«И́ли-и́ли» (дат. Enten–Eller; 1843, 2-е издание 1849), произведение датского мыслителя и религиозного писателя С. Кьеркегора. Третья по счёту из изданных Кьеркегором книг. Ей предшествовали книга «Из бумаг ещё живущего», посвящённая критическому анализу романа Х. К. Андерсена «Всего лишь скрипач», и изданный Кьеркегором осенью 1841 г. текст защищённой 16 июля того же года магистерской диссертации «О проблеме иронии. С постоянным обращением к Сократу». Сам Кьеркегор, в начале 1850-х гг. осмысливая написанное им, рассматривал «Или-или» и изданные одновременно с ним «Две назидательные беседы» как начало своего писательского пути.

Если свои экзегетические «беседы» Кьеркегор неизменно публиковал под своей собственной фамилией, то работы философского цикла, начиная с «Или-Или», выходили под различными псевдонимами. Книга «Или-или» опубликована от лица некоего Виктора Эремиты (на латыни имя Виктор означает Победитель, Эремита – Отшельник), который выступает как издатель книги, состоящей из двух частей. Первая часть книги содержит размышления некоего А, вторая – письма Б (он же – судья Вильгельм), адресованные А, а также содержащуюся в последнем из этих писем проповедь пастора, друга Б.

В «Или-или» Кьеркегор начинает разрабатывать проходящую через всё его творчество тему трёх стадий человеческой жизни: эстетической, этической и религиозной. Эстетическая стадия раскрывается – от лица А – в первой части, этическая – от лица Б – во второй части, на существование третьей указывает завершающая книгу проповедь. Название книги указывает на то, что переход от более «низкой» к более «высокой» стадии не происходит автоматически, но всегда предполагает свободный выбор человека. При этом выбор здесь всегда неравновесен. Если человек, стоя перед возможностью перейти на более «высокую» стадию, решается на «прыжок» к ней, он не только обретает новое наполнение своей жизни, но и узнаёт феномен, составляющий содержание предшествующей стадии, в его истине и границах. Так, лишь этик способен понимать смысл и место эстетического, размышления о чём мы встречаем во второй части книги. Напротив, если в точке выбора человек отказывается совершить «прыжок», он теряет и возможность раскрыть смысл той стадии, на которой он находится в данный момент. Но главное, он теряет самого себя, поскольку переход на следующую стадию даёт человеку более полное проживание и осуществление себя в своей субъективности.

На эстетической стадии человек не знает и не очень опознаёт самого себя; его субъективность присутствует здесь как желание, которое, по мере прохождения принадлежащих данной стадии «непосредственных стадий эротического», раскрывается всё более полно в своём отношении к миру. Желая, эстетик не рефлектирует себя как желающего субъекта и не сознаёт как подобного себе субъекта другого человека (например, возлюбленную), оказывающегося предметом его желания. Он не адресуется поэтому к предмету своего желания как свободный к свободному, но скорее обольщает его, будучи сам им пленён.

На этической стадии человек рефлектирует себя и других людей как «пелагианским образом индивид рассматривается как предоставленный самому себе» (Кьеркегор, 2011, 175), т. е. как субъектов, способных к свободному самоопределению и потому несущих полную ответственность за свои поступки. При этом индивид не опознаётся ещё как «кто» в своей личной «единственности», и отношение, которое связывает этика с другими, – это отношение долга, характеризующегося всеобщностью.

На религиозной стадии сам человек и другой для него присутствуют в своей личной, единичной конкретности – в качестве конкретного «кто» («единственного»). Один из важнейших примеров человека на этой стадии для Кьеркегора – Авраам, над историей которого Кьеркегор отдельно размышляет в работе «Страх и трепет». Подобно Аврааму, религиозный человек – «рыцарь веры» – «стоит в абсолютном отношении к Абсолюту». Он любит Бога лично и верит лично Ему – верит, даже если Бог призывает его к тому, что абсурдно и вопиюще противоречит этике. Столь же личностно-единично и его отношение к другому человеку: он любит его как «другого "ты"» (эту тему Кьеркегор подробно развивает в работе «Деяния любви», 1847).

Параллельно с темой стадий Кьеркегор развивает в работе «Или-Или» тему соотношения греческой античности и новоевропейской современности (в других произведениях Кьеркегора эта тема будет преломляться как тема соотношения язычества и христианства), размышляя над «отражением античного трагического мотива в современном трагическом». Греческая античность как этап европейской истории для Кьеркегора представляет собой как бы параллель эстетической стадии в жизни отдельного человека: как и для эстетика, для древнего грека и греческого трагического героя характерен нерефлективный, эстетически-непосредственный способ существования. Однако грек отличается от эстетика тем, что в культуре, к которой он принадлежит, этическая рефлексия и религиозная вера не раскрыты ещё как собственные возможности человека и не предполагаются как норма или задача. Культура же современной Кьеркегору Европы хотя и допускает возможность существования в ней «эстетика», однако в качестве нормотипического предполагает субъекта, способного к этической рефлексии. Вхождение этической рефлексии в европейскую культуру начинается, по Кьеркегору, с Сократа, вхождение религиозной веры – с приходом в Европу христианства.

В «Или-Или» Кьеркегор, что характерно для его работ философского цикла, раскрывает исследуемые им феномены «в лицах», обращаясь к примерам из литературных и музыкальных (оперы В. А. Моцарта) произведений. Размышляя над художественными персонажами, Кьеркегор показывает возможность философского раскрытия основополагающих моментов человеческого существования (Tilværelse) в его конкретности – раскрытия, принципиально отличающегося от любых рассуждений о «человеке вообще».

Из всех опубликованных Кьеркегором произведений книга «Или-Или» получила наибольший читательский отклик и даже принесла автору некоторый доход. Она была с интересом воспринята крупным датским драматургом Й. Л. Хейбергом, с которым Кьеркегор был знаком лично. Позже работа «Или-Или» оказала влияние на шведского писателя А. Стринберга. Т. Адорно посвятил отдельный труд анализу эстетического у Кьеркегора. В современной философии книга стала предметом активного обсуждения в связи с работой А. Макинтайра «После добродетели» (1981), в которой автор, опираясь прежде всего на «Или-Или», даёт интерпретацию позиции Кьеркегора как сохраняющей дух Просвещения и в этом отношении встающей в один ряд с философией Д. Юма и И. Канта. Дискуссия вокруг интерпретации Макинтайром философии Кьеркегора отражена, в частности, в сборнике статей разных авторов, в числе которых есть и сам Макинтайр, – «Кьеркегор после Макинтайра» (2001).