Парти́йная систе́ма, совокупность политических партий, участвующих в межпартийной конкуренции в данный момент времени в одной стране. Партийные системы различаются по числу партий, причём реальное значение играет не номинальное количество существующих в стране партий, а их способность оказывать влияние на политическую жизнь в стране. Соответственно, в анализе партийных систем учитываются не формальные параметры, а количественные – число и удельный вес партий в выборных органах государственной власти, наличие или отсутствие доминирующей партии, и качественные – характер доминирования одной партии (если таковая в стране существует), программно-идеологическая дистанция между крупнейшими партиями.

Характер партийной системы имеет значение для отправления власти, если партии или их коалиции формируют исполнительную власть (кабинет министров), а также для электоральной конкуренции, степени конфронтации или сотрудничества между основными политическими силами.

Существует несколько вариантов типологии партийных систем; все они построены на числе значимых партий и соотношении сил между ними. Структура взаимоотношений выстраивается по степени концентрации или дисперсии власти: монополия, иерархия, равномерная (или биполярная) концентрация; различные степени фрагментации.

Наиболее известна в политологии классификация партийных систем, предложенная итальянским политологом Дж. Сартори (Sartori. 1976).

Типология партийных систем Дж. Сартори

Эта типология позволяет анализировать партийные системы не только по числовому критерию, но и по роли, которую в ней играют различные партии. Соответственно, она пригодна для анализа партийных систем не только в демократиях, но и в любых других типах политических систем.

В однопартийной системе (монополия) существует формальный или неформальный, но неуклонно соблюдаемый запрет на создание и деятельность других партий (как в СССР или КНДР), при гегемонии – наряду с партией-гегемоном существуют и другие, но они заведомо не могут лишить партию-гегемона её доминирующей позиции (например, КНР или европейские страны социалистического лагеря в советский период, ряд стран «третьего мира»). Такие партийные системы существуют в авторитарных режимах или гибридных с сильными чертами авторитаризма. Система с доминирующей партией сложилась в начале 21 в. в России и ряде других постсоветских государств (Казахстан, Азербайджан).

Доминирующая партия может быть как ослабленным вариантом гегемона (т. е. конкуренция с ней имеет практически формальный характер), так и наиболее сильной партией в реально конкурентной системе, которая для отправления власти вступает в коалиции с другими. Такая модель может существовать в переходные периоды после масштабного политического кризиса (Мексика после гражданской войны, послевоенные системы Германии, Италии, Японии), после обретения независимости (Индия, ЮАР) и в других ситуациях.

Двухпартийные системы обычно возникают при мажоритарной избирательной системе относительного большинства (также называемой однотуровой), при которой победителем в избирательном округе считается кандидат, набравший наибольшее число голосов (не обязательно равное или превышающее 50 %). Такая система стимулирует конкурентов к максимальному объединению усилий, а потому складываются две широкие элитные коалиции под флагами партий. Такие две партии сравнимы по силе и регулярно сменяют друг друга у кормила власти. Чисто двухпартийные системы достаточно редки: это США, Тайвань и некоторые малые страны Британского Содружества. В большинстве случаев, включая и, собственно, Великобританию, места в парламенте получают несколько партий, однако только две из них способны завоевать большинство самостоятельно или стать ядром многопартийной коалиции.

Многопартийность в данной типологии это – система, соответствующая двум критериям: во-первых, ни одна партия не в состоянии завоевать абсолютное большинство. Такая ситуация свойственна большинству европейских демократий с пропорциональной системой выборов (когда голоса распределяются между списками кандидатов, выдвинутых конкурирующими партиями), а также смешанной (Германия, Венгрия, Россия, где присутствуют и мажоритарная, и пропорциональная составляющие), мажоритарной с перебаллотировкой (иначе называемой двухтуровой, как во Франции). Во-вторых, в этой системе партии обладают коалиционным и (или) «шантажным потенциалом». «Коалиционный потенциал» означает, что партия (или партии) регулярно привлекаются для образования правительственных коалиций. «Шантажным потенциалом» обладают партии, имеющие признаки «антисистемности» и способные влиять на работу парламентов. Типичный пример «шантажного потенциала» – коммунистические – ленинистские (см. Типология политических партий) или радикально правые партии, например, в Италии и Франции в 1950–1980 гг., а в современных условиях – партия «Национальное объединение» (бывший Национальный фронт) во Франции или Коммунистическая партия Богемии и Моравии в Чехии.

Граница между «ограниченным» и «крайним» плюрализмом в данной типологии условна. По упрощённому определению Дж. Сартори, взаимодействие 3–5 релевантных партий рассматривается как ограниченный плюрализм, а 6–8 – как «крайний». При определении типа плюрализма в многопартийности имеет значение не только количественный показатель, но и наличие «несистемных» партий, т. е. идеологическое дистанцирование. При отсутствии поляризации система тяготеет к умеренному плюрализму, при наличии – к крайнему.

Большинство демократических стран отличает партийная система умеренного плюрализма; крайний плюрализм присутствует либо в странах с многосоставным электоратом (Бельгия, Нидерланды, Швейцария, Израиль), либо с относительно недавним опытом становления многопартийности (Бразилия, Латвия, Эстония).

«Атомизированная» модель – остаточная категория: выше некой черты точное число партий уже не имеет значения: по воздействию на политическую систему разницы между 10 или 20 партиями практически нет. Очевидно, что в таких случаях речь идёт о неструктурированной партийной системе. Примеры такой системы – первые циклы конкурентных выборов на Украине и в Польше.

Существуют и другие варианты типологии партийных систем, которые не противоречат описанной по основным параметрам, но содержат важные нюансы и уточнения. Например, в типологии французского политолога Ж. Блонделя (Blondel. 1968) выделяется «двух с половиной партийная система» как вариация двухпартийной. В таких системах существуют две крупные партии и одна (реже – две) партия, регулярно проводящая своих депутатов в парламент, но не способная претендовать на роль формирующей правящую коалицию. Зато – в категориях типологии Дж. Сартори – они обладают коалиционным потенциалом и образовывают правящую коалицию с одной из двух крупных партий. Примером такой системы является ФРГ 1950–1970-х гг., в которой Свободная демократическая партия входила в коалиции то с Христианско-демократическим союзом, то с Социал-демократической партией. Многопартийные же системы в типологии Ж. Блонделя подразделяются на системы с доминантной партией и системы без неё.

Акцент на особую роль доминантных партий сделан и в типологии петербургского политолога Г. В. Голосова, которые выделены в отдельную категорию. По его подсчётам, эффективное число парламентских партий в системах с доминантной партией в среднем составляет 1,61; в двухпартийных – 2,29; в многопартийных – 4,36 (Голосов. 2012, С. 87).