Замеща́ющее роди́тельство, деятельность по заботе о ребёнке (детях) и его (их) воспитанию, реализуемая одиноким взрослым или супружеской парой, которые не являются биологическими родителями данному ребёнку (детям). Замещающее родительство приходит на смену детским домам и приютам как более эффективная социальная практика воспитания ребёнка, оставшегося без попечения родителей. Замена отсутствующего родителя осуществляется специальными государственными службами – органами опеки и попечительства. Договор, который заключает замещающий родитель с государством, может предполагать разную меру ответственности сторон. В настоящее время в России существуют 3 основные формы замещения: усыновление, опекунство, патронат (Семейный кодекс РФ ... 2000). В отличие от опекунства и патроната (возмездных форм замещающего родительства), усыновление предполагает исключительно альтруистическую мотивацию замещающих родителей.

Ситуация потери родителя складывается как следствие одного из трёх существенно различных событий, которые определяют сложности и эффективность процесса замещения:

• отказ родителя (матери) от ребёнка при его рождении;

• смерть от болезни или внезапная гибель родителей;

• лишение родительских прав.

В первом случае эмбриогенез младенца отягощён условиями пренебрегающего вынашивания, однако при быстрой передаче ребёнка новым родителям отрицательные последствия могут быть скомпенсированы хорошим уходом и эмоциональной близостью. Во втором случае ребёнок переживает травму потери, что существенно затрудняет создание новых взаимоотношений, однако такой ребёнок чаще всего психологически сохранен и имеет опыт привязанности. Именно для этой группы детей рекомендовано родственное усыновление. Наиболее сложной и многочисленной является ситуация замещающего родительства, возникающая в результате лишения родительских прав. Ребёнок, оставшийся без надлежащей заботы при живых родителях (социальный сирота), – сравнительно новое социальное явление. Исторически термин «усыновление» (adoption) появился для обозначения ситуации, в которой взрослый бездетный человек усыновлял ребёнка, чтобы дать ему своё имя, состояние и положение в обществе. В начале 21 в. в подавляющем большинстве случаев замещение родителя – это действия, с помощью которых ребёнку заменяют неподобающего родителя. Число детей, оставшихся без попечения родителей и состоящих на учёте в государственном банке данных России, на январь 2023 г. составляет более 37 700 (Усыновите.ру.).

Независимо от социокультурных обстоятельств, общая ситуация, приводящая к социальному сиротству, порождает сходные личностные характеристики ребёнка и трудности взаимоотношений в диаде «замещающий родитель – ребёнок». В большинстве случаев ситуации сопутствуют депривация пищевых потребностей, потребности в безопасности и эмоциональной близости, низкие показатели физического развития и неврологические заболевания, наличие опыта физического, эмоционального, сексуального насилия (DeJong. 2016); отставание в когнитивном развитии и развитии коммуникативных навыков, наличие паттернов ненадёжной привязанности (Xing Tan. 2016). Поскольку замещающее родительство в этой группе является наиболее сложным, большинство исследований посвящено именно ей.

Эмпирические исследования позволяют выделить последовательные этапы процесса передачи ребёнка замещающим родителям и сложности, с которыми сталкиваются участники на каждом из них.

На этапе предусыновления значительное внимание уделяется подготовке будущих родителей, реализуется стратегия максимально полного информирования о трудностях замещающего родительства. Уровень подготовленности существенно повышается при обучении будущих родителей навыкам контакта с трудным ребёнком. В работе (Behavior problems ... 2012) сообщается, что поведенческие проблемы ребёнка действуют как фактор, который не только подавляет мотивацию усыновителя, но и разрушает интеграцию внутри усыновляющей семьи. При этом направленная вовне агрессия ребёнка несёт более сильный разрушающий импульс, чем депрессия, страхи, тревога.

На этапе собственно усыновления – передачи ребёнка в замещающую семью, сопровождающейся стрессом перехода, адаптацией к новой семье и созданием новых отношений, изучаются процессы интеграции ребёнка в новый семейный контекст. При раннем усыновлении (до исполнения ребенку 2,5 лет) к окончанию первого года жизни в новой семье дети проявляют отчётливые признаки улучшения в когнитивном и психомоторном развитии, а к окончанию второго года усыновления их результаты выравниваются с популяционными нормами. По истечении 6 месяцев в поведении ребёнка уже наблюдаются элементы надёжной привязанности, однако количество усыновлённых детей с дезорганизующей привязанностью в группе усыновлённых всё-таки выше, чем в популяции детей, живущих в своих семьях. В масштабном сравнительном метаисследовании трёх групп детей (N=230 000) – родных, усыновлённых и детей, которые остались неусыновлёнными, получены данные о том, что усыновление сильнейшим образом влияет на психическое развитие ребёнка, улучшая его показатели практически во всех сферах: в психомоторике, когнитивном развитии, самооценке (Juffer. 2011). Позднее усыновление (в 4 года и старше) не даёт настолько хороших результатов.

Ребёнку старшего возраста необходимо пережить горе разлуки, осмыслить конфликт лояльности, в котором он оказывается, попадая в новую семью, возникает вопрос о причинах того, почему он не мог остаться со своими биологическими родителями (Provencher. 2017). Школьный опыт усыновлённых детей стал предметом изучения группы финских авторов. Исследование проводилось на выборке из 364 детей 9–15 лет и их приёмных родителях. По результатам 19,8 % выборки усыновлённых детей становились жертвами со стороны агрессивного поведения одноклассников, а 8 % сами были агрессорами. Обе позиции – и жертвы, и агрессора – оказались значимо связанными с оценкой степени выраженности реактивного нарушения привязанности на момент усыновления. Недостаток социальных навыков повышал вероятность стать жертвой школьного буллинга (Experiences of School ... 2012).

Наиболее сложной задачей периода адаптации является формирование новой личностной идентичности ребёнка, в которую входит понимание факта и смысла семейного перехода, принятие своей судьбы с сохранением позитивного восприятия биологических родителей, которые не смогли в сложившихся обстоятельствах продолжать исполнять свою роль (Provencher. 2017). Критерием сформированной идентичности будет дифференциация от биологической семьи и новый успешный опыт, о котором ребёнок сможет рассказать одноклассникам без страха осмеяния и чувства вины (Neil. 2012). Контакт с биологическими родителями (или возможность такого контакта) создаёт условия, при которых на основе существующей идентичности, не отвергая и не аннулируя, постепенно формируется более сложный психический конструкт, который будет совмещать прежние и новые идентичности ребёнка как формы преемственности его личного опыта и особенностей индивидуальной истории (The adoption of children from ... 2017). Диссоциация опыта, отрицание и вытеснение, напротив, будут создавать условия для аккумуляции тревоги, которая в свою очередь будет провоцировать интернализирующие (чувство вины, страхи, низкая самооценка) или экстернализирующие (тревога, которая разряжается в разных формах агрессивного поведения, направленного вовне) виды нарушений поведения ребёнка.

Психологическое самочувствие замещающего родителя и субъективная оценка успешности также важны для понимания процесса усыновления. В исследовании, проведённом на выборке из 130 замещающих родителей через 6–11 лет после усыновления (Rees. 2009), получен следующий результат. Большинство родителей считали первый год совместной жизни наиболее трудным: проблемы обучения, низкий контроль поведения, эмоциональная фальшь и негативизм, который разрушал взаимопонимание, были наиболее общими темами, которые поднимали замещающие родители в интервью. Итогом сложностей первого года стали тревога, депрессия и супружеские конфликты в собственной семье. В целом родители распределились по степени удовлетворённости итогами усыновления на три группы: 28 % были удовлетворены полученным результатом, 62 % испытывали попеременно то чувство безнадежности и непреодолимости трудностей, то удовлетворённость, и 10 % испытывали разочарование.