Федеральное вмешательство в России. С учётом зарубежного опыта надо признать, что ни Конституция РФ, ни действующее федеральное законодательство не предусматривают не только каких-либо институтов в сфере конституционно–правовой ответственности со стороны субъектов Федерации, в решениях и действиях которых имеет место конституционный деликт, но и правовых механизмов, представляющих собой основу федерального вмешательства (интервенции) как одной из санкционных форм, имеющихся в распоряжении государства, необходимого прежде всего для того, чтобы восстановить в полном объёме нарушенные конституционные права и обязанности всех тех, кто является «субъектом» отношений.

Несмотря на существующий пробел, в науке конституционного права среди наиболее типичных нарушений федерального законодательства субъектами Федерации, характерных для начального этапа постсоветского периода государственного строительства, известного как «парад суверенитетов», выделяются следующие:

• установление права, нередко вопреки решениям федеральных органов государственной власти, самостоятельно определять региональную политику в области экономического, социального, культурного развития, национальных отношений, использования природных богатств;

• закрепление в региональных актах права заключать и ратифицировать международные договоры и соглашения, права на участие в международных отношениях с нарушением требований федерального законодательства;

• нарушение структуры исполнительных органов власти и фактическое переподчинение региональных подразделений федеральных институтов;

• нарушение федеративного единства хозяйственно–экономического и бюджетного пространства, установление препятствий движению финансовых и материальных ресурсов;

• провозглашение исключительного права собственности субъекта на недра и полезные ископаемые, сконцентрированные на его территории;

• нарушение конституционных положений о единстве правового статуса гражданина РФ вне зависимости от его непосредственного нахождения в пределах соответствующего субъекта;

• нарушение принципов и норм избирательного права, выражающееся в установлении цензов пассивного избирательного права (оседлости, языкового, возрастного, гендерного), не предусмотренных Конституцией и федеральным законодательством (Барциц И. Н. Правовое пространство России. Москва, 2000. С. 409).

Многие из перечисленных нарушений, в той либо иной степени подпадавшие под определение конституционного деликта и спровоцировавшие введение на территории одного из субъектов Федерации режима федерального вмешательства (интервенции), известного как первая и вторая Чеченская война, к настоящему времени приведены в соответствие с положениями Конституции (1993) и федерального законодательства, поэтому не могут служить основанием конституционно-правовой ответственности, что свидетельствует не только о нормализации внутриполитической обстановки в Российской Федерации, но и о её реальной стабилизации.