Многополя́рность, международный порядок, при котором существует несколько полюсов геополитического влияния – стран и их союзов, международных организаций.

Основные подходы к многополярности

Актуализации политологического дискурса о многополярном мире способствовал кризис геополитической гегемонии США и сложившегося международного порядка в 21 в.

По мнению Е. М. Примакова, складывание современной многополярности отличается от многополярности, которая существовала до мировых войн, т. к. подключился фактор глобализации, при объективных тенденциях становления многополярного мира существует субъективное стремление США к однополярному мироустройству, сопровождаемое применением военной силы.

Представители классического политического реализма (Г. Моргентау, Э. Карр) считали многополярный международный порядок более стабильным, чем биполярный мир, т. к. в случае многополярности государства могут гибко перестраивать международные отношения и противодействовать войнам. При этом представители структурного реализма (Дж. Миршаймер, К. Вальц) полагали, что биполярное устройство мира будет более стабильным, т. к. две основные великие державы менее зависимы от своих союзников. Каждая великая держава из двух осознаёт, что при изменении статуса-кво другая держава станет предпринимать симметричные действия. Представители структурного реализма гибкость многополярности расценивают как фактор неопределённости.

Представители неореализма рассматривают многополярный мир как нестабильную систему, склонную к конфликтам из-за неправильной оценки государствами намерений друг друга и сложности в управлении союзами. Многополярные системы, по оценке сторонников неореализма (Т. Кристенсен, Дж. Снайдер), могут привести к тому, что государства – участники союзов будут перекладывать друга на друга ответственность, к цепному сговору (втягивание союзников в авантюрные конфликты, спровоцированные их партнёрами). Хотя другие исследователи этого направления придерживаются иной позиции, считая многополярность более стабильной системой (С. Лицас, А. Циампирис). Итальянские эксперты А. Марроне и К. Мути рассматривают особенности становления агрессивной многополярности, при которой вместо крупных конфликтов ведутся «войны мирного уровня» (постоянные информационные и другие войны). К. Кауш отмечает состояние конкурентной многополярности среди стран регионов Северной Африки и Ближнего Востока.

Свои особенности анализа проблемы многополярности есть и у сторонников либерального подхода. Либерализм исходит из того, что многополярность в 21 в. разрушает многосторонность, препятствует функционированию международных институтов, т. к. приоритет отдаётся национальным интересам, набирающие геополитическую силу государства начинают оспаривать гегемонию западных стран (З. Лайди). Многополярность не способствует работе институтов коллективной безопасности (Ш. Батлер). Но полного единства мнений среди представителей либерализма не наблюдается: многополярность может угрожать либеральным ценностям, но некоторые исследователи считают, что она не обязательно приведёт к краху существующей международной системы. С точки зрения конструктивизма внешнеполитический дискурс многополярного мира является специфическим конструктом, который появился из-за существующего у некоторых стран запроса на проведение более независимой от западных стран политики. На эту особенность указывают ряд авторов (Х. Куровска, Г. де Кирсмекер, А. Кули, Д. Нексон).

Теория многополярного мира А. Г. Дугина

Российский политический философ А. Г. Дугин предложил свою теорию многополярного мира в одноимённой книге (2013). Теория связана с цивилизационным подходом. Автор переосмысливает сами категории актора и полюса, предлагая рассматривать в качестве актора международных отношений не национальное государство, а цивилизацию как коллективную общность, объединённую традицией. Международно-политическим воплощением цивилизации, согласно философу, выступает «большое пространство» и создание некого упорядоченного сообщества – «политии». Единой человеческой цивилизации не существует, поэтому многополярность мирового порядка может быть обусловлена взаимодействием в качестве равноправных субъектов нескольких локальных цивилизаций. Дугин, как и американский политолог С. Хантингтон, приводит несколько локальных цивилизаций: западную, евразийскую (православную), исламскую, китайскую (конфуцианскую), индуистскую, японскую (синтоистскую). Также он пишет о потенциальных цивилизациях: буддистской, латиноамериканской, африканской. В качестве рекомендации Дугин предлагает реформировать систему международных институтов, адаптируя их под реалии группы локальных цивилизаций.

Модель «ограниченной многополярности» С. Уолта

С. Уолт, профессор международных отношений Гарвардского университета, рассматривает модель «ограниченной многополярности». Уолт считает, что если мир не придёт к новому биполярному международному порядку (Китай, США), то появится «ограниченная многополярность», при которой будет несколько активных в геополитическом плане держав (Россия, Китай, Индия, Бразилия, перевооружённые Япония, Германия), при этом сохранится роль США как «первых среди множества неравноценных им» (Walt. 2023). Однако эти государства будут настороженно относиться друг к другу. Возвращение к многополярности через «ограниченный» вариант, по мнению Уолта, выгодно прежде всего США, т. к. даст им бо́льшую свободу для манёвра в выборе союзников и определении собственных позиций исходя из прагматичной необходимости. При многополярном порядке державы будут вынуждены искать компромиссы, больше внимания уделять интересам других стран, постепенно возьмут на себя больше ответственности за свою же безопасность, сняв это бремя с США. «Ограниченная многополярность» заставит США больше заниматься подлинной дипломатией, уйдя от политики жёсткой силы. Вместе с тем такой сценарий многополярного мира означает, что влияние США на отдельные государства уменьшится.

Модель технополярного порядка И. Бреммера

Профессор глобальных исследований Нью-Йоркского университета И. Бреммер предлагает 3 сценария развития «технополярного порядка». В статье «Следующая глобальная сверхдержава – это не та, о которой вы думаете» («The Next Global Superpower Isn’t Who You Think», 2023) он пишет, что в 21 в. нет многополярного порядка, а также сверхдержав в том смысле, который в него вкладывали ранее. Наступил период отдельных пересекающихся порядков. По мнению американского политолога, до сих пор сохраняется однополярный порядок безопасности, поддерживаемый США. Бреммера интересует возросшее геополитическое влияние технологических корпораций, способных сформировать новый мировой порядок, контролируя те сферы экономики, общества, идентичности и национальной безопасности, которые раньше были монополией государства. Бреммер предлагает 3 сценария роста влияния технологических корпораций на международный порядок. Во-первых, если китайские и американские правительства продолжат тесно сотрудничать с такими корпорациями, то мир будет расколот на 2 лагеря в условиях технологической холодной войны между Китаем и США. Во-вторых, если цифровые техногиганты не будут учитывать интересы правительств, ориентируясь на стратегию глобального роста, то будет формироваться новый глобальный цифровой порядок. В этом варианте технологические корпорации станут конкурировать не только друг с другом, но и с правительствами за геополитическое влияние. В-третьих, если власть правительств продолжит ослабевать, а цифровое пространство превратится в основную арену конкуренции между великими державами, то появится новый, пост-вестфальский мир – «технополярный порядок», при котором геополитическая роль технологических корпораций возрастёт. Развитие многополярности при таком порядке будет определяться наиболее влиятельными корпорациями, а не государствами.