«Афоризм» императрицы Екатерины II в публикации 1907
«Афоризм» императрицы Екатерины II в публикации 1907. В июне – июне/июле 1789 г. императрица Екатерина II, находясь в Царском Селе (ныне г. Пушкин в составе Санкт-Петербурга), написала своему тайному супругу, князю Священной Римской империи генерал-фельдмаршалу Г. А. Потёмкину-Таврическому, пребывавшему в г. Ольвиополь Екатеринославского наместничества (ныне часть г. Первомайск Николаевской области, Украина), два послания секретного характера. В них императрица сообщила о скандальном и драматичном разрыве со своим фаворитом и одним из генерал-адъютантов графом Священной Римской империи А. М. Дмитриевым-Мамоновым (из рода Дмитриевых-Мамоновых). Причиной неожиданного окончания отношений стал несколько месяцев скрывавшийся от императрицы роман фаворита с фрейлиной государыни – княжной Д. Ф. Щербатовой, внучкой тайного советника князя Ф. А. Щербатова (из рода Щербатовых). Изучение переписки Екатерины II и Потёмкина-Таврического позволило заключить, что на первое послание императрицы генерал-фельдмаршал ответил 5(16) июля, а на второе – 18(29) июля (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 971. С. 357–358; № 976. С. 361–362).
По мнению В. С. Лопатина, издавшего в 1997 г. и прокомментировавшего переписку Екатерины II и её супруга, первое тайное послание было уничтожено самой императрицей после смерти Григория Александровича в 1791 г., но второе сохранилось среди бумаг государыни и в 1907 г. было опубликовано (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. С. 870). Сначала текст предполагаемого второго тайного послания на французском языке увидел свет в составе последнего номерного тома собрания сочинений Екатерины II, выпускавшегося Петербургской академией наук под редакцией А. Н. Пыпина (ум. 1904) при общем цензурном надзоре великого князя Константина Константиновича, а затем в переводе на русский язык в приложении к мемуарным «Запискам» императрицы, опубликованным А. С. Сувориным. В конце 20 в., однако, Лопатин не смог обнаружить подлинник и переиздал текст по первой публикации, сопроводив его новым переводом (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 969. С. 354–355, 355–357).
В составленной во 2-й четверти 19 в. описи содержимого секретного пакета с мемуарами Екатерины II и некоторыми другими её личными бумагами, хранившегося в Зимнем дворце и вскрытого для работы А. Н. Пыпина в 1900 г., в 4-й секции 5-й пачки упомянут автограф императрицы с рассказом о романе А. М. Дмитриева-Мамонова и Д. Ф. Щербатовой – возможно, случайно сохранившийся черновик письма государыни (здесь и ниже перевод наш. – М. З.):
Note intituleé Apophtègme: elle paroit s'adresser au P-ce Potemkin et renferme l'hist. du mariage du C-te de Mamonoff; cinq pages in 4º.
Записка, озаглавленная Апофтегма (или Афоризм): она, по-видимому, обращена к Кн<язю> Потёмкину и содержит ист<орию> свадьбы гр<афа> Мамонова; пять страниц в четвёрку.
«Афоризм» [в академическом издании в заголовке использовано слово «Apophtegme» (с пропущенным грависом), что можно перевести также как апофтегма] написан по-французски с вкраплением русских слов (в академическом варианте они выделены курсивом), хотя императрица в общении с Григорием Александровичем, наоборот, предпочитала употреблять русский язык, обычно используя французский для отдельных фраз. «Афоризм» не датирован; при публикации текст не был снабжён постраничной или полистовой пагинацией, как это сделано с большинством документов в 12-м томе.
Анализ текста «Афоризма» показал его явно компилятивный характер. В основе текста лежат материалы дневниковых записей кабинет-секретаря императрицы А. В. Храповицкого преимущественно за 20 и 23 июня (1 и 4 июля) 1789 г. Так, в записи от 23 июня (4 июля) Храповицким приведён рассказ государыни о последовательности скандальных событий в минувший понедельник, т. е., как поясняет кабинет-секретарь, 18 июня. Однако конструкция «день недели – дата», логичная в дневнике, в обратном порядке оказавшись в «Афоризме», утратила какой-либо смысл (см. таблицу 1; подчёркивания здесь и далее наши. – М. З.).
Таблица 1
«Афоризм» (с переводом) | Запись А. В. Храповицкого от 23 июня (4 июля) 1789 |
Le 18 Juin, au sortir de la table (N. B. c'étoit un Lundi) le comte Mam<onov> est venu me dire, que je ne le traitois plus aussi bien que ci-devant <…> je lui dis, que si ma conduite à son égard changeoit, la chose ne seroit pas bien etonnante, vu tout ce qu'il avoit fait depuis le mois de Septembre… <…> …il me pria de lui donner conseil au sujet de ce qu'il avoit à faire; à quoi je répondis que j'y penserais et il s'en alla. <…> Je lui répondis que n'ayant guère suivi mes conseils jusqu'ici, je ne risquerois pas aussi de lui en donner preséntement… | 23 <июня>. <…> Сама мне сказывать изволила: он пришел в понедельник (18 июня), стал жаловаться на холодность мою и начинал браниться. Я отвечала, что сам он знает, каково мне с сентября месяца и сколько я терпела. Просил совета, что делать? Советов моих давно не слушаешь, а как отойти, подумаю. |
18 июня, выйдя из-за стола (NB это был понедельник), граф Мам<онов> пришёл ко мне и сказал, что я больше не обращаюсь с ним так хорошо, как раньше <…> я сказала ему, что если моё поведение, с его точки зрения, меняется, в этом нет ничего удивительного, учитывая всё, что он сделал с сентября… <…> …он попросил меня дать ему совет относительно того, что ему следует делать; на что я ответила, что подумаю об этом, и он ушёл. <…> Я отвечаю ему, что поскольку до сих пор он не следовал моим советам, я также не рискну давать ему их в настоящее время… |
В тексте «Афоризма» имеются и иные странности: например, пояснение о запрете венчаться в Петровский пост для глубоко религиозного человека, каким был Григорий Александрович, в устах императрицы как фактической главы Русской Церкви представляется совершенно излишним. Вопрос об обсуждении дня венчания зафиксировал А. В. Храповицкий, однако кабинет-секретарь сделал акцент на день недели и связанное с ним число гостей, пост вообще не упомянув (см. таблицу 2).
Таблица 2
«Афоризм» (с переводом) | Запись А. В. Храповицкого под 24 июня (5 июля) 1789 (с переводом) |
…puis il demanda la noce, qui va se faire dimanche 1 juillet, le carême ne permettant pas de les marier plustôt. | Свадьбу хотели сделать в понедельник, чтобы немного людей было. Нет, в воскресенье; il est pressé, ainsi d'aujourd'hui en huit (с франц. – его торопят, следовательно, с сегодняшнего дня через 8 <дней>). |
…затем он попросил о свадьбе, которая состоится в воскресенье, 1 июля, поскольку пост не позволяет им пожениться раньше. |
Источники: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 700; Храповицкий. 1901. С. 170.
Конспективный текст А. В. Храповицкого дополнен сведениями из более поздней корреспонденции Екатерины II и Григория Александровича, а повторять, как видно из письма императрицы от 5(16) августа, одно и то же, не дождавшись ответа, государыня бы не стала:
Письмом твоим от 18 июля из Ольвиополя я весьма довольна. Рассуждения твои справедливы. Теперь жду нетерпеливо твои ответы на посланное мое письмо avec certaine incluse (с франц. – с известным приложением)…
Наиболее ярко компилятивный характер «Афоризма» высвечивает абзац, куда оказались одновременно включены сведения из трёх источников (см. таблицу 3): слова Григория Александровича, процитированные императрицей в беседе с кабинет-секретарём 20 июня (1 июля); термин «амуришка» из письма генерал-фельдмаршала от 18(29) июля, которым он ответил жене на второе тайное послание; признание императрицы из её письма Григорию Александровичу от 14(25) июля в том, что она вспомнила его намёки [это был ответ на письмо генерал-фельдмаршала от 5(16) июля, полученное государыней накануне, где он отметил, что «намекал… о склонности к Щербатовой, но Вы мне об ней другое сказали. Откроется со временем, как эта интрига шла» (Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 971. С. 357)].
Таблица 3
«Афоризм» (с переводом) | Запись А. В. Храповицкого от 20 июня (1 июля) 1789 | Письмо Екатерины II Г. А. Потёмкину-Таврическому от 14(25) июля 1789 | Письмо Г. А. Потёмкина-Таврического Екатерине II от 18(29) июля 1789 |
Apres cela je me suis souvenue, mon Ami, de toutes Vos paroles… нет ли амуришки… et cent fois Vous m'aves répété: ox, матушка, плюнь ты на нево… | Мне Князь зимой еще говорил: матушка, плюнь на него и намекал на кн<яжну> Щерб<атову>… | …я тебе скажу, что я все твои слова и что ты мне говорил зимой и весною приводила на память… | Как вещи открываются, тогда лутче следы видны: амуришка этот давний. |
После этого я вспомнила, мой друг, все Ваши слова… нет ли амуришки… и сто раз Вы мне повторяли: ox, матушка, плюнь ты на нево… |
Источники: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 701; Храповицкий. 1901. С. 169; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 975. С. 360; № 976. С. 361.
В заключительную часть «Афоризма» вошли свидетельства Екатерины II о желании бывшего фаворита остаться при Императорском дворе в прежнем статусе после женитьбы, т. е. продолжить играть роль фаворита и формально сравняться в этом с самим Григорием Александровичем [из письма от 6(17) июля], что со слов императрицы фактически зафиксировано А. В. Храповицким, и о подозрении государыни, будто бы муж всё знал, но почему-то скрыл от неё «интригу» (т. е. любовной связь) А. М. Дмитриева-Мамонова с фрейлиной, хотя она никогда никого ни к чему не принуждала [письмо от 14(25) июля] (см. таблицы 4 и 5).
Таблица 4
«Афоризм» (с переводом) | Запись А. В. Храповицкого от 2(13) июля 1789 | Письмо Екатерины II Г. А. Потёмкину-Таврическому от 6(17) июля 1789 (с переводом) | Письмо Екатерины II Г. А. Потёмкину-Таврическому от 14(25) июля 1789 |
Le lendemain de la noce les nouveau mariés s'en iront à Moscou; ceci, c'est moi qui l'ai exigé, car j'ai vuë le moment, où il alloit desirer de rester malgré son mariage, et si je dois dire la vérité, il у a des contradictions fort singulières, dont j'ai des indices presque certains dans son fait. <…> Cela m'auroit affligée alors mais guérie pour sûr, car je n'ai jamais été le tyran de personne. | 2 <июля>. Ск<азывать> изв<олила>, что М<амонов> вчера был ввечеру… и не знал, что́ говорил. | …imagines Vous qu'il у avait des traces, qu'il avait envie de rester avec sa femme a la cour comme ci-devant, enfin mille contradictions et idees contradictives. | Рибопьер о всем знал… Говорил ли он тебе или нет о сем чистосердечно, не ведаю… <…> Я ничей тиран никогда не была и принуждения ненавидую… Vous m'auriés guérie tout d'un coup en me disant la vérité (с франц. – Вы бы сразу вылечили меня, сказав мне правду). |
На следующий день после свадьбы молодожёны отправятся в Москву; это я требовала этого, потому что увидела момент, когда он захочет остаться, несмотря на свой брак, и, если говорить правду, существуют весьма странные противоречия, о которых я почти знаю в его деле. <…> Меня бы тогда это огорчило, но несомненно вылечило бы, потому что я никогда не была ничьим тираном. | …представьте, что были следы, что он желал остаться со своей женой при дворе, как раньше, наконец, тысяча противоречий и противоречивых идей. |
Источники: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 700, 701; Храповицкий. 1901. С. 171; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 972. С. 358; № 975. С. 360.
Два важнейших момента, имеющихся в письме Г. А. Потёмкина-Таврического от 18(29) июля, о которых Екатерина II спрашивала мужа, как свидетельствует А. В. Храповицкий, не находят параллелей в «Афоризме»: огромные долги княжны Д. Ф. Щербатовой (30 тыс. руб.), погашенные А. М. Дмитриевым-Мамоновым в итоге за счёт денежной части его «выходного пособия» (100 тыс. рублей), т. е. фактически из личных средств Екатерины II, и некие предположения относительно участия в организации этого романа полковника И. С. Рибопьера (1754–1790) – бывшего швейцарского подданного, в 1782–1786 гг. генеральс-адъютанта Григория Александровича и близкого друга Дмитриева-Мамонова (см. таблица 5).
Таблица 5
«Афоризм» (с переводом) | Запись А. В. Храповицкого под 13(24) июля 1789 | Письмо Г. А. Потёмкина-Таврического Екатерине II от 18(29) июля 1789 (с переводом) |
J'ai fait venir ces jours-ci Ribaupierre, qui a ete le confident pendant un an. Je l'ai trouve muet et tremblant… | Начали разговор о долгах гр<а>ф<и>н<и> М<а>м<о>н<о>в<ой>. Рибопьер про то знал и, быв позван ко мне, сделался бледен как платок. <…> жду объяснения от князя и к нему о том писала. | …уже тяжело ему было платить: за нею долгу тридцать тысяч, а он деньги очень жалует. <…> …советую без гневу отправить друга и ментора хотя в Швейцарию министром, pourquoi le retenir ici avec sa femme qui est une execrable intrigante… mais ne croyés pas, матушка, aux conjectures que Vous faites: il n'y a rien du tout, pourquoi Vous lui faites tant d'honneur (с франц. – зачем держать его здесь с женой, ужасной интриганкой… но не верь, матушка, догадкам, которые ты строишь: в этом нет ничего особенного, зачем ты оказываешь ему такую честь). |
На днях я призвала Рибопьера, который был его доверенным лицом в течение года. Я нашла его безмолвным и дрожащим… |
Источники: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 701; Храповицкий. 1901. С. 173; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 976. С. 361.
В письме Григория Александровича от 18(29) июля нет упоминания о П. А. Зубове, о котором сообщается в «Афоризме» дважды, а следовательно, впервые императрица о нём написала мужу не во втором тайном послании, а позднее – 6(17) июля.
Таблица 6
«Афоризм» (с переводом) | Письмо Екатерины II Г. А. Потёмкину-Таврическому от 6(17) июля 1789 | Письмо Г. А. Потёмкина-Таврического Екатерине II от 30 июля (10 августа) 1789 |
Le semaine qui vient, je Vous en dirai davantage sur le compte de certain Noiraud, dont il ne tient peut-être qu'à moi de faire la connaissance, mais je ne la ferai qu'à toute extrémité. <…> Il est vrai qu'alors il n'y avoit pas de Noiraud en perspective. | При сем прилагаю к тебе письмо рекомендательное самой невинной души, которая в возможно лутчем расположении, с добрым сердцем и приятным умоначертанием. Я знаю, что ты меня любишь… | Матушка моя родная, могу ли я не любить искренно человека, который тебе угождает. Вы можете быть уверены, что я к нему нелестную буду иметь дружбу за его к Вам привязанность. |
На следующей неделе я расскажу Вам больше о некотором Чернявом, с которым, возможно, только мне и нужно познакомиться, но я сделаю это только в крайнем случае. <...> Это правда, что тогда в перспективе не было бы Чернявого. |
Источники: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 701; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 972. С. 358; № 979. С. 362–363.
Подозрение в намеренном сокрытии «интриги» от императрицы, о чём два раза говорится в «Афоризме», Григорий Александрович решительно отвёл не 18(29) июля, а лишь 30 июля (10 августа), ответив на письмо жены от 14(25) июля, в котором она задала ему прямой вопрос, почему же во время пребывания в Санкт-Петербурге он ей ничего не рассказал (см. таблицу 7).
Таблица 7
«Афоризм» (с переводом) | Письмо Г. А. Потёмкина-Таврического Екатерине II от 18(29) июля 1789 | Письмо Екатерины II Г. А. Потёмкину-Таврическому от 14(25) июля 1789 | Письмо Г. А. Потёмкина-Таврического Екатерине II от 30 июля (10 августа) 1789 |
Mais, si Vous saviez cet amour que ne me le disiez Vous tout net? <…> Dites moi, si Vous saviez ou ne saviez pas l'intrigue? Si Vous la saviez, je juge que Vous me l'aves cachée par ménagement, mais Vous avez eu tort; il falloit me le dire. | Я, слыша прошлого году, что он из-за стола посылывал ей фрукты, тотчас сметил, но, не имев точных улик, не мог утверждать перед тобою, матушка. Однако ж намекнул. <…> Их шайка была наполнена фальши, и сколько плели они разных притворств <чтобы> скрывать интригу. | Естьли б зимою тебе открылись, для чего ты мне не сказал тогда? Много бы огорчения излишнего тем прекратилось и давно уже он женат был. | Не думайте, матушка, чтоб я таил, знавши гнусную интригу. Я не имел доказательств убедительных, хотя в себе и был крепко уверен; разные их извороты были мне сумнительны… |
Но если Вы знали об этой любви, почему Вы мне не сказали всё? <…> Скажите, знаете Вы или не знаете об интриге? Если Вы это знаете, то, я думаю, что Вы скрыли это от меня из осторожности, но Вы не правы; надо было мне сказать. |
Источники: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 701; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 972. С. 358; № 975. С. 360; № 976. С. 361; № 979. С. 363.
В «Афоризме» имеются фактические неточности. А. М. Дмитриев-Мамонов с женой якобы должен был уехать из Царского Села на следующий день после свадьбы, т. е. 2(13) июля, но в тот день императрица в этом сомневалась, поскольку, очевидно, не поставила новобрачным жёстких рамок для отъезда [Храповицкий. 1901. С. 171; в итоге они уехали в ночь на 3(14) июля]. Григорий Александрович «сто раз» будто бы просил Екатерину II плюнуть на Дмитриева-Мамонова, но в действительности государыня с трудом припомнила такую просьбу; вспомнила императрица о намёках мужа на существование «интриги» якобы только после разговора с И. С. Рибопьером, хотя уже 20 июня (1 июля) она процитировала слова Григория Александровича А. В. Храповицкому, тогда как встреча с Рибопьером произошла не ранее 21 июня (2 июля) (ср.: Гарновский. 1876. С. 399, 401–402). Знакомство императрицы с П. А. Зубовым в «Афоризме» ещё не решено, но на самом деле оно состоялось 21 июня (2 июля) и 22 июня (3 июля) он уже присутствовал на придворном обеде (Камер-фурьерский церемониальный журнал 1789 года. 1888. С. 267) и Екатерина II не скрывала от мужа этот срок, надеясь на очередное проявление им великодушия [ср.: Храповицкий. 1901. С. 169; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 972. С. 358 («Я знаю, что ты меня любишь и ничем меня не оскорбишь. А без сего человека, вздумай сам, в каком бы я могла быть для здоровья моем фатальном положении»); № 975. С. 360 («voila la quatrieme semaine qui se passe tres agreablement», что можно перевести как: «вот уже четвёртая неделя, которая проходит очень приятно»)].
Отдельно следует отметить особенность начала «Афоризма». Вместо традиционного для государыни обращения к Г. А. Потёмкину-Таврическому по имени и отчеству – «друг мой (сердечный, любезный) князь Григорий Александрович» – «Афоризм» начинается с обезличенного «A son Ami intime…» (в переводе Я. Л. Барскова – «Близкому другу…», в переводе В. С. Лопатина – «Задушевному другу…»; оба варианта возможны) (ср.: [Письмо императрицы … «Apophtegme» …]. 1907. С. 699; [Письмо императрицы …]. 1907. С. 716; Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 969. С. 355). Подобное обращение, по-видимому, соответствовало оригиналу: слова «Ami intime» процитированы генерал-фельдмаршалом в первых строках его письма от 18(29) июля, а из архивной описи следует, что второе тайное послание не содержало точного имени адресата (ср: Екатерина II и Г. А. Потемкин. 1997. № 976. С. 361).
Фальсификация «Афоризма» несомненна, но цель подделки до конца остаётся неясна. Вероятно, «реконструкция» письма Екатерины II связана не только с интересом его автора к любовной тематике [в «Афоризме» история скандала с фаворитом, довольно хорошо, по сравнению с другими подобными случаями – графом Г. Г. Орловым в 1772 и флигель-адъютантом И. Н. Римским-Корсаковым (из рода Корсаковых) в 1779, обеспеченная источниками, явно подана в обобщённом виде], но и с утратой настоящего текста императрицы. Изъятие документа из архива во 2-й трети 19 в., после составления описи, императором Николаем I, крайне не любившим фаворитов своей бабушки, или императором Александром II можно допустить. Вместе с тем количество страниц 4º (в четвёрку, или ¼ листа) в 4-й секции 5-й пачки, приведённых в описи (в сумме 18 единиц), соответствует количеству листов (10 единиц), указанных А. Н. Пыпиным при вскрытии конверта в 1900 г. Нельзя исключать поэтому, что подделать текст для публикации мог историк Я. Л. Барсков, после кончины Пыпина завершавший подготовку 12-го тома собрания сочинений императрицы к печати и одновременно сотрудничавший с А. С. Сувориным по вопросу об издании мемуаров Екатерины II на русском языке для широкой аудитории.