«Бельведе́рский торс», фрагмент мраморной античной статуи из коллекции Ватиканских музеев, один из лучших образцов мировой скульптуры. Статуя изображала мужскую фигуру атлетического телосложения, сидящую на постаменте. Сохранились торс и бёдра фигуры; голова, руки и нижняя часть ног утрачены.

«Торс» был обнаружен на территории Рима в 15 в. Точная дата и место находки неизвестны, первое упоминание скульптуры относится к 1430 г. Первоначально она находилась в собрании кардинала Просперо Колонны, а между 1530 и 1536 гг. вошла в состав папской коллекции и была выставлена во внутреннем дворе Бельведерского дворца, по которому получила своё современное название. «Торс» экспонировался там вместе с другими античными находками из папской коллекции, в частности «Аполлоном Бельведерским» и скульптурной группой «Лаокоон».

Статуя датируется приблизительно 1 в. до н. э. и является, вероятно, копией с несохранившейся бронзовой скульптуры 2 в. до н. э. Автор статуи (или бронзового оригинала) – греческий скульптор Аполлоний, о чём свидетельствует надпись на пьедестале: «сделал Аполлоний, сын Нестора, афинянин». Сохранившийся фрагмент статуи представляет собой характерный пример скульптуры эпохи эллинизма, отличительными чертами которой являются эмоциональность, гипертрофированная героизация и монументальность образов, натурализм. Торс изображён в сложной позе: правое плечо фигуры опущено, левое отведено назад; крупные и детально проработанные мышцы напряжены. Массивная фигура создаёт ощущение мощной экспрессии образа, даже несмотря на сильные утраты.

Плохая сохранность «Бельведерского торса» затрудняет идентификацию скульптуры. Первоначально считалось, что статуя изображает отдыхающего Геракла; этой гипотезы придерживался, к примеру, Чириако д’Анкона, гуманист и антиквар 15 в. (Haskell. 1981. P. 344–346). Помимо героической трактовки образа, которая была характерна для изображения фиванского героя (ср. с «Геркулесом Фарнезе», 3 в. до н. э.; Национальный археологический музей, Неаполь), в пользу этой гипотезы также указывает львиная шкура, на которой сидит фигура, – один из главных атрибутов Геракла, отсылающий к его победе над Немейским львом. По другой, более убедительной версии, предложенной Р. Вюншем (1998), скульптура изображает Аякса Теламонида, героя Троянской войны, в момент самоубийства. Подобное предположение было высказано после сопоставления «Бельведерского торса» с бронзовой статуэткой Аякса (около 1 в. до н. э.) из коллекции Дж. Ортиса, которая демонстрирует схожее положение тела и бёдер, а также общую трактовку массивной фигуры героя. Согласно одной из реконструкций, голова Аякса в печали была склонена направо, а правая рука сжимала меч, которым через мгновения будет совершено самоубийство. Также предпринимались попытки идентифицировать «Торс» как фрагмент статуи сатира Марсия, сидящего на шкуре пантеры (польский археолог и историк К. Гадачек, начало 20 в.), или раненого Филоктета на острове Лемнос (Andrén. 1952).

Статуя, находившаяся в коллекции Колонны и впоследствии публично выставлявшаяся в Папском дворце, с 15 в. привлекала внимание многочисленных художников и скульпторов, которые видели в ней один из лучших образцов античного искусства. Одним из первых, кто пристально изучал пластику «Бельведерского торса», стал Микеланджело, неоднократно обращавшийся к ней во время работы над росписями потолка и западной стены Сикстинской капеллы в Ватикане (1508–1512, 1536–1541). К «Бельведерскому торсу» восходит фигура Адама в «Сотворении Адама», одной из центральных фресок плафона. Характерную позу античной статуи в разных ракурсах также воспроизводят ignudi (итал., буквально – обнажённые) – прекрасно сложенные обнажённые юноши, фигуры которых обрамляют фресковые композиции. Во фреске «Страшный суд» на западной стене капеллы пластический мотив «Бельведерского торса» цитируют фигуры обнажённого Христа-Судии и святого Варфоломея.

Приезжавшие в Рим европейские художники изображали «Бельведерский торс» в многочисленных рисунках и гравюрах. Среди них был П. П. Рубенс, который в 1600–1603 гг. создал серию зарисовок с этой античной статуи (хранятся в Доме Рубенса, Антверпен). В 18 в., отмеченном новым витком интереса к античности, «Бельведерский торс» почитался художниками и любителями искусства как совершенное художественное произведение. Так, У. Хогарт в своём трактате «Анализ красоты» (1753) сформулировал понятие «линии красоты» – спиралевидной линии, вписывающейся в форму пирамиды, и «Бельведерский торс», по его мнению, являлся одним из воплощений этой идеальной структуры. В 1759 г. восторженное «Описание Бельведерского торса» составил И. И. Винкельман.

Среди русских художников одним из первых, кто познакомился с «Бельведерским торсом», стал А. П. Лосенко, который приехал в Рим в 1765 г. как пенсионер Санкт-Петербургской Академии художеств. Его штудии статуи из Бельведера легли в основу фигуры Зевса на картине «Зевс и Фетида» (1769, Русский музей). Антон Лосенко. Зевс и Фетида. 1769.Антон Лосенко. Зевс и Фетида. 1769.О «Бельведерском торсе» упоминает в своём «Журнале усмотренных славных вещей великих художников» скульптор М. И. Козловский, пенсионер в Риме в 1770-х гг. Изучение этой скульптуры стало неотъемлемой частью академических упражнений. В 1841 г. П. А. Федотов выполнил карикатурный рисунок «Бельведерский торс. Пьянство академистов» (Третьяковская галерея, Москва), высмеивающий пристрастие молодых художников к спиртному. Собственно торс в нём отсутствует, вместо него студенты изображают с натуры бутылку с алкоголем, однако позу античной статуи воспроизводит фигура одного из учеников.

В 1798–1815 гг. вместе с другими ценностями был вывезен в Париж по условиям Толентинского мира между Папским государством и Французской республикой. Экспонировался в Лувре и был возвращён в Рим после свержения Наполеона I и заключения Парижского мира 1815 г. В начале 21 в. «Бельведерский торс» выставлен в зале Муз Бельведерского дворца в составе коллекции музея Пио-Клементино.