Левант
Лева́нт (среднефранц. Levant – Восток, итал. Levante – Восток, восточный ветер; от романского глагола lever/ar/are – вставать, подниматься, в том числе о Солнце), название в романо-германских языках Средиземноморья, преимущественно Восточного, включая бассейны Эгейского, Мраморного и Ионического морей. Конкретное содержание могло варьироваться в зависимости от словоупотребления: в английском и нидерландском – все берега Европы, Азии и Африки к востоку от Гибралтарского пролива; во французском – Восточное Средиземноморье с Северной Африкой и Апеннинским полуостровом (отсюда «флот Леванта» – военно-морские силы Франции при Бурбонах, действовавшие на Средиземном море, в противоположность «флоту Понанта», действовавшему на Атлантическом океане); в итальянском – побережья между Адриатическим морем и дельтой Нила и земли к востоку от них до Евфрата (отсюда – Левантийское море).
В англо- и франкоязычной публицистике конца 20 – 21 вв. (печатная и электронная пресса, политическая аналитика, стратегические исследования) термин «Левант» используется в отношении территориального комплекса, включающего современные Сирию, Ливан, Иорданию, Израиль/Палестину и Кипр, куда зачастую относят также части территории Турции (иль Хатай) и Египта (мухафазы Северный и Южный Синай). В этом смысле он служит эквивалентом арабского топонима «аш-Шам» (الشام), обозначающего историческую/«Большую» Сирию (от Тавра до Синайского полуострова). Пример – перевод «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ, организация признана террористической и запрещена на территории РФ) для арабского «ад-Даула аль-Исламийя фи-ль-Ирак ва-ш-Шам» (араб. الدولة الإسلامية في العراق والشام).
Левант в 11–18 вв.
Точное время появления термина неизвестно, но в широкое употребление он вошёл с 11–12 в. для обозначения эгейского и средиземноморского берегов Малой Азии и островов Архипелага в Эгейском море, а после Крестовых походов распространился на египетское, сиро-палестинское и кипрское побережья. В те же столетия Венецию, получившую в 992 г. преимущественное право торговать на территории Византии, заметно потеснили Пиза (после Первого крестового похода) и Генуя (после Второго крестового похода). Широкие торговые привилегии им предоставили Иерусалимское королевство, Антиохийское княжество, графства Эдесса и Триполи. Одним из важнейших средоточий «левантийской торговли» стала Александрия, имевшая перед Сидоном и Тиром то преимущество, что доставка караванами товаров с рынков внутри страны осуществлялась безопаснее и дешевле, чем в порты, подвластные крестоносцам. Однако, поскольку она находилась под властью Фатимидов и Айюбидов, то её чаще затрагивали декреты пап Римских (начиная с Николая IV, конец 13 в.), возбранявшие коммерческие сношения с «магометанами».
Базар в Яффе (Израиль). Ок. 1867–1895. Фото: Maison Bonfils. Рейксмюсеум, Амстердам. Посредниками между западными христианами и мусульманами чаще всего выступали выходцы из конфессиональных меньшинств, главным образом христианских – Антиохийской православной церкви, Армянской апостольской церкви, позднее мелькиты, марониты. Существенную роль сыграло освоение итальянскими негоциантами Кипрского моря и в особенности устьев рек Сар и Пирам (ныне Сейхан и Джейхан соответственно), а также Кидн (ныне Бердан), где их партнёром с середины 12 в. стало Киликийское армянское царство. Армяне использовали бухты Киликии для строительства укреплённых оплотов Айас и Корикос (итал. Lajazzo и Curcho или Curco), где предоставили обширные привилегии не только Венеции и Пизе, но и Флоренции.
Дополнительный стимул левантийской торговле дал Четвёртый крестовый поход, приведший к расширению сферы влияния Венецианской республики от Ионических островов до Кипрского королевства. Генуэзская республика противопоставила ему союз с Никейской империей, которая после отвоевания Константинополя предоставила ей территорию квартала Галата и создала условия для её доминирования от Лесбоса до Крыма. В эту систему включился и Конийский (Румский) султанат, подписавший в начале 13 в. торговые договоры с кипрскими Лузиньянами и «Светлейшей республикой» (Венецией), которые заключили в 1320 г. аналогичное соглашение с Хулагуидами. Всё это обеспечило фундамент для контактов республик с тюркскими бейликами Малой Азии (генуэзцев – с Кастамону, венецианцев – с Ментеше и тех и других – с Айдыном), а с начала 15 в. – с Османской империей (особенно при Баязиде I и Мехмеде II) и Караманским бейликом. Итальянское купечество получило доступ к караванным путям через Иранское нагорье в Среднюю Азию.
Доминик Виван-Денон. Левантийский торговец. 18 в. По рисунку Гверчино. Национальная библиотека Франции, Париж. Основными статьями левантийской торговли были сырьё, ремесленные изделия и транзит. К первой категории относились полезные ископаемые, жемчуг, злаки (c середины 16 в. – также кукуруза), кофе, рис, табак, фрукты, оливы, хлопок, верблюжья шерсть, козий (ангорской породы) и кроличий пух, вина и изюм, розовая вода и масла, мёд, гуммиарабик, вещества, применявшиеся в красильном деле и медицине; ко второй – текстиль (сафьян, шагрень, камлот, шёлковые ткани, выделанные кожи); транзит сводился к пряностям, шёлку-сырцу, овчине и рабам. Из Европы на рынки Леванта поступали различные сукна, парча, мыло, стекло, хрусталь, зеркала и бумага. Целый ряд пособий и руководств для коммерсантов способствовали развитию прикладного языкознания в востоковедении (тюркологии, иранистике, семитологии), метрологии, нумизматики, товароведения («Книга разделения стран» Франческо Пеголотти, 1-я половина 14 в.).
Базар на острове Гезира, Каир. 1888–1895. Фото: Jean Pascal Sébah. Рейксмюсеум, Амстердам. В эпоху Великих географических открытий Нижнему (т. е. ближневосточному) Леванту эпизодически противопоставлялся Верхний (т. е. дальневосточный) Левант, куда европейские суда шли по Индийскому океану. В 16–17 вв. основной товарооборот благодаря капитуляциям, дарованным Сулейманом I и Мурадом III, перешёл в руки Франции и Англии, а позднее – Нидерландов. По завершении войны 1570–1573 гг. появились первые официальные представительства мусульманских купцов в Венеции (с 1592 – Fontico / Fondaco dei Turchi, просуществовавшего до 1839). В 1581 г. Тюдоры учредили «Турецкую компанию», которая в 1592 г. слилась с «Венецианской компанией» в «Левантийскую». Используя как опорные пункты Измир и Александрию, она обладала монополией на вывоз из «Турецкой империи» корицы, шёлка, пищевых масел, вина и хлопка и ввоз туда английского текстиля и, хотя пострадала от англо-голландских войн 17–18 вв. и конкуренции со стороны Ост-Индских компаний, просуществовала до 1825 г.
Левант в 19–20 вв.
Шарль-Никола Кошен-старший. Левантинец. 1714–1715. По рисунку Жана-Батиста Ванмура. Метрополитен-музей, Нью-Йорк. При Османах к «пристаням Леванта» (франц. Échelles du Levant, итал. Scale di Levante) относили, наряду с Александрией и Измиром, Стамбул, Эдирне, Салоники, Халеб с Искендеруном, Дамаск с Бейрутом. Из смешения романоязычных франков и местного греко- и арабоязычного восточнохристианского населения здесь сформировалась особая этносоциальная группа левантинцев (преимущественно католиков или униатов, носителей сиро-ливанских диалектов арабского языка, говоривших также на лингва франке или сабире). Близки им по генезису были измирские франки, сложившиеся позднее из французов, итальянцев и англичан, поселившихся в городе на постоянной основе.
С левантийскими сообществами как посредниками во взаимодействии между европейцами и народами Ближнего Востока, сочетавшими в своей повседневности черты обеих сред, западная литература и массовое сознание Нового времени нередко связывали негативные стереотипы (внешний лоск и внутренняя пустота и ненадежность в делах, интеллектуальная поверхностность, своекорыстие и «материализм»), иногда биологизаторские (восприятие их представителей как культурных и/или антропологических метисов, находящихся в своеобразном промежутке между расами и цивилизациями), отчего этноним «левантинец» стал в 20 в. восприниматься как пейоративный.
После Первой мировой войны (до 1946) словосочетание «государства Леванта» (États du Levant) применялось в качестве общего названия к подмандатным территориям Франции в Сирии и Ливане.