«Рису́нок несуществу́ющего живо́тного», психодиагностическая методика, относящаяся к разряду графических экспрессивных проективных методов (Frank. 1965). Проективный рисунок – один из методов клинической психодиагностики, использующих образ воображения в качестве опосредующего звена в познании личности испытуемого.

Теоретико-методологический контекст

Традиция изучения связи особенностей образов фантазии, сновидений и свободного творчества с мотивационно-смысловой сферой личности восходит к класси­ческим работам 3. Фрейда и его школы. Проективная методология в целом основана на предположении, что в малоструктурированной ситуации (при неопределённости задачи) содержание фантазийной продукции в основном определяется скрытыми от непосредственного наблюдения, но проявляющимися в различных формах поведения структурами индивидуального опыта испытуемого, опосредующими процесс воображения. Специфическая черта объяснительной концепции проективного рисунка состоит в рассмотрении его большинством исследователей как продукта невербальной коммуникации, а также в гипотезе об участии в процессе «трансляции» его содержания в рисунок устойчивых культурно-специфичных форм значений. В ставшей уже класси­ческой работе К. Маховер «Личностная проекция в рисунке человеческой фигуры» предлагается трактовка рисуночной проекции как акта «трансляции образа тела в графические термины» так, что «рисунок в определённом смысле является личностью, а бумага соотносится со средой» (Machover. 1949.P. 6, 35). Отсюда вытекает и важный принцип толкования рисунка (также сформулированный Маховер), состоящий в буквальном переводе графических признаков в словесный текст.

Назначение метода РНЖ и его ограничения

РНЖ может использоваться при обследовании детей и взрослых в качестве ориентировочной методики для выдвижения гипотез об особенностях личности, общения, эмоциональных проблемах или как способ углубления контакта с испытуемым в процессе психологического консультирования и средство осознания испытуемым своих страхов, установок, неадаптивных форм коммуникации и т. п. Преимуществом проективного рисунка по сравнению с большинством других проективных методов является простота предъявления и минимум необходимых средств для проведения (бумага и карандаш). К сожалению, это порождает иллюзию простоты интерпретации, что отрицательно ска­зывается на качестве и достовер­ности диагностических выводов и репутации метода в целом. РНЖ не может использоваться как единственный источник для выводов и психологического заключения. Результаты интерпретации РНЖ должны дополняться данными из беседы, наблюдения за поведением в процессе обследования и данными других психодиагностических методов.

Требования к уровню квалификации пользователя

Для освоения РНЖ необходимо высшее психологическое образование (специалитет, магистратура) и практика применения метода под супервизией опытного инструктора.

История создания РНЖ

История применения проективного рисунка насчитывает почти столетие. Автор методики РНЖ М. З. Дукаревич. Дата первого печатного упоминания о РНЖ – 1986 г. (Габидулина. 1986). Первое официальное руководство по РНЖ опубликовано П. В. Яньшиным 1988 г. (Яньшин. 1988). Другие руководства, содержащие сведения о валидности методики: М. З. Дукаревич (1990), П. В. Яньшин (1990, 2004, 2007, 2020), Т. И. Краско (1992), Г. Ф. Музыченко (2013).

Способ проведения, модификации

Испытуемому даётся инструкция «нарисовать несуществующее животное и назвать его несуществующим названием». Предлагается простой карандаш средней твёрдости и лист бумаги, ориентированный вертикально. После рисования проводится беседа для уточнения смысла деталей рисунка и предлагается придумать о нём небольшой рассказ. Модификации методики касались дополнений и изменений в инструкции, содержания следующего за рисованием опроса испытуемого и формализации опорных признаков интерпретации. А. Л. Венгер в качестве модификации инструкции предложил просить испытуемых рисовать «злое животное», «счастливое животное», «несчастное животное» (Венгер. 2002. С. 13). Г. Ф. Музыченко разработала перечень из 18 тем для наводящих вопросов, адресованных испытуемому, стимулирующих «направляемое фантазирование» при создании рассказа о нарисованном им животном (Музыченко. 2013. С. 170).

Теоретические предпосылки интерпретации РНЖ

Современная эмпирически подтверждённая теоретическая база интерпретации РНЖ разработана П. В. Яньшиным (Яньшин. 1989; Яньшин. 1990; Яньшин. 2004; Яньшин. 2007; Яньшин. 2020). Он объясняет процесс трансляции «личностного» содержания в рисунок механизмом синестезии, объединяющим процессы восприятия с движением. Установлено (Ч. Осгуд, Е. Ю. Артемьева, В. Ф. Петренко и др.), что синестезия лежит в основе формирования метафор обыденного языка и глубинных неосознаваемых процессов сознания, формирующих образы восприятия, фантазии, сновидений и художественного творчества в целом. Проективный рисунок служит в качестве диагностического инструмента благодаря тому, что представляет собой частный случай функционирования символического канала коммуникации, основанного на архетипических структурах языка, в частности, на устойчивых метафорических образах, структурирующих обыденное сознание и образ реальности. Испытуемый использует этот канал неосознанно, но психолог обязан понимать сущность этого универсального символического канала коммуникации для извлечения из рисунка информации о личности испытуемого. Психологическое содержание проективного рисунка кроется в том, как испытуемый рисует несуществующее животное, как оно выглядит: большое или маленькое, доброе или злое, агрессивное или беззащитное и т. п. Ситуация тестирования рассматривается П. В. Яньшиным как более или менее осознанный акт самовыражения. Внешний вид рисунка и его словесные характеристики, даваемые испытуемым, – метафорическая форма выражения эмоционального отношения к самому себе, разновидность невербального метафорического самоописания.

Интерпретация результатов методики

При интерпретации акцент делается на качественные, а не на количественные характеристики рисунка. Объектами интерпретации являются также название и содержание рассказа. Отдельный параметр рисунка или рассказа, даже статистически значимо связанный с теми или иными психологическими характеристиками, имеет относительно невысокую диагностическую ценность. Диагностические гипотезы должны основываться на сопоставлении комплекса взаимодополняющих диагностических признаков с ориентацией на целостное эмпатическое впечатление от рисунка. Процесс интерпретации представляет собой герменевтическую процедуру расшифровки рисунка как символического «текста» самоописания. Одним из опорных положений при интерпретации РНЖ является семантический параллелизм образно-графического и вербально-метафорического рядов. Эвристической опорой при расшифровке проективного рисунка служит устойчивая метафорика обыденного языка, дублирующая символический канал невербальной коммуникации. Психологическая интерпретация РНЖ состоит в переводе метафорического самоописания на язык психологических терминов.

Альтернативный (не противоречащий изложенному, но повышающий уровень формализации интерпретации) подход состоит в выделении характерных диагностических «симптомокомплексов», в которые входят формальные и содержательные характеристики рисунка и рассказа к нему, соотнесённые с психологическими характеристиками испытуемого. Каждый показатель рисунка оценивается в баллах в зависимости от его выраженности и значимости для оцениваемой психологической характеристики.

Перечни симптомокомлексов в разных исследованиях варьируют.

Первый вариант – особенности, характерные как для здоровых, так и пограничных с психопатологией проявлений личности: агрессивность, демонстративность, тревожность, общительность, самоконтроль, депрессивность, инфантильность, самооценка (Акимова. 2004).

Второй вариант – «невротический» симптомокомплекс (неврастения, истерический невроз, невроз навязчивых состояний), и «психопатический» симптомокомлекс (тормозного круга, возбудимого круга, истерического круга) (Краско. 1992).

Третий вариант – эмоционально-личностные характеристики, соотнесённые со шкалами MMPI и признаками психических расстройств по классификации Международной классификации болезней (МКБ-10): агрессивность, тревожно-фобические нарушения, депрессивные расстройства, эмоциональная незрелость, мужественность/женственность, демонстративность, социопатичность (возбудимость), гипоманиакальность, интровертированность, аффективная ригидность, шизоидия, нервная анорексия, булимия, алкоголизм, дисморфофобия (Музыченко. 2013).

Психометрические свойства методики РНЖ

Валидизация метода. Несмотря на относительно широкое употребление в первой половине 20 в. на Западе методики «Рисунок человека» (The use of projective methods ... 1968), отсутствие единства в интерпретации и множество противоположных данных породили закономерный скепсис в отношении валидности и пригодности рисуночной проективной техники как психодиагностического инструмента (Encyclopedia of psychology. 1975; Swensen. 1965 и др.). В работах основоположников метода проективного рисунка (Buck. 1948; Machover. 1949), основанных на концепции традиционного психоанализа, смысл интерпретации аргументируется исключительно ссылками на богатый клинический опыт авторов. М. З. Дукаревич также не сообщала данных по валидности РНЖ. В основе попыток эмпирической валидизации проективного рисунка другими исследователями на основе экспериментально-психологической феноменологии чаще всего лежит искусственное вычленение отдельных признаков рисунка, например, качества исполнения, величины головы, пола изображённого животного, его размера, графических особенностей и др. в связи с какими-либо аспектами личности испытуемых. Традиционными критериями в подобных исследованиях является экспертная оценка, клиническое наблюдение, метод известных групп и сравнение с данными других психодиагностических методов. Применяются также методы субъективного шкалирования с последующим факторным анализом данных (Габидулина. 1986; Яньшин. 1989; Яньшин. 1990; Яньшин. 2004; Яньшин. 2007; Яньшин. 2020), а также корреляционные (регрессионные) исследования большого массива формальных характеристик с большим набором валидизирующих диагностических методов (Акимова. 2004; Музыченко. 2013). Результаты многочисленных исследований содержат как согласованные, так и противоречивые данные.

Первые исследовательские работы по оценке конструктной валидности РНЖ осуществлялись С. Э. Габидулиной (Габидулина. 1986). Исследование в рамках кандидатской диссертации П. В. Яньшина (1988–1990) на материале пациентов психиатрической клиники подтвердило удовлетворительную конвергентную валидность особенностей расположения рисунка в пространстве листа бумаги, ориентации тела нарисованного животного относительно высоты актуальной и идеальной самооценки испытуемых и связь с рядом характеристик теста фрустрации С. Розенцвейга (линейная корреляция Ч. Спирмена значима на уровне p < 0.05 – 0.01, n = 33). Качественный анализ выявленных закономерностей продемонстрировал достаточно отчётливую гомологию между семантикой устойчивой пространственной метафорики и семантикой пространства листа бумаги проективного рисунка. Были подтверждены гипотеза о наличии вербальных метафорических параллелей образно-графическому ряду рисунка и гипотеза о связи процесса изображения с процессами, лежащими в основе синестетической метафоризации в целом. Одновременно была подтверждена и гипотеза об отсутствии на глубинном уровне сознания различий между восприятием и движением, а также положение о том, что проективный рисунок правомерно рассматривать как частный случай символического текста. На высоком уровне значимости была доказана связь характеристик образа несуществующего животного с самооценкой по семантическому дифференциалу (СД) в двух вариантах – личностный СД и СД физических (телесных) характеристик. Это подтвердило положение о том, что РНЖ является формой метафорического самоописания. Связь образа несуществующего животного с Я-концепцией позднее подтвердились в исследовании Н. В. Плужниковой, проведённом по сходной схеме на детском контингенте (n = 33, средний возраст = 12 лет) (Яньшин. 2004; Яньшин. 2007; Яньшин. 2020). Помимо высоких корреляций между коннотативными профилями СД для самооценки и несуществующего животного, средняя величина семантических расстояний между оценками по СД составляла не более 0,2 максимально возможного. У детей имеет место прямая проекция в рисунок Я-образа, представляющего собой единство самооценки и образа тела. Проекция у детей имеет ряд особенностей, отличающих её от аналогичного феномена у взрослых: характеризуется большей точностью; представляет собой более однородное явление; охватывает более широкий спектр личностных и телесных характеристик. Сам феномен проекции прямо связан с отношением испытуемых к процедуре обследования, однако у детей влияние этого фактора на точность проекции Я-образа в рисунок не является определяющим. Экспериментатор, работающий с РНЖ, способен «увидеть» в нём Я-образ испытуемого. Композиционные параметры рисунка – размер и положение его по вертикальной оси «верх/низ» – не всегда связаны с самооценкой испытуемых исследованного возраста (12 лет).

Т. И. Краско (1992) подтверждена валидность методики при дифференциации от нормы больных неврозами, психопатиями и психическими заболеваниями, однако в её материале отсутствуют данные статистического анализа. Этот автор считает, что диагностическая валидность РНЖ наиболее высока при выделении психогенно-невротического регистр-синдрома; затем (в порядке убывания) психопатологического (личностно-аномального), органического, шизофренического, аффективно-эндогенного.

В 2004 г. М. К. Акимовой, Т. Н. Алехиной, Ж. В. Таратутой проведено исследование конкурентной валидности восьми симптомокомплексов РНЖ (см. выше по тексту) на выборке 193 школьников батареей из более 10 опросников (Акимова. 2004). По результатам сделан вывод о высокой степени валидности всех симптомокомплексов для подростков 14–17 лет; для возраста 9–12 лет – пяти симптомокомплексов (кроме демонстративности, самооценки и самоконтроля); для детей 9–12 лет с задержкой развития – только для двух симптомокомплексов: тревожность и самоконтроль.

В пилотном исследовании Г. Ф. Музыченко на материале 180 пациентов подтвердила высокую вероятность (85 %) прямой идентификации испытуемых с придуманным животным. Масштабное клинико-психологическое исследование Музыченко на выборке 796 пациентов психиатрической клиники в возрасте от 15 лет до 61 года продемонстрировало связь изобразительных признаков методики РНЖ со шкалами опросника MMPI в редакции Л. Н. Собчик (378 вопросов) и классификатором психических расстройств МКБ-10. Использован метод логистического регрессионного анализа (учитывался пол, возраст, наличие анорексии, шизофрении и интровертированности). Предварительно было выделено 82 характеристики рисунка и 109 характеристик рассказа к нему. Регрессия строилась для каждого из этих параметров. Помимо установления валидности диагностических признаков в результате исследования для каждой из 15 психологических характеристик (см. выше по тексту) были опубликованы эмпирически обоснованные диагностические таблицы симптомокомплексов диагностических признаков РНЖ (Музыченко. 2013).

Надёжность метода. Сведения по надёжности метода отсутствуют. Косвенным свидетельством надёжности может служить «портретное сходство» рисунка человека и РНЖ одного и того же испытуемого.

Наличие стандарта. Опубликованы данные по 82 параметрам рисунка и 109 параметрам рассказа к нему в соответствии с 10 параметрами MMPI и классификатором психических расстройств МКБ-10 (Музыченко. 2013).

Выборки стандартизации. Исследование М. К. Акимовой с соавторами (2004): 90 юношей и девушек 14–17 лет, 56 подростков 9–12 лет, 47 школьников с задержкой интеллектуального развития. Исследование Т. И. Краско (1992): контингент пациентов с пограничными расстройствами (количество неизвестно). Исследование Г. Ф. Музыченко (2013): 796 пациентов психиатрической клиники без органической патологии ЦНС, возраст 15–61 год.