Кнёбль Во́льфганг (Wolfgang Knöbl) (род. 11.6.1963, Бургхаузен, Бавария), немецкий социолог, ведущий социальный теоретик современной Германии, известный своими исследованиями в области социологической теории, политической и исторической социологии, а также социологии насилия и теории модернизации.

Автор 6 и редактор 9 книг. Опубликовал свыше 40 статей в рецензируемых журналах и свыше 65 глав в коллективных монографиях. Сочинения В. Кнёбля переведены на английский, испанский, китайский, португальский, чешский и русский языки. Достижения и признание: C 2014 г. ординарный член Берлинско-Бранденбургской академии наук. Соиздатель серии «Теория и общество» (издательство Campus). Также является соиздателем журнала Archives Européennes de Sociologie/European Journal of Sociology.

После окончания гимназии в Альтэттинге учился в Университете Абердина и Университете Эрлангена – Нюрнберга, где изучал социологию, современную историю и политологию. В 1990 г. получил степень магистра социологии. В 1990–2002 гг. являлся научным сотрудником и научным ассистентом Института североамериканских исследований имени Джона Ф. Кеннеди Свободного университета Берлина. Первую докторскую диссертацию на тему сравнительно-исторической социологии полиции защитил в 1995 г. в Свободном университете Берлина под научным руководством Х. Йоаса. У него же габилитировался с диссертацией по теории модернизации (2000). Профессор социологии Университета Гёттингена (2002–2015). В 2015 г. сменил Я. Ф. Реемтсму на посту директора Гамбургского института социальных исследований.

Приглашался в качестве Theodor Heuss Lecturer в Новую школу социальных исследований в Нью-Йорке. Занимал DAAD-кафедру германских и европейских исследований Университета Торонто. В качестве приглашённого научного cотрудника работал в Институте передовых исследований Университета Фрайбурга и в Коллегиуме имени М. Вебера Университета Эрфурта.

По собственному признанию Кнёбля, в процессе становления он испытал влияние англо-американской исторической социологии и отдельных её представителей (Э. Гидденса, М. Манна, Дж. А. Холла) (Knöbl. 2018. C. 330). В своих трудах учёный соединяет систематический интерес к историческим феноменам (полиция, война и насилие) с социально-теоретической проблематикой (социологическая теория, теория модернизации). Примером такого подхода служит уже первая его крупная работа – «Полиция и господство в процессе модернизации: образование государства и внутренняя безопасность в Пруссии, Англии и Америке (1700–1914)» (1998). Исходным для постановки вопроса является констатация того, что, начиная с классиков дисциплины, социология постоянно говорит о «государственной монополии на насилие», но при этом мало интересуется фактическими процессами возникновения этой монополии в странах с сильно отличной общественно-политической ситуацией. Исследования В. Кнёбля позволяют более критически оценить представления теории модернизации о единстве этого развития в гетерогенных культурных регионах. В частности, его работа по сравнительно-исторической реконструкции генезиса аппарата насилия предлагает ответы на значимые для социологии господства вопросы: в чём различие институциональной логики полиции и армии? Когда и каким образом эти институты разошлись в рамках модерного государства и т. д.

Другое важное содержательное ядро исследований учёного – эмпирически наполненная нормативная теория модерна, понимаемая как критика теорий модернизации в их классической и актуальной форме. Здесь основные усилия направлены на выявление их апорий и поиск макросоциологических альтернатив. Кнёбль показывает, что с момента своего возникновения в 1950-х гг. теория модернизации представляла собой тип концептуализации, претендовавший на макросоциологическое описание и объяснение социальных изменений. Однако после двадцати лет доминирования в западных социальных науках он утратил влияние и даже считался «отжившим». Но уже в конце 1980-х гг. произошёл своеобразный ренессанс модернизационных нарративов, прежде всего в результате политических процессов в контексте крушения мировой системы социализма, а также в связи с экономическим возвышением ряда азиатских стран. Эти изменения стали серьёзным вызовом для нового поколения теоретиков модернизации, предложивших собственные концепты. Для Кнёбля и предыдущие, и нынешние версии теории модернизации являются проблематичными, т. к. не могут преодолеть принципиальную дихотомию «модерн – традиция», игнорируют конститутивную роль войны и организованного насилия в генезисе самого западного модерна, а также не способны предложить адекватный концептуальный аппарат для объяснения возникновения различных политических режимов (от идеократического тоталитаризма до либеральной демократии). При этом наиболее интересными вариантами выхода из модернизационно-теоретического тупика социолог считает подходы Ш. Айзенштадта, М. Манна и Й. Арнасона.

Критически анализируя актуальные социальные теории, Кнёбль подчёркивает значимость для макросоциологии подходов в духе глобальной истории. Он считает серьёзным упущением то обстоятельство, что в дизайне многих сравнительно-социологических исследований модерна не учитываются такие феномены, как контингентность процессов развития и культурный трансфер между регионами мира. Опираясь на изучение модернизационного опыта США, Китая и Глобального Юга, исследователь выявляет специфику европейского модерна. Одновременно он пытается сформулировать методологические принципы для актуального и при этом исторически фундированного макросоциологического описания. Конкретно он настаивает на том, что содержательные достижения «мировой» или «глобальной истории» способны поколебать традиционные взгляды социологии на протекание социальных процессов на больших пространствах и тем самым поставить под вопрос представления об особой роли Европы в мировой истории. Отсюда вытекает идея Кнёбля о «контингентности модерна», связанная с содержательно ясным эмпирическим тезисом: возникновение европейского или американского вариантов современности является следствием ряда контингентных обстоятельств. Соответственно традиционная макросоциология в духе М. Вебера оказывается здесь перед новыми вызовами, ответить на которые можно лишь путём выхода за пределы дисциплины.

Ещё одной значимой темой, сквозной для всего творчества Кнёбля и его учителя и соавтора Х. Йоаса, является роль войны в генезисе модерна. Они исходят из констатации того, что, несмотря на влияние на социальное развитие, включая историю идей, война редко становится предметом социально-теоретической рефлексии. Реконструируя историю социальной теории от Ренессанса до 20 в., социологи приходят к выводу, что значительная часть влиятельных концепций модерна обходит проблему войны и структурного насилия в целом. На их взгляд, подобная склонность многих социальных учёных вытеснять насильственные практики из нормативных самоописаний современности препятствует адекватному социологическому пониманию эпохи.

Насилию посвящена и последняя книга исследователя, написанная вместе с Т. Хёбелем. В ней это явление понимается, с одной стороны, как привычный социальный феномен, а с другой – как важный индикатор, по которому страны сильно различаются. Например, в западных обществах насилие вытесняется на периферию как экзотика или рецидив прошлого. Это отражается и на социальных науках, которые испытывают значительные трудности при объяснении данного феномена. В отличие от социологических моделей, эвристически ориентирующихся на мотивы акторов, динамику их взаимодействий или на констелляцию общественных условий, В. Кнёбль с соавтором предлагают обратиться к процессуальным моделям объяснения. Здесь оптика направлена на процессуальность самого насилия, что придаёт новый методологический импульс научным исследованиям данного феномена. В рамках процессуального концепта причинности каузальность проявляется во временном измерении, последовательности и частотности событий. Процессуальное объяснение, включая анализ темпоральности, выступает в качестве альтернативы привычным ситуационным и статистическим моделям. В рамках этого подхода насилие не просто понимается как социальный процесс, но подчёркивается различие темпоральностей у различных вовлечённых в него персон, групп и институтов. Поэтому подходящей формой объяснения являются нарративы, которые описывают протекание процессов во времени, допускают вариативность и тематизируют каузальность как конструкт, зависящий от перспективы наблюдателя.