Кызылба́ши (тюрк. «красноголовые», от цвета головного убора; перс. قزلباش), союз племён (оймак) исламизированных огузов-туркоманов, расселившихся от Малой Азии через Сирию до Иранского нагорья. Обозначение первоначально относилось к разнородным племенным группам, названия которых восходят к топонимам Ближнего Востока (шамлу, румлу, устаджлу) и этнонимам эпохи сельджуков (текелю, афшары, агачери и дулкадыр – последние в арабизированной форме «каджар» и «зу-ль-кадар»). К этому ядру позднее присоединились родоплеменные объединения (иляты) – как огузские (туркман, варсак, бахарлу), так и западноиранские (талыши, горцы Караджадага, отдельные роды курдов и луров).

В середине – конце 14 в. шейхи тариката сафавийя в Ардебиле – Садр ад-Дин Муса и Ала-ад-Дин Хваджа-Али – значительно расширили зону своего влияния за счёт огузов-туркоманов Иранского (Южного) Азербайджана. Согласно агиографическому преданию, ключевую роль в этом сыграло то, что после битвы при Анкаре в 1402 г. Тимур привёл к шейху Ала-ад-Дину Хваджа-Али многочисленных пленников из эмиратов Теке, Хамид и Караман на юге Анатолийского плоскогорья (якобы 30 тыс. человек, в значительной части из туркоманского племени текелю). Освобождённые по заступничеству Ала-ад-Дина пленники примкнули к его мюридам: часть из них осталась в его распоряжении (составив ядро оймака румлу), а большинство вернулось на родину (в Хамид и Караман), распространяя там его тарикат.

В середине 15 в. военизированная корпорация суфиев Ардебиля послужила ударной силой в борьбе шейхов тариката сафавийя Султан-Джунайда и Султан-Хайдара против суннитских династий – Ак-Коюнлу, Дербенди и Османов – и христианских царств и народностей Кавказа (прежде всего Грузии) и Трапезундской империи. Набеги суфиев на Дагестан привели к столкновению с ширваншахами, в котором оба шейха потерпели поражение. В 1487 г., согласно преданию, Султан-Хайдару явился во сне Али ибн Аби Талиб, который предписал ему ношение «Хайдарова венца» (тадж-и хайдари) – шерстяной шапки с 12 пурпурными клиньями (тарк) и маковкой – по числу почитаемых иснаашаритами Алидов и в честь пророка Мухаммеда.

Кызылбаши в Иране

Под началом сына Хайдара и внука Джунайда, Исмаила (Исмаил I), кызылбаши в 1500–1503 гг., опустошив Ширван, овладели всем Иранским Азербайджаном. После Чалдыранского сражения 1514 г. им удалось укрепить свою самостоятельность от Исмаила. При его сыне Тахмаспе I они безраздельно властвовали в державе Сефевидов, противоборствуя между собой, – явление, которое персоязычные первоисточники 16–17 вв. описывают как «обособленность и дух оймакства» (та‘ассуб-и оймакийат).

Находясь под формальным руководством «верховного заместителя» (халифат ал-хулафа), которому подчинялись «заместители» (халифа), а через них – «старцы» (пира), члены кызылбашских оймаков как послушники (мурид) царствующей династии должны были соблюдать этику «суфийства» (перс. суфигари), которая на практике означала военную дисциплину и повиновение вышестоящим (отсюда антоним – несуфийское поведение, перс. насуфигари – предательское и бунтарское настроение, которое могло караться смертью). Как военная знать («люди меча») они противопоставляли себя оседлым персам («таджикам») – чиновникам («люди пера») и податным райя. Из их среды на протяжении 16 в. назначался главнокомандующий вооружёнными силами – эмир эмиров (амир ал-умара), который одновременно выступал как доверенное лицо (вакил) шаха.

Попытки Исмаила и Тахмаспа уравновесить соотношение разных этнических групп в администрации назначением на этот пост персов натолкнулись на яростное сопротивление. Наиболее высокопоставленным из воспитателей (лала) при царевичах (шахзадэ, при Тахмаспе их насчитывалось 12) считался атабек, который, управляя Хорасаном из Герата вместе с престолонаследником, следил за его воспитанием как государственного мужа и обучением как воина – всадника и лучника. В персидских источниках нередки обозначения раннесефевидского государства как «кызылбашских земель (каламрау), державы (даулат), царства (мамлакат)», а его государей – как «кызылбашских падишахов».

Территория Иранского нагорья распределялась на правах условно-служебного землевладения (тиюль) между главами (ханами, эмирами и беками/султанами) оймаков (за исключением неудобных для кочевого хозяйства Гиляна и Мазендерана), которые вытесняли коренное население с мест его обитания, а сами обосновывались в тех или иных «царствах» (мамалик) как полузависимые владетели, окружённые собственной дружиной и двором, воспроизводя здесь столичную систему управления, творя суд и расправу над оседлым и кочевым населением и поглощая значительную долю налоговых поступлений на месте. Так, вожди оймака зуль-кадар контролировали Фарс и Керман из Шираза, где содержали дворец, не уступавший по роскоши шахскому. Ханы поставляли в общеиранскую рать конные ополчения тяжеловооружённых соплеменников, которые, облачённые в латный доспех, с луком, копьём, мечом, кинжалом и секирой, заменяя тадж закрытым шлемом, пользовались кличем: «Я – жертва за тебя, мой пир, я – милостыня за тебя, мой наставник».

Ставленник афшаров Исмаил II своим запретом всенародно проклинать первых халифов пробудил опасения перед возможным суннитско-шиитским сближением у придворных, которые, свергнув и убив его, возвели на трон его старшего брата, полуслепого Мухаммада Худабанду. В 1579 г. ханы оймаков, устранив главную жену Худабанды, влиянию которой он полностью подчинялся, фактически разделили державу между собой по соглашению. Несмотря на ограничение могущества кызылбашей при Аббасе I, они и после него остались одной из наиболее влиятельных групп элиты, руководя корпусом кавалерии курчи (во главе с курчибаши) и соперничая с кавказскими гулямами. Из афшаров и каджаров вышли шахские династии, сменившие Сефевидов.

Кызылбаши в Турции

На Малоазиатском нагорье кызылбашами называют туркмен (собственно – туркоманов) провинций (илей) Элязыг, Сивас и Анкара и курдов илей Тунджели, Малатья, Бингёль, Эрзинджан и Битлис (самоназвание – алеви), которые тайно исповедуют крайний шиизм (близкий к учению нусейритов в Сирии и секты тахтаджи в Киликии) с пережитками христианства. Название воспринято в связи с неоднократными восстаниями против Османской империи в 16 – начале 17 вв., которые зачастую вдохновляли агенты Сефевидов. Существуют точки зрения, производящие их от крайних шиитских течений домонгольской эпохи, в символике которых играл важную роль красный цвет.

Позднее авторитет верховных глав секты, рассматривавшихся единоверцами как наместники Божии, отчасти признавался Османской империей. В частности, один из них, пир, проживавший в текке близ Сиваса, которому подчинялись «заместители» (халифе) и старейшины, или «деды» (деде), причислялся к наставникам бекташии.

Не соблюдая предписаний ислама относительно омовения, намаза, воздержания от спиртного и поста в рамадан, алеви-кызылбаши постятся в первый лунный месяц мусульманского календаря – мухаррам, оплакивая гибель Хасана и Хусейна. Они поклоняются Али как воплощению единого в трёх лицах Аллаха, который ранее проявлялся в Моисее, Давиде и Иисусе Христе и правит миром через 5 ангелов, 12 служителей и 40 святых. Почитаются деревья, солнце, луна и источники рек.

Центральный элемент ритуала – ночной «обряд схода» (джем аини), когда под аккомпанемент музыкальных инструментов и при светильниках происходит освящение воды, которую затем распределяют по домохозяйствам. Одновременно совершаются публичная исповедь, наложение покаяний, отпущение прегрешений и освящение хлеба и вина, которые затем раздаются присутствующим.

Кызылбаши сохранили заметные пережитки христианства. Отмечаются общие праздники с Армянской апостольской церковью – Пасха и Сурб Саркис (День святого Саркиса). Поклонением окружена Дева Мария. Разводы не дозволяются.

Кызылбаши в Афганистане

При Ахмад-шахе Дуррани кызылбаши (кизилбаши) – персоязычные (реже – тюркоязычные) шииты, потомки гарнизонов, оставленных в 1738 г. Надир-шахом Афшаром во время его похода против Великих Моголов, преимущественно в Кабуле и окрестностях, а также в высокогорных долинах Фолади на западной окраине Хазараджата – составили, наряду с таджиками и хиндустанцами, основную массу средних городских слоёв (оценки численности – от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч). В 19–20 вв. они участвовали в политической жизни Кабула, сохраняя обособленность от суннитского большинства, а в Герате, напротив, слились с торгово-ремесленными кругами.

В литературе ориентализма образ кызылбашей отразил авантюрный роман Джеймса Фрэзера «Кизилбаш – повесть о Хорасане» (3 т., Лондон, 1828).