«Снегурочка» (опера)
«Снегу́рочка», опера («весенняя сказка») Н. А. Римского-Корсакова в 4 действиях с прологом. Либретто автора по одноимённой пьесе А. Н. Островского.
История создания
Пьесу Островского Римский-Корсаков впервые прочитал в 1874 г., но впечатления на композитора она не произвела и понравилась мало, а царство берендеев показалось ему «странным» (Римский-Корсаков. 1980. С. 172). Зимой 1879–1880 гг. Римский-Корсаков вновь обратился к сказке Островского, по-новому взглянул на этот сюжет и сразу решил начать работу над оперой. В апреле 1880 г. композитор получил от Островского право пользования пьесой, а в октябре уже послал ему готовое либретто. Несмотря на значительные изменения и сокращения текста, драматург полностью одобрил либретто. В конце марта 1881 г. опера была закончена в партитуре.
Первые постановки
Впервые поставлена 29 января (10 февраля) 1882 г. в Санкт-Петербурге, в Мариинском театре, дирижёр Э. Ф. Направник. Главные партии исполнили: Ф. Н. Велинская (Снегурочка), А. А. Бичурина (Лель), М. Д. Васильев (Берендей), И. П. Прянишников (Мизгирь), М. А. Макарова (Купава). В 1885 г. снята с репертуара. Большую роль в возобновлении «Снегурочки» на сцене Мариинского театра сыграли успешные гастроли в Санкт-Петербурге Русской частной оперы в марте 1898 г. Новая постановка в Мариинском театре (по новой редакции оперы) состоялась 15(27) декабря 1898 г. В главных ролях выступили: Е. К. Мравина (Снегурочка), М. И. Долина (Лель), Л. Г. Яковлев (Мизгирь), Г. А. Морской (Берендей); дирижёр Ф. М. Блуменфельд.
Премьера в антрепризе С. И. Мамонтова состоялась 8(20) октября 1885 г., партию Снегурочки исполнила Н. В. Салина; здесь же впоследствии партию Снегурочки впервые исполнила Н. И. Забела-Врубель, ставшая для композитора артистическим эталоном для этой роли. В 1893 г. опера поставлена в московском Большом театре, дирижёр И. К. Альтани. Главные партии исполнили: М. А. Эйхенвальд (Снегурочка), Л. Г. Звягина (Лель), А. И. Барцал (Берендей), М. А. Дейша-Сионицкая (Купава).
Феодосия Велинская в партии Снегурочки в опере «Снегурочка» Н. А. Римского-Корсакова.Основной проблемой, с которой столкнулся Римский-Корсаков при постановках «Снегурочки» на императорской сцене, стали многочисленные произвольные купюры. Поскольку бороться с ними оказалось невозможно, композитор был вынужден выбрать и обозначить авторские сокращения, отразив их во 2-м, исправленном издании оперы.
За рубежом опера впервые исполнена 29 марта 1905 г. в Праге, дирижёр К. Коваржович. 20 мая 1908 г. опера представлена в Париже, в театре «Опера-Комик», дирижёр Ф. Рульманн.
Драматургия и композиция
В «Летописи моей музыкальной жизни» Римский-Корсаков обозначил время создания «Снегурочки» как кульминацию возникшего ещё в 1875 г. (во время работы над первым сборником русских народных песен) интереса к «древнему русскому обычаю и языческому пантеизму», увлечения «поэзиею языческого поклонения солнцу». «Не было для меня лучших поэтических образов, чем Снегурочка, Лель или Весна, не было лучше царства, чем царство берендеев с их чудным царем, не было лучше миросозерцания и религии, чем поклонение Яриле-Солнцу» (Римский-Корсаков. 1980. С. 158, 173), – писал композитор. В этом контексте заимствованное им жанровое обозначение «весенняя сказка», которое дал пьесе Островский, наполнилось в опере новым смыслом. Сохранив общую композицию (4 действия с прологом) и бо́льшую часть текста, Римский-Корсаков трансформировал жанр сказки, двигаясь, по наблюдению Е. А. Ручьевской, «в сторону сказки – мифа – предания, – то есть в сторону эпоса» (Ручьевская. 2002. С. 242).
Композитор исключил второстепенных персонажей – Мураша, Радушку, Милушу, Брусилу и иных сугубо бытовых представителей мира берендеева царства; отказался от сценически привлекательного образа Елены Прекрасной, задуманного драматургом как антитеза Снегурочке. Особенно тщательно Римский-Корсаков очистил сказку от многих элементов бытовой драмы, введённых Островским. В пьесе Снегурочка встречается с грубыми, даже низменными чувствами – завистью, жадностью, видит ссоры, измены, обман. Римский-Корсаков убрал из литературного текста бо́льшую часть прозаизмов и некоторые фольклоризмы, которые «снижали» поэтическую атмосферу сказки. Почти полное исключение социально-бытовой линии в драматургии компенсируется в опере значительным расширением «зоны действия» природы: реальной и волшебно-сказочной.
Трансформируется и самый важный образ сказки – Снегурочка. Композитор усилил контраст идеальности её внешнего облика и идеализма внутреннего мира с окружающей действительностью. Характерны реакции на появление Снегурочки перед берендеями в Прологе и перед царём с его свитой во 2-м действии: время здесь словно останавливается, в вокальной партии и в оркестре звучат «зависающие» трели и длительные педали.
Снегурочка Римского-Корсакова более хрупкая, чистая и нежная, чем героиня Островского. Часто используемое по отношению к оперной Снегурочке слово «очеловечивание» не отражает всей сложности двуединого образа, созданного композитором. Параллельно сюжетному развитию в музыкальном воплощении «инаковость» героини усилена, в процессе своей трансформации она становится ещё более «неземным» существом (если сравнить финальную сцену Снегурочки с исходным «детским» состоянием её образа в Прологе). Пророческая по смыслу Ариетта из Пролога – ещё один парадокс образа Снегурочки. В ней развивается ключевой сюжетный мотив «людских песен» (именно они очаровали героиню и подтолкнули к людям, песни Леля стали для неё «путеводной нитью» к обретению дара любви) и предвещается трагическая развязка в сцене таяния. Композитор ввёл музыку Ариетты в финальную сцену, не изменяя принципиально её характер и материал, что говорит об исходной цельности и полноте образа Снегурочки.
Лирический центр драматургии – история любви Снегурочки, доведённая до кульминации в сцене таяния (исследователи правомерно сопоставляют эту сцену со сценой «Смерть Изольды» из оперы «Тристан и Изольда» Р. Вагнера, притом что Римский-Корсаков во время сочинения оперы ещё не знал её).
Столь же «масштабирован» оказался и обрядово-эпический план, подчиняющий себе всё бытовое и простирающийся от Песни и пляски птиц в Прологе до Песни Яриле-Солнцу в финале. Обрядово-эпический план драматургии объединяет большинство персонажей оперы и оба мира – природный (реальный и фантастический) и человеческий. Его опорами выступают развёрнутые массовые сцены («большие хоровые формы», по Е. А. Ручьевской), унаследованные от «Руслана и Людмилы» М. И. Глинки, но впервые столь масштабно развитые в русской опере (самый показательный пример – сцена проводов Масленицы в Прологе). Такое драматургическое решение обеспечивает слитность, преодолевающую автономность и обособленность каждой из интонационных сфер.
В своём аналитическом разборе оперы композитор обозначил 3 категории тематизма, в первой из которых выделил 12 групп тем и мотивов; к «коренным мотивам» добавляются многочисленные «производные», а также лейтгармонии. Самая большая и значимая в опере первая категория включает в себя повторяющийся материал (лейтмотив), характеризующий действующих лиц (реальных и фантастических, включая Ярило-Солнце) и «представителей жизни природы» (Римский-Корсаков. 1978. С. 10). Вторую категорию составляют мелодии, звучащие в опере преимущественно по одному разу – это темы арий, песен и плясок. К третьей относятся фразы и мотивы, служащие для характеристики отдельных моментов и представляющие собой «лишь материал для обработки и постройки самого музыкального здания» (Римский-Корсаков. 1978. С. 12).
Ведущую роль в достижении интонационного единства оперы играет фольклор. После премьеры Римского-Корсакова обвиняли в недостаточности мелодической оригинальности и злоупотреблении фольклорными цитатами. Композитору даже пришлось публично, через газету, потребовать предъявить «заимствованную» для 3-й песни Леля народную песню (Римский-Корсаков. 1980. С. 180). Однако метод работы с фольклорным материалом в «Снегурочке» заключался не столько в цитировании (композитор перечислил в «Летописи моей музыкальной жизни» относительно небольшой ряд мелодий, заимствованных из сборников народных песен и записанных по памяти, в том числе напев посланцев-зазывал тихвинского Большого Успенского мужского монастыря, использованный в Кличе бирючей), сколько в создании тем, каждая частица которых походила бы на попевки и обороты, заключающиеся в подлинных народных мелодиях.
Влияние Глинки наряду с формой прослеживается в оркестровке: «Оркестр "Снегурочки" явился как бы усовершенствованным (в смысле свободного употребления хроматических медных) руслановским оркестром» (Римский-Корсаков. 1980. С. 178). Нередко приёмы глинкинской оркестровки сочетаются с интонационными и фактурными аллюзиями на оперу «Руслан и Людмила» (Шествие царя Берендея, сцена Снегурочки и Мизгиря в финале и др.). Особенность оркестровки – многочисленные соло струнных и деревянных духовых, из которых Римский-Корсаков выделял кларнет (на тот момент любимый духовой инструмент). С ними связано и применение лейттембров.
Из числа других особенностей музыки оперы композитор отмечал расширенное использование натуральных ладов (дорийского, фригийского и миксолидийского) и их комбинаций, новации в гармонии (например, аккорд из шести нот целотонового звукоряда). Решающее значение для выбора тональностей и их соотнесения с образами главных героев и природными явлениями имел цветной слух Римского-Корсакова (ля мажор как тональность молодости и весны, персонажа Весны и др.).
В композиции оперы сочетаются, по авторскому определению, формы «традиционные – глинкинские» (т. е. замкнутые или относительно замкнутые номера) и «ходообразные, слитные, как у Вагнера» (Римский-Корсаков. 1980. С. 183).
Новаторская сущность драматургии оперы не была понята современниками, видевшими в ней либо чистую сказку, либо сказочно-развлекательную оперу (феерию), что прямо отражалось в постановках. Уже первый профессиональный отклик на оперу – Э. Ф. Направника – содержал утверждения о «безжизненности и несценичности либретто», «монотонности» музыки, неспособности автора «создавать сильно драматические сцены или увлекаться кипучими человеческими страстями». «Непременным условием постановки» Направник полагал значительное сокращение произведения (Направник Э. Ф. Автобиографические, творческие материалы, документы, письма. Ленинград, 1959. С. 66–67).
Сам Римский-Корсаков считал «Снегурочку» своей «9-й симфонией» (имея в виду Симфонию № 9 Л. ван Бетховена) и лучшей оперой после Глинки – «не только из русских, но и из всех вообще» (Римский-Корсаков Н. А. Письмо Н. Н. Римской-Корсаковой от 22 января / 3 февраля 1893 г. // Римский-Корсаков. Исследования, материалы, письма. Москва, 1954. Т. 2. С. 64). В январе 1893 г. композитор писал жене, Н. Н. Римской-Корсаковой, из Москвы, куда он приехал на премьеру оперы в Большом театре: «...кто не любит "Снегурочки", тот не понимает моих сочинений вообще и не понимает меня. <...> В ней всё хорошо, сценично, музыкально, пропорционально» (Римский-Корсаков. Письмо Н. Н. Римской-Корсаковой ... 1954. С. 64). В «Летописи моей музыкальной жизни» описание и анализ оперы завершается такими словами: «Кончая "Снегурочку", я почувствовал себя созревшим музыкантом и оперным композитором, ставшим окончательно на ноги» (Римский-Корсаков. 1980. С. 183).
Аудиозаписи
Аудиозаписи оперы сделаны в московском Большом театре (1946, дирижёр К. П. Кондрашин; 1957, дирижёр Е. Ф. Светланов; 1987, дирижёр А. Н. Лазарев), Белградской национальной опере (дирижёр К. Баранович), оркестром и хором Управления французского радиовещания и телевидения (ORTF; обе – 1955, дирижёр Ш. Брюк), оркестром и хором Всесоюзного радио и Центрального телевидения (1975, дирижёр В. И. Федосеев), оркестром и хором Болгарского радио (1985, дирижёр С. Ангелов), оркестром и хором Уэксфордского оперного фестиваля (2008, дирижёр Д. М. Юровский) и др.
Видеозаписи
Постановки оперы записаны на видео в Национальном академическом Большом театре оперы и балета Республики Беларусь (2011, дирижёр В. М. Плоскина, режиссёр С. Ю. Цирюк), «Опера Бастий» (2017, 2021, дирижёр М. П. Татарников, режиссёр Д. Ф. Черняков).
Фильмография
В 1952 г. на студии «Союзмультфильм» по опере был снят полнометражный мультфильм (режиссёр И. П. Иванов-Вано, дирижёр В. В. Небольсин, оркестр Министерства кинематографии СССР, хор Большого театра).