Соломо́н в Пе́сни пе́сней, образ царя Соломона в подписанной его именем библейской книге.

Соломон – автор, главный герой или второстепенный персонаж?

Представим себе, что неподготовленный читатель берёт в руки Песнь песней Соломона и читает её подряд. Заглавие сообщает ему, что перед ним замечательное произведение («Песнь песней», т. е. лучшая из песен), созданное столь же замечательным автором – прославленным и мудрым Соломоном. Книга открывается монологом женщины. Её любимый – царь («царь привёл меня в свои покои», Песн 1:3 – пер. авт.). Вероятно, читатель решит, что Соломон – не только автор, но и главный герой этой книги, а женщина, которая говорит в первых строках, – его возлюбленная. Пока всё выглядит почти логично; пусть и немного странно, что поэт вместо того, чтобы воспевать возлюбленную, воспевает её устами самого себя.

Однако за монологом царской возлюбленной (Песн 1:1–3) следует монолог девушки из виноградника (Песн 1:4–5), затем – диалог пастушки и пастуха (Песн 1:6–7). Какое отношение к Соломону имеют эти новые персонажи, уже не очень понятно. Соломон лишь мимоходом упомянут в главе 1 стихе 4 (Песни песней) – героиня сравнивает себя с «шатрами Соломона». В ещё одном диалоге влюблённых (Песн 1:9 – 2:3), девушка вновь называет любимого «царём» [«пока царь возлежал на пиру, мой нард распространял аромат» (Песн 1:11 – пер. авт.)]. Место свидания она описывает так: «Балки нашего дома – кедры, наши стропила – можжевельники» (Песн 1:16–17 – пер. авт.). Возможно, речь идёт о богатой отделке дворца? Однако соседняя строка «наше ложе зеленеет» (Песн 1:15 – пер. авт.) заставляет нас вообразить героев на траве под деревьями: дворцовый антураж опять вытесняется буколическим. Далее, до середины 3-й главы, мы не встречаем в тексте царя и сцена действия ничем не напоминает дворец. В главе 3, стихах с 6 по 11 Соломон всё-таки появляется в качестве главного героя – и вновь исчезает почти до конца книги. В главе 7 стихе 6 присутствует слово «царь», но в неясном контексте. Наконец, в главе 8, стихах 11–12 «мой виноградник» (метафора для героини) противопоставлен огромному винограднику Соломона. Многие комментаторы (например, Fox. 1985. P. 175; Keel. 1992. S. 254; Zakovitch. 2004. S. 280–281) считают, что виноградник Соломона тоже нужно понимать иносказательно и что речь идёт о гареме. Так или иначе, в Песн 8:11–12 Соломон – не возлюбленный героини, не главный герой и не автор, а персонаж заднего плана. Его роль здесь – та же, что и в Песн 1:4. В обоих случаях Соломон упоминается лишь как хозяин или создатель предмета, привлекаемого для сравнения.

Соломон – соперник пастуха?

В 19 в. была популярна теория, согласно которой Песнь песней – драма с тремя главными персонажами (Ewald. 1826; Hitzig. 1855; Ginsburg. 1857; Le Cantique des Cantiques. 1879 ; русский перевод выдержек из работы Ренана: Песнь Песней. 2005. C. 272–295). Героиня – простая девушка, похищенная царём. Комментаторы называют её «Суламифью», хотя šulammit (Песн 7:1) – не имя собственное, а, скорее всего, указание на родной город девушки («шуламянка, жительница города Шулам»). Возлюбленный Суламифи – пастух (Песн 1:6–7). Соперник пастуха – Соломон. Он, согласно этой интерпретации, забирает Суламифь в свой гарем, разлучив её с любимым. После ряда приключений влюблённые соединяются вновь.

Однако сюжет с любовным треугольником целиком вчитан в текст. Нигде в книге не изображается конфликт соперников, нигде героиня не проявляет враждебности к царю. Кроме того, согласно предполагаемому сюжету, Суламифь сначала должна быть с пастухом, затем – в царском гареме, а в конце вернуться к пастуху. Но в тексте порядок сцен совсем иной: получается, что Суламифь уже в самом начале находится во дворце (Песн 1:3), а потом разговаривает с пастухом (Песн 1:6–7), который в дальнейшем вообще не упоминается. Чтобы объяснить неувязки, комментаторам приходилось, например, отбирать у Суламифи те строки, где она мечтает о любви царя (Песн 1:1–3), и приписывать их другим наложницам. Поскольку Суламифь не может разговаривать с пастухом, находясь во дворце, предполагалось, что ей отвечают вместо него опять-таки наложницы царского гарема (Песн 1:7). Прибегать к этим и многим другим натяжкам комментаторов вынуждал придуманный ими сквозной сюжет с тремя персонажами.

Песнь песней как лирический сборник, Соломон как сквозной персонаж

Согласно более убедительной гипотезе, Песнь песней представляет собой сборник лирических стихотворений. Сцена действия постоянно меняется (см. сюжет Пространство и время в Песни песней Соломона). Если в одном стихотворении (Песн 1:6–7) любимый – пастух, из этого вовсе не следует, что он должен быть пастухом и во всех остальных стихотворениях книги. В другом месте сборника он вполне может быть Соломоном (Песн 3:6–11); в большинстве же стихотворений Песни песней ни Соломона, ни пастуха вообще нет.

В отличие от пастуха, который появляется лишь в 1 главе, стихах 6–7 (Песни песней), Соломон упомянут в целом ряде стихотворений книги. Однако его роль в них различна. Иногда это персонаж заднего плана (Песн 1:4 и 8:11–12), иногда – главный герой (Песн 3:6–11). Надо ли отождествлять с Соломоном «царя» в главе 1, стихе 3, главе 11, главе 7, стихе 6 Песни песней – вопрос открытый.

Ещё в двух случаях можно видеть косвенный намёк на Соломона. В главе 6, стихах 8–9 герой говорит, что любимая для него значит больше, чем «шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц». Возможно, это царь Соломон прославляет самую любимую из своих многочисленных жён? Или, скорее, герой противопоставляет себя Соломону, а свою любимую – царскому гарему (ср. Песн 8:11–12)?

В главах 4 и 5, стихах с 12 по 1 соответственно, герой сравнивает любимую с садом, где растут экзотические растения: мирра, алоэ, нард, корица и т. д. Такие сады-парки разбивали правители больших древневосточных империй. Сажая в них растения из разных уголков ойкумены, они демонстрировали свою власть надо всем миром (Novák. 2002; Meredith. 2012. P. 108–116). Значит ли это, что герой стихотворения – могущественный царь (Landy. 2011. P. 191)? Или, скорее, он лишь сравнивает себя с царём – хозяином экзотического сада? Может быть, по аналогии с главой 8, стихами 11–12, где противопоставлены два виноградника, здесь нужно видеть противопоставление двух садов: реального царского сада и метафорического «сада» героини. В качестве пространства, контролируемого женщиной (именно она решает, входить герою или нет), её «сад» контрастирует с покоями дворца (Песн 1:3), где женщина находится во власти мужчины (Fischer. 2014. P. 814).

Помимо различных ролей Соломона в тех стихотворениях, где он упоминается прямо или косвенно, заглавие добавляет Соломону ещё одну роль: роль автора. Речь идёт о фиктивном авторстве, ведь Песнь песней создана, по всей видимости, в эллинистический период – около 3–2 вв. до н. э. Как и подавляющее большинство текстов Ветхого Завета, эта книга на самом деле анонимна. Мы даже не знаем, написана ли она одним поэтом или несколькими.

Исторический Соломон

О реальном прототипе библейского Соломона известно крайне мало. Его правление обычно относят к 10 в. до н. э., хотя библейская хронология первых царей условна: и Давиду, и Соломону отведено ровно по 40 лет царствования (3 Цар 2:11, 11:42). Имя Соломона не встречается ни в одном письменном источнике его времени. Мы знаем о нём только из библейского повествования, записанного века спустя и в значительной степени легендарного. Археологи спорят о том, было ли царство Соломона «бедным, малонаселенным вождеством, а его столица Иерусалим – небольшой деревушкой» (И. Финкельштейн – Finkelstein. 2007. P. 115), или это всё же было полноценное «государство на ранней стадии развития», которое, однако, «сильно отличалось от богатого и ведущего экспансионистскую политику государства, изображённого в библейском повествовании» (А. Мазар – Finkelstein. 2007. P. 139). В любом случае реальность 10 в. до н. э. была намного скромнее, чем легенда о Соломоне. (Подробнее о проблемах исторической интерпретации повествований о Давиде и Соломоне см.: Finkelstein. 2007.)

Легенды о Соломоне и их отражение в Песни песней

Соломон в Песни песней – не исторический Соломон, а образ, взятый из легенд о золотом веке Иудеи и Израиля. Там он представляется правителем могущественной империи, якобы простиравшейся от границ Египта до Евфрата (3 Цар 4:21,24), великим строителем, богачом, владельцем огромного гарема и мудрецом-поэтом. Характерно, что в Песни песней об империи Соломона ничего не говорится: в мире Песни песней политики нет – по крайней мере, на поверхности. Другие аспекты (строитель, богач, многожёнец) отражены в стихотворениях Песни песней, а последний (мудрец-поэт) – в её заглавии.

Строительство

Выражение «шатры Соломона» в главе 1, стихе 4 (Песни песней), вероятно, означает его дворец, о строительстве которого рассказано в 3-й книге Царств (3 Цар 7; в библейской поэзии дом часто называется «шатром»). Описание ложа Соломона (Песн 3:9–10) можно сопоставить с описанием его трона в стихах 3-й книги царств (3 Цар 10:18–20). Вновь отметим контраст с 3-й книгой Царств: там возведение храма и дворца, а также крепостей по всей территории царства (3 Цар 6–7, 9:17–19) символизирует становление сильной монархии. Из всего этого в Песни песней остаётся только дворец, да и он упомянут лишь вскользь. Зато подробно и со вкусом описано ложе – предмет, относящийся к интимной сфере, в отличие от трона, на котором царь восседает в публичных ситуациях.

Богатство

Ложе, сделанное из кедра, серебра, золота и пурпура, говорит о богатстве царя. Виноградник Соломона в Баал-Хамоне (Песн 8:11–12) – обобщённый образ богатства: говорящее на­звание этой местности значит «хозяин множества» [ср.: «Соломон превзошёл всех царей земли богатством и мудростью. <…> В его правление серебра в Иерусалиме было – что камней, кедра – что сикоморов на Шефеле» (3 Цар 10:23, 27 – пер. авт.)].

Жёны

В главе 6, стихе 8 (Песни песней) упоминаются «шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц» [(ср. в 3-й книге Царств: «у него было семьсот жен-цариц и триста наложниц» (3 Цар 11:3 – пер. авт.)]. В главе 3, стихах 6–11 воспевается брак Соломона с одной из них. Невеста появляется из пустыни и пахнет ладаном и миррой (Песн 3:6) – благовониями, которые привозили из Южной Аравии сабейские караваны. Вероятна аллюзия на легенду о визите сабейской царицы («царицы Савской»). Правда, женой Соломона она становится не в библейском рассказе (3 Цар 10), а в более поздних источниках: средневековом «Алфавите Бен-Сиры», легендах йеменских евреев, эфиопской и исламской традициях; в европейском искусстве эпохи Возрождения царица Савская тоже иногда изображается как невеста Соломона. Однако не исключено, что легенда о браке Соломона и царицы Савской в устной форме бытовала уже в древности и была известна автору (подробнее: Эйделькинд. 2015. C. 453–454, 459–460).

Поэт

Заглавие «Песнь песней Соломона» отсылает к образу Соломона-поэта. Согласно стиху 3 Цар 5:12 (в синодальном переводе Библии – 3 Цар 4:32), Соломон сочинил 3 тыс. афоризмов («притчей») и 1005 песен. Ему традиционно приписываются два канонических псалма (Пс 71/72 и 126/127), книги Притчей, Екклесиаста и Премудрости Соломона, а также «Псалмы Соломона», «Оды Соломона» и «Завещание Соломона». Все эти тексты, как и Песнь песней, фактически анонимны. Одни из них (например, «Завещание Соломона») написаны от лица Соломона; другие (например, Притчи) приписаны Соломону задним числом: их заглавия, упоминающие Соломона, добавлены редакторами-переписчиками.

Кто озаглавил Песнь песней, приписав её Соломону, сказать трудно. Можно себе представить, что заглавие принадлежит самому поэту, сочинившему все стихотворения книги. Возможно также, что поэтов было несколько, причём один из них выступил в качестве составителя сборника и озаглавил его. Наконец, заглавие могло быть добавлено позднее. Так или иначе, название «Песнь песней Соломона» попало в русло традиции, изображающей Соломона поэтом и автором многих книг.

Превращение персонажа в «автора» кажется парадоксальным, но точно так же, например, книга об Ионе стала книгой пророка Ионы и попала в корпус малых пророков – как если бы Иона сам написал о собственных странствиях. Многие другие книги Библии традиционно носят имена своих героев: книги Иова, Иисуса Навина, Руфи, Есфири – это не книги, написанные Иовом, Иисусом Навином, Руфью и Есфирью, а книги, рассказывающие об этих персонажах. «Для нашего сознания это представляется странным, смутным, неотчётливым; только в порядке авангардистской провокации Маяковский мог написать трагедию "Владимир Маяковский" ("Заглавие было не именем сочинителя, а фамилией содержанья"). Но для сознания, определившего передачу и фиксацию библейских текстов, это самая естественная вещь на свете. Кто писал про Иисуса Навина? Наверное, он сам и писал, отвечала традиция; впрочем, дело не в том, кто писал, дело в предмете. Иначе говоря, имя, приданное книге, – в принципе не "имя сочинителя", но имя "содержания", имя самого предмета» (Аверинцев. 1996. C. 79–80).

Идеализация и ирония

Итак, Соломон Песни песней живёт в прекрасном дворце (Песн 1:4), имея роскошное ложе из кедра, серебра, золота и пурпура, а вокруг ложа – охрану из лучших воинов (Песн 3:7–10). В его гареме – 60 цариц и 80 наложниц (Песн 6:8). К нему из пустыни прибывает невеста, окутанная ароматом мирры и ладана (Песн 3:6). Наконец, у него есть огромный виноградник (Песн 8:11). Всё это отсылает к представлению об эпохе Соломона как о золотом веке, когда «иудеи и израильтяне, бесчисленные, как песок морской, ели, пили и веселились» (3 Цар 4:20 – пер. авт.).

Многие учёные отмечают в Песни песней ностальгию по золотому веку Соломона (например, Landy. 2011. P. 10). Райский сад в центре книги, идеализированный сельский ландшафт, противостоящий мрачному и опасному городу, и двор Соломона – различные образы поэтической утопии (Müller. 1992. S. 3–4; 1997. S. 561–562). Однако другие считают, что Соломон в Песни песней изображён скорее иронически, даже сатирически (Heinevetter. 1988. S. 113; Zakovitch. 2004. S. 173–174; 2019. P. 11–12; Schellenberg. 2020.). Здесь эти исследователи близки к точке зрения Г. Эвальда, Э. Ренана и других комментаторов 19 в., для которых Соломон – отрицательный персонаж книги.

Вероятно, обе точки зрения частично правильны. Отношение к Соломону не одинаково во всех стихотворениях Песни песней, а колеблется между идеализацией и иронией. Так, в главе 8, стихах 11–12 преобладает ирония, а в главе 3, стихах 6–11 – скорее ностальгия и идеализация. Нужно учесть, что стихи 6–11 – одни из немногих стихотворений Песни песней, где герои – жених и невеста (а не любовники, как, например, в Песн 1:4–5, 2:8-17, 3:1–5 и др.). В ритуалах и фольклоре многих народов жених и невеста уподобляются царю и царице, и это, конечно, служит их прославлению, а не высмеиванию.

Таким образом, соотношение между поэтическим миром Песни песней и миром легенд о золотом веке Соломона всё время меняется: они то сближаются вплоть до отождествления, то противостоят друг другу.