционному) подходу, к элите следует причислять в первую очередь тех, кто де-юре или де-факто обладает властью, а также собственностью, ресурсами, привилегиями, правом и/или реальной возможностью, благодаря положению, занимаемому в социальной структуре, влиять на происходящие в обществе процессы, определять ход событий.

Исследователи элиты обычно, постулируя неизбежность социального неравенства, утверждают, что элитные группы существовали и существуют во всех сложноорганизованных обществах – в кастовых, сословных и классовых системах социальной стратификации. Элита как «избранное меньшинство», «узкий круг», «верхушка», «верхи» противопоставляется при этом «большинству», народу, «низам», массам, «средним индивидам», «обывателям» и т. д. Выделяются элиты в разных областях и сферах деятельности: политическая элита («правящий» или «политический класс»), экономическая (например, бизнес-элита, собственники или руководители больших предприятий, крупные предприниматели, топ-менеджеры), интеллектуальная/«духовная» (научная, культурная, творческая, техническая), спортивная и т. д. Политической и в меньшей степени другим разновидностям элиты приписываются функции руководства, лидерства, управления и контроля. Элитарные позиции обычно наделяются в коллективном сознании высоким уровнем престижа и социальной привлекательности.

Основанием для включения в элиту может быть как место индивида на официальной иерархической лестнице (занимаемая должность, наследуемый титул, звания, награды, дипломы, почётные «регалии» и т. д.), так и «неформальный» статус, определяемый наличием тех или иных личностных, деловых, профессиональных качеств, высокая квалификация и компетентность, знания, фактические заслуги, репутация, авторитет, харизма, признаваемый сообществом уровень «виртуозности» и «мастерства» при выполнении каких-либо действий, моральное или интеллектуальное превосходство и т. д. Понятие элиты, однако, обычно употребляется вне «этического» контекста: ещё Н. Макиавелли указывал на различия достоинств политического лидера и традиционных нравственных добродетелей. В разных видах деятельности, независимо от её моральной оценки, оказываются востребованными различные качества, которыми можно обладать в большей или меньшей степени; в свою очередь, тех, кто обладает указанными качествами в большей степени, можно квалифицировать как «элиту» (например, «элита преступного мира»). 

Элитные группы могут также существенно различаться по степени «открытости/закрытости» – в зависимости от интенсивности и легитимной институционализации вертикальной социальной мобильности в конкретном обществе могут пополняться только изнутри (из собственных рядов) или отчасти извне (из состава «непривилегированных» слоёв).

«Вход» в элиту, рекрутирование её новых членов может осуществляться через наследование, назначение, избрание, предполагать учёт личных заслуг и достижений индивидов или ориентироваться на их «приписанные» (аскриптивные) статусные характеристики. Нередко отмечается предрасположенность полностью закрытых элит к постепенному «вырождению»/деградации, а частичное обновление состава элиты рассматривается как важное условие для поддержания её жизнеспособности. Постоянный, хотя и естественным образом ограниченный, упорядоченный, «нехаотический» взаимообмен между составами элиты и неэлиты, получивший название «циркуляции элит», выступает значимой предпосылкой «нормального» функционирования систем социальной стратификации. Длительное (и дисфункциональное для общества) отсутствие или торможение подобной циркуляции неизбежно (рано или поздно) приводит к предельному усилению социальной напряжённости и впоследствии к социальному взрыву, т. е., по сути, к возобновлению той же циркуляции, но по насильственному сценарию, как в случае революций.

Элита не всегда является достаточно гомогенной: различные элитные слои могут открыто или на латентном уровне противостоять друг другу, иметь не совпадающие интересы и ценности. В недрах же большинства формируются (вызревают) оппозиционные силы – группы «контрэлиты», склонные к деятельности, потенциально или актуально направленной на изменение (в свою пользу) или даже разрушение status quo, основ общественного порядка с его специфическим профилем социальной дифференциации, – власти, собственности, распределения материальных и символических ресурсов и благ. Конфликтный и противоречивый характер процессов смены элит в обществе описывается известной формулой Парето: «история есть кладбище аристократий» (Парето. 2007. С. 313).

В ряде обществ, прежде всего современных, борьба между отдельными элитными группами за власть и влияние осуществляется на легальной основе, представая в виде «организованной конкуренции» или «игры по строго определённым правилам» (институты многопартийности, выборов, парламентарной демократии, политический плюрализм и т. д.).

Дистанция между элитой и массами может поддерживаться и воспроизводиться (а отчасти и преодолеваться) при помощи различных механизмов – более или менее жёстких барьеров межгрупповых интеракций, сегрегации, внутригрупповых ритуалов и этикета, различий в выборе профессиональных занятий и места жительства, в образе и стиле жизни, стратегиях потребления, досуга, модного поведения как индикаторах классового статуса и т. д.

В современных высокодифференцированных обществах отдельные характеристики «элитарности» могут образовывать порой противоречивые, «неконсистентные» конфигурации (например, интерес к симфонической музыке, театру, авторскому кинематографу, интеллектуальной литературе как признаки «развитого», «элитарного» вкуса в сочетании со сравнительно низким имущественным статусом, или высокое положение в политико-экономической иерархии в сочетании с эстетическими запросами, типичными для массового слушателя, читателя, зрителя, и т. п.). Специфика взаимоотношений между элитарной и народной культурой в традиционных обществах и элитарной и массовой культурой в обществах модерна (массовое общество) становилась предметом многочисленных дискуссий в философии, социологии и искусствоведении 19–20 вв. (Х. Ортега-и-Гассет, Т. Адорно и др.).