Бестужевские курсы
Бесту́жевские ку́рсы [Санкт-Петербургские (с 1914 Петроградские) высшие женские курсы], российское частное учебное заведение. Открыто 20 сентября (2 октября) 1878 г. Своё неофициальное название получило от имени первого директора – К. Н. Бестужева-Рюмина.
Предыстория и обстоятельства создания
Курсам предшествовали вечерние публичные (в том числе для женщин) лекции в Аларчинской гимназии (у Аларчина моста, угол проспекта Римского-Корсакова и Английского проспекта, дом 73/33) [с 1(13) апреля 1869] и Владимирские курсы для обоего пола (в здании Министерства внутренних дел, рядом с Александринским театром на Театральной улице, ныне улица Зодчего Росси) [со 2(14) января 1870], закрытые по распоряжению министра народного просвещения графа Д. А. Толстого в 1875 г. Эти курсы не давали слушательницам систематического высшего образования, устроители испытывали многочисленные трудности финансового и организационного характера.
9(21) апреля 1876 г. последовало повеление императора Александра II о разрешении министру внутренних дел открывать высшие женские курсы в университетских городах с целью прекратить отток русских женщин в заграничные университеты и для подготовки учительниц для старших классов женских гимназий и институтов.
В апреле 1877 г. на имя графа Д. А. Толстого поступило прошение К. Н. Бестужева-Рюмина об открытии Высших женских курсов (ВЖК) в Санкт-Петербурге, в котором сообщалось о наличии проекта устава учебного заведения. Курсам было дано общее руководство, но издание положения было отложено Министерством народного просвещения (МНП) до разработки советами университетов вопроса о правах курсов. В июле 1877 г. Бестужев-Рюмин подал в Министерство юстиции объяснительную записку, в которой выразил пожелания, чтобы курсы находились под контролем МНП и на них преподавали лица с высшим образованием.
Образованию курсов предшествовала многолетняя общественная дискуссия. Сторонниками права женщин на высшее университетское образование выступали А. Н. Бекетов, И. И. Боргман, А. М. Бутлеров, А. Я. Герд, А. М. Калмыкова, К. Ф. Кесслер, С. В. Ковалевская, П. Ф. Лесгафт, Е. О. Лихачёва, Д. И. Менделеев, И. М. Сеченов, Н. В. Стасова, Н. С. Таганцев, В. П. Тарновская, М. В. Трубникова, А. П. Философова, М. К. Цебрикова и др., противниками – И. Д. Делянов, М. Н. Катков, В. Ф. Корш, М. С. Куторга, светлейший князь П. И. Ливен (из рода Ливенов), А. Е. Тимашев, Н. А. Шторх и др.
Уставные документы
Частные курсы до 1889 г. фактически находились вне правового поля. Единственным программным документом с момента учреждения женского университета и до его закрытия продолжал оставаться утверждённый министром внутренних дел А. Е. Тимашевым 4(16) октября 1878 г. Устав Комитета общества для доставления средств ВЖК. В 1880 г. в связи с увольнением графа Д. А. Толстого с должности министра народного просвещения вопрос об общем уставе для ВЖК был отложен.
3(15) июля 1889 г. принято «Временное положение о Санкт-Петербургских высших женских курсах», резко усиливавшее контроль за деятельностью учебного заведения, которое потеряло начала самоуправления. Курсы получали назначаемого директора, Попечительный совет, запрещались собрания курсисток вне курсов, вводилась должность инспектрисы. Министр народного просвещения граф (с 1888) И. Д. Делянов ежегодно утверждал списки преподавателей и учебные программы, разрешил печатать в ряде изданий бесплатные объявления о приёме слушательниц.
Руководство
Управление осуществлял Педагогический совет (с 1905 Совет профессоров, с 1910 Совет профессоров и преподавателей), председателем которого был директор учебного заведения. Должность директора на протяжении существования курсов занимали: К. Н. Бестужев-Рюмин (1878–1882), А. Н. Бекетов (1882–1889), В. П. Кулин (1889–1894), Н. П. Раев (1894–1905), В. А. Фаусек (1905–1910), С. Е. Савич и И. М. Гревс (оба – и. о. директора; сентябрь – ноябрь 1910), С. К. Булич (1910–1918).
Слушательницы – участницы семинара профессора Виктора Фаусека. Петербургские Высшие женские (Бестужевские) курсы. Начало 20 в. Важную роль играли секретари Совета профессоров: Д. Ф. Селиванов (1907–1909), С. К. Булич (1909–1911), А. А. Иванов (1911–1916) и А. А. Жижиленко (1916–1917), обладавшие опытом решения различных вопросов учебно-научного характера.
В связи с введением предметной системы обучения в 1906 г. были учреждены должности деканов факультетов. Деканы несли ответственность за выполнение учебных планов; избирались сроком на 2 года, но фактически были несменяемы (за исключением случаев их болезни и непредвиденных обстоятельств).
После революции 1905–1907 гг. была организована Советская комиссия, куда входили члены Совета профессоров и представительницы курсовых организаций; совместно обсуждались учебные и бытовые вопросы.
Деканы отделений (с 1906 факультетов): историко-филологического – В. Г. Васильевский (1882–1889), С. Ф. Платонов (1889–1899), А. И. Введенский (1899–1906), Ф. А. Браун (1906), И. М. Гревс (1906–1918); физико-математического – В. Г. Имшенецкий (1889–1891), Н. Я. Сонин (1894–1899), А. М. Жданов (1901–1907), Д. Ф. Селиванов (1908–1909), С. Е. Савич (1909–1918); юридического – Д. Д. Гримм (1906–1908), М. Я. Пергамент (1908–1918).
Финансирование
В первый год работы курсов субсидия МНП составила 2,5 тыс. руб., но с 1879 г. организаторы выхлопотали у министра Д. А. Толстого увеличение министерской субсидии до 3 тыс. руб., которые предназначались для жалованья директора курсов. В 1882 г., в год первого выпуска, Санкт-Петербургская городская дума вынесла постановление о ежегодной субсидии в пользу курсов в размере 3 тыс. руб.; с 1906 г. думская дотация увеличилась до 11 тыс. руб. в год.
Финансированием учебно-научного процесса, постройкой и перестройкой зданий для курсов занималось Общество для доставления средств (ОДС) Высшим женским (Бестужевским) курсам. ОДС состояло из лиц «обоего пола, всех состояний и званий», без ограничения числа членов (Устав Общества для доставления средств Высшим женским курсам. Санкт-Петербург, 1878. С. 1). Всего учредителей был 71 человек, в их число вошли поборники высшей женской школы: А. Н. Бекетов, К. Н. Бестужев-Рюмин, Е. А. Боткина, А. Н. Анненская, О. О. Книрим, О. А. Мордвинова, М. К. Цебрикова, С. В. Ковалевская, О. Н. Рукавишникова, Г. В. Бардовский, Н. В. Стасова, А. Я. Герд, В. П. Тарновская, А. П. Философова, М. К. Цебрикова и др. (Санкт-Петербургские Высшие женские курсы за 25 лет ... 1903. С. 254–255).
Члены ОДС разделялись на почётных и действительных. Их число непрерывно увеличивалось (в 1886 – около 1 тыс. человек). Распорядительная власть принадлежала общему собранию ОДС, исполнительная власть – комитету из 12 человек, избираемых общим собранием на 3 года и имевших широкие полномочия. Члены Педагогического совета (Совета профессоров) и Комитета ОДС формировали смешанную комиссию, которая каждый учебный год в апреле готовила подробный план занятий на следующий академический год, на основании чего Комитет ОДС составлял смету расходов. Средства ОДС складывались из членских взносов, процентов с капиталов, платы за обучение, частных пожертвований, доходов с публичных лекций, базаров и лотерей, издаваемой и реализуемой книжной продукции.
ОДС было ликвидировано в марте 1918 г. после национализации его активов.
Внутренняя структура и процесс обучения
Первоначально на курсах было 2 отделения (историко-филологическое и физико-математическое) с дополнительным специально-математическим отделением (1879). В 1889 г. дополнительное специально-математическое отделение было упразднено. В 1906 г. отделения получили статус факультетов и был открыт юридический факультет.
Выпуск слушательниц физико-математического факультета Петербургских Высших женских (Бестужевских) курсов. Ок. 1908.В 1886–1889 гг. в связи с обеспокоенностью правительства политической неблагонадёжностью слушательниц приём на курсы был прекращён. Для изучения положения дел на курсах была создана специальная комиссия под руководством товарища министра народного просвещения князя М. С. Волконского (из рода Волконских).
Изначально существовала курсовая система обучения. По курсовой системе срок обучения составлял 4 года; права окончивших не отличались от прав гимназисток, получавших звания домашних наставниц и домашних учительниц.
В 1906 г. была введена предметная система обучения с сохранением курсовой. Слушательницы и вольнослушательницы могли выбирать специализацию по нескольким группам предметов на всех факультетах. Значительным образом были расширены программы преподавания, в основном за счёт ряда специальных курсов, различных семинариев и занятий в лабораториях. Предметная система основывалась на принципе самостоятельных занятий курсисток по одному из нескольких индивидуальных планов, составленных преподавателями с учётом научных интересов каждой конкретной слушательницы или вольнослушательницы. Экзамены сдавались по мере прохождения предметов, включённых в частный план, в сроки, определённые по согласованию преподавателя и студента.
Предметная система не требовала непременного присутствия учащихся на занятиях. Роль профессора в основном сводилась к индивидуальным консультациям, приёму экзаменов и зачётов по заявкам курсисток. Введение предметной системы привело к существенному увеличению бестужевок. А через 5 лет стала очевидна ещё одна обратная сторона нововведения – удлинение сроков обучения из-за отсутствия контроля за занятиями, хотя изначально предусматривалось, что свидетельство об окончании учебного заведения по группе наук определённого факультета могло быть выдано через 3 года от начала занятий.
Преподавательский состав
Профессорско-преподавательская корпорация имела ряд важных отступлений от традиционной университетской структуры. Первоначально на курсах отсутствовали кафедры как основополагающие единицы университета, не существовало традиции замещения должностей.
Руководство курсов старалось приглашать для преподавания наиболее перспективных или уже хорошо зарекомендовавших себя учёных. Как правило, каждый преподаватель читал на ВЖК открытую пробную лекцию.
Среди покидавших курсы профессоров было принято рекомендовать кандидатуру своего преемника Совету профессоров на определённый или неопределённый срок. После введения предметной системы в 1906 г. и значительного увеличения числа слушательниц создавались специальные комиссии из уважаемых членов профессорско-преподавательской среды, которые представляли отчёты о научной и педагогической деятельности лиц, приглашаемых на ту или иную должность (не публиковались). Часто приглашались те, кто в силу особых обстоятельств не был принят в высшей школе или не желал преподавать на поставленных МНП условиях.
Штат состоял из профессоров (без разделения на ординарных и экстраординарных), приват-доцентов (нештатные преподаватели с обязательным условием чтения лекционных курсов), лекторов (преподаватели новых языков) и ассистентов (выпускницы Бестужевских курсов и выпускники Санкт-Петербургского университета; первые находились в числе преподавателей «сверх штата», без жалованья или получали минимальное вознаграждение из факультетских сумм).
Историк С. Б. Окунь назвал список профессоров курсов «славой и гордостью русской науки» (цит. по: Вахромеева. 2015. С. 97). К 140-летию Бестужевских курсов (2018) составлен полный «Список профессорско-преподавательской корпорации Санкт-Петербургских – Петроградских Высших женских (Бестужевских) курсов и Третьего Петроградского университета (1878–1918)», включающий 538 персоналий с указанием области занятий, curriculum vitae и погодным перечнем преподаваемых дисциплин на курсах (Вахромеева. 2018. С. 353–477).
Обучающиеся
Для поступления необходимо было сдать экзамены за 8-й приготовительный класс. В канцелярию на имя директора представлялся ряд документов: выписка из метрической книги, свидетельство о политической благонадёжности по месту жительства, свидетельство об окончании среднего женского учебного заведения, свидетельство об окончании приготовительного класса, данные о материальной обеспеченности родителей или опекунов. Преимущество при подаче документов имели абитуриентки с золотыми и серебряными медалями, а также знаками отличия.
Социальный статус большинства бестужевок – незамужние девушки. Во все периоды существования курсов замужние бестужевки составляли незначительный процент от общего числа слушательниц.
Среднее образование 50 % курсисток получали в министерских гимназиях, около 30 % – в учебных заведениях ведомства учреждений императрицы Марии; около 20 % оканчивали частную среднюю школу, женские институты, духовные училища и специализированные учебные заведения (педагогические и фельдшерские курсы).
Плата, вносимая курсистками, за семестр равными частями в первые годы составляла 25 руб., с 1906 г. была повышена до 50 руб.; в годы Первой мировой войны 1914–1918 гг. проблема оплаты за обучение стояла особо остро в условиях инфляции.
Всего состоялось 34 выпуска (1882–1918); свидетельства об окончании получили 7592 девушки, из них историко-филологический факультет окончили 65 %, физико-математический – 31 % и юридический – 4 %.
По вероисповеданию большинство окончивших были православными, затем с большим отрывом следовали иудейки, а далее – выпускницы евангелическо-лютеранского, римско-католического, армяно-григорианского, реформаторского вероисповеданий, из старообрядцев, караимского закона, мусульманской и меннонитской веры.
По сословной принадлежности бо́льшая часть бестужевок первых выпусков были дочерьми чиновников, военных и дворян (до 60 %, после 1913 – менее половины); начиная с выпуска 1908 г. значительно увеличился процент мещанок и крестьянок, более плавно росло число дочерей лиц духовного звания, купцов, личных и потомственных почётных граждан, нижних военных чинов и ремесленников.
Среди выпускниц были дочери иностранных подданных: болгарских, австрийских, баварских, финляндских, швейцарских, французских, польских, бельгийских и сербских. Численность иностранок увеличилась от 0,1 % в 1880-х гг. до 0,9 % в 1910-х гг.
Возраст бестужевок различался (от 16 до 49 лет). Первая (от 20 до 25 лет) и вторая (от 26 до 32 лет) возрастные группы окончивших ВЖК следовали попеременно друг за другом с небольшим отрывом; третья (от 33 до 37 лет и старше) значительно им уступала. Выпускницы первой возрастной группы (от 20 до 25 лет) немногим превышали вторую возрастную группу (от 26 до 32 лет). Курсистки первых лет были значительно старше тех, кто поступал в женский университет в 1910-х гг. (они имели опыт работы в качестве преподавателей и воспитательниц в различных учебных заведениях, земских и церковно-приходских школах, прогимназиях и гимназиях, начальных училищах и др.).
В 1882–1889 гг. большинство слушательниц и вольнослушательниц составляли жительницы Санкт-Петербурга. В 1893–1907 гг. на них приходилось 30 %, тогда как на иногородних – 70 %. После 1908 г. около 90 % выпускниц были приезжими.
Около 20 % выпускниц курсов получали второе высшее образование в других учебных заведениях после окончания ВЖК (в основном в области медицины, а также продолжали специализироваться по истории, химии и математике).
С 1901 г. выпускницы получили право преподавать в старших классах женских гимназий, с 1903 г. – в старших классах женских институтов, с 1906 г. – в младших классах мужских средних учебных заведений. В 1911 г. свидетельства об окончании курсов, полученные слушательницами после экзаменов при МНП, начали приравниваться к университетскому диплому.
К сентябрю 1917 г. на ВЖК был оставлен лишь 4-й курс, причём из его состава – только проживавшие в Петрограде. В учебном заведении не хватало мест для занятий, т. к. почти все здания были заняты городскими службами. Учебные занятия начались лишь 2(15) октября 1917 г. из-за забастовки слушательниц против прекращения занятий, а в марте 1918 г. учебный год курсов досрочно окончился. В последний год существования курсов были заметно расширены права слушательниц, которые всё чаще принимали участие в решении общих курсовых дел, делегируя своих представительниц в разнообразные комиссии.
Премии и стипендии
Ежегодно Комитет ОДС утверждал стипендии и премии для бестужевок имени выдающихся профессоров, общественных деятелей и предпринимателей. На курсах были положены 33 именных капитала (имени А. Н. Бекетова, В. Е. Богдановской, Н. А. Варгунина, П. А. Корсакова, Н. В. Стасовой, Л. С. Таганцевой, В. А. Фаусека и многих других).
Инфраструктура курсов
Учредители курсов из-за недостатка средств были вынуждены в начале сентября 1878 г. ходатайствовать перед начальником Санкт-Петербургских и Царскосельских женских гимназий И. Т. Осининым о предоставлении им для чтения вечерних лекций здания Александровской женской гимназии на Гороховой улице, дом 20 (построенного в 1870–1871 по проекту архитектора П. К. Нотбека). Это помещение было предоставлено курсам бесплатно. Но первый же учебный год показал его неприспособленность для систематических научных занятий. Комитет ОДС ходатайствовал перед Санкт-Петербургской городской думой о предоставлении для курсов одного из городских зданий, где лекции читались бы в дневное время. Но такая возможность не была предоставлена. В мае 1879 г. члены ОДС рассмотрели вопрос о найме квартиры. Из предложенных помещений Комитет ОДС остановился на доме Е. А. Боткиной, жены известного врача С. П. Боткина, на Сергиевской улице (ныне улица Чайковского, дом 7). Двухэтажный особняк был перестроен в 1840–1850-х гг. архитектором Г. А. фон Боссе. Супруги владели им в 1878–1889 гг. 9(21) сентября 1879 г. состоялось торжественное освящение нового помещения курсов в присутствии профессоров, членов ОДС и слушательниц. На следующий день началось чтение лекций. ОДС снимало лишь часть дома. Квартирная плата составила 8 тыс. руб. в год. Через год хозяева повысили её до 10 тыс. руб. ОДС взяло на себя ответственность оборудовать и меблировать квартиру, на что было израсходовано 4152 руб.
22 сентября (4 октября) 1885 г. состоялось торжественное открытие собственного здания (10-я линия Васильевского острова, дом 33), построенного по проекту архитектора А. Ф. Красовского. В торжественной речи А. Н. Бекетов упомянул, что все присутствовавшие наблюдали «освящение и открытие первого здания, воздвигнутого в России высшему женскому образованию, и притом на частные средства русского общества» (Санкт-Петербургские высшие женские курсы за 25 лет ... 1903. С. 135).
Здание Высших женских курсов в Санкт-Петербурге. Начало 20 в.В 1889 г. Комитет ОДС принялся за устройство интерната для иногородних слушательниц, но из-за приостановления приёма на курсы приобретение участка земли под постройку дома для студенток было отложено. Под общежитие были заняты 6 квартир на верхнем этаже соседнего с курсами здания, сообщающихся между собой и состоящих из 29 комнат и 6 кухонь. 15(27) октября 1889 г. состоялся молебен и освящение общежития.
Весной 1894 г. Комитет ОДС приступил к постройке дома общежития на участке земли, принадлежащем ОДС (постройка обошлась в 115 тыс. руб.). В 1895 г. трёхэтажное здание включало 58 жилых комнат, 2 общие залы и приёмную. С увеличением числа слушательниц в 1897 г. ОДС приобрело ещё один большой участок земли и соседний со зданием курсов дом. Постройка затянулась в связи с материальными осложнениями ОДС, строительство шло в 1899–1904 гг., архитекторы В. Н. Пясецкий, С. В. Покровский, и стоило ОДС 275 тыс. руб.
В 1905 г. вследствие отсутствия занятий на курсах во 2-м полугодии из-за событий революции 1905–1907 гг. общежитие пришлось временно закрыть и ОДС понесло убыток. В 1906 г. из 2 тыс. слушательниц общежитием пользовались около 100 (плата за проживание 300 руб. в год была слишком высокой для большинства бестужевок). Комитет ОДС принял решение закрыть общежитие, а его здания сдавать внаём под частные квартиры. Общежития при курсах просуществовали 17 лет, их распорядительницей была деятельница женского движения О. К. Нечаева, состоявшая с 1880-х гг. членом ОДС, Общества попечительства об учительницах и воспитательницах в России и др.
Предметная система требовала от Комитета ОДС постоянно расширять учебные пространства: к 1900 г. архитектор А. Ф. Красовский возвёл дворовой корпус для библиотеки, актового зала и аудиторий. В 1902–1903 гг. архитекторы В. И. Пясецкий и С. В. Покровский соединили здание общежития с главным зданием, построив дополнительный аудиторный корпус и помещение столовой; в 1909 г. над переходом, связавшим здания курсов по 10-й линии, возвели башню-обсерваторию; в 1908–1909 гг. инженер Д. Д. Устюгов замкнул двор дома 35 флигелями в стиле модерн.
Последней постройкой Комитета ОДС стало здание физико-математического факультета (архитекторы А. А. Эйхенвальд, В. П. Цейдлер, А. И. Гунст и др.), которое возводилось в 1912–1915 гг., но в условиях Первой мировой войны оно, ещё не достроенное, было передано под лазарет. ОДС израсходовало на эту постройку последние сбережения.
Подготовка к преподавательской и научной деятельности
Подобно университетам Российской империи, на курсах существовала практика оставления студенток при курсах для приготовления к преподавательской и научной деятельности и зарубежных научных стажировок.
По окончании курсов слушательницы, имевшие «серьёзный склад мыслей и испытывавшие любовь к умственному труду», с разрешения профессоров продолжали работать под их руководством или оставались при курсах для подготовки к преподавательской деятельности, они вели практические занятия, читали специальные лекционные курсы, совершали поездки за границу с образовательными целями. «Оставленные при курсах» не получали вознаграждения; в ряде случаев они удостаивались именных стипендий, а с 1906 г. некоторых из них брали в штат. Оставление осуществлялось на год, но иногда занятия продлевались (на юридическом факультете годовые продления у отдельных бывших слушательниц или вольнослушательниц бывали до 3–4 раз). Первым такую практику предложил И. М. Гревс в 1906/1907 учебном году (оставленных называли «госпитантками»; позднее в отчётах встречались и другие наименования: «вольнослушательницы», «оставленные», «окончившие», «бывшие слушательницы»). Для них были устроены специализированные семинарские занятия «по мере накопления материала», т. к. бо́льшую часть времени они преподавали в средних женских учебных заведениях столицы или служили в Пулковской и Главной геофизической лабораториях, а наукой занимались лишь в свободное время под руководством профессоров.
Слушательницы историко-филологического факультета Высших женских курсов, участницы семинара профессора Ивана Гревса. Начало 20 в.В 1913/1914 учебном году впервые прозвучала мысль о переизбытке оставленных при курсах слушательниц. Тогда профессор М. И. Ростовцев предложил в случае оставления, во-первых, «принимать во внимание, имеет ли оставляемая право на немедленное получение диплома» (чтобы не задерживать научную стажировку более года) и, во-вторых, обязать профессоров «предоставлять факультету письменный отзыв о достоинствах кандидатки» (а не ограничиваться устными заявлениями) (Отчет Комитета Общества для доставления средств Высшим женским курсам за 1913–1914 г. Петроград, 1915. С. 207). Таким образом, оставленные при курсах делились на тех, кто занимался наукой, но работал в другом месте, и тех, кто числился ассистентом или экс-ассистентом ВЖК (в штате или вне штата) и проводил практические занятия, иногда руководя ими, заведуя лабораториями, семинариями и библиотеками.
Выпускниц направляли в научные лаборатории, кабинеты и библиотеки университетов Берна, Лозанны, Женевы, Марбурга, Берлина, Парижа, Лондона и др. Средства на научные командировки либо изыскивались факультетами, Комитетом ОДС (из стипендиальных фондов), МНП, либо выделялись из пожертвований частных лиц, но бо́льшую часть учебно-научных поездок студентки оплачивали самостоятельно. Бывали случаи и смешанного финансирования. Командировки были годовыми, но часто продлевались (бывали случаи, когда они затягивались до 5–7 лет).
В первые десятилетия оставленные при курсах уезжали с целью получить степень доктора иностранных университетов, что обеспечивало им по возвращении в Россию место преподавателя (ассистента), а за 30-летнюю выслугу на курсах они получали профессорство.
В 1900–1910-х гг. «оставленные» стремились сдать государственный экзамен при Санкт-Петербургском университете или Бестужевских курсах (в редких случаях получали дипломы 1-й степени университета).
За всё время существования курсов для приготовления к научной и преподавательской деятельности в основном оставляли выпускниц естественных групп наук, филологов, историков и юристов, хотя в первые десятилетия при курсах оставалось значительное число женщин-математиков.
Фамилии «оставленных» в курсовых отчётах не звучали, сообщалось лишь их общее количество или фамилия преподавателя, который в свободное время занимался с ними дополнительно (без вознаграждения). Практика изменилась после 1903 г., когда сообщались уже не только фамилии преподавателя и его учениц, но и конкретные темы занятий, кроме того, помещалась информация об опубликованных научных работах и прочитанных докладах.
Выпускницы, оставившие след в науке
Среди первых выпускниц курсов, которые стали преподавать на них, были математик В. И. Шифф, химик О. А. Давыдова, физик А. Е. Сердобинская, историк Е. Н. Щепкина, зоолог М. А. Российская (в замужестве Кожевникова).
Многие выпускницы курсов впоследствии получили научные степени, стали лауреатами различных научных премий. Среди них 5 членов-корреспондентов (О. А. Добиаш-Рождественская, Е. С. Истрина, Н. В. Пигулевская, К. В. Тревер; биолог, географ, путешественник и педагог И. А. Райкова) и академик (П. Я. Кочина) АН СССР. В сфере образования трудились до 80 % выпускниц. В советский период многие из педагогов удостаивались звания заслуженного учителя и получали знак «Учитель-отличник».
Имена выпускниц, прославивших учебное заведение, отражены в списке «первых» женщин в России, т. е. женщин, достигших крупных успехов в разных областях наук: Е. В. Соломко (в замужестве Сотириадис) – петрограф и палеонтолог, М. Н. Сиряцкая – теоретик в области практической педагогики, М. М. Сокова (в замужестве Краснова) – основательница первых женских курсов счетоводов (1897), Ю. И. Андрусова (в замужестве Фаусек) – зоолог беспозвоночных, В. Е. Богдановская (в замужестве Попова) – одна из первых женщин-химиков, М. В. Жилова – первая женщина – сотрудница Пулковской обсерватории, Н. И. Иванова (в замужестве Микулина) – учредительница Сибирских ВЖК в Томске (1910), В. Н. Тихомирова – одна из первых женщин-геофизиков, Т. Н. Кладо – аэролог, научная сотрудница Главной геофизической обсерватории, Г. Ш. Рубинштейн – климатолог, И. Я. Гиенеф (в замужестве Богдановская) – крупный специалист по лугам и болотам, принимавшая участие в 10 научных экспедициях, Е. Ф. Серова – озеленитель в пустынной зоне, Н. П. Павлова (в замужестве Накоренко) – аэроклиматолог, М. А. Пасвик (в замужестве Хлопина) – автор первого препарата русского радия, П. Ф. Санникова (в замужестве Шайн) – первая в мире женщина, открывшая малую планету (в её честь в 1930 названа другая малая планета), новые астероиды, кометы и периодические звёзды.
Выпускницы курсов работали в Государственном Эрмитаже (О. В. Войнова, А. Г. Генкель-Николаева, Т. Д. Каменская, Н. Б. Краснова, М. И. Максимова, Ж. А. Мацулевич, К. В. Ползикова-Рубец, М. И. Щербачёва-Изюмова и др.), с 1916 г. они поступали на службу в Императорскую публичную библиотеку (с 1917 Российская публичная библиотека, с 1925 Государственная публичная библиотека в Ленинграде, с 1932 Государственная публичная библиотека имени М. Е. Салтыкова-Щедрина) (Т. А. Быкова, О. П. Захарьина, А. И. Исаченко, Л. Д. Кранцфельд, Е. А. Лаппо-Старженецкая, М. М. Левис, Л. И. Олавская, Д. С. Рейхсфельд, М. Е. Сергеенко, С. М. Хлытчиева и др.).
Имена многих выпускниц неразрывно связаны с историей культуры: библиотекарь Е. В. Балобанова за цикл работ о «Поэмах Оссиана» Дж. Макферсона была удостоена золотого жетона Honoris causa от Кельтско-ирландского общества; переводчица М. П. Ганзен переводила Х. К. Андерсена; персональные музеи писателей были открыты Н. М. Чернышевской (Дом-музей Н. Г. Чернышевского), С. В. Короленко (Дом-музей В. Г. Короленко в Полтаве), В. С. Любимовой (Дороватовской) (Музей Ф. М. Достоевского), Н. Н. Грин (Мемориальный музей А. С. Грина), М. Ф. Николаевой (Дом-музей М. Ю. Лермонтова) и др.
Участницы революционного движения
Бестужевки активно участвовали в общественной и революционной деятельности, состояли членами народнических организаций, марксистских кружков. После 1889 г. всё большее число курсисток включались в подпольную работу. Бестужевки хранили и распространяли нелегальную литературу, предоставляли квартиры для собраний, явок кружков, связывались с заключёнными, переписывали прокламации.
В 1894–1899 гг. многие бестужевки были арестованы (в Доме предварительного заключения содержались несколько десятков курсисток), отданы под надзор полиции и высланы в отдалённые от столицы места. После самосожжения бестужевки М. Ф. Ветровой 8(20) февраля 1897 г., привлечённой по делу тайной типографии в Лахте и содержавшейся в Трубецком бастионе Петропавловской крепости, «ветровские» демонстрации превратились в ежегодные акции.
Курсистки безвозмездно работали и распространяли запрещённую литературу в Смоленских воскресных школах для взрослых рабочих и их детей на Шлиссельбургском тракте.
В начале 20 в. забастовки на курсах проходили каждый месяц (в 1903 состоялся Общероссийский студенческий съезд с участием курсисток, на котором обсуждались формы и методы борьбы с правительством). Волнения курсисток вспыхивали из-за казней бестужевок-революционерок и потом становились ежегодными в дни их памяти. 
Памятная доска на здании, где располагались Высшие женские (Бестужевские) курсы.Так, в 1906 г. в Кронштадте за участие в местной военной организации были расстреляны бестужевки-эсерки, А. М. Мамаева и беременная А. К. Венедиктова; каждый год в день их казни на курсах проходили сходки; курсистки направляли телеграммы родителям казнённых.
В 1910 г. на курсах начал действовать нелегальный коалиционный комитет (куда входили последовательницы партий большевиков, кадетов и эсеров), контролировавший забастовочный процесс в стенах учебного заведения.
29 ноября 1966 г. на здании № 33 по 10-й линии Васильевского острова была установлена и торжественно открыта белая мемориальная доска, надпись на которой гласила: «Здесь с 1885 по 1918 год помещались Высшие женские (Бестужевские) курсы, на которых учились Н. К. Крупская, А. И. Ульянова, О. И. Ульянова, К. Н. Самойлова, П. Ф. Куделли, Л. А. Фотиева и другие видные участницы революционного движения в России».
Общественная деятельность
Комитет ОДС инициировал открытие двух обществ – Общества вспоможения окончившим курс наук на Санкт-Петербургских Высших женских курсах (1893–1918), для сохранения связи с выпускницами, и Общества вспомоществования слушательницам Высших женских курсов в Санкт-Петербурге, «для поддержания отдельных лиц».
В начале 20 в. выпускницы курсов становились организаторами и участниками российских и зарубежных встреч по вопросам положения, воспитания, образования женщин, их гражданских прав.
На курсах существовали общественные организации – землячества, кассы взаимопомощи, бюро труда и др. Первые, основанные на принципе объединения преимущественно земляков одного региона, способствовали консолидации слушательниц; вторые поддерживали нуждавшихся бестужевок (с 1906 свою деятельность осуществляла еврейская касса взаимопомощи); в бюро труда приискивали занятия как для курсисток, так и для окончивших курсы.
В годы Первой мировой войны курсистки служили в Попечительстве о бедных людях, принимали участие в работе с населением Васильевского острова (открыли детский сад для детей мелких служащих, устраивали рождественские ёлки), работали на курсах для увечных воинов, курсах по подготовке счетоводов-делопроизводителей кредитных кооперативов и сельскохозяйственных обществ. В лазарет при Бестужевских курсах их не допускали как неквалифицированный персонал и из опасения, что они начнут агитационную деятельность среди раненых и увечных воинов; бестужевки оставляли курсы и становились сёстрами милосердия, некоторые из них уходили на фронт.
Преобразование курсов
13(26) июня 1917 г. министр народного просвещения Временного правительства А. А. Мануйлов подписал постановление о приёме «в студенты университетов» лиц обоего пола «без различия национальности и вероисповеданий», получивших свидетельства об окончании мужских гимназий или равные им дипломы (Журнал Министерства народного просвещения. Новая серия. 1917. Июль–август. С. 69–72).
Согласно представлению Министерства народного просвещения от 2(15) сентября 1917 г. и постановлению Временного правительства от 20 октября (2 ноября) 1917 г., Бестужевские курсы переименовывались в Петроградский женский университет, однако в связи с Октябрьской революцией 1917 г. это решение в силу не вступило (Библиотека Бестужевских курсов. 2009. С. 124).
21 мая 1918 г. курсы были переименованы в 3-й Петроградский университет, объединённый в августе 1919 г. с 1-м Петроградским университетом.
Архивный фонд ВЖК хранится в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (фонд 113).