Четвёртая промы́шленная револю́ция (англ. The Fourth Industrial Revolution), прогнозируемая трансформация глобального общества в единую киберфизическую систему, основанная на полномасштабном внедрении в экономики развитых и развивающихся стран технологических новаций. Данные новации призваны повысить эффективность процессов производства и распространения продукции, а также перевести их на новый уровень коммуникации посредством подключения к общей сети.

Термин «четвёртая промышленная революция» (наравне с синонимичным термином «индустрия 4.0», сокращённо – И4.0) был введён в оборот в начале 2010-х гг. Изначально используемый для обозначения немецкой инициативы по внедрению в промышленность Германии технологий, базирующихся на Интернете вещей (англ. Internet of Things, IoT), он получал широкое распространение в мире по мере того, как другие цифровые технологии (среди которых был не только IoT, но и машинное обучение, блокчейн, 3D-печать и т. п.) охватывали всё большее количество отраслей.

В 2015 г. исследователи компании Boston Consulting Group определили 9 ключевых технологий И4.0, обозначив их как «девять столпов технологического прогресса» (Industry 4.0. 2015). Развитие и внедрение этих технологий обеспечит трансформацию промышленного производства. Среди них: автономные роботы, инструменты симуляции, горизонтальная и вертикальная системная интеграция, промышленный Интернет вещей, кибербезопасность, облачные технологии, аддитивное производство (3D-печать), дополненная реальность (AR) и аналитика больших данных (Big Data). Авторы предсказывали усиление гонки за внедрение этих технологий в США, странах Европы и Азии, которое повлияет на производство, цепочки поставок, технологические стандарты, а впоследствии и на смежные области, например образование.

Одним из популяризаторов понятия «четвёртая промышленная революция» стал К. Шваб, немецкий экономист и президент Всемирного экономического форума (ВЭФ) в Давосе. В конце 2015 г. Шваб написал для издания Foreign Affairs программную статью «Четвёртая промышленная революция. Что она значит и как на неё реагировать» (Schwab. 2015). В 2016 г. эта статья была опубликована на сайте ВЭФ и легла в основу книги «Четвёртая промышленная революция» (Шваб. 2016), опубликованной в том же году, в том числе и в России, где вышла с предисловием Г. О. Грефа.

В указанной книге Шваб отмечает, что человечество уже пережило 3 промышленные революции (Шваб. 2016. С. 11). Первая длилась с 1760-х по 1840-е гг. и была связана с изобретением парового двигателя. Вторая промышленная революция произошла на рубеже 19 и 20 вв. в результате внедрения массового производства и распространения электричества. Третья революция, компьютерная или цифровая, началась в конце 1960-х гг. и была связана, соответственно, с компьютеризацией и цифровизацией (в том числе интернетизацией) экономики и общества во 2-й половине 20 и в начале 21 вв.

По мнению Шваба, мир стоит на пороге четвёртой промышленной революции, основные черты которой «это "вездесущий" и мобильный Интернет, миниатюрные производственные устройства (которые постоянно дешевеют), искусственный интеллект и обучающиеся машины» (Шваб. 2016. С. 16). Революция не ограничивается одними этими чертами, обозначая прорывы в различных областях (таких как нанотехнологии, квантовые технологии, возобновляемые энергоресурсы, робототехника и т. п.). При этом взаимодействие данных технологий «в физических, цифровых и биологических доменах составляют фундаментальное отличие четвёртой промышленной революции от всех предыдущих революций» (Шваб. 2016. С. 17). Таким образом, речь идёт не просто об «оцифровке» экономических потоков и процессов, а о комплексной цифровой трансформации мира, движимой мегатрендами и множеством менее значимых, но важных факторов.

Шваб выделяет несколько мегатрендов четвёртой промышленной революции, которые он распределяет в 3 блока: физический, цифровой и биологический. Среди мегатрендов физического блока: беспилотные транспортные средства, 3D-печать, передовая робототехника, новые материалы. В цифровом блоке Шваб обращает внимание на Интернет вещей (в том числе и промышленный Интернет вещей), системы удалённого мониторинга, блокчейн, экономику по требованию (или экономику совместного потребления). Наконец, мегатрендами биологического блока называются секвенирование генома и генная инженерия, а также их сочетание с 3D-производством.

Согласно Швабу, четвёртая промышленная революция затронет все сферы человеческого существования. В первую очередь трансформируется экономика и все её макропеременные (ВВП, инвестиции, потребление и т. п.) вследствие автоматизации. Изменятся занятость, производительность труда и сам его характер. Технологии четвёртой промышленной революции окажут (и уже оказывают) кардинальное воздействие на способы ведения и организации бизнеса. Также будет переопределена деятельность органов государственных властей, а само понятие национального государства будет поставлено под вопрос. Возникнут новые угрозы конфликтов и новые вызовы международной безопасности. Усилится общественное неравенство, при этом появятся новые возможности для формирования сообществ. Кроме того, инновации четвёртой промышленной революции по-новому определят то содержание, которое вкладывается в понятие «быть личностью». «Они расширяют существовавшие до сих пор границы продолжительности жизни, здоровья, познавательных способностей и других возможностей человека способами, которые ранее были прерогативой научной фантастики» (Шваб. 2016. Р. 120). Искусственный интеллект, биоинженерия, тотальная подключённость к цифровому пространству заставляют поднимать вопросы этики и границ допустимого в усовершенствовании человеческой природы.

Концепция четвёртой промышленной революции была развита на разных уровнях как в аналитических докладах и программах развития, так и в академических публикациях. Среди теоретиков и практиков до сих пор нет общего понимания того, каким образом технологии четвёртой промышленной революции в их совокупности могут быть применены для развития общества. Анализируя эту проблему, М. Херманн, Т. Пентек и Д. Отто (Hermann. 2016) определили 4 принципа проектирования четвёртой промышленной революции: 1) взаимосвязь, основанная на коллаборации, стандартах и безопасности; 2) информационная прозрачность; 3) децентрализованные решения; 4) техническое содействие (как физическое, так и виртуальное). По мнению авторов, принятие этих принципов будет способствовать достижению общего понимания И4.0. Принципы помогут академическому сообществу проводить дальнейшие исследования по данной теме, а практикам – находить и внедрять подходящие сценарии развития.

В 2019 г. ВЭФ совместно с компанией McKenzie выпустил доклад, в котором обозначил 16 «маяков» – предприятий, которые успешно используют тенденции четвёртой промышленной революции, представляя собой авангард широкого внедрения новых технологий. По мнению авторов статьи, эти предприятия «выходят за рамки программ непрерывного совершенствования, десятилетиями господствовавших на предприятиях», «открыты инновациям», «применяют трёхстороннюю схему внедрения инноваций, предполагающую сотрудничество частного, государственного и общественного секторов, включая научные организации» (Четвёртая промышленная революция. 2019. С. 7). В число таких «маяков», среди которых есть как представители крупного, так и представители малого бизнеса, были включены, в частности, предприятия немецкого автопроизводителя BMW и тайваньского производителя электроники Foxxcon, промышленные объекты Procter & Gamble в Чехии, Bayer в Италии, Johnson & Johnson в Ирландии, Bosch в Китае и др. Все эти предприятия, согласно докладу, имеют общие черты: они развивают человеческий капитал, занимают лидирующее положение в отрасли, играют ведущую роль в формировании стандартов, открыты к сотрудничеству.

В начале 2020-х гг. всё больше государств переходили на технологии четвёртой промышленной революции. Так, в России в 2019 г. была сформирована Правительством и утверждена национальная программа «Цифровая экономика Российской Федерации», которая включает такие федеральные проекты, как «Нормативное регулирование цифровой среды», «Кадры для цифровой экономики», «Информационная инфраструктура», «Информационная безопасность», «Цифровое государственное управление», «Искусственный интеллект». Частью этой программы стал федеральный проект «Цифровые технологии», одна из задач которого заключается в «развитии перспективных высокотехнологичных направлений, таких как квантовые коммуникации, квантовые вычисления, мобильные сети связи пятого поколения (5G)» («Цифровая экономика РФ». 2021). Проекты были скорректированы после того, как президент В. В. Путин подписал указ (О национальных целях развития ... 2020), согласно которому цифровая трансформация стала одной из пяти целей развития Российской Федерации. Ключевые промышленные предприятия добывающей, обрабатывающей и оборонной промышленности России переходят на цифровые технологии, несмотря на трудности, в том числе связанные с кризисом 2020 г., вызванном пандемией COVID-19 (Жданов. 2021).

При этом не все согласны с концепцией: идея четвёртой промышленной революции подвергается критике со стороны академического сообщества, политиков и общественных организаций. Так, экономист С. Д. Бодрунов, президент Вольного экономического общества России и директор Института нового индустриального развития имени С. Ю. Витте, в своей книге «Ноономика» (Бодрунов. 2018) критикует последователей концепции четвёртой промышленной революции, равно как и других концепций, обозначающих будущее развитие человечества. Бодрунов отмечает «некоторую постмодернистскую ограниченность и поверхностность большинства размышлений о грядущих изменениях, своего рода нестремление к поиску глубинных, содержательных закономерностей, исследованию каузальных связей» (Бодрунов. 2018. С. 29). Экономист приводит в пример концепции постиндустриализации и глобализации, которые, сыграв свою роль ещё в третьей промышленной революции, уже не могут быть факторами будущих радикальных трансформаций четвёртой.

Автоматизация как один из результатов внедрения технологий И4.0 сильно повлияет на рынок труда. Часть профессий неизбежно устаревает, что порождает усиление социального неравенства, в том числе неравенства гендерного. Например, эксперты ЮНЕСКО в своём научном докладе (To be Smart ... 2021) указывают на то, что женщины на рынке высокооплачиваемого труда в области информационных технологий (а следовательно, и наиболее востребованных профессий для предприятий И4.0) до сих пор составляют меньшинство во многих странах. Инициативы по стимулированию гендерного равенства и гендерной политики на предприятиях распространяются всё больше, однако, по мнению экспертов, это распространение всё ещё носит спорадический и ограниченный характер.

Британская исследовательница и соосновательница некоммерческой организации Portia Э. Политцер отмечает, что, несмотря на обещания позитивных социально-экономических изменений, «во множестве развивающихся стран и стран с низким уровнем дохода отсутствуют необходимые условия (политические, научные, финансовые и институциональные), которые позволили бы им играть значительную роль в реализации видения» (Pollitzer. 2019. Р. 87) четвёртой промышленной революции. Лидирующие цифровые компании расположены на Глобальном Севере, т. е. в развитых странах, сумевших воспользоваться результатами трёх предыдущих промышленных революций и имеющих возможность повлиять на будущее. Несмотря на успешное внедрение этими компаниями новых технологий и их передачу развивающимся странам, локальные проблемы этих стран, связанные с экономикой, обществом или окружающей средой, с большой вероятностью останутся неразрешёнными. Подобный сценарий, который Политцер называет «цифровым неравенством» (Politzer. 2019. Р. 87), приведёт к остановке эффективной передачи цифровых технологий развивающимся странам при отсутствии инвестиций в их инфраструктуру и сопутствующей деградации экосистем.