Тра́нспортное пра́во, совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, которые возникают: между транспортными организациями (индивидуальными предпринимателями) и их контрагентами при оказании услуг по использованию транспортных средств в связи с перевозкой грузов, пассажиров и багажа; в связи с деятельностью самих транспортных организаций (индивидуальных предпринимателей), оказывающих транспортные услуги; между транспортными организациями (индивидуальными предпринимателями) одного или нескольких видов транспорта. Также в предмет транспортного права входят общественные отношения, направленные на обеспечение транспортной деятельности.

Понятие транспортного права как совокупности юридических норм появилось в 19 в. и стало общепринятым в российской и зарубежной юридической литературе к концу 20 в. Однако само правовое регулирование общественных отношений в сфере транспорта зарождалось постепенно с давних времён на основе обычаев, прежде всего в отношении морских перевозок.

В России транспортное право в его современном понимании начало формироваться лишь при Петре I, когда правовое регулирование транспортной деятельности стало приобретать черты относительно стройной системы норм (Транспорт России. 2007. Т. 1. С. 8–9; Спирин. 2006. С. 31). При этом российское, а затем и советское транспортное право развивалось как комплекс разнородных норм, регламентирующих различные виды транспорта (железнодорожного, воздушного, морского, речного, автомобильного); постепенно вырабатывались общие нормы для всей транспортной сферы. По схожему пути развивалось и зарубежное транспортное право как комплексная система правового регулирования разнообразной транспортной деятельности людей.

Транспортное право также рассматривается как наука (рационально организованная познавательная деятельность, направленная на создание и систематизацию объективных знаний о правовой действительности в сфере транспорта) и учебная дисциплина [учебный предмет (совокупность структурированных знаний), по которому в соответствии с рабочей программой и учебным планом ведётся обучение учащихся в целях подготовки специалистов в сфере транспортного права].

Круг общественных отношений, регулируемых транспортным правом как совокупностью юридических норм, отличается особенностями, позволяющими вычленить эти отношения в относительно самостоятельный предмет правового регулирования. Так, Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта (2007) регулирует отношения, возникающие при оказании услуг автомобильным и городским наземным электрическим транспортом. Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации (2003) регулирует отношения, возникающие между перевозчиками, пассажирами, грузоотправителями (отправителями), грузополучателями (получателями), владельцами инфраструктур железнодорожного транспорта общего пользования, владельцами железнодорожных путей необщего пользования, другими физическими и юридическими лицами при пользовании услугами железнодорожного транспорта общего и необщего пользования. Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации (2001) регулирует отношения, возникающие между организациями внутреннего водного транспорта, грузоотправителями, грузополучателями, пассажирами и другими физическими и/или юридическими лицами при осуществлении судоходства на внутренних водных путях Российской Федерации. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации (1999) регулирует отношения, возникающие при деятельности, связанной с использованием судов для перевозок грузов, пассажиров и их багажа, а также иных целей. Воздушный кодекс Российской Федерации (1997) регулирует отношения в области использования воздушного пространства и отношения, возникающие в связи с деятельностью в области авиации.

Анализ базовых законодательных актов в сфере транспорта позволяет сделать вывод о том, что спецификой регулируемых отношений на транспорте является деятельность (в том числе оказание услуг), связанная с использованием транспортных средств в целях осуществления перевозки материальных объектов (грузов, пассажиров и багажа).

Следовательно, в предмет транспортного права включаются общественные отношения:

• между транспортными организациями и их контрагентами, возникающие при оказании услуг по использованию транспортных средств в связи с перевозкой грузов, пассажиров и багажа;

• связанные с организацией деятельности транспортных предприятий и функционированием транспортной инфраструктуры;

• возникающие непосредственно между транспортными организациями (индивидуальными предпринимателями) как одного, так и нескольких видов транспорта;

• общественные отношения, направленные на обеспечение транспортной деятельности (транспортно-экспедиционные услуги, погрузочно-разгрузочные работы, работы по техническому обслуживанию транспортных средств, иные вспомогательные услуги и работы).

Основу предмета транспортного права составляют имущественные отношения, регулируемые гражданским правом, прежде всего обязательственные отношения в сфере перевозок и оказания транспортно-экспедиционных услуг. Вместе с тем транспортное право воздействует и на властно-организационные отношения, регулируемые публичными отраслями права (административным, земельным и др.). К числу последних можно отнести вопросы управления транспортом, лицензирования отдельных видов транспортной деятельности, публично-правовой организации транспортных процессов, обеспечения функционирования транспортной инфраструктуры и т. п.

Транспортное право не имеет своего собственного метода правового регулирования, т. е. совокупности специальных приёмов и способов воздействия на поведение людей с помощью норм права. Оно заимствует уже известные и используемые в основных отраслях права методы. Властно-организационные отношения подчинены воздействию императивного метода власти и подчинения, властных предписаний (обязываний) и запретов. В то же время при регулировании имущественных отношений используется диспозитивный метод юридического равенства сторон, для которого характерны дозволение совершать известные действия, предоставление определённых прав, а также возможность выбирать вариант своего поведения.

В юридической литературе отсутствует единство взглядов на понятие транспортного права и его место в системе отраслей права. Имеется несколько основных точек зрения.

Большинство авторов признаёт, что транспортное право не является самостоятельной отраслью права, а представляет собой комплексную отрасль российского права и сочетает в себе нормы нескольких отраслей, которые регулируют различные по своему видовому содержанию общественные отношения, составляющие отдельную сферу общественной жизни (В. Н. Гречуха, Н. А. Духно, В. А. Егиазаров, В. Г. Ермолаев, А. Г. Калпин, Л. Н. Клепцова, А. А. Клепцов, Ю. Б. Маковский, В. В. Михайлов, О. В. Сиваков, М. Ю. Челышев и др.).

Этот подход основан на предпосылке о том, что транспортное право не может быть признано самостоятельной отраслью права, поскольку не имеет самостоятельных общих положений, отражающих общие принципы и методы регулирования для всех его норм, а его предмет представляет собой прежде всего сочетание имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, и властно-организационных отношений, регулируемых публичными отраслями права.

Профессор В. Н. Гречуха обосновывал комплексность транспортного права тем, что в его предмет входят общественные отношения разных видов (Гречуха. Транспортное право России. 2015. С. 19). Егиазаров также подчёркивал, что транспортное право «регулирует разные по характеру отношения, которые возникают в процессе взаимоотношений транспортных предприятий с клиентурой, когда такие отношения нуждаются в специальном правовом регулировании из-за их особенностей». Он отмечал, что транспортное право «определяется предметом и методом, характерными в своём большинстве для гражданского, административного, трудового права, которые не отражают единых особенностей, характерных только для транспортного права» (Егиазаров. 2018. С. 11). По мнению И. А. Стрельниковой, транспортное право является «многофункциональным интегрированным комплексным межотраслевым нормативным образованием системы права России, расположенным в её вторичной структуре, с ведущей ролью гражданского права в нём» (Стрельникова. 2009. С. 10).

Ряд авторов, исходя из комплексного характера транспортного права, относят его к подотрасли предпринимательского права. Так, профессор В. С. Белых, исследовав природу транспортного права, пришёл к выводу о том, что это комплексное образование (подотрасль), сочетающее нормы публичного и частного права и являющееся составной частью предпринимательского права (Белых. 2009. С. 12).

Отдельные авторы полагают, что транспортное право следует характеризовать как комплексную отрасль законодательства (В. К. Андреев, Т. Н. Иванова, В. Ф. Мешера, С. Ю. Морозов, М. С. Орданский). Так, В. К. Андреев подчёркивает, что транспортное право надо признавать не отраслью права и не системой правовых норм, а отраслью законодательства – комплексом различных по своей природе нормативных правовых актов (административных, гражданских, земельных, трудовых и т. д.) (Андреев. 1977. С. 5–6). С. Ю. Морозов отрицает возможность характеристики транспортного права и как самостоятельной, и как комплексной отрасли права, поскольку оно не имеет своего предмета и метода (Актуальные проблемы транспортного права. 2023. С. 29–30). По его мнению, наличие обширного материала, регулирующего различные отношения, свидетельствует о наличии комплексной отрасли транспортного законодательства (Морозов. 2023. С. 16–17).

Ряд цивилистов, специально не выделяя категорию транспортного права, отмечают существование транспортных обязательств и транспортного законодательства, которое регулирует транспортные отношения, возникающие в процессе перевозки грузов, пассажиров и багажа. Специфика этих отношений заключается в том, что они опосредуют определённую сферу услуг.

Некоторые авторы считают в целом транспортное право самостоятельной отраслью права (М. А. Бажина, В. А. Вайпан, В. Н. Жуков, А. И. Бобылев).

Исторически этот подход зародился ещё в советское время. Советские учёные сначала предлагали признать самостоятельными отраслями права отдельные части транспортного права. Ещё в 1923 г. И. С. Перетерский выдвинул тезис о том, что воздушное право является самостоятельным правовым образованием, включающим нормы различных отраслей советского законодательства, подчёркивал «существование воздушного права в качестве самостоятельного и единого объекта» (Перетерский. 2023. С. 6). Эта позиция получила дальнейшее развитие в юридической литературе (Вопросы воздушного права. 1930. С. 211; Крылов. 1933). Идею самостоятельности отдельных частей транспортного права обосновывал А. Г. Гусаков, который определял железнодорожное право в качестве подотрасли транспортного права, содержащей частноправовые и публично-правовые нормы (Гусаков. 1925. С. 30). Некоторые учёные в сфере морского транспорта полагали, что морское право является самостоятельной отраслью права, содержание которой определяется отношениями, складывающимися на морском транспорте и в торговом мореплавании (Жудро. 1953. С. 3–5; Кейлин. 1939. С. 3; Мещера. 1956. С. 98; Шептовицкий. 1936. С. 11; Авсов. 1932). Выдвигались идеи о существовании отдельного автодорожного права (М. С. Ильчук) и о признании автотранспортного права самостоятельной отраслью права (Быков. 1980. С. 13). М. Е. Ходунов отстаивал самостоятельность речного (внутренневодного) транспорта. В этом ряду можно выделить и С. В. Асеева, который писал, что транспортное право представляет собой «совокупность норм фундаментальных и комплексных отраслей права, а также транспортного законодательства, регулирующих общественные отношения, связанные с деятельностью транспорта» (Асеев. 2005. С. 11).

В начале 21 в., на фоне размывания традиционного подхода к делению отраслей права по предмету и методу и в условиях принятия значительного массива законодательных актов в сфере транспорта, появились теоретические обоснования выделения всего транспортного права в качестве самостоятельной отрасли, обусловленные значимостью транспортной сферы и складывающихся в ней правоотношений. При этом, например, профессор В. Н. Жуков выводил самостоятельный характер транспортного права из самого факта существования базовых кодифицированных актов в сфере основных видов транспорта (автомобильного, железнодорожного, морского, речного и воздушного). Критикуя данный подход, профессора В. А. Егиазаров и Н. А. Духно полагали, что значительный объём законодательства в сфере транспорта не аргумент для обоснования самостоятельности транспортного права как отрасли права, а лишь основание для выделения особого массива актов – транспортного законодательства.

Общая цель правового регулирования разнообразных общественных отношений нормами транспортного права, по мнению М. А. Бажиной, «превращает их в единое целое, создаёт их неповторимую сущность». Исходя из этого, транспортное право можно характеризовать как систему юридических норм, которые образуют «особую область транспортного права» (Бажина. 2022. С. 59).

Наиболее последовательно самостоятельность отрасли транспортного права доказывается теорией «правового калейдоскопа», которую сформулировал профессор Вайпан. Эта теория основана на том, что в объективной реальности существуют не заранее сформированные отрасли права разных уровней, а отдельные разрозненные общеобязательные правила поведения, которые формируют многочисленные отрасли права одного уровня в зависимости от того, на какой группе отношений они сфокусированы. Критерием классификации здесь является дифференциация норм права в зависимости от регулируемых общественных отношений (отдельных сфер деятельности), поэтому может быть и различное количество отдельных отраслей права, сочетающих в себе однородные или разнородные нормы (гражданское, предпринимательское, транспортное, морское, железнодорожное, воздушное и т. д.). При этом эти отрасли (совокупности норм) права, по сути, носят самостоятельный характер, поскольку регулируют определённую самостоятельную группу общественных отношений. Соответственно, одни и те же нормы права могут одномоментно входить в различные отрасли (совокупности) норм, например быть нормой и гражданского, и транспортного, и морского права. (Вайпан. 2018. С. 7). Данный подход не исключает того, что «транспортное право сочетает в себе частноправовые и публично-правовые начала и является комплексным правовым образованием, не связанным единым методом правового регулирования» (Вайпан. 2012. С. 20).

В литературе транспортное право иногда рассматривается как институт гражданского права (В. Г. Баукин, Т. Н. Иванова, В. Н. Изволенский, М. А. Тарасов, В. И. Троегубов). Так, В. Г. Баукин отрицает комплексный характер транспортного права и на этой основе приходит к выводу о том, что это институт гражданского права (Баукин. 2008. С. 19). Ранее В. Н. Изволенский характеризовал перевозку в качестве гражданско-правовых отношений и отводил ей центральное место в железнодорожном праве, рассматривая последнее как составную часть гражданского права (Изволенский. 1955. С. 11). М. А. Тарасов полагал, что транспортное право – это специальная отрасль советского права, однако преобладающее значение придавал договорному началу (Тарасов. 1965. С. 19), соответственно рассматривал его как составную часть гражданского права (Тарасов. 1968. С. 7–8). В. И. Троегубов доказывал, что транспортные отношения подчинены общим началам гражданского законодательства, а договор перевозки следует относить к институтам гражданского права (Троегубов. 1975. С. 9).

Отдельно выделяется международное транспортное право как совокупность международных принципов и норм, регламентирующих перевозку грузов, пассажиров и багажа по территориям двух или нескольких государств, функционирование международных транспортных организаций и путей сообщения, а также транснациональные связи между различными видами транспорта. Имеются различные точки зрения на правовую природу международного транспортного права. Его рассматривают как:

• институт или подотрасль международного частного права (в части международных перевозок) (Международное частное право. 2004. С. 8, 439–469);

• отрасль международного публичного права (Международное публичное право. 2004. С. 20) или его комплексная часть (Малеев. 2000. С. 653);

• подотрасль международного экономического права (Международное публичное право. 2004. С. 515);

• межотраслевой институт международного права с возможным отнесением к международному административному праву (Шумилов. 2017. С. 44–45).

По мнению В. Н. Гречухи «международное транспортное право относится к комплексным отраслям, т. е. является правовым комплексом вторичного порядка», и его следует определять как «полисистемный комплекс правовых норм публично-правового и частноправового характера, регулирующий транспортную деятельность, связанную с международными перевозками» (Гречуха. Международное транспортное право. 2015. С. 24, 25).