Беля́евский кружо́к, объединение музыкантов, существовавшее в Санкт-Петербурге с 1880-х гг. до начала 20 в. Название по фамилии мецената М. П. Беляева, давшего начало собраниям кружка (т. н. беляевские пятницы). Название встречается у Н. А. Римского-Корсакова как противопоставление Балакиревскому кружку: «Н а ш кружок 80-х годов, особенно начиная со второй их половины, уже не б а л а к и р е в с к и й , а б е л я е в с к и й кружок» (Римский-Корсаков. 1955. С. 162; разрядка в оригинале). Участники кружка называли себя и «Новой русской школой», что отражало идею дальнейшего развития национального искусства. Кроме Римского-Корсакова, его главы, членами кружка с самого начала были А. К. Глазунов, А. К. Лядов, дирижёр Г. О. Дютш, пианисты Н. С. Лавров, Сигизмунд М. Блуменфельд и Ф. М. Блуменфельд. Посещал собрания В. В. Стасов. По мере окончания Петербургской консерватории к кружку присоединялись композиторы – ученики Римского-Корсакова: Н. А. Соколов, К. А. Антипов, И. И. Витоль, В. А. Золотарёв, Ф. С. Акименко, Н. Н. Амани, И. И. Крыжановский, Н. Н. Черепнин, «а также взошедшая в Москве звезда первой величины – несколько изломанный, рисующийся и самомнящий А. Н. Скрябин» (Римский-Корсаков. 1955. С. 212). Беляев ценил и поддерживал А. Н. Скрябина (их знакомство состоялось в 1894, опубликована переписка) несмотря на авторитетную оппозицию в лице Римского-Корсакова.

По мнению Н. А. Римского-Корсакова, сходство Беляевского кружка с Балакиревским «заключалось в общей и тому и другому передовитости, прогрессивности». Однако, в отличие от Балакиревского, состоявшего из пяти композиторов, впоследствии признанных крупными мастерами, Беляевский кружок был многочисленным, разнообразным по составу, «более снисходительным и эклектичным». В него входили композиторы, дирижёры и музыканты-инструменталисты разного уровня дарования, при этом, как подчёркивает Римский-Корсаков, они были технически образованны и воспитанны. Далее он отмечает значительно более широкий круг художественных интересов: «Кружок Балакирева вел начало интересующей его музыки только с Бетховена; кружок Беляева уважал не только своих музыкальных отцов, но дедов и прадедов, восходя до Палестрины [...] Балакиревский кружок ненавидел Вагнера и тщился не обращать на него внимания; беляевский – присматривался и прислушивался к Вагнеру с интересом, любознательностью и уважением». Беляевскому кружку свойственно освоение новых для петербургских композиторов форм камерной музыки, вокального ансамбля, хора а капелла, смычкового соло (кружок Балакирева их игнорировал). «Балакиревский – не хотел учиться, но прокладывал дорогу вперед, надеясь на свои силы, успевая в этом и научаясь; беляевский – учился, придавая техническому совершенству громадное значение, а дорогу вперед тоже прокладывал, но менее быстро и более прочно» (Римский-Корсаков. 1955. С. 163).

Расцвет Беляевского кружка связан с именем Н. А. Римского-Корсакова; с его уходом из жизни в 1908 г. деятельность кружка постепенно сошла на нет.