Лун-нюй (龙女, пиньинь lóngnǚ – драконья дева, дева-дракон, дочь царя драконов; от санскр. नागकन्या – девушка-нага), персонаж пантеона китайского буддизма. В Китае формирование комплекса религиозных представлений о Лун-нюй происходило, с одной стороны, в русле индо-буддийской традиции, с другой стороны – под влиянием бытовавших в Китае автохтонных представлений о женских духах и божествах водной стихии, связанных с культом царя драконов Лун-вана (龙王).

Жизнеописание Лун-нюй в «Лотосовой сутре»

Что касается собственно буддийских представлений о Лун-нюй, то её жизнеописание изложено в «Лотосовой сутре» («Мяофа ляньхуа цзин», кит. 妙法莲华经, или сокращённо «Фахуа цзин», кит. 法华经). Эпизод с Лун-нюй фигурирует в 12-й главе «Девадатта» (提婆达多) версии перевода сутры на китайский язык, выполненной Кумарадживой. Именно этот вариант, содержащий рассказ о Лун-нюй и обретении ей пробуждения (бодхи), стал каноническим в странах распространения дальневосточной махаяны.

Гуаньинь со спутниками Шаньцай и Лун-нюй. Монастырь Шэншоу-сы (бывший Тяньлун-сы) провинция Шаньси (Китай). 2015.Гуаньинь со спутниками Шаньцай и Лун-нюй. Монастырь Шэншоу-сы (бывший Тяньлун-сы) провинция Шаньси (Китай). 2015.Согласно тексту «Лотосовой сутры», бодхисаттва Манджушри проповедовал дхарму в океане. Среди прочих его проповедь услышала восьмилетняя Лун-нюй – дочь царя драконов Сагары (в китайской традиции Лун-вана). Несмотря на юный возраст, она всем сердцем восприняла учение Будды и, по словам Манджушри, была вполне готова к окончательному достижению пробуждения. Бодхисаттва Праджнякута (санскр. प्रज्ञाकूट – вершина мудрости; Чжицзи пуса, кит. 智积菩萨) усомнился в этом, приведя в качестве примера опыт самого Будды Шакьямуни, которому удалось достичь пробуждения лишь ценой свершения духовных подвигов в течение бесчисленного количества перерождений. Когда же Лун-нюй волшебным образом явилась перед собранием на горе Гридхракута и сообщила о своей готовности немедленно достичь пробуждения, ученик Будды Шарипутра обратился к ней с речью, в которой утверждал, что тело женщины не может являться вместилищем учения Будды, а кроме того, путь к достижению состояния пробуждения требует совершения благих деяний и накопления религиозных заслуг на протяжение неисчислимых кальп. Тогда Лун-нюй преподнесла Будде драгоценную жемчужину стоимостью в «трёхтысячный великий тысячный мир» (三千大千世界) и объявила, что ещё быстрее, чем Будда принял из её рук драгоценность, она обретёт окончательное пробуждение и станет буддой. После этого Лун-нюй обратилась в юношу и удалилась в «Южный Мир без замутнений» (南方无垢世界), где достигла пробуждения и, обретя состояние Будды, начала проповедовать Дхарму живым существам.

История Лун-нюй из «Лотосовой сутры» дана в продолжение проповеди Будды, утверждавшего, что любой, даже такой негодяй, как его двоюродный брат Девадатта, способен достичь окончательного пробуждения. Буддийский образ Лун-нюй удостоверяет, что пол, возраст и даже класс живого существа не имеет значения при оценке качеств личности и её духовного потенциала. Тем не менее существенно и то, что фигура Лун-нюй дана в контексте спора бодхисаттв о возможности для существа женского пола быстро обрести состояние будды. Для достижения этой цели Лун-нюй вынуждена совершить определённую последовательность действий: она преображается в юношу, а затем удаляется в особую обитель – сотворённый мистическим образом собственный мир-лока, где и становится буддой.

В целом Лун-нюй в своей буддийской ипостаси воспринимается как божественная охранительница буддийского учения и в этом качестве именуется бодхисаттвой (龙女菩萨). Её превращение в юношу не уникально, но стоит в ряду многочисленных трансформаций женских образов бодхисаттв в текстах буддизма махаяны.

Лун-нюй в китайской литературной традиции

В Китае образ Лун-нюй со временем стал трансформироваться под воздействием народных верований и даосской религии, впитав в себя черты, свойственные женским бессмертным божествам водной стихии. Этот процесс отражён в новеллах сяошо, а также текстах в жанре шаньшу («книг, наставляющих добру») – в частности, в сочинениях в жанре баоцзюань («драгоценные свитки», песенно-повествовательная популярная литература проповеднического характера). Ранние новеллы, в которых повествуется о Лун-нюй, по большей части входили в утраченные сборники сяошо и сохранились благодаря антологии «Обширные записи годов Тайпин» (太平广记), составленной в 10 в.

В ряде текстов, таких как «Цзюйминго» (俱名国) из буддийской энциклопедии «Собрание жемчужин из сада Учения [Будды]» (法苑珠林, 668) монаха Ши Даоши (释道世, ум. 683), Лун-нюй предстаёт в своей ипостаси буддийской подвижницы-оборотня, предающейся аскезе, прощающей обидчиков и неустанно совершенствующейся в стремлении обрести человеческое рождение. В новелле «Наставник Фэй Цзи» (费鸡师) Вэй Сюаня (韦绚, 801 – после 866) из сборника «Праздные беседы в ставке командующего» (戎幕闲谈) Лун-нюй является в образе наделённой чудесными свойствами змеи, а всем причинившим ей вред грозит неминуемая гибель.

В светской литературе Китая наиболее ранние описания Лун-нюй, способной принимать человеческий облик, содержатся в новелле «Пещера озера Тайху» (震泽洞) из сборника «Записи о четырёх мужах, живших при Лян» (梁四公记) автора Чжан Юэ (张悦, 667–731). Приведённые там сведения о девах-драконах весьма скупы, однако эти существа характеризуются как сметливые, хозяйственные и не чуждые благодарности.

Подробное описание Лун-нюй, способной принимать человеческий вид, впервые даётся в легенде из новеллы «Лю И вручает послание» (柳毅传书) литератора Ли Чаовэя (李朝威, последняя четверть 8 в. – 1-я половина 9 в.). Это произведение входило в рано утраченный сборник Чэнь Ханя (陈翰) («Собрание услышанного о странном», 异闻集). Герой повествования Лю И (柳毅), провалившийся на столичных экзаменах студент, возвращаясь домой, сбивается с дороги. На пути он встречает Лун-нюй – младшую дочь дракона-повелителя озера Дунтин (洞庭龙君). Будучи отданной в жёны непутёвому среднему сыну владыки реки Цзинчуань (泾川), она была изгнана свёкром и свекровью в пустынное место. Студент соглашается передать её отцу письмо, в котором она рассказывает о своей печальной участи. Лю И осуществил путешествие в подводную обитель драконов и выполнил просьбу Лун-нюй. Вызволение Лун-нюй завершается победой и пирами. Лю И, сполна явив свои качества истинного конфуцианского мужа, в конце концов женится на дочери странствующего даоса, а через год узнаёт, что его супруга и есть Лун-нюй. В благодарность за спасение она открывает ему секрет бессмертия. Он же, овладев волшебным даосским искусством, в свою очередь, передаёт своему двоюродному брату Сюэ Гу (薛嘏) пилюли долголетия. В этом предании не только описывается прелестный облик и чудесные одеяния Лун-нюй, но и показаны кротость её нрава, изысканность манер, верность своей клятве, благодарность и преданность мужу. Сюжет о сочетании Лун-нюй браком с простым смертным распространился в эпоху Тан (618–907), но особую популярность приобрёл в эпоху Сун (960–1279), когда предание о Лун-нюй вошло в репертуар уличных сказителей.

В целом для народной традиции Китая характерно представление не об одной, а сразу о трёх Лун-нюй – дочерях царя драконов Лун-вана. В частности, именно три сестры Лун-нюй фигурируют в некоторых версиях легенды о происхождении причудливого ландшафта Гуйлиня на юге Китая. Гуаньинь и ее помощники Лун-нюй и Шаньцай. Китай. Ок. 1662–1722. Музей Бенаки, Греция.Гуаньинь и ее помощники Лун-нюй и Шаньцай. Китай. Ок. 1662–1722. Музей Бенаки, Греция.В ней народные представления о драконах переплетаются с буддийскими мотивами самопожертвования и сострадания под водительством волшебной силы бодхисаттвы Гуань-инь (Гуань-ши-инь). В сказках и народных преданиях они получают известность как Три госпожи Лун-нюй (龙女三娘) – дочери царя драконов Восточного моря Ао Гуана (敖广).

Также образ Драконьей Девы стал источником вдохновения для авторов юаньских драм цзацзюй. Одно из самых известных произведений этого жанра – «Студент Чжан варит море у острова Шамэнь» (沙门岛张生煮海) драматурга Ли Хаогу (李好古, ум. около 1330). Золотой Отрок (Цзинь-тун 金童) и Нефритовая Дева (Юй-нюй 玉女) из свиты бессмертных сосланы в мир людей за свои прегрешения. Возродившись в облике дочери дракона – повелителя Восточного моря и сюцая Чжан Юя (张羽), они мечтают пожениться. Лун-нюй принимает облик бессмертной феи Мао-нюй (毛女) и снабжает возлюбленного волшебными предметами для кипячения моря. Лун-вану Восточного моря не остаётся ничего другого, как отдать дочь за Чжан Юя. В конце они принимают прежний облик и возвращаются в страну небожителей.

Среди значительно более поздних книг в жанрах шаньшу и баоцзюань – «Полное повествование о [пребывании бодхисаттвы] Гуань-инь в Южном море» (南海观音全传) минского литератора Чжу Динчэня (朱鼎臣). Представляя собой жанр шэньмо сяошо («повествования о духах и бесах» 神魔小说), текст наполнен эпизодами фантастического свойства. Фигура Лун-нюй появляется лишь в 18-й главе в истории бодхисаттвы Шаньцая (Судханы). Бодхисаттва Гуань-инь отправляет Шаньцая вызволять из рыбацких сетей одного из сыновей дракона – повелителя Восточного моря. В знак благодарности его дочь Лун-нюй подносит Гуань-инь драгоценную жемчужину, становится её ученицей и постоянной спутницей.

Другой важный текст, в котором история Лун-нюй излагается в буддийском ключе, – «Драгоценный свиток о Шаньцае и дочери дракона» (善财龙女宝卷), датируемый 18–19 вв. В нём образ Лун-нюй тесно переплетён с историей спутника Гуань-инь – Шаньцаем. В одном из своих земных воплощений Шаньцай подвизается в самосовершенствовании под именем Чэнь Лянь. Он спасает змею-оборотня из заточения, и та грозится проглотить Чэнь Ляня, объясняя это тем, что плата злом за добро – обычное явление в мире людей. От угрозы быть съеденным его спасает бодхисаттва Гуань-инь в облике прекрасной девушки. Поверженная змея, исполняя наказ Гуань-инь, отвращается от дурных дел, после семи лет совершенствования преображается в Лун-нюй и присоединяется к Гуань-инь и Шаньцаю.

С точки зрения буддийской сотериологии они олицетворяют собой два противоположных взгляда на достижение пробуждения. Шаньцай достигает своей цели тяжёлым путём странствий и опасных испытаний. Его постепенное продвижение к окончательному прозрению нашло отражение в «Пятидесяти трёх хождениях [Шаньцая]» (五十三参) – историях его странствий в поисках наставников (составляют основной сюжет «Гандавьюха-сутры»). В то же время Лун-нюй представляет собой «быстрый путь» обретения состояния будды с опорой на собственные силы и «свидетельство Будды».

Роль в пантеоне и иконография

В китайской буддийской иконографии вокруг изображений Лун-нюй сложился собственный канон. Обычно Лун-нюй предстаёт в роли спутницы бодхисаттвы Авалокитешвары. Она стоит по правую руку от центральной фигуры бодхисаттвы и составляет пару с отроком Шаньцаем, который изображается слева. Авалокитешвара в этом случае часто предстаёт в своих женских ипостасях (Бодхисаттва Гуань-инь-Чадоподательница 送子观音, Бодхисаттва В Белом Одеянии 白衣大士).

Преображение Лун-нюй в юношу, описанное в «Лотосовой сутре», никак не отразилось на иконографии этого божества: её всегда изображают в женском облике – в виде девочки-подростка или прекрасной девушки. Также не отмечено признаков её принадлежности к змеям-нагам (в китайской интерпретации – драконам-лун). Вероятно, здесь имеет место синтез буддийской традиции с характерными для китайского мифологического сознания представлениями о женских божествах водной стихии, а также соответствующими даосскими культами.

Лун-нюй воплощает «мгновенный способ пробуждения» – концепт, чрезвычайно существенный для дальневосточного буддизма. Вместе с тем её образ не получил сколько-нибудь серьёзной популярности среди верующих. В рамках народного культа, в противоположность «парному» ей Щаньцаю, у Лун-нюй не наблюдается каких-либо специфических функций божества. Не сложилось и особых форм её почитания: поклонение Лун-нюй совершается в рамках культа Гуань-инь. Изображения Лун-нюй характерны исключительно для буддийских храмов, они не встречаются в даосских обителях (за исключением специальных залов, посвящённых Гуань-инь), а также в храмах народной религии, посвящённых Лун-вану. К буддийской ипостаси Лун-нюй обращаются как последователи Будды, так и приверженцы даосизма и народной религии.

В современном Китае образ Лун-нюй остаётся довольно популярным. По мотивам истории о Лю И продолжают ставиться пьесы китайского театра сицюй (戏曲). Особенно популярен образ Лун-нюй в гуандунской музыкальной драме юэцзюй (粤剧) и шаосинском театре юэцзюй (越剧). В 1963 г. в прокат вышел гонконгский музыкальный художественный фильм «Третья барышня Лун-нюй» (龙女三娘) режиссёра Ли Те (李铁). В 2020 г. вышел 26-серийный анимационный фильм «Чудесная история Лю И» (柳毅传奇) режиссёра Цзян Дайлу (姜岱鲁), созданный по мотивам предания о Лун-нюй.