Полити́ческая культу́ра, компонент общей культуры общества, связанный с отражением политики, власти и управления в сознании индивида, социальной общности и общества в целом.

Трактовки и структура

Категория «политическая культура» впервые была употреблена в конце 18 в. немецким философом-просветителем И. Гердером, разрабатывавшим теорию культуры и национального характера (национального духа), в работе «Идеи к философии истории человечества». Однако пионером политологического исследования национального характера стал Ш. Л. Монтескьё. По его заключению, дух народов определяется климатом: жара и плодородная почва Востока приводят к изнеженности и лености жителей, их подчинению деспотической власти; в то время как своенравная природа Запада стимулирует борьбу за существование, в которой закаляется народный дух и рождается свободолюбие европейцев («О духе законов»).

Понимание национального характера как стержня политической культуры характерно и для работ более поздних авторов: Г. В. Ф. Гегеля и представителей школы психологии народов (этнопсихологии) М. Лацаруса, Х. Штейнталя, В. Вунда.

Спекулятивность выводов о различии народного духа Запада и Востока и соответствующей ему политической культуры особенно очевидна в трудах поздних представителей этнопсихологии Дж. Горера, М. Мид, Э. Эриксона. Утверждая наличие у каждого народа специфической «базовой структуры характера», передающейся из поколения в поколение и определяющей национальное развитие, исследователи выдвинули т. н. пелёночную теорию: политические сознание и деятельность целых народов задаются в раннем детстве практикой пеленания младенцев. Тугое пеленание родителями детей и незначительное время их мышечной свободы порождают у восточных народов (в первую очередь у русских и китайцев) сочетание противоречивых черт – покорности и бунтарства. У западных народов, где детям предоставляется свобода, формируется независимость от внешних авторитетов и свободолюбие.

Умозрительный характер теорий и их очевидная неподтверждаемость эмпирическим материалом способствовали поиску иных подходов к характеристике политической культуры. В 1963 г. была опубликована классическая монография американских политологов Г. Алмонда и С. Вербы «Гражданская культура. Политические установки и демократия в пяти странах». Авторы отвергли теорию национального характера и определили политическую культуру как совокупность индивидуальных ориентаций граждан на политическую систему: знаний о ней, эмоций и чувств, с ней связанных, и оценок её работы (Алмонд. 2014. C. 28). Выводы учёных опирались на результаты социологических исследований, проведённых в Великобритании, США, Германии, Италии и Мексике. Публикация труда Г. Алмонда и С. Вербы дала старт состоявшейся в 1960–1970-х гг. дискуссии о политической культуре.

Критики подчёркивали, что Г. Алмонд и С. Верба рассмотрели не все структурные компоненты политической культуры. Прежде всего, они неоправданно отождествили политическую культуру только с индивидуальной психологией граждан, проигнорировав политические идеологии. Марксисты и неомарксисты (А. Грамши, Ф. Паркин и др.) утверждали, что существование при капитализме общественных классов порождает антагонизм политических культур разных социальных слоёв. Под влиянием критиков Г. Алмонд и С. Верба вынуждены были признать наличие в политической культуре общества субкультур: лево- и праворадикальных групповых ориентаций.

Другое направление критики касалось вопроса о необходимости учитывать в политической культуре политическое поведение. В книге «Политическая культура и лидерство в советской России» Р. Такер рассуждал о необходимости считать политической культурой общества и убеждения граждан, и их поведение. (Tucker. 1987). Рассматривать «устойчивые образцы поведения как важные черты культуры, определяющие общественные и политические действия» рекомендовал польский политолог Е. Вятр (Вятр. 1979. С. 261).

Требование включить в политическую культуру идеологии и политическое поведение вызвало недовольство ряда политологов (Л. Пай, Дж. Силби) и было определено ими как попытка превратить психологическую трактовку политической культуры в «смутное и пустое» понятие (Формизано. 2002. С. 111, 115). Противниками включения поведения в политическую культуру были и советские исследователи Ф. М. Бурлацкий и А. А. Галкин, которые отмечали, что подобное «несовместимо с логикой исследования и может привести к недопустимой переоценке воздействия политической культуры и недооценке значения других факторов, формирующих политическое поведение» (Бурлацкий. 1985. С. 199).

Отголоском научных дискуссий 1960–1970-х гг. стала концепция американского исследователя Р. Инглхарта. Учёный отказался от понятия «политическая ориентация», сделав центральной категорией анализа политические ценности. Способом выявления таких ценностей стали социологические опросы. Наблюдая за динамикой общественного мнения, Р. Инглхарт пришёл к выводу, что смена поколений порождает сдвиг в базовых ценностях общества («бесшумную революцию»): «Преобладающими становятся ценности постмодерна, неся с собой ряд разнообразных социетальных перемен, от равноправия женщин до демократических политических институтов и упадка государственно-социалистических режимов» (Инглхарт. 1997. C. 4).

Измерение и типология политической культуры

Новизна подхода Г. Алмонда и С. Вербы заключалась в выделении чётких, измеряемых показателей, позволяющих охарактеризовать политическую культуру. Из всего многообразия политических ориентаций исследователи выделили ориентации на 4 важнейших объекта: 1) на политическую систему в целом, 2) на «вход» в систему (наличие политических требований и поддержки), 3) на «выход» системы (отношение граждан к принятым властями решениям), 4) на оценку личностью своей активности в политике. Наличие каждой из ориентаций проверялось с помощью серии вопросов в ходе интервьюирования граждан Великобритании, США, Германии, Италии и Мексики.

По заключению американских политологов, наличие или отсутствие указанных ориентаций позволяет выделить 3 типа политических культур:

1. Приходская (другие варианты перевода: парохиальная, патриархальная) политическая культура характеризуется отсутствием ориентаций на все 4 объекта. Прихожане не ощущают себя частью политической системы, не предъявляют властям никаких требований, равнодушны к решениям правительства и не участвуют в политическом процессе. Они ощущают себя частью локального сообщества (рода, клана, деревни и т. п.) и живут только его жизнью.

2. Характерными чертами подданической политической культуры являются наличие ориентаций на 1-й и 3-й объекты и отсутствие – на 2-й и 4-й. Подданный считает себя частью государства и гордится этим, имеет своё мнение о проводимой политике, но при этом лишь пассивно ожидает от власть имущих каких-либо действий.

3. Третий – активистский (другие варианты перевода: партисипаторный, участнический) – тип политической культуры отличается наличием ориентаций на все 4 объекта. Активист чувствует себя гражданином государства, знает о проводимой политике, предъявляет властям свои требования и готов активно участвовать в политической жизни страны.

В современных обществах присутствуют представители всех трёх типов политических культур в пропорции, соответствующей типу политической системы. Идеальной для демократии Г. Алмонд и С. Верба назвали гражданскую политическую культуру. «Гражданская культура представляет собой смешанную политическую культуру. В ней многие индивиды проявляют активность в политической жизни, но существует и много таких, кто берет для себя более пассивную роль подданного. Еще важнее, что даже среди тех, кто играет активную политическую роль гражданина, роли подданного и парохиала не полностью вытеснены» (Алмонд. 2014. C. 447). По мнению американских политологов, в наибольшей степени описанному идеалу соответствует англо-американская политическая культура.

Методология Г. Алмонда и С. Вербы повлияла на исследования голландских учёных Ф. Хьюнкса и Ф. Хикспурса, проведённые в 1980–1990-е гг. Политологи удалили из прежней схемы такой объект ориентаций, как «вход» в систему, и определили иные вопросы для характеристики оставшихся ориентаций: степень интереса к политике, уровень доверия к государственным институтам и оценку возможности личного участия в политике. Высокий, средний и низкий уровень значения каждого из названных показателей позволили Ф. Хьюнксу и Ф. Хикспурсу увеличить число типов политических культур. Были выделены приходская, подданническая, наблюдательская, протестная, клиентелистская, автономная, гражданская, активистская и гражданская активистская политические культуры. Готовность или неготовность принять личное участие в политике позволило отнести 3 первых типа культуры к пассивным, а оставшиеся – к активным. Результаты эмпирических исследований Ф. Хёнкса и Ф. Хикспорса продемонстрировали высокую долю приверженцев гражданской культуры в США и Великобритании, а также значительное число сторонников протестной культуры в континентально-европейских странах.

К сходным выводам о пассивности и активизме граждан и различии на этом основании политических культур и практик пришёл Р. Патнэм (Патнэм. 1996).

Иной способ измерения и, соответственно, иные типы политической культуры были предложены Р. Инглхартом. Базовый тест для определения типа политической культуры заключается в ответе на вопрос о важнейших проблемах, которые, с точки зрения респондента, необходимо решить в государстве. В зависимости от ответов, указывающих на материальные (борьба с ростом цен, обеспечение порядка) или нематериальные (защита свободы слова, самореализация) ценности, делался вывод о принадлежности респондента к материалистическому, постматериалистическому или смешанному типу культуры.

Решительными противниками попыток эмпирического изучения политической культуры являлись представители интерпретативного подхода К. Гирц, У. Адамс, А. Макинтайр (Гирц К. 2004). По их мнению, политическая культура является системой «смыслов» политической жизни, базирующейся на предшествующем культурном опыте. Поскольку смыслы мало осознаваемы людьми и сложно выразимы языком, попытка исследования политической культуры с помощью социологических опросов бесперспективна. По образному выражению М. Каазе, измерить политическую культуру – всё равно что приколотить желе к стене.

Функции политической культуры

Значение политической культуры раскрывается через её функциональную нагрузку. Функции политической культуры можно разделить на 2 группы.

Первую группу составляют функции, важные для личности. К их числу относятся идентификационная, познавательная и адаптивная, т. е. политическая культура способствует осознанию индивидом своей принадлежности к группе и социуму; формирует индивидуальные политические знания, взгляды и убеждения, которые позволяют человеку приспосабливаться к изменению политической ситуации.

Вторая группа функций политической культуры характеризует её значимость для общества в целом. К этим функциям относят: политико-коммуникативную (политическая культура выступает как платформа установления связей между участниками политического процесса); политико-социализаторскую (передача элементов политической культуры от поколения к поколению); интегративную (объединение политических сил, достижение общественного согласия по поводу существующего политического строя) и контрольно-регулятивную (определение границ допустимого в политике на основе разделяемых социумом политических ценностей, норм, ориентаций, традиций и т. п.).