Юлиа́на Но́риджская (Юлиания Норвичская, Юлиана из Нориджа, Julian of Norwich; Леди Юлиана, Dame Julian; Мать Юлиана, Mother Julian) (около 1343, Норидж – после 1416, там же), средневековая английская отшельница, теолог, писательница, мистик и англиканская святая.

Биография

Родилась в Норидже – важном центре торговли и религиозной жизни. Имя Юлиана, вероятно, не настоящее, а данное при крещении или монашеское и происходит от названия церкви Святого Юлиана Странноприимца (или Юлиана из Ле-Мана), к которой была пристроена её келья.

Отшельница пользовалась высоким духовным авторитетом среди людей Нориджа и его окрестностей, давала советы и наставляла в вере. За свою жизнь она была свидетельницей разрушительных последствий «Чёрной смерти» в 1348–1350 гг., крестьянского восстания в 1381 г., а также подавления движения лоллардов.

Высказывалось предположение, что в детстве она получила образование у монахинь-бенедиктинок из аббатства Кэрроу, поскольку известно, что во времена её юности там существовала школа для девочек. Отшельники обычно не должны были принадлежать к религиозной общине, и маловероятно, что Юлиана когда-либо проходила через монашеский постриг. Часть исследователей [Leech. 1995. P. 21] на основе её частых обращений к теме материнства Бога и отсутствия данных о ней в монастыре Кэрроу считают, что она была, возможно, рано овдовевшей матерью, но другие полагают это маловероятным, поскольку Юлиана писала с точки зрения ребёнка (Юлиания Норвичская. 2010. C. 24). Будучи отшельницей, она должна была следовать определённым правилам своего служения. Сохранились два источника информации о жизни отшельниц: «De institutione inclusarum» (1160-1162), автора Элреда Ривоского, и «Ancrene Riwle» (1-я четверть 13 в.). Согласно «Ancrene Riwle», отшельницы вели строгий и замкнутый образ жизни, хранили целомудрие и пребывали в бедности. Были случаи, когда они делили жильё с другими. Популярный образ Юлианы, живущей со своей кошкой, проистекает из правил, изложенных в «Ancrene Riwle».

Предполагается, что Юлиана происходила из привилегированной семьи, поскольку во время болезни её посещала мать, что обычно запрещалось. В 1373 г., в возрасте около 30 лет, тяжело заболев и полагая, что находится на смертном одре, Юлиана пережила мистический опыт, состоящий из 16 видений Страстей Христовых. Она записала две версии своих переживаний: самая короткая (т. н. Краткая редакция) была завершена вскоре после этих событий, а гораздо более длинная (т. н. Пространная редакция) написана много лет спустя. Точная дата и обстоятельства смерти Юлианы неизвестны. Примерно в 1414 г., когда ей было более 70 лет, её посетила Марджери Кемп, ещё одна женщина-мистик и автор первой автобиографии на английском языке. В «Книге Марджери Кемп» («The Book of Margery Kempe») повествуется о том, как она отправилась в Норидж, чтобы получить духовный совет от «дамы Юлианы», «затворницы», которой ведомы «чудесные откровения» (Butler-Bowden. 1954. P. 54). В 1416 г. Юлиана всё ещё была жива, о чём свидетельствует завещание графини Изабель Саффолк. В 1429 г. её освободившаяся келья была завещана другой отшельнице, Юлиане Лампетт.

Мировоззрение и влияние

Некоторые современные исследователи считают Юлиану Нориджскую одним из наиболее значительных мистиков Англии (Pelphrey. 1989. P. 14; Estes. 2015. P. 57). Её духовность лежит в русле традиции эмоционального (аффективного) благочестия, состоящего в созерцании и личном переживании сюжетов из Священного Писания.

В «Откровениях Божественной Любви» («Revelations of Divine Love», 1670, рус. пер. 2010) она обращается к проблеме греха, предопределения и спасения, утверждая, что грех необходим как часть человеческого пути к Богу. Её теология отличается оптимистичностью и уверенностью в божественной любви, милосердии и сострадании. В своей работе она ссылается на «Защиту св. Бригитты» («Defense of St Birgitta») Адама Истона, «Epistola Solitarii» Альфонсо из Хаэна и «Средств против искушений» («Remedies against Temptations») Уильяма Флета. Её труд содержит цитаты из Ансельма Кентерберийского и Августина Блаженного.

Примечательно использование Юлианой деталей и образов из домашнего быта, чтобы подчеркнуть близость сверхъестественного к жизни людей: кожа страдающего Христа сравнивается то с порванной одеждой, то с бельём, вывешенным на просушку, кровь – с икрой сельди, бусинками, каплями дождя; лицо дьявола похоже на черепицу, имеет нечто похожее на веснушки. Характерным элементом её мистической теологии было смелое уподобление божественной любви архетипически идеальной материнской любви: она неоднократно называет Иисуса Христа «нашей Матерью» и размышляет о материнских качествах Бога (похожая метафора встречается у Ансельма, Августина, Амвросия, Беды и др., но Юлиана ставит на Боге-Матери особый акцент). Агония Христа сравнивается с рождением в небесное блаженство, Тело и Кровь Христовы – с молоком, дальнейший путь человека с Богом описывается в терминах воспитания, утешения, врачевания. Бог непрестанно заботится о мире, который в одном из её видений предстаёт в виде «маленькой вещи» наподобие лесного ореха. Иисус никогда не испытывает гнева и никого не наказывает: «вместо того чтобы повторять, что чума была Божьим наказанием за грех», Юлиана говорила о Боге, который никогда не гневается (Minore. 2014. P. 47).

Решение проблемы соотношения греха и вечного наказания Юлиана видит в благости божественного замысла: «...всё должно быть хорошо, и всё будет хорошо, и всё, что бы ни было, будет хорошо» (Юлиания Норвичская. 2010. C. 173). Юлиана считала, что хотя Церковь и учит о гибели неверующих, в конце концов «всё будет хорошо», как именно – это тайна, известная лишь Богу. Это парадокс, и христианское учение изобилует такими парадоксами. М. Карнес писал, что «проблеск понимания, которого Юлиане удаётся достичь, научает её тому, что существуют более глубокие тайны, которые она пока не способна постичь» (Karnes. 2012. P. 346). Вероятно, она была сторонницей учения о всеобщем спасении или, по крайней мере, склонялась к нему, но не могла открыто заявить о своих убеждениях, учитывая случившееся при её жизни сожжение нескольких лоллардов (представителей средневековой христианской общины) с санкции епископа Нориджа. Церковные власти, возможно, и не стали бы оспаривать её богословие из-за её отшельнического служения. С другой стороны, отсутствие ссылок на её работы среди современников может указывать на то, что она хранила свои труды в секрете. Литературное наследие Юлианы Нориджской привлекает внимание современных исследователей из-за растущего интереса к христианской мистике.

В 2013 г. при Университете Восточной Англии был открыт учебный центр имени Юлианы Нориджской. В том же году началось ежегодное празднование Юлианской недели в Норидже. Мероприятия включают концерты, выступления, семинары и экскурсии с целью популяризировать её личность и взгляды. Её именем назван мост – мост Леди Юлианы, пересекающий реку Уэнсум, соединяющий Кинг-стрит и Риверсайд-Уолк недалеко от железнодорожного вокзала Нориджа.

Она была прославлена во святых в некоторых национальных церквах Англиканского содружества и в Евангелическо-лютеранской церкви Америки. Её память празднуется 8 мая. В Римско-католической церкви Юлиана официально не канонизирована и не беатифицирована, но почитается в народе, иногда именуясь «блаженной». На неё, в частности, ссылались авторы Катехизиса Католической Церкви и папа Римский Бенедикт XVI. Ссылка на Юлиану как на сторонницу учения о всеобщем спасении содержится в труде «Расторжение брака» («The Great Divorce», 1945) К. С. Льюиса. Также её именем названы Юлианские встречи – ассоциация созерцательных молитвенных групп. В светской культуре нориджская отшельница оказала влияние на Т. С. Элиота, привлёкшего внимание к её творчеству в стихотворении «Лёгкое головокружение» («Little Gidding», 1942). В 1982 г. музыкант Сидней Картер выпустил песню «Всё будет хорошо» («All Shall Be Well»), посвящённую знаменитой отшельнице.