«Литерату́ра по́иска корне́й» (寻根文学, пиньинь xúngēn wénxué), одно из магистральных течений в китайской литературе середины 1980-х гг., представители которого декларировали, что корни литературы находятся в почве традиционной народной культуры.

В середине 1980-х гг., вслед за деидеологизацией литературы, в Китае возник, с одной стороны, стремительный рост интереса к традиционной китайской культуре, с другой – благодаря многочисленным переводам и исследованиям росло влияние западной литературы. Применительно к данному течению говорят о процессе этнической и культурной реидентификации как идеологической реакции на вестернизацию Китая с начала 1980-х гг.

 Выражение «поиск корней» (寻根) впервые использовал писатель, сценарист и критик Ли То (род. 1939; из дауров) в журнале «Переписка о творчестве» (创作通信) в начале 1984 г. В декабре 1984 г. под эгидой журнала «Шанхайская литература» (上海文学) в г. Ханчжоу состоялся семинар по обсуждению произведений современной литературы, в котором приняли участие писатели и литературоведы из Пекина, Шанхая, провинций Хунань и Чжэцзян. По итогам этого семинара в литературных журналах Китая появился ряд статей; одна из них, «"Корни" литературы» (文学的"根") Хань Шаогуна (род. 1953), опубликованная в журнале «Писатель» (作家, 1985, № 4), стала манифестом нового течения. Хань Шаогун заявил об эрозии региональной культуры в Китае, которая, по его мнению, началась ещё до наступления 20 в. и была усилена «Движением 4 мая», а затем и «культурной революцией» 1966–1976 гг. Писатель утверждал, однако, что корни литературы находятся в почве традиционной народной культуры и что глубинные слои культуры не подвержены размыванию. Эта статья дала импульс широкой дискуссии, развернувшейся на страницах литературных журналов, в которую включились Чжэн И (статья «Зона кросс-культурного разлома», 跨越文化断裂带, 1985), А Чэн (статья «Без культуры нет человечества», 文化制约着人类, 1985), Чжэн Ваньлун (статья «Мои корни», 我的根, 1985) и другие писатели.

При этом подходы к «поиску корней» разнились: если Хань Шаогун говорил о существенных различиях в культуре Севера и Юга Китая, то А Чэн в статье «Без культуры нет человечества» (1985) утверждал, что «современное сознание» должно исходить из «всеобщей культуры нации», воплощённой во взаимосвязях конфуцианства, даосизма и буддизма. Эта дискуссия, получившая известность как «поиск культурных корней» (文化寻根), стала важной частью бурных культурологических дебатов («культурный бум» "文化热", 1980-е) и привела к переосмыслению истории китайской литературы 20 в.

Многие исследователи отмечали, что на литературу «поиска корней» повлияли магический реализм и творчество латиноамериканских писателей, прежде всего Х. Л. Борхеса и Г. Гарсии Маркеса, чьи переводы публиковались в Китае с начала 1980-х гг. и вызвали широкий резонанс в среде китайской интеллигенции.

Вместе с тем, середина 1980-х гг. отмечена продолжающейся идеологической борьбой, кампанией «по искоренению духовного загрязнения» (清除精神污染运动, (октябрь 1983 – начало 1984), закончившейся лишь после 4-го съезда Союза писателей Китая в конце 1984 г., на котором прозвучали лозунги об искоренении левацких перекосов и призывы гарантировать свободу творчества и критики. «Поиск корней» – своего рода коллективная смена курса. Стремясь освободить литературу от политической ангажированности, представители «литературы поиска корней», по мнению российского литературоведа Н. К. Хузиятовой, видели в традиционной китайской эстетике, западном модернизме и южноамериканском магическом реализме антитезу тоталитарному партийному диктату и источник вдохновения для своего творчества.

Характерные черты «литературы поиска корней» – отход от принципа «литература должна служить народу» и от реализма в том виде, в каком он понимался раньше, дефиниция культуры как категории, не связанной с моралью и политикой. В повествование вводятся чудеса, мифы, сказки, народные верования.

К «литературе поиска корней» относят произведения таких писателей, как Цзя Пинва, Чжан Чэнчжи, А Чэн, Мо Янь, Чжэн Ваньлун, Ван Цзэнци (1920–1997), Ли Ханъюй, Чжэн И. Одним из предвестников «литературы поиска корней» считается рассказ «Обет» (受戒, 1980, русский перевод 2007) Ван Цзэнци (1920–1997) о юном послушнике в монастыре, который влюбляется в деревенскую девушку накануне принятия буддийского обета.

Широкую известность получила повесть Хань Шаогуна «Пaпaпa» («爸爸爸», 1985, русский перевод 2017), в которой реальность переплетена с мифологией. Герои – жители отсталой горной деревни Куриная голова из-за страшной засухи и суеверий устраивают стычки с соседней деревней Куриный хвост и, напоив ядом старых и больных, уходят искать новое место для поселения. Жизнь деревни и переселение описывается глазами слабоумного мальчика Бинцзая. Повесть «Папапа» считается одним из самых загадочных произведений современной китайской литературы, трактовки критиков разнятся: кто-то видит в умственной отсталости главного героя ущербные аспекты национального самосознания, другие полагают, что Бинцзай символизирует отсталость человеческого существования в целом. Очевидна связь Бинцзая с Бенджи из романа «Шум и ярость» У. Фолкнера, на это указывает и созвучие их имён.

Действие произведений, как правило, происходит в деревне, в далёком захолустье, авторы обращаются к региональной или этнической среде, к своей «малой родине» или местам ссылки в годы «культурной революции». Так, цикл произведений Цзя Пинва (род. 1952) о районе Шанчжоу (商州系列) описывает родную провинцию писателя Шэньси, местные обычаи, первозданную красоту горной природы; в полумифической реальности произведений нашли отражение предания, легенды, народные песни. Цикл «Первое посещение Шанчжоу» (商州初录,1982, русский перевод фрагментов под названием «Начальные записи округа Шанчжоу»; см. в кн.: Китайские метаморфозы. Москва, 2007. С. 175) представляет собой не связанные между собой сюжетно 13 рассказов, посвящённых Шанчжоу. «Поиск корней» у Цзя Пинва тесно связан с человеческими характерами, непростыми взаимоотношениями мужчин и женщин, которые то подавляют свои желания, то испытывают страсть.

Проза Чжан Чэнчжи (род. 1948) отсылает читателя в степи Внутренней Монголии, к истории монголов и дунган, живущих на Лёссовом плато. Чжан Чэнчжи, один из инициаторов движения хунвэйбинов, в годы «культурной революции» отправленный во Внутреннюю Монголию, обращался в повестях «Северные реки» (北方的河, 1984, Всекитайская премия за лучшую повесть 1983–1984 全国优秀中篇小说奖, 1984) и «Глинобитный домик» (黄泥小屋，1986) к собственному опыту жизни на севере страны. Герой повести «Северные реки», выпускник университета по специальности «китайский язык», решает поступить в аспирантуру на другую специальность – географию – и заняться исследованием пяти рек на севере Китая. По пути в полевую экспедицию на Лёссовое плато он знакомится с фотокорреспонденткой, которая становится его попутчицей. Герой черпает вдохновение в величии мощных рек, каждая из которых по-своему влияет на него: Хуанхэ наводит на мысль о ничтожности личности в истории, Хуаншуй заставляет осознать смысл существования только в его связи с прошлым; Юндинхэ наталкивает на сравнение человеческой жизни с рекой: какой бы быстрой и бурной она ни была в верхнем течении, в конечном итоге станет плавной и мирной. Сам Чжан Чэнчжи отмечал влияние Ч. Т. Айтматова на свои произведения, особенно на повесть «Чёрный скакун» (黑骏马, 1982) – историю взросления китайского мальчика, воспитанного в степи монголкой.

В повести «Дальняя деревня» (远村, 1983) Чжэн И воссоздана специфическая традиция горной деревушки на северо-западе Китая: в случае, если муж болен и не способен кормить семью, женщина может привести в дом ещё одного мужчину. Главный герой, оказавшийся в этой ситуации, находит утешение в тоскливых деревенских песнях и красотах местной природы.

К мифам и сказкам родной провинции Шаньдун, фольклору, описаниям своей малой родины (уезд Гаоми 高密) обращается прозаик Мо Янь. Выросший в деревне, вынужденный из-за «культурной революции» оставить школу и пасти скот, в некоторых интервью он отмечал, что испытывает к родному краю одновременно и любовь, и ненависть, но несмотря на неприглядность деревенской жизни, не может разорвать с ней связь.

Ядро повести «Красный гаолян» («红高粱», 1986; экранизация режиссёра Чжан Имоу, 1987, «Золотой медведь» 38-го Берлинского МКФ, 1988; телесериал 2013) и вышедшего позднее романа «Красный гаолян: семейная сага» («红高粱家族»,1987) составляют убийства, грабежи, похищение невесты и сцены любовной близости на гаоляновом поле. Юную девушку, чьё имя переводится как Девяточка, нищие родители отдают замуж за больного проказой старика, владельца винокурни. Носильщик паланкина, нанятый для переноса невесты, похищает её, убивает жениха, а затем сам вступает с ней брак. В непокорном, бандитском рыцарстве главного героя воплотились местные представления о справедливости, неслучайно он становится позднее героем антияпонской войны. По собственному признанию писателя, на его творчество оказали влияние романы «Шум и ярость» У. Фолкнера, «Сто лет одиночества» Г. Гарсия Маркеса, повесть «Царь-рыба» В. П. Астафьева; ряд исследователей склонны считать, что на него оказал влияние также Ф. Кафка.

В повести А Чэна (настоящее имя Чжун Ачэн, род. 1949) «Король шахмат» (棋王, 1984, Всекитайская премия за лучшую повесть 1983–1984, 1984; русский перевод 1988; экранизация режиссёра Тэн Вэньцзи, 1988) рассказана история юного шахматного гения Ван Ишэна. Игра в китайские шахматы приносит ему то даосское спокойствие и психологическое равновесие, то напряжение сил на пределе возможностей.

Ряд критиков относят к «литературе поиска корней» произведения и тех авторов, которые не высказывались по вопросу «поиска корней»: повесть Ван Аньи «Деревня Сяобаочжуан» («小鲍庄», 1985), роман Чжан Вэя (род. 1956) «Старый корабль» («古船», 1986, премия издательства «Народная литература», 1994; включён в серию «100 выдающихся произведений XX в.» 百年百种优秀中国文学图书, русский перевод 2016), рассказ Таши Дава (род. 1959) «Душа, привязанная на кожаном шнурке» (系在皮绳扣上的魂, 1985; Всекитайская премия за лучший рассказ, 1986; русский перевод, 2007, экранизирован в 2016, режиссёр Чжан Ян), роман «Чудотворные горы» («灵山», 1994) Гао Синцзяня и др.

Представителям «литературы поиска корней» свойственны эксперименты с языком, в частности отход от вестернизированного китайского языка начала 20 в. и воссоединение с традиционными китайскими письменными стилями. Пример подобных экспериментов – повесть «Деревня Сяобаочжуан» и более поздние произведения Ван Аньи, цикл произведений о Шанчжоу Цзя Пинва, в которых он смешивает разговорную лексику с классическим языком.

«Литература поиска корней» сыграла роль в продвижении наследия традиционной китайской культуры. Кроме того, многие её представители использовали модернистские и постмодернистские приёмы, чем инспирировали появление «авангардной прозы» (先锋小说, сяньфэн сяошо).