Суде́бно-психологи́ческая эксперти́за психи́ческого состоя́ния лица́, око́нчившего жизнь самоуби́йством, вид судебно-психологической экспертизы, направленный на диагностику психического состояния суицидента в период, предшествовавший смерти. При проведении доследственной проверки в порядке, предусмотренном ст. 144 Уголовно-процессуального кодекса РФ (УПК РФ), экспертиза назначается для выяснения тех или иных обстоятельств, характеризующих личность и психическое состояние умершего лица. При доказанности факта самоубийства экспертное заключение имеет значение для квалификации преступления по ст. 110 Уголовного кодекса РФ (УК РФ) (доведение до самоубийства), а также для определения обстоятельств, отягчающих вину обвиняемого [п. «б» ч. 3 ст. 131 (изнасилование)]. Предметом исследования эксперта-психолога являются психическое состояние подэкспертного в период, предшествовавший самоубийству, и причинно-следственная связь между уголовно значимыми действиями обвиняемого (по версии следствия или суда) и психическим состоянием потерпевшего. При квалификации по статьям 110.1 и 110.2 УК РФ уголовно-правовое значение имеет категория «деятельность, направленная на побуждение к совершению самоубийства», установление которой требует применения специальных знаний в психологии и лингвистике.

История судебно-психологической экспертизы по факту самоубийства

Одним из первых о такой судебно-психологической экспертизе писал М. М. Коченов в 1978 г.: «В следственной и судебной практике встречаются случаи инсценировок под самоубийства и сознательного доведения до самоубийства… Основная задача посмертной судебно-психологической экспертизы сводится к тому, чтобы ответить на вопрос, было ли психическое состояние человека… в период, предшествовавший смерти, предрасполагающим к самоубийству и, если оно таковым было, чем это состояние вызывалось» (Коченов. 2010. С. 29). Аналогичной позиции придерживался И. А. Кудрявцев (Кудрявцев. 1988). Ф. С. Сафуанов (Сафуанов. 1998. С. 171) указывал, что предметом судебно-психологической или психолого-психиатрической экспертизы является психическое состояние подэкспертного лица в период, предшествовавший самоубийству (при недоказанности самоубийства: в период, предшествовавший смерти). В работе Т. П. Печерниковой и Т. Н. Туденевой (Печерникова. 2004) также подчёркивалось, что вопрос о наличии «суицидоопасного состояния» (психического состояния, предрасполагающего к самоубийству) является неправомерным, а предметом исследования эксперта является «психическое состояние лица в пресуициде». При квалификации доведения до самоубийства, по их мнению, необходимо задавать вопрос и о способности подэкспертного осознавать значение своих действий и руководить ими, обосновывая это тем, что принуждение к самоубийству лица, заведомо не способного осознавать значение своих действий и руководить ими, следует расценивать как убийство.

Юридическое значение судебно-психологической экспертизы по факту самоубийства

Согласно действующему законодательству, возможно выделить несколько юридически значимых ситуаций, связанных с самоубийствами. Они различаются правовыми последствиями и, соответственно, предметами судебно-психологического экспертного исследования.

Первой такой ситуацией является проверка сообщения о преступлении как одного из элементов порядка рассмотрения сообщения о преступлении (ст. 144 УПК РФ). Поводом назначения судебной экспертизы в данном случае является проверка гипотез органов дознания или следствия об убийстве, суициде или несчастном случае. В первом случае возбуждается уголовное дело, во втором – предстоит дополнительная проверка возможного доведения до самоубийства. В компетенцию экспертов – психологов и психиатров – входит вопрос о психическом состоянии подэкспертного лица в период, предшествовавший смерти. Можно формулировать вопрос и о его индивидуально-психологических особенностях. Ответы на эти вопросы имеют важное значение для принятия решения о возбуждении уголовного дела, в то же время не предопределяют вывод органов дознания или следствия о факте самоубийства.

Вторая юридически значимая ситуация определяется доказанностью факта самоубийства и следственными или судебными действиями по поиску доказательств того, что суицид потерпевшего произошёл вследствие каких-либо действий обвиняемого (подсудимого). При этом следствие обычно сталкивается с проблемой квалификации преступления. Во-первых, это квалификация по ст. 110 УК РФ: «Доведение лица до самоубийства путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего». Во-вторых, согласно п. «б» ч. 3 ст. 131 (изнасилование) одним из таких отягчающих обстоятельств (квалифицирующим признаком состава преступления) признается изнасилование, «повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение её ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия». Как показывает практика, чаще всего объектом экспертного исследования становятся потерпевшие по делам об изнасиловании, совершающие впоследствии суицид, а самоубийство потерпевшей является одним из тяжких последствий преступления. И в том и в другом случае основной целью следствия или суда при квалификации деяний по этим статьям является получение доказательства наличия или отсутствия причинно-следственной связи между действиями обвиняемого (изнасилования или таких действий, которые подпадают под определение «угрозы, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства») и фактом самоубийства потерпевшего. Исходя из этого, при назначении судебной экспертизы имеют значение два вопроса: 1) в каком психическом состоянии находился потерпевший в период, предшествовавший самоубийству; 2) существует ли причинно-следственная связь между действиями обвиняемого (указать: изнасилование или такие действия, которые квалифицируются как угрозы, жестокое обращение или систематическое унижение человеческого достоинства) и возникновением и развитием психического состояния потерпевшего в период, предшествовавший самоубийству.

Третья юридически значимая ситуация возникает вследствие принятия Федерального закона от 7 июня 2017 г. № 120-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в части установления дополнительных механизмов противодействия деятельности, направленной на побуждение детей к суицидальному поведению», согласно которому была скорректирована ст. 110 в УК РФ и введены новые статьи (новые составы преступления) – ст. 110.1 (склонение к совершению самоубийства или содействие совершению самоубийства) и 110.2 (организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства).

Уголовно-правовое значение имеет категория «деятельность, направленная на побуждение к совершению самоубийства». В отличие от склонения к самоубийству путём «уговора, подкупа, обмана», которые доказываются традиционными для следствия и суда средствами, «содействие совершению самоубийства советами, указаниями, предоставлением информации» (ст. 110.1 УК РФ) и «организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства путем распространения информации о способах совершения самоубийства или призывов к совершению самоубийства» (ст. 110.2 УК РФ), являются понятиями, требующими применения специальных знаний в психологии и лингвистике. Установление направленности текста (информационного материала) является достаточно разработанным видом комплексной судебной психолого-лингвистической экспертизы. Информационный материал является коммуникативной единицей. Лингвистический компонент значения текста – это общепринятый, устойчивый, в той или иной мере отражаемый в словарях и лингвистических описаниях способ понимания языковых средств, которые автор выбрал для выражения своей мысли. Его анализ позволяет установить, что сказано (сообщено) в тексте и какими средствами. В то же время информационный материал всегда имеет свою направленность, цель коммуникативного действия. Экспертным психологическим понятием является психологическая направленность информационного материала (текста) или коммуникативной деятельности на побуждение адресата к совершению самоубийства. Такая направленность выражается в формировании у адресата позитивной психологической установки к самоубийству. Компонентами установки являются: на когнитивном уровне – информированность о способах совершения самоубийства, на аффективном – позитивное эмоциональное отношение к самоубийству как приемлемому способу выхода из трудной жизненной ситуации, на поведенческом – готовность к лишению себя жизни, намерение совершить это. Вопрос к эксперту-психологу: направлен ли материал на формирование психологической установки к совершению самоубийства, готовности к лишению себя жизни? Возможна формулировка интегративного вопроса: содержатся ли в материале психологические (психологические и лингвистические) признаки побуждения к совершению самоубийства? Следует учесть, что статьи 110.1 и 110.2 УК РФ имеют формальный состав (преступление считается оконченным с момента его совершения), не требуют определения того, будет или не будет влиять информация на адресата, она направлена на неограниченный круг лиц.

Современные представления о судебно-психологической экспертизе психического состояния лица, окончившего жизнь самоубийством

При проведении данного вида посмертной экспертизы применяется метод ретроспективного психологического анализа материалов уголовного дела и приобщённых к нему материалов (медицинской документации, продуктов творчества подэкспертного, предсмертной записки, дневников, писем и т. п.). Метод предъявляет особые требования к источникам информации, необходимым для судебно-психологического экспертного исследования. Из этих источников психолог, как правило, извлекает четыре группы данных о личности и психическом состоянии суицидента.

Первую из них составляют сведения об особенностях развития подэкспертного лица. В уголовном деле важно отразить весь жизненный путь личности, в первую очередь – особенности раннего психического развития (появление речи, эмоциональные особенности, социальную ситуацию развития, стиль родительского воспитания и т. д.), индивидуально-психологические свойства, уровень интеллекта, особенности социального взаимодействия со сверстниками и взрослыми в подростковом возрасте. Эти данные могут содержаться в показаниях родителей, близких родственников, воспитателей дошкольных учреждений, школьных учителей, одноклассников и других свидетелей.

Вторую группу составляют устойчивые, проявляющиеся в разных ситуациях индивидуальные особенности: система отношений, основные ценностные ориентации, ведущие мотивы, установки, особенности межличностного взаимодействия, черты личности, характера и темперамента. Для диагностики этих особенностей психолог должен иметь в своём распоряжении показания наиболее близких к подэкспертному лиц (родственников, друзей, сослуживцев). В данных показаниях могут быть отражены характеризующие обвиняемого сведения: жизненные устремления, способы достижения своих целей, характерологические особенности, отношения со свидетелями, отношение к работе или учёбе, особенности поведения в быту и на службе, особенности эмоционального реагирования в конфликтных ситуациях, уровень интеллектуального развития и т. п. Эти же данные могут содержать и служебные характеристики, которые полезно дополнять неформальными сведениями о подэкспертном, полученными от его непосредственных начальников и коллег.

Третью группу данных о личности потерпевшего составляют особенности его самосознания, информацию о которых для психологического анализа эксперт косвенно может извлечь из показаний свидетелей, характеризующих самооценку суицидента, его восприятие сложившейся ситуации, оценку своих возможностей и способностей, планы на будущее и др.

Четвёртую и самую значимую для достижения целей экспертизы группу данных составляют сведения об актуальном состоянии потерпевшего в период, предшествовавший самоубийству. Здесь важна не только информация о его поведении и высказываниях, которая может содержаться в показаниях свидетелей или непосредственных очевидцев случившегося, но и динамика субъективных переживаний подэкспертного, особенностей осмысления им ситуации в целом и восприятия действий обвиняемого, особенностей осмысления своих действий, эмоциональных реакций в кризисной ситуации. Для возможности психологического анализа субъективной стороны поведения потерпевшего в интересующей следствие и суд ситуации в показаниях свидетелей должна быть отражена не только фабула поведения суицидента, но и его чувства, мысли, переживания, его эмоциональные реакции на действия окружающих, изменения обстановки и т. д.