Чжан Жуйту́ (張瑞圖, пиньинь Zhāng Ruìtú; имена: Чжангун, 張公, пиньинь Zhānggōng; Готин, 果亭, пиньинь Guǒtíng; Готин-Шаньжэнь, 果亭山人, пиньинь Guǒtíng shānrén; Ухуа, 無畫, пиньинь Wúhuà; прозвания: Эршуй, 二水, пиньинь Èrshuǐ; Цзецзы, 芥子, пиньинь Jièzǐj; Цзецзы-цзюйши, 芥子居士, пиньинь Jièzǐjūshì; Байхао-аньчжу-даожэнь, 白毫庵主道人, пиньинь Báiháo ānzhǔ dàorén; Пиндэн-цзюйши, 平等居士, пиньинь Píngděng jūshì и др.) (24.3.1570, уезд Цзиньцзян, провинция Фуцзянь – 2.5.1641, там же), китайский каллиграф, живописец, литератор, государственный деятель. Входит вместе с Дун Цичаном, Син Туном (1551–1612) и Ми Ваньчжуном (1570–1628) в четвёрку выдающихся каллиграфов конца правления Мин.

Одарённость Чжан Жуйту была выдающейся: в 1607 г. он получил высшую учёную степень цзиньши и вскоре стал членом академии Ханьлинь. Своей головокружительной карьерой вплоть до поста канцлера при императорском дворе (1626–1628) Чжан Жуйту был обязан связям с могущественным евнухом Вэй Чжунсянем (1568–1627), который заказывал каллиграфу стелы для молелен своих предков. Падение евнуха из-за обвинений в масштабной коррупции обернулось для Чжан Жуйту смещением со всех должностей; ему удалось избежать тюремного заключения, только заплатив крупный штраф. Последнее десятилетие своей жизни он пребывал в родной провинции Фуцзянь, куда был сослан в статусе простолюдина. Тяжело переживая крах своей карьеры, уже пожилой Чжан Жуйту обратился к буддизму школы чань и сосредоточился на поэзии и каллиграфии. По причине скандальной опалы мастера критики 17 в. либо игнорировали творчество Чжан Жуйту, либо только бранили его. Чжан Жуйту. Парные свитки с семисловными стихами почерком синшу. Империя Мин. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Чжан Жуйту. Парные свитки с семисловными стихами почерком синшу. Империя Мин. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.В сочинениях последующих столетий его уже меньше осуждали за политическую беспринципность, восхваляя как видного каллиграфа эпохи Мин; однако полная реабилитация творчества Чжан Жуйту произошла только в 20 в.

Чжан Жуйту уверенно работал во всех форматах каллиграфических произведений, но более всего он любил писать крупные иероглифы на белом дамасте (сорт грубой шёлковой ткани с атласным плетением). Благодаря высокой абсорбирующей способности этот материал особенно подходил для экспериментов с тушью разной степени разведения. Мелкая и однотонная орнаментика ткани обеспечивала разницу при впитывании тушевого раствора различной густоты, из-за чего становилась богаче цветовая палитра (Chang Leon. 1990. Р. 164). При этом усиление живописного компонента в скорописи Чжан Жуйту не носило внешнего по отношению к каллиграфической структуре иероглифики характера. Некоторые его вертикальные свитки отличались особенно крупными размерами, будучи рассчитанными на дворцовые интерьеры.

Чжан Жуйту считается одним из основоположников направления каллиграфической эксцентрики (се-пай). Излюбленными почерками Чжан Жуйту были скоропись цаошу и курсив синшу. Чжан Жуйту. Стихотворение Ли Бо «Одиноко сижу на склоне Цзинтиншань». Империя Мин.Чжан Жуйту. Стихотворение Ли Бо «Одиноко сижу на склоне Цзинтиншань». Империя Мин.Критик Цинь Цзуюн (1825–1884) в трактате «Рассуждения Туниня о живописи» («桐阴论画») писал о Чжан Жуйту: «…его устав подобен скалистым отрогам, его скоропись подобна стремительно летящим камням; [его каллиграфия] феноменальна (ци) и восхитительна» (Ван Юн. 2004. С. 251). В конце 20 – 21 вв. написано много исследований о наследии Чжан Жуйту, но источники его стиля остаются непрояснёнными. Чжан Жуйту изменил веками доминировавшую традицию овальной конфигурации черт, идущую от Чжун Ю (около 151 – 230) и Ван Сичжи, и заменил её на необычные остроугольные формы. Его согнутые черты были упруги, как кованое железо, энергичны и полны экспрессии. Знатоки находили, что следы от поворотов его кисти походили на откинутые створки окон (张瑞图草书帖. 2018. С. 10).

Чжан Жуйту часто работал «расплющенной кистью» (байби), дающей неаккуратный штрих. Кисть он держал вертикально, при этом любил резко менять силу нажима. Бо́льшая часть черт неожиданно начиналась и ещё более неожиданно завершалась. Поэтому исследователи сравнивают каллиграфию Чжан Жуйту с порывами шквалистого ветра, внезапно переходящими в штиль (Чжу Жэньфу. 1992. С. 458). Иероглифы прописывались отрывистыми касаниями, но вектор ведения кисти нигде не обрывался. Курсив и скоропись Чжан Жуйту легко узнаваемы, т. к. его техника письма неизменной переходила из одних произведений в другие, но при этом формы иероглифов оказывались неожиданными даже для знатоков. Чжан Жуйту мастерски создавал пластическую пружину одновременного притяжения и отталкивания соседних черт в направлении сверху вниз, а не по обычному вектору от центра к краям. Он любил оставлять много пространства между столбцами иероглифов, что отличало его стиль от каллиграфии других представителей се-пай – Ван До и Фу Шаня, сближавших столбцы между собой. Ещё одна особенность стиля Чжан Жуйту заключалась в сочетании высокой скорости движений кисти с обилием туши в нарочито широких чертах. Давящими прикосновениями всего волосяного пучка кисти мастер рискованным образом вводил в свою каллиграфию ощущение веса, отходя от традиции антигравитационной эстетики невесомых черт, созданной Ван Сичжи. Однако энергия и скорость ведения кисти у Чжан Жуйту были столь высоки, что возникал уникальный эффект парящей тяжести черт.

Чжан Жуйту. Горы по речным берегам. Начало 17 в. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.Чжан Жуйту. Горы по речным берегам. Начало 17 в. Метрополитен-музей, Нью-Йорк.В живописи Чжан Жуйту предпочитал пейзажи, хотя в конце жизни писал и работы буддийской тематики. Он следовал стилю юаньского пейзажиста Хуан Гунвана (Ван Юн. 2004. С. 250), который он соединил с традицией монументального пейзажа эпохи Северной Сун. Его масштабные вертикальные композиции отчётливо разделены на планы. В отличие от своих северосунских и юаньских предшественников, Чжан Жуйту отказался от множественности точек зрения, т. е. в каждом из его планов представлен только один ракурс: передний план даётся с точки зрения сверху вниз («глубокие дали» шэнь юань), дальний план с видом на горные вершины – снизу вверх («высокие дали» гао юань), а средний план изображается как «ровные дали» (пин юань). Всё это снижает пространственную динамику его композиций и сокращает глубину изображения. На эффект архаизации пространства работают преграждающие дали элементы (деревья, скалы, строения и др.). Статика пространства контрастировала с внутренней динамикой создававших изображение линий, штрихов и точек. Чжан Жуйту чередовал разряженное письмо светлой тушью с наращиванием плотных текстурных слоёв.

Среди ключевых произведений мастера: парные свитки с семисловными стихами почерком синшу (тушь, сатин, 281,9 x 45,7 см, Метрополитен-музей, Нью-Йорк), «Превосходный пятисловный стих скорописью цаошу» (тушь, бумага, 169,3 х 82,5 см,), «Пятисловный уставной стих почерком синшу» (шёлк, тушь, 165,7 х 47 см), «Превосходный пятисловный стих почерком синшу» (тушь, бумага, 170 х 43,6 см; все три – Музей Императорского дворца, Пекин), «Стихотворение Ли Бо "Одиноко сижу на склоне Цзинтиншань" скорописью цаошу» (тушь, бумага, 126,5 х 48 см, частное собрание), «"Ода Красной скале" Су Ши скорописью цаошу» (тушь, бумага, 29,8 х 505,3 см, Музей Императорского дворца, Тайвань), «"Ода Красной скале" Су Ши» (тушь, сатин, 27,9 х 320 см, живопись и почерк синшу, 1628), вертикальный пейзажный свиток «Горы по речным берегам» (тушь, сатин, 167×51,4 см; оба – Метрополитен-музей).

Влияние стиля Чжан Жуйту прослеживается в произведениях следующих поколений каллиграфов, таких как Хуан Даочжоу (1585–1646), Ван До, Ни Юаньлу (1593–1644), Фу Шань, Шэнь Цзэнчжи (1850–1922), Чжэн Сяосюй (1860–1938), Юй Южэнь (1879–1964), Лу Вэйчжао (1899–1980), в каллиграфии и живописи художников янчжоуского направления 18 в., в творчестве Пань Тяньшоу, Чжао Шаоана (1905–1998) и др.