«Духо́вные скре́пы», распространённое устойчивое выражение, вошедшее в современную публичную риторику в результате его употребления Президентом РФ Путиным В. В. впервые в Послании Федеральному Собранию (2012): «...мне больно сегодня об этом говорить, но сказать я об этом обязан. Сегодня российское общество испытывает явный дефицит духовных скреп: милосердия, сочувствия, сострадания друг другу, поддержки и взаимопомощи – дефицит того, что всегда, во все времена исторические делало нас крепче, сильнее, чем мы всегда гордились».

Само словосочетание «духовные скрепы», обладающее большой смысловой ёмкостью, сразу стало широкоупотребительным, причём разные по убеждениям акторы политической публицистики стали наполнять его содержанием, часто весьма далёким от первоначального, данного президентом, – «милосердия, сочувствия, сострадания друг другу, поддержки и взаимопомощи». Так, в патриотических и консервативных кругах его лексическое значение стало трактоваться как вообще нематериальные ценности, объединяющие народы России в единый державный общественный союз и выступающие духовным основанием для развития страны, и включает понятия: «Родина», «государство», «народ», «история», «русский язык», «литература», «семья», «Пасха», «Великая Победа» и др. Термин попал в активное общественно-политическое употребление (патриарх Московский и всея Руси Кирилл, Председатель Конституционного Суда РФ В. Д. Зорькин, вице-спикер Государственной Думы П. О. Толстой и др.). Состоялись Международный фестиваль короткометражного документального кино «12 Духовных скреп» (2014), выставка молодых художников «Духовные скрепы» (2016) и др.

В либеральных кругах выражение «духовные скрепы» постарались максимально дискредитировать и представить его интернет-мемом, развернув в СМИ массированную атаку на использованный эпитет («Как куются духовные скрепы», «Разрушающиеся скрепы» и др.). Авторы публикаций в ироничной, а порой и оскорбительной манере давали трактовку связующих начал российской государственности, в числе которых назывались: «злоба», «страх», «ложь», «бабло» и т. п.

Таким образом, выражение «духовные скрепы» обрело самостоятельную жизнь уже вне контекста выступления Президента РФ, что свидетельствует об общественном запросе на краткую и понятную формулировку самых общих основ национальной (цивилизационной) самоидентификации. По мнению профессора Д. М. Володихина, «внутри любой цивилизации существует невидимое внематериальное ядро, которое для удобства можно назвать сверхценностью. Это набор ключевых истин, которых придерживается социум» (Традиция и русская цивилизация. 2006. С. 7). Духовные скрепы – это сверхценности, константные (неизменные и неизменяемые) начала, скрепляющие социальный механизм и служащие национальной самоидентификации.

В отечественной науке немало исследований, посвящённых выявлению и определению специфических черт общественно-государственного развития России, базирующихся на неизменной платформе, ликвидация которой чревата утратой национальной и государственной идентичности. На поиск нематериальных сверхценностей ориентирована вся российская консервативная политико-правовая доктрина, начиная со славянофильства. Для определения ценностных начал русской государственности использовалась различная терминология: «духовные основы», «государственные начала», «охранительные начала», «сверхценность», «традиция», «институциональные матрицы», «константы» и другие, включая образное выражение «духовные скрепы». При этом словосочетание «духовные скрепы» использовалось в публицистической и научной литературе до употребления Президентом РФ в 2012 г.

Обсуждение ценностных начал российской государственности (культурно-исторической общности) – вечный вопрос русской общественной мысли, призванной выяснить, что объединяет народ и обеспечивает стране специфику развития. В самом сжатом виде он дан в общеизвестной формуле С. С. Уварова «православие, самодержавие, народность», развитой в трудах российских консерваторов и не теряющей своей актуальности в настоящее время. В ней «православие» (коммунизм как квазирелигия) – это сверхценность, определяющая смысл жизни как отдельного человека, так и народа в целом, а в связи с этим и самобытные черты его социально-экономической и государственно-правовой эволюции; «самодержавие» (державность) – не форма правления, а сущность властвования, фактический суверенитет; «народность» (коллективизм, корпоративность) – своеобразие социальной структуры. Эта «вечная» формула базируется на метафизической идее божественного происхождения государственной власти, самодержавие которой (держава) призвано охранять сверхценность, сдерживать зло в его социальном проявлении, базируясь на единстве духовного самосознания народа и власти. Сверхценность определяет и нынешние «духовные скрепы» – общую историю, русский язык, межнациональную и межрелигиозную терпимость, традиционные семейные и нравственные ценности.