Социа́льный дарвини́зм (социал-дарвинизм), биологизаторское течение в социальной мысли конца 19 – начала 20 вв., в рамках которого устройство и развитие общества объяснялись действием законов живой природы, определяющим фактором социальной жизни считалась принадлежность человека природному миру, а биологические различия – основой различий социальных. Это идеологическое движение состояло из множества концепций, различавшихся по социально-политическому содержанию, идеалу будущего общества и по выбору в качестве теоретической основы тех или иных природных способностей человека и законов их эволюции (например, инстинкты, наследственность, адаптация к изменениям окружающей среды, борьба за существование и естественный отбор). В центре внимания социал-дарвинистской мысли находились конфликты между индивидами, группами, обществами, институтами и обычаями, а также способы их разрешения.

В этот период идеи социального дарвинизма получили распространение во всех странах Европы и в США, владели умами не только специалистов, но и писателей, публицистов, политиков. В социальных науках к нему на разных основаниях и в разной степени относят: в Великобритании – У. Баджота, Л. Хобхауса, М. Гинсберга, в Австрии – Г. Ратценхофера, Л. Гумпловича, в Германии – Л. Вольтмана, во Франции – Ж. де Лапужа, в США – А. Смолла, У. Самнера.

Хотя это идейное течение получило своё название от имени Ч. Дарвина, некоторые знаковые для него идеи высказывались в социальной мысли ещё до появления его теории происхождения видов в 1859 г. Так, Т. Гоббс выделял в качестве главного фактора развития социального мира «борьбу всех против всех», Т. Мальтус – ограниченность ресурсов и вынужденную борьбу за существование. За несколько лет до Дарвина Г. Спенсер в работах «Социальная статика» (1850), «Гипотеза развития» (1852), а также «Прогресс: его закон и причина» (1857) представил социальную эволюцию как часть направленной от простого к сложному и разнообразному всеобщей космической эволюции, а общество – как социальный «сверхорганизм» по сходству и различию с биологическим организмом. Ему же принадлежит первенство в использовании понятия «эволюция». Если в дарвиновской теории естественный отбор и выживание в процессе адаптации предполагали случайные вариации и возможное появление чего-то иного, то у неоламаркиста Спенсера адаптация имела цель как направленная на «выживание наиболее приспособленных» видов в смысле целевого отбора наилучших и сильнейших, на сохранение и передачу полученных свойств следующим поколениям. Именно в спенсеровском направлении развивались концепции социального дарвинизма.

Авторитет Дарвина, биологии как естественной науки, её последующие открытия и биологическая терминология использовались в рамках социального дарвинизма для обоснования самых разных социально-политических взглядов и программ: консерваторами, либералами, реформаторами и социалистами-революционерами, проповедниками прогрессивной моральной эволюции человечества и расистами. Одни оправдывали борьбу индивидов за лучшие условия существования и свободную от государственного вмешательства в рыночную конкуренцию как естественный ход эволюции. Другие делали акцент на мысли Дарвина, что некие зачатки общественного инстинкта присутствуют уже у животных. Они говорили о социальной солидарности как необходимом условии выживания рода и о прогрессе морали, на определённой стадии которого физическая борьба за выживание вытесняется культурным соревнованием, а моральная и интеллектуальная приспособленность индивидов и наций становится фундаментом для новой социальной иерархии.

Далее, одни полагали, что «естественный отбор» в условиях изменения социальной среды требует новых социальных институтов, а правительства могут способствовать их формированию выбором соответствующих политических средств – например, постепенных реформ для поддержания неимущих слоёв. Другие считали, что эволюция уже произвела «наиболее приспособленные» образцы индивидов и биосоциальных общностей – предпринимателей и капиталистический порядок. Эта позиция означала закрепление сложившегося неравенства между народами и внутри индустриально развитых обществ. Политика же общественного благосостояния и системы общественного здравоохранения противоестественна, поскольку «низшие» человеческие существа предназначены природой на вымирание.

На идеи социального дарвинизма опирались также расистские теории, объяснявшие культурное неравенство рас биологическими различиями, климатическими и географическими условиями их проживания и тому подобным, обосновывали превосходство белой, «нордической», расы и оправдывали её завоевания в форме империализма или колониализма. В итоге биология подменялась идеологией, а человеческая история сводилась к расовой борьбе за мировое господство, узаконивались использование людей другого цвета кожи и «низших» народов для поддержания «естественного» превосходства белой расы, удаление «неприспособленных» рас и народов с пути исторического развития и прямой геноцид, борьба за «чистоту» расы (как в идеологии национал-социализма).

После окончания Второй мировой войны мировое сообщество осудило основанные на идеях социального дарвинизма политические курсы как направленные против человечности. Связанные с ними политические идеологии продолжают существовать в откровенно расистских и экстремистских организациях, не имеющих легального статуса во многих странах.

В отличие от политической сферы, в истории социальных наук, утратив роль самостоятельного теоретического течения, социальный дарвинизм сыграл определённую позитивную роль. В рамках социологии, социальной и культурной антропологии, а также социальной психологии он дал толчок к всестороннему исследованию конфликтов, способствовал появлению интереса к изучению социальных групп, внутригрупповых отношений, коллективного действия, нормативных аспектов социального поведения, обычаев, моды, группового сознания. Некоторые эволюционистские идеи – такие как социокультурная адаптация и отбор необходимых для данной среды качеств, – развиваются в сравнительной этологии, социобиологии и эволюционной психологии.